Где то в 2008 я снова вспомнил что был любителем истории Древней Руси. В сети тогда процветали исторические форумы. Социальные сети проглотят их только лет через 5.

Одним из самых таких тру реконструкторско-исторических форумов был «тоже форум». Там я оброс знакомствами, с археологами, работниками музеев, реконструкторами, и просто любителями истории, и выяснил кроме всего прочего, что славянский меч, это как единорог, в него просто нужно верить, хотя на самом деле его никто никогда не видел, а специалистов от такого словосочетания ломает как стариков на погоду, и совсем не потому что у славян не было мечей. В общем это к вопросу изготовления меча напрямую не относиться, если кому интересно можно обсудить отдельно.

К тому моменту сколько должен весить меч приблизительно знал, потому что мне во времяслужбы в армии попалась вы библиотеке всем известная книга Анатолия Николаевича Кирпичникова. https://www.booksite.ru/fulltext/drevn/index.htm

В общем мечта вспыхнула снова и тлела года до 17, когда я познакомился с кузнецом. Кузнец был малоизвестен среди реконструкторов, да чего говорить, вообще неизвестен, хотя как по мне, массового выходившие из под его молота фальшионы, были очень неплохи, он так же успешно провел цикл от добычи болотной руды, обогащения ее, выплавки крицы и ковки и науглероживание изделия. Не то что бы я не рассматривал кузнецов заточенных на длинноклинковое оружие, и известных, наоборот, я сразу обратился к нескольким известным мастерам, но чуть заикой не стал от их цеников. Они начинался от одной тысячи евро. Были еще пару с подмоченной репутацией, но к ним я не рискнул обращаться.

Клинок я изначально хотел с двусторонним клеймом. На одной стороне +ULFBREHT+, на другой плетенку, а поскольку каталогов археологических находок с точными размерами и прорисовкой клейма очень мало, воспользовался докторской диссертацией Мико Молайнена: «Marks of Fire, Value and Faith Swords with Ferrous Inlays in Finland during the Late Iron Age» (ca. 700–1200 AD) кому интересно ссылка https://www.utupub.fi/bitstream/handle/10024/119919/diss2016...

В бумаге стоит сейчас около 300 евро, может быть 280, я покупал еще за 50 когда она только вышла. Я взял размеры клинка музейным номером KM 23607:490 в книге это 415 страница.

И нарисовал подобие чертежа.

Сталь я решил взять У8. Честная углеродка, к тому же очень похожа по содержанию углерода на некоторые мечи с клеймом Ульфберт, но не таким как у меня +ULFBREHT+, а с крестом перед «Т» +ULFBREH+Т. Это выяснил еще старик Алан Уильямс, году в 78, когда проводил металлографические исследование мечей Эпохи Викингов, и предположили что мечи с клеймом с крестом перед «Т» +ULFBREH+Т или по крайней мере лезвия таких мечей, производились из высококачественной литой стали, ближневосточного или даже индийского производства. ц

Вообще клинки мечей на эпоху викингов изготавливались несколькими способами, например кузнец мог накрутить середину клинка из говна и палок, и приварить к центральной части лезвия, меч мог быть полностью накручен из говна и палок, а мог быть полностью сделан из стали, но это уже достаточно поздние века 11.

Кузнец брался выковать клин и вварить буквы и значки кузнечной сваркой. Не знаю ковали ли он из кругляка, насколько мне известно углеродки нет в полосах, только в кругляке, мне собственно это было не сильно важно. Буквы он пробил в доле штихелем из напильника для заточки пил.

Заквадаритил проволоку шестерку и забил в пазы и маленечко подварили для удержания. Вообще очень часто клеймо изготавливалось из дамаскированной проволоки то есть перекрученной из разных сортов стали и железа, но мог быть и из одного железа. Прогрел и проковал, вварив клеймо кузнечной сваркой.

Получившуюся бяку ободрал на гриндере, и протравил для контроля рисунка.

Собственно на этом он свою задачу посчитал выполненной, хотя режущая кромка отсутствовала как класс вообще, вместо нее была полка с половину толщины клинка (это было его условие). В таком виде клинок попал ко мне.

Клинок ободрал уже на своем гриндере, на черновую, а вот на чистовую выводил притирами, кусками бронзы, латуни, дерева, войлока, со специальным викингским составом, алмазной пастой воронежской фабрики абарзивов.

