Я родился и вырос в Москве. Это мой любимый и родной город. Позже оказалось, что не единственный.
Теперь необходимо сказать о моем отношении к граду Петрову.
Впервые я попал туда в то время, когда он еще носил имя Ленинград. Да, я посетил стандартные места паломничества туристов, и вообще пробыл в городе около недели. Потом был повторный заезд с той же продолжительностью. Но тогда город меня не впечатлил. Он показался мне серым, холодным. И, да — скучным.
Второе знакомство с Санкт-Петербургом (тогда он уже вернул себе изначальное имя) состоялось много позже. И именно тогда я влюбился в него. Впрочем, это можно объяснить тем, что сперва я влюбился в своего чудесного гида — коренную петербурженку, настоящего знатока и ценителя города.
Тогда же, начав повторно изучать историю Питера и, в том числе, трагическую хронику блокады, меня, что называется, накрыло. Именно историей блокады.
Помимо прочего, известно, что в городе съели всё, что было возможно, в том числе домашних питомцев: собак и кошек. И после войны специальным эшелоном завезли в город множество котов и кошек из тех мест, где они водились в изобилии, чтобы те очищали город от расплодившихся крыс и мышей. И ныне на улице Малой Садовой, там, где она вливается в Невский проспект, установлены два памятника: коту Елисею и кошке Василисе.
А еще среди питерцев живет легенда, передаваемая из поколения в поколение, а так же с удовольствием пересказываемая гостям. Суть ее состоит в том, что в блокадном Ленинграде в одной семье жил кот, которому посчастливилось не быть съеденным, и который ловил мышей и крыс и приносил их своим хозяевам. Семья оберегала его от покушений, а добычу его варили и ели все вместе, таким образом, выжив в самую страшную блокадную зиму 1941-1942 годов.
Честно говоря, я не слишком верил в эту легенду. Да, она красива, но, на мой взгляд, не правдоподобна. Впрочем, на то она и легенда.
Шло время. И наивная легенда, как семечко, брошенное в благодатную почву, проросло. И мне вдруг нестерпимо захотелось, чтобы эта легенда, в том числе бесхитростно и безыскусно изложенная в Сети, обрела настоящую плоть. Пусть даже в виде литературы.
Я часто говорил себе, что, если бы стал режиссером кино, то непременно снял бы фильм о подвиге Ленинграда и его жителей. И показал бы всё — и страшный быт, и ужасы бомбежек и обстрелов, и ленинградцев, тех, кто не сдался, и, даже умирая, продолжал сражаться и работать. Режиссером мне стать не довелось. Но я все равно решил создать свой памятник тем людям — маленький, но свой.
Я твердо убежден: в 1941 году мою Москву собственной грудью защитил Ленинград. Пожертвовав собой.
Стой же вечно, еще один мой любимый город.
Вот ссылки на рассказ «Девять жизней Василия Бугрова», для Пикабу он слишком велик: