Про неуловимых.
А мы молодые были с Нинкой тогда, дурные как пробки. Я так не сильно и поменялся с тех времён, по её словам, но её понять можно. Какой-то прям порыв был - очень хотелось романтики, но на ум ничего не приходило. А мне от прабабушки ещё досталась огромная тяжёлая книга "О вкусной и здоровой пище". Там даже картинки были рисованные, а не фотографии, что придавало блюдам какой-то искренней настоящести. Видно было, что художник рисовал голодный и вкусноту передавал более чем убедительно. Вообще, в начале двадцатого века понятие "Здоровая пища" было куда более правильным. Окорочка были зажаристые и поливались топлёным маслом. Утка должна была быть обязательно жирной, ибо, что толку с этой тощой? Молочный поросёнок в мандариновой цедре, натёртый русской горчицей, томился в печи четыре часа и подавался с глинтвейном...
Ну и так далее. Тут надо сказать, что люди тогда были куда здоровее нежели нынешние адепты ЗОЖа.
Но, во времена когда мы были ещё дурные с Нинкой оба, рябчиков в магазинах не продавалось, как и окорочков, так и поросят, тем более молочных. Да в мясном магазине лежали кости, шкура и сало бабушки молочного поросёнка, что к романтике имело минимальное отношение, даже при моём буйном воображении. Но, слово "глинтвейн" заинтересовало сначала меня одного, а потом уже и Нинку. В том же фолианте мы налистали рецепт напитка и решили, что обойдёмся без порося в цедре уж как-нибудь. В книге настоятельно рекомендовали следовать оригинальной рецептуре и использовать полусухое "Бордо" с кориандром, бадьяном, кардамоном и другими неизвестными нам словами.
Из доступных пряностей у нас был укроп, а роль полусухого Бордо нам достойно заменил азербайджанский Агдам, что автоматически восполняло все недостающие специи, орехи и прочие душистые и не только перцы с изюмами. У соседа дяди Вовы был абонемент в тогдашний алко-бутик "Виноводочный" и по его лицу было видно, что ни одной премьеры за свою жизнь он не пропустил. Там через грузчика Славика, тоже театрал с опытом, кстати, можно было достать всё что нужно. После недолгих бесед о высоком искусстве Славику был накинут рубль сверху и он заулыбался интеллигентным лицом с одним зубом.
- Так - говорил он - букет тоньше чувствуется. Не мешает ничего.
Что ему мешало и причём тут цветы мы так и не поняли, но у бомонда там свои тонкости и нюансы, нам земным не понять.
Мы взяли винище и пошли греть. Я дотошным был уже тогда и порубил укроп чуть ли не в пыль. Было ощущение, что я измельчил тот самый букет, так как стволы у укропа были с палец. Их, чего греха таить, я тоже изрубил вусмерть. Семья у меня была настолько малопьющая, что для варева я использовал алюминиевую кастрюльку в которой хранились гвозди и шурупы. Остальную посуду мама бы точно просканировала, а запах алкоголя мама чует как безошибочно, так и с любого расстояния. То, что в кухне неделю будет вонять недорогим эквивалентом французского Бордо меня не волновало, потому что уже началась романтика, а это мозг отключает полностью.
Нет, всё путём, кастрюльку мы помыли с хозяйственным мылом и гвоздями, практически, не пахло. Самим мылом малесь пованивало, что только добавляло недостающей пряности от уральского мыльно-пузырьного завода. Я жахнул в жидкость красно-чернильного цвета укропу и песку, к счастью сахарного и волшебный эликсир забурлил.
...и этот гад, я его до сих пор терпеть не могу, Даню плёткой по спине. Яшка из-за угла сверлит Бурнаша угольно-чёрным взглядом. В бильярдной, тем временем, штабс-капитан Овечкин характерно вытягивает в сторону подбородок и приглашает к столу Валерку. А аптекарь за наших же был. Он за день до этого шары на взрывоопасность проверял. Смешной момент в трагическом фильме всегда к месту. Ну и Буба, конечно, со своими кабарешными замашечками, но всегда вовремя нашим подмигивал.
То ли мы с Нинкой были не очень наши, то ли он нам подмигивал а мы не поняли, но мы досмотрели фильм до конца. В те времена, ты что?! Если не сейчас, то может через год в следующий раз. Я телек плоскогубцами выключил и тут чую, какое-то шипение с элегантной кислинкой с кухни доносится и пряностями пахнет так сильно, что аж с элементами гари. Укроп, подумал я. Вино - заорала Нинка. Агдамом в подъезде ещё два дня разило. Качественное вино, однако. Стойкое. Не то что это их Бурдо хвалёное, поди.
Всё ничего, но кастрюлька ж алюминиевая была. Как мы уже потом предположили, при помощи дедуктивного метода, вино выкипело, скорее всего. Иначе, как кастрюлька могла поплавиться на дне до дырищи?! Хотя, может укроп нарубил слишком мелко?! Переусердствовал. Или мыло всему виной, не знаю. Маме мои предположения не понравились сразу и у неё оказалась своя версия. Дедуктивный метод - это у нас фишка семейная. По итогам, я отгрёб от мамы за все грехи человечества за последние почти две тысячи лет. Нинка обиделась на Барнаша, но разговаривать перестала со мной. Логика железная, я считаю. Ну и самое обидное, что Глинтвейна попробовать так и не удалось. Да и по правде говоря, поросёнка хотелось больше чем вина. Даже можно было и без мандаринов, ничего страшного и так бы слопал.
По иронии судьбы, (а в тот день она не была злодейкой, что в моей жизни бывало крайне редко), годы спустя и поросёнка молочного и глинтвейна довелось отведать в один и тот же день. Исполнилась мечта идиота, можно сказать. Что там того поросёнка-то - с гулькин клюв. А вот вина было в достатке. Как Нинке звонил и хвалился не помню. Поросёнок наверное был уже не очень молочный и память отшибло, прям. Всю, что характерно. И Нинка снова перестала со мной разговаривать и назло замуж вышла. Ну тут не знаю, может ещё и мандарины были не свежие. Вчерашние, скорее всего. Это ж как надо было глинтвейна хотеть, чтоб замуж не за меня выйти?! Логика если и есть, то неуловимая. Бурнаш этот ещё - скотина.