Закончил с клинком, хотя начал понимать японских полировщиков мечей, закончить дрочить водными камнями клинок невозможно, можно только в зависимости от наличия свободного времени смириться с различным уровнем несовершенства граней и рисок. Приступил к изготовлению элементов рукояти.

К этому моменту я уже остановился на мече который собрался реконструировать, им стал меч типа Н из Новгородского музея заповедника.

Происхождения меча неизвестно даже сами музейным работникам, или по крайней мере тем, которые отвечают за связи с общественность. Контакты среди действующих археологов помогли выяснить что меч все-таки не новгородский, а откуда то из приладожья.

Но не суть. Происходит это меч из погребения или вотивного дара, поскольку ритуально сломан. Клинок сохранился отвратительно но клеймо Ульфберт читается уверенно, поэтому никаких моральных препонов использовать клинок с однотипного меча изготовленного по размерам приведенных в дисере Мико Молайнена я не увидел.

Перекрестие новгородского меча ладьевидное, длиной 110 мм, толщина 20 мм, ширина в самой широкой части 32 мм.

Основание навершия, или как некоторые называют верхнее перекрестие, как у всех мечей типа Н шире чем перекрестие, так же ладьевидное, длина 98 мм, толщина 20 и ширина 38 мм.

Высота полого навершия 44 мм.

Все элементы рукояти украшены инкрустацией проволокой из латуни и серебра плотностью 18-20 проволок на сантиметр, и образуют полосатый рисунок.

С торцов перекрестия и основание навершия закрыты латунными пластинами которые припаяны к металлическому основанию. Перекрестие мечей типа Н, да и практически всех мечей, за исключением типа D, L, сплошное.

Основание навершия условно полое, поскольку практически у всех типов мечей типа Н оно сплошное, за исключением вот этого экземпляра, который мне подогнал Сергей Юрич Каинов, и для облегчения меча решил сделать такое же.

Все элементы рукояти были вырезаны мной из железного листа толщиной 20 мм, так как абонемент в кузницу закончился на клинке, и пришлось довольствоваться тем инструментом, что есть у меня, смотреть там особо не на что две фотографии было, стало. И готовый результат, основание наврешия и перекрестие с уже прошитым отверстием под клинок и облуженные с торцов. Навершие пока не получилось, на него не смотреть.

Как первой, так и второе навершие я честно сварил полуавтоматом из двух половин которые вколотил из листа шестерки. За то вполне аутентично припаял латунью штифты которыми навершие крепиться к основанию. И получилась вот такая штука, осталось украсить и насадить.

Всечкой или инкрустацией, я никогда не занимался и очень смутно представлял в теории как это делалось. Теория выглядела примерно так: «Прорезаются канавки, в них закалачивается проволока»,

Некоторые специалисты, реконструировали способ более подробно, но так что становилось понятно, что сами они так не делали, потому что металл так себя вести не может. Это я понял потом, уничтожив метров 10 серебряной проволоки тридевятки. За то стал понимать тех мастеров которые секретами не хотят делиться. По наивности я сначала спрашивал, у никоторых известны личностей, которые у реконструкторов на слуху всегда, но всегда вопрос повисал в воздухе. Только один очень известный мастер: прямо мне сказал: «Ты че охуел? Я потратил время, деньги, ресурсы, здоровье, что бы разработать овладеть этим способом, для того что бы зарабатывать деньги, а ты у меня просишь просто рассказать?» Вообщем не суть

Сначала я решил заготовку разметить, для чего из мечика не помню насколько сделал вот такие грабли. Разметил и прорезал канавки, и начал вбивать проволоку.

Я делал это в бинокулярах, и все равно не хватало увеличения что бы резать две канавки на 1 мм. Кое как но получилось, но оказалось что при забивании проволоки стенка между канавками может замяться, загнуться и проволока выпадет, а соседнюю забивать будет никуда. И даже тогда я кое как прорезал и забил перекрестие, шлифанул, оказалось, что местами, металл основания вылез из под латуни и серебра. Произошло это потому что резать близко очень близко к друг другу канавки нельзя проволока даже отожженная серебряная их может «завалить» а если оставлять больше промежуток то толщины проволоки, а у меня она была толщиной 0.5 мм не хватает что бы перекрыть металл основания.

