Ответ Skif.line в «Майя»
По твоему, сжигать людей на кострах нормально? Ебучий людоед
По твоему, сжигать людей на кострах нормально? Ебучий людоед
Откуда вы беретесь, безграмотные писатели высеров?
Ну, не знаешь ты историю, ну, просто оставь при себе свое особо важное мнение основанное на невежестве и стереотипах.
Святая инквизиция - это специальная служба, которая боролась с религиозной ересью. Поскольку христианская католическая вера была основой могущества наместника Бога на земле - Папы Римского, а мышление жителя Западной Европы находилось в христианской парадигме. То святая инквизиция была фактически политической полицией, которая была призвана расправляться с теми кто посягал на Верховную власть, прикрываясь своим толкованием святого писания.
Да, чтобы претендовать на получение власти надо было обосновать свое право, во времена когда жители западной Европы были христианами, право на верховную власть давалась только от Бога.
Поэтому инквизиция не имела отношения к борьбе с ведьмами, массовым пыткам простых людей и сожжениям на кострах - этим занимались гражданские власти на местах. Инквизиторы наоборот пресекали подобную практику.
Теперь по поводу индейцев Южной Америки - испанские конкистодоры не устраивали геноцида, потому что Папа Римский издал в отношении индейцев буллу о том, что они такие же люди, как и европейцы. А если индеец примет веру, то это вообще наш брат во Христе.
Именно поэтому в Южной Америке индейцы сохранились и стали частью нового общества и входят в современные элиты стран Латинской Америки. В то время, как в Северной Америке горстка оставшихся индейцев расселены по резервациям.
Так, вот, неуважаемый невежественный автор высера - неожиданно геноцидом индейцев занимались протестантские анго-саксонские переселенцы в Северную Америку. Которые считались еретиками, которые поделили на ноль индейцев Северной Америки, которые любили сжигать ведьм на кострах и хвалиться своей чистотой (пуританством). Именно эти еретики преуспели в пиаре и теперь безграмотные ( типа автора поста, на который я и пишу ответ) по всему миру считают, что это именно испанские католики сжигали ведьм и устроили геноцид индейцев. А все ровно было наоборот.
Учите матчасть граждане и товарищи.
Когда испанские конкистадоры пришли в королевство Майя в южной америке, они ужаснулись жестокости народов, которые вырезали сердца у людей во славу богов. То что в это же время инквизиторы сжигали людей живьем на кострах из-за других богов, они считали нормальным.
Во второй половине XX века историки находились на перепутье. Одни с огромным удовольствием поглощали глобальные структуры, следуя заветам Фернана Броделя. Другим же были не по душе количественные методы и изучение унылой экономики и изменения цен на репу. