Ну вот, и подошли к концу мои »воспоминания».Осталась последняя страница. Осталось рассказать о последнем сезоне в Якутии Cезоне, 1968 года. Пожалуй, самым сложным для меня, с наибольшим числом трудных ситуаций. И на этот год подписали меня на привязку опознаков.
Участок работ располагался на Аланском нагорье вдоль реки Алдан в 200-250 км от нее. в верховьях ее притоков. Места сплошь залеченные(сосна лиственница, иногда попадались ель и пихта).Ярко выраженных гор нет, хотя абсолютные отметки достигали 18000 м. сопки выстраивались в хребты вдоль рек, поймы которых представляли собой мари, заросшие карликовой березой.Кориа для оленей нет, поэтому транспортом в бригаде служили лошади. Кроме рабочего( Виктора, двадцатилетнего парня) ) в моем распоряжении был и конюх( то же Виктор, но чуть постарше).Конюх был оформлен так же рабочим и помогал по хозяйству., но основная его задача бала ухаживать за пятью лошадьми(одну из них можно было, в моем понимании, назвать лошадью:-«это жеребца «Май».Красавца, европейских кровей. Остальные были местных пород:»низкорослые, лохматые,не понятного окраса, но очень выносливые и умеющие копытить, то есть добывать корм из под снега».
Вот такое богатство досталось мне на базе партии( о не нужно рассказать особо. На сей раз расположилась она в доме «связников»(людей обслуживающих линию прямой телефонной связи «Москва-Магадан».в тайге, рядом с телефонной линией стоял добротный дом на две половины, в каждой из которых жил спец,отвечающий за эксплуатацию 25-ти км. Линии в одну сторону, таким образом вдвоем они поддерживали в рабочем состоянии чуть больше 0,0001 всей линии. А вы говорите: «спутники, глонасc…».
За время жития связистов подворье обросло строениями (банька, ледник, где они хранили дары природы, и к моменту организации базы партии там хранилось 7 туш сохатых. К моменту нашего прибытия там еще чуть- чуть мяса оставалось.
Доставили меня на «Таежку» из Алдана на вертолете. Этим же бортом было решено забросить лабаз на дальний край моего участка работ( в верховья речки Миль.Причем , лабаз решили устроить на две бригады:»мою и Юры Хромова (наблюдателя, крутившего триангуляцию на том же участке работ.
Погрузили в стрекозу продукты рацию ,топоры, а еще резиновую лодку:»решено было возвращаться сплавляясь по Милю. Сели на какую-то поляну рядом с рекой.Лабаз устроили на совесть: метрах в четырех над землей меж трех лиственниц, Стволы деревьев метра на 3 очистили от коры все припасы(ящик тушенки, ящик сгущенки мешок муки ,мешок сахара, и по мелочи.) покрыли тентом. Я так подробно остановился на этом, потому , что медведь, как-то все равно умудрился разграбить лабаз, обрушив все вниз. От сахара остался только разорванный мешок, мешок муки он рассеял на пол гектара вокруг.
Интересная история была с банками(сам бы не поверил если бы кто- другой рассказал). Банки были в солидоле и находились в ящиках, этикетки лежали отдельно в тех же ящиках .Но эта скотина, каким то образом сумела отличить тушенку от сгущенки только 2 или 3 банки тушенки были продырявлены когтями и выброшены. Остальные банки тушенки валялись не тронутыми, а вот сгущенки не осталось ни одной целой банки, все продырявлены сжаты и высосаны.
Но это все мы увидели много позже. А сейчас я с Юрой полюбовались проделанной работой и отправились в обратный путь.
Дотащив до реки рюкзаки и лодку огляделись: течение Миля было спокойное, но на берегах было изрядно льдин, выброшенных водой. Накачали и спустили лодку бросили в нее рюкзаки и вполне комфортно, разместились сами. Сплавляться надо было километров 150. Мы рассчитывали на 3-4-х дневное плаванье.
Хорошо плыть, подставив лицо яркому апрельскому солнцу, лениво перебирая веслами. Ночевали на берегу, опасаясь плыть в темноте. На второй день заметили, что течение замедлилось, льдин на берегу стало больше, а впереди что-то шумело. Вышли на берег на разведку. В полукилометре, ниже высадки, реку перегораживал ледяной затор: вся вода устремлялась куда-то под ледяную плотину и появлялась метров на 150 ниже, занимая свое русло. Наверное можно было провести лодку по залитой водой пойме, но мы боялись продырявить ее об сучки или лед.который на солнце распадался на острые, как игла, сосульки.У кого-то из нас возникла идея срубить стоящую на самом берегу здоровенную сосну. столкнуть ее на течение, что бы она заткнула собой тоннель подо льдом и быть может увеличившийся напор воды разрушит затор.
В итоге мы лицезрели, как под ледяную плотину унесло развесистое дерево, а с другой стороны вода выплюнула обглоданный хлыст, без единого сучка и, даже кажется, без коры. Пришлось обходить затор по берегу, взгромоздив всю поклажу и средство передвижения на себя.
Продолжение плаванья проходило без приключений. Только под самый конец сплава подстрелили из карабина лося, вышедшего на свою беду к самой реке. Разделали его как смогли. Без той виртуозности, присущей эвенкам. На базу прибыли на четвертый день со свежим мясом.
В этот сезон, по заказ-наряду ,мне досталось около полусотни опознаков. проработав по карте местоположение каждого из них, я понял, что на сей раз без теодолитных ходов не обойтись. Да к тому же, начальник партии(Анвар…, фамилию его я и тогда не мог запомнить), был человек без фантазии, слепо подчиняющийся сам, инструкциям и предписаниям. И заставляющий это делать подчиненных.(не уверен, но может быть так и нужно поступать на его месте).Ф вот работать без придумок очень скучно.
Я всегда любил свободу выбора(то есть мне нужно задать конкретную конечную цель и точность, с которой она должна быть получена.Все остальное, я выбираю (рассчитываю) сам.
Особенно это было актуально в дальнейшем при работе в Ленэнерго, где заказчик порой не мог внятно поставить даже задачу.
Но это я отвлекся на размышления(Мои мысли мои скакуны)
Большинство опознаков я привязал засечками, благо опыт уже был. К нескольким нз них пришлось все-таки тянуть ходы: прокляли все на свете пока рубились. Особенно убивали, попадающиеся на пути, в конце створа, сухие лиственницы(топор отскакивает, как от железяки. Да к тому же сухая макушка дерева, обломившись пытается огреть тебя по макушке. И как всегда, по закону Мерфи, любая не срубленная ветка на просеке попадает точно на марку рейки.
Раз разговор зашел о ходах, то позволю себе нарушить хронологию и забежать вперед, в начало ноября. В тот день с утра была мягкая, пасмурная погода. Из низко нависших облаков даже сыпал редкий мокрый снежок, но мы отправились доделать брошенный накануне небольшой хвостик хода. На каком-то штативе я почувствовал, что теодолит перестал вращаться. Оказалось, что между полуприемами успел примерзнуть. Когда огляделся, то увидел, что снежок окончился. А по нему буд-то ножом полоснули и разрезали его на две части, причем разрез был такой ровный словно делали его по линейке Дробышева.
Низкая сплошная пелена облаков медленно отступала на восток, а с запада теснила ее бездонная голубень и даже на горизонте вспыхивало закатное солнце. Слов нет, как Красиво.Но морозец начал прихватывать и мы чуть-ли не бегом отправились к палатке, ходу до нее было километра 3. когда мы спустились к ней, то у нас уже зуб на зуб не попадал и ватники трещали , стоило лишь руки согнуть. В корпусе рейки для ДНТ есть градусник.для любопытства первым же делом мы достали из коробки вторую рейку и посмотрели на него: синий столбик подкрашенного спирта показывал -38º. Никогда больше мне не приходилось встречаться с таким резким перепадом температуры (за какой-то час почти на 40º жаль книги рекордов, тогда еще не было).