Я тогда чуть не запил честно говоря. Но сдержался и маленько поэксперементировав, понял что нужно делать. Во-первых резать следующую канавку нужно когда в предыдущую уже забита проволока, и резать надо по ее краю. Во-вторых ( тут я не сам допер, а пропизделся один из мастеров топ уровня) нужно не шлифовать забитую проволоку, а сначала загладить ее, твердой и гладкой металлической пластиной, в моем случае это был отшлифованный и отполированный напильник. Вообщем я все переделал, и не один раз кстати. Но в конце концов получилось не хуже чем у мастеров. Проволока серебро + латунь, (две проволоки серебра через две проволоки латуни как у оригинала) Плотность 18 проволок на сантиметр. Всечка под микроскопом.Каждая полоса желтая или белая, 1 миллиметр, и состоит из двух проволок.

Если только это,
решил узнать корни кто мы и от куда
и меня это сильно затянуло оказывается это не только полезно но и очень интересно!

Человек, не знающий своего прошлого, не имеет будущего. Действительно каждый человек, должен иметь родную землю, родную культуру, родной язык, родную историю. Невозможно воспитать полноценного человека, не научив его уважать своих предков и историю своей страны

На этом канале постараемся собрать капельку информации наших предков.

Видео собрал в соцсети тамтам
https://tt.me/VnukiSvarozhi
Из-за того что быстро грузится хорошее качество и соцсети в без лимитке у большинства

форум где можно задавать вопросы знающим.
http://www.forum.rodnovery.ru/


Происхождение славян. Само это словосочетание вызывает сразу больше вопросов, чем ответов.


С. В. Иванов «Жилье восточных славян»


Советский археолог П. Н. Третьяков писал:

«История древних славян в освещении археологических материалов — это область гипотез, обычно недолговечных, постоянно вызывающих многочисленные сомнения».


Сегодня, даже после глобальной работы, проведенной археологами, множества работ лингвистов, исследований по топонимике, этот вопрос остаётся открытым. Дело в том, что мы практически не имеем письменных источников по ранней истории протославян, и это камень преткновения всех дальнейших рассуждений. В основу данной работы положены ключевые исследования по этой теме.

Вступление


В конце VI века на дунайской границе появились новые враги, обрушившиеся на византийское государство.

Это были народы, о которых античные и византийские авторы уже были наслышаны, но теперь они стали их беспокойными соседями, ведущими постоянные боевые действия и осуществляющими опустошительные набеги на империю.

Как же смогли новые, появившееся на северной границе племена, в течение долгого времени не только составлять конкуренцию военным силам самой мощной страны в Европе, но и захватывать её земли?

Как смогли эти, ещё вчера неизвестные или малоизвестные римскому миру народы, занять столь обширные территории? Какими силами и возможностями они обладали, как и кем были вовлечены во всемирное переселение народов, как развивалась их культура?

Речь идёт о предках славян, которые расселились на огромном пространстве центральной, северо-восточной и южной Европы.

И если о боевых действиях и сражениях славян VI—VII вв. известно достаточно хорошо благодаря дошедшим до нас письменным источникам, то археологические памятники дают нам важную информацию, которая существенно дополняет картину, помогает понять многие моменты ранней славянской истории.

Столкновение или сотрудничество славян с близлежащими народами: Византийской империей, германскими племенами и, конечно же, кочевниками евразийской равнины обогатили их военных опыт и военный арсенал.

Славяне и их военное дело малоизвестны широкой публике, они долгое время находились в тени германских народов, обитавших в этих районах, а также кочевых народов, обитавших в Подунавье.

Происхождение


Киевский летописец в „этнографической“ части „Повести Временных лет“ писал:

«Спустя много времени сели славяне по Дунаю, где теперь земля Венгерская и Болгарская. От тех славян разошлись славяне по земле и прозвались именами своими от мест, на которых сели. Так одни, придя, сели на реке именем Морава и прозвались морава, а другие назвались чехи. А вот еще те же славяне: белые хорваты, и сербы, и хорутане. Когда волохи напали на славян дунайских, и поселились среди них, и притесняли их, то славяне эти пришли и сели на Висле и прозвались ляхами, а от тех ляхов пошли поляки, другие ляхи — лутичи, иные — мазовшане, иные — поморяне».


Долгое время этот рассказ летописи считался определяющим в картине расселения славянских племен, сегодня же, на основе археологических данных, топонимики, но особенно филологии, прародиной славян считается бассейн реки Вислы в Польше.

