КАК ГОЛЛИВУД РЕШИЛ НАКАЗАТЬ НЕЗАВИСИМОЕ КИНО, НО ВСЕ ПЕРЕПУТАЛ И САМ РАЗВАЛИЛСЯ - 10
Глава 10. Горячее лето 58-го.
Одна из главных мистификаций проекта, да и Голливуда в целом, состояла в том, что «главная блондинка планеты», ставшая эталоном блондинки, – блондинка, на которую другие блондинки равнялись и которой пытались и пытаются подражать, блондинка, которая разработала и внедрила образ блондинки, модель поведения блондинки и даже «логику блондинки», на самом деле блондинкой не была.
У Мэрилин Монро (вернее, у Нормы Мортенсон) были прекрасные каштановые волосы. Ее природная красота замечательно отображена на ранних цветных фото. Но что это за фото? Оказывается, в 1946 году двадцатилетняя Норма попалась на глаза профессиональному фотографу, приехавшему искать моделей для календарей среди «ударниц производства».
А Мортенсон как раз и была «ударницей производства». Самой настоящей! А производство это было не простым. Даже совсем не простым. Будущая суперстар работала на секретном сборочном конвейере на военном заводе Radioplane Co. И собирала она (вдумайтесь, в 1946 году!) беспилотные летательные аппараты. Дроны! В 1946 году на вооружении армии США уже были радиоуправляемые боевые и разведывательные летательные аппараты
ак вот, юная сборщица приглянулась армейскому фотографу Дэвиду Коноверу, который предложил ей весьма солидный по тем временам гонорар – от 5 до 7 долларов за съемку. Благодаря той самой съемке и появились профессиональные фото будущей Мэрилин.
Чудо превращения шатенки в блондинку повторялось еженедельно, и это был целый процесс. Процесс этот детально описан в мемуарах звезды французского кинематографа Симоны Синьоре, супруги Ива Монтана. Две «звездные» пары, – Миллер-Монро и Монтан-Синьоре ,- жили в Калифорнии по соседству и долгое время дружили.
Героиней воспоминаний Синьоре была неназванная ветеранша кино, которая в свое время занималась прической кумира и вдохновительницы самой Мэрилин – Джин Харлоу, трагически скончавшейся в молодом возрасте.
Каждую субботу шофер Мэрилин отправлялся встречать рейс из Сан-Диего. Рейс привозил гуру обесцвечивания. С гуру приезжала «лаборатория» в двух чемоданах. Химические опыты отнимали от двух до четырех часов, после чего Монро снова была готова к недельной работе перед камерой, а через неделю «лаборатория» и «лаборант» прибывали для возобновления эффекта. От работы с другими специалистами Мэрилин отказалась: результат был не тот.
Помимо специалиста по осветлению волос, супер-диву опекала целая бригада профи: преподаватель актерского мастерства (знаменитая Пола Страсберг), преподаватель вокала, психоаналитик, балетмейстер и художник по костюмам – Орри Келли.
Над созданием образа звезды экрана работал очень умный и компетентный коллектив. По воспоминаниям коллег, Мэрилин была крайне системным и дисциплинированным исполнителем и точно выполняла указания своих менторов и кураторов.
Однако же, нужно было выполнять и указания режиссера, и студийного хореографа, и студийного педагога по вокалу, и дирижера оркестра. Две команды на одной площадке: искры могли полететь в любой момент…
Но искры не были нужны никому – Уайлдер был наслышан о конфликте Мэрилин со Спиросом Скурасом и Джорджем Цукором и не желал повторять ошибок студии Fox. Он был терпелив и внимателен.
Мэрилин тоже была паинькой: она знала условия своей аренды, понимала ва-банк Вильдера и Домнича, остро нуждалась в деньгах, работала без посуточного гонорара, считала каждую минуту, каждый цент и каждый дубль.
Результаты первых недель ее работы на площадке были поразительны. В сцене на пляже, где «миллиардер» и «владелец Shell» (герой Кёртиса) знакомился с «Душечкой»- «Сахарком», у Мэрилин было более ста строк текста. И эту сцену сняли с первого дубля! Да и вообще вся серия «пляжных» сцен была отснята моментально и на «ура».
Как пелось в одной параноидальной советской песне, «Бывает все на свете хорошо. В чем дело, сразу не поймешь…»
Продолжение следует... :-)