Второй примечательный случай (вернее первый, так как он произошел в августе), оставил, куда большие впечатления. К нам в бригаду прилетел вертолет с проверяющими: это главный геодезист экспедиции Горшков, Лаврентий Евдокимович, начальник партии (Анвар) и ящик водки.
Я понимаю, скучно сидеть мужикам на одном месте. Первое о чем они меня спросили, это умею ли я играть в преферанс? Услышав в ответ, что не умею, заметили: "не беда, научим", - три дня , не вылезая из палатки они меня учили, а дальше водка кончилась и дальнейшее обучение отложили на потом. Научился я на тысячу рублей, без малого. Перед самым отлетом Анвар вспомнил о цели посещения. Взялся за журналы. И как на грех, обнаружил прокол: один из углов в засечке опознака опознака был на 25´меньше 30º и сколько мы с горшковым не уверяли его при помощи железного феликса и шестизначек Петерса, что точность определения координат пострадает на ничтожно малую величину. Убедить мне его не удалось и пришлось переделать схему привязки: а это надо было сходить на пункт за 60 км. (если бы знал, чем мне это обернется, то в жизнь бы не пошел. Идти с всем табором в такую даль. Себе дороже. Поэтому я решил оставить конюха с лошадьми у палатки, а самому с рабочим сбегать на пункт, отнаблюдать опознак. Думал дня за 3 обернуться, почти все так и получилось на третий день к обеду, мы вышли в распадок, где должна была стоять палатка. На дым, который тянуло снизу, первым обратил внимание рабочий. Мы прибавили шагу, но когда вышли к месту. Остолбенели: кругом черная земля, кое где по склону догорают деревья, марь вдоль реки выгорела на пол километра. Палатки нет, а на этом месте на моем сейфе сидит полуголый, закопченный Виктор и пытается с кем-то связаться по рации (надо сказать, что уже пришла пора легких и удобных радиостанций «Недра» в металлическом корпусе с ремнем через плечо, при хорошей проходимости на луч-антенну, можно было связаться на 150-200 км. Но наша Недра после пожара была испорчена. Связаться ни с кем не удалось.
Конюх поведал мне о происшествии: Утром этого дня он развел дымокуры и пошел искать пасущихся лошадей.По-видимому, он плохо окопал дымокуры от них огонь добрался до палатки. Она сгорела со всем содержимым. Остался цел только мой «сейф, хоть и тонкое железо но все-таки предохранило от возгорания. А рация висела на дереве, рядом с палаткой. Сгорел комплект реек и насадка. Сгорели седла спальники и продукты .В общем, быстрее перечислить, что у нас осталось: теодолит, пара ватников на троих два рюкзака, тент, топор, 2-3 банки тушенки горсть сахара и немного чая, то есть то, что мы брали с собой плюс не работающая радиостанция, закопченный карабин и тозовка, которую я тоже брал с собой, но в чреве сейфа уцелели карты, снимки, журналы,патроны к карабину и тозовке
Хоть конюх и разгильдяй, но нужно отдать ему должное он хорошо сориентировался в ситуации и преграждал путь огню вверх по склону не дозволив тому добраться до гребня. Вот тогда был бы настоящий пожар, какие мы видели в этом году по телевизору может быть на многие сотни гектаров.
За все сгоревшие пожитки, мне пришлось расплачиваться со своего кармана: Не имел я права, как руководитель оставлять в тайге только одного человека.Правда, и здесь Виктор поступил как джентльмен (знает ли он такое слово). И вместе с тем он взял часть расходов на себя.
На этом байки динозавра-полевика заканчиваются.
С уважением, Александр Шаламов. (ShAlex)
Воспоминания старого геодезиста ч.5
Воспоминания старого геодезиста ч.4
Воспоминания старого геодезиста ч.3
Воспоминания старого геодезиста ч.2
Воспоминания старого геодезиста ч.1