Славянский язык относится к индоевропейской языковой семьи. Вопрос о прародине индоевропейцев пока остается открытым. Из праиндоевропейского языка самостоятельно выделились анатолийский, греческий, армянский, индоиранский и фракийский языки, в то время как италийского, кельтского, славянского, балтского и германского праязыков не существовало. Они составляли единую общность древнеевропейского языка, и разделение их происходило в ходе расселения по территории Европы.

В литературе идет спор о том, была ли изначально балто-славянская языковая общность или были длительные контакты между предками славян и балтов, повлиявшие на близость языков. Последние исследования говорят о том, что, во-первых, протославяне имели контакты только с западными балтами (предками пруссов), во-вторых, они изначально имели контакты с протогерманскими племенами, в частности, с предками англов и саксов, что фиксируется в лексике последних. Эти контакты могли происходить только на территории современной Польши, что подтверждает локализацию ранних протославян в Висло-одерском междуречье.

Эта территория была их европейской прародиной.

Первые исторические свидетельства


Впервые сообщения о вендах или славянах появляются на страницах римских манускриптов в начале нашего тысячелетия. Так, Гай Плиний Старший (23/24—79 гг. н. э.) писал о том, среди прочих народов на востоке Европы жили сарматы и венеты. Клавдий Птолемей (умер 178 г. н. э.) указал на залив, назвав его Венедский, ныне, предположительно Гданьский залив в Польше, еще он пишет о Венедских горах, возможно, Карпатах. А вот Тацит [Gaius Cornelius Tacitus] (50-е — 120 гг. н. э.) рассуждает следующим образом:

«Отнести ли певкинов [германское племя], венедов и феннов к германцам или сарматам, право, не знаю… Венеды переняли многое из их нравов, ибо ради грабежа рыщут по лесам и горам, какие только ни существуют между певкинами и феннами. Однако их скорее можно причислить к германцам, потому что они сооружают себе дома, носят щиты и передвигаются пешими, и притом с большой быстротой; всё это отмежёвывает их от сарматов, проводящих всю жизнь в повозке и на коне». [Tacit.G.46].

Ареал Пшеворской археологической культуры. Источник: Седов В. В. Славяне. Древнерусская народность. М., 2005 г.


Раннее название славян


Как мы уже сказали, древние авторы, как и древние народы, на рубеже тысячелетий предков славян называли „венеды“. Многие исследователи считают, что этот термин в античности определял не только славян, а все племена славяно-балтской языковой группы, так как для греков и римлян эта земля была далёкой и сведения о ней были урывочные, а часто и просто сказочные.

Это слово сохранилось в финских и немецком языке, так и сегодня называют лужских сорбов или западных славян — Wendel или Wende. Откуда оно взялось?

Возможно, считают одни исследователи, это было самоназвание каких-то первых племенных групп, двигавшихся из бассейна реки Вислы на запад и север, в район обитания германцев, и, соответственно, финских племён.

Другие авторы считают, что это было название неславянского племени, о чём ниже.

К VI в. „венеды“ чётко локализовались на севере Центральной Европы, на западе они выходили за границы Одера, а на востоке — до правобережья Вислы.

Собственно наименование „славяне“ появляется в источниках в VI в. у Иордана и Прокопия, когда оба автора могли реально познакомиться с представителями этого народа. Прокопий Кесарийский, будучи секретарём полководца Велисария, не раз сам наблюдал и описывал действия воинов-славян.

Есть также мнение, что если слово „венеды — венеты“ было разговорным, то „склавины“ или „славяне“ имело книжное происхождение, как, например, термин „росы“.

Точного ответа о том, откуда пошло это наименование, нет. До ХIХ в. считалось, что оно происходит от слова «слава» (gloriosi). Другая версия, имеющая хождения также до ХIХ в., предполагала связь слово „славянин“ с „рабом“, термином тождественным во многих европейских языках.

Современные теории предполагают два решения этого вопроса. Первая увязывает его с местами первоначального пребывания славян, людей, живущих по рекам. Производя его от слова „течь, вода течёт“, отсюда: реки Слуя, Славница, Stawa, Stawica.

Подавляющее большинство исследователей являются последователями другой теории, считают, что этноним происходит от „слово“ — verbosi: говорить, „говорить ясно“, „люди, которые говорят ясно“, в отличие от „немцы“ — не могут говорить, немые.

Его мы встречаем в названии племён и современных народов: словени новгородские (Древняя Русь), словаки (Словакия), словенцы (Словения и другие балканские страны), словинцы-кашубы (Польша).

Ранние славяне и кельты


На юге Висло-одерского междуречье древние славяне (Пшеворская археологическая культура) имели первые контакты с мигрирующими на эти территории кельтами.

Кельты к этому времени достигли больших высот в развитии материальной культуры, что нашло отражение в археологической культуре Латен (поселение Ла Тен Швейцария — La Tène). Общество кельтов Европы этого времени можно определить как „героическое“, с культом вождей и героев, дружин и милитаризацией всей жизни, состоявшего из кланов, группировавшихся в племена.

Кельты внесли выдающийся вклад в историю металлургии в Европе: археологами открыты целые кузнечные производственные комплексы.

Они владели технологией сварки, закаливания, внесли большой вклад в производство железных орудий труда, и, конечно же, оружия. Знаменательный факт развития кельтского общества — это процесс урбанизации, кстати, именно с ним археологи связывают новый важнейший момент: с середины II в. до н. э. в кельтских захоронениях не фиксируется воинское снаряжение.

Мы знаем крупные кельтские города Алезия (97 га), Бибракта (135 га) и Герговия (Клермон) (75 га) и другие.

Общество переходит на новую стадию, в условия накопления богатств, когда оружие теряет свою символическую значимость. Именно в этот период одна из волн кельтской миграции достигла в Средней Европе верховье Вислы в II в. до н. э., с этого момента начался время взаимодействия ранних славян и кельтов. С это период начала формироваться Пшеворская археологическая культура.

Пшеворскую археологическую культуру связывают с ранними славянами, хотя на её территории обнаруживаются признаки обитания и кельтов, и германцев. Памятники археологии дают большой материал о развитии материальной культуры, артефакты свидетельствуют о зарождении военного дела у славян на рубеже тысячелетий.

Важным фактором взаимодействия стал процесс влияния кельтов, находящихся на более высоком уровне развития, на духовную культуру славян, которое нашло отражение в культовых сооружениях и обрядах погребения. По крайней мере, то, о чём можно сегодня судить, весьма вероятно. В частности, в постройке в более поздний период языческого храма западных славян в Арконе, на острове Рюген историки находят черты кельтских культовых сооружений. А вот если в захоронениях кельтов центральной Европы оружие исчезает, то на периферии кельтского мира оно сохраняется, что совершенно объяснимо в рамках военной экспансии. И этот же обряд начали использовать славяне.

Участие кельтов в формировании Пшеворской культуры привело к первому большому разделение в истории славян: на южных (средняя Европа) и северных (Повислье). Движение кельтов в средней Европе, вполне вероятно, сопровождавшиеся военной экспансией в район Вислы, вынудила часть местных племён начать перемещение в регион Днепра. Они идут из зоны Вислы и Волыни в зону верхнего Днестра и особенно в Среднее Поднепровье. Это перемещение, в свою очередь, вызвало отток обитавших здесь балтских племён (Зарубинская археологическая культура) на север и восток.

Хотя некоторые археологи связывают Зарубинскую культуру со славянами.

Именно в этот период западные соседи древних славян начинают называть их „венеты“. И здесь тоже наблюдается кельтский след.

Одна из гипотез исходит из того, что этноним „венеты“ был самоназванием кельтских племён, которые обитали в Повислье, но при столкновении с германцами в начале нашей эры, они отступили на земли северо-востока и юго-востока современной Польши, где покорили протославян и дали им своё название: „венеды“ или „венеты“.

Другие авторы считают, что это было название неславянского племени, которое откочевало на юг, а этим именем соседи стали называть оставшихся здесь предков славян.

Вооружение славян в ранний период


Тацит, как мы видим, сообщил нам немного, но эти сведения бесценны, так как речь идёт прежде всего о славянах как оседлом народе, который живёт не как сарматы в повозках, а строит дома, что подтверждают археологические данные, а также о том, что их вооружение схоже с западными соседями.

У славян, как и у большинства племён, обитавших в лесостепной зоне и вступивших на путь исторического развития, основным видом вооружения были копья, которые, естественно, своим происхождением обязаны острозаточенным палкам. Учитывая ранние контакты с кельтами, общество которых стояло на более высокой стадии материального развития, влияние в вооружении здесь очевидно. Оно даже отразилось в погребальном обряде, когда оружие или любые колющие и режущие орудия подвергались порче. Так поступали кельты при погребении мужчин-воинов.

Диодор Сицилийский, (80-20 гг. до н. э.) писал:

«…они [кельты. — В.Э.] сражаются длинным мечом, который носят, подвесив на железной или медной цепи к правому бедру… Впереди себя они выставляют копья, которые называют «ланкии», с железными наконечниками длиной в один локоть (45 см) и более, а шириной — чуть менее дипалесты (15,5 см)». [Diodorus Siculus „Bibliotheca Historica“ V. 30.3., V.30.4.]

Мечи и наконечник копья. Кельты. Археологическая культура Латен. Источник: Археология. М., 2006


В период ранних контактов с кельтами славяне активно используют кельтские длинные и узкие наконечники копий с хорошо выделенным ребром.

Позднее, в раннеримский период, у славянских копий были наконечники с коротким листовым лезвием, а в позднеримскую эпоху — с коротким ромбовидным или листовидным наконечником, с ребром, заходящим на часть втулки.

Очень рано, что необычно для лесостепной зоны, славяне стали использовать шпоры, атрибут амуниции, которого не имели в это время ираноговорящие степные всадники Восточной Европы. В могильниках Пшеворской культуры обнаруживаются не только наконечники копий, но и шпоры. Таким образом, предки славян начали достаточно рано использовать коней в боевом деле. Возможно, это было лишь средство доставки воина, как это случалось у многих других лесных народов, например, позднее, скандинавов. Но наличие шпор, которые имели четырехгранный или цилиндрический шип, говорит скорее всего о необходимости управления конем и скорее всего при конной атаке.

Славянское оружие. Пшеворская археологическая культура. Источник: Седов В. В. Славяне. Древнерусская народность. М., 2005 г.


Тацит писал о том, что славяне использовали щит, из археологических находок мы знаем, что умбоны у этих щитов были конические с длинным шипом или с цилиндрической шейкой, завершающейся пустотелым шипом. Каких размеров или параметров были щиты, можно лишь предполагать, возможно, они были такие же, как у соседних народов. Вероятно, они изготовлялись из подручного материала — дерева, возможно, обтягивались для надежности кожей, к ним крепился умбон. Рукоятка щита крепилась клепками насквозь. В умбонах легко просматривается влияния не только кельтов, но и древних германцев, и через них воздействие римлян в плане материальной культуры распространялось на весь варварский мир Европы.

Славяне, как можно предположить, еще не достигли той стадии обработки металла, когда бы оно обеспечивало массовое изготовление орудий труда или высокотехнологичного оружия. Они крайне редко, но пользовались мечами и саксами.

Мечи, конечно, были оружием невероятно дорогим, а наличие в вооружении ранних славян сакса опять говорит нам о германском влиянии. Это широкий однолезвийный палаш с технологией производства такой же, как и у меча.

До нас дошли несколько образцов дорогих ножен или их оковок. Они свидетельствуют о высоком статусе их владельцев. Особый интерес представляют обкладки ножен от меча из могильника Гринев (укр. Гринів), село в Пустомытовском районе Львовской области Украины (Верхнее Поднестровье).

Ажурная ковка ножен. Бронза. Могильник Гринева. Верховье Днепра. Украина. Источник: Петрухин В. Я. Дохристианские древности: по археологическим данным VI — Х века. М., 2004


Лицевая сторона украшена ажурной литой бронзовой накладкой с изображением разных сцен: медведь с добычей, грифон, две фигуры, возможно, герой и богиня, и, наконец, всадник с небольшим щитом и копьём. Такое украшение оружия связанно с кельтским, а возможно, и с римским влиянием, и было распространено в средней Европе в последние века до н. э.

По археологическим источникам мы не можем говорить о том, что протославяне использовали луки и стрелы на войне или их стрелы были без металлических наконечников. Наконечники стрел почти не встречаются в захоронениях этой эпохи. Соседние германские и кельтские народы слабо использовали это оружие, а влияние кочевых культур ощущалась только на юго-восточной границе расселения ранних славян.

Автор:Ващенко Э., к.и.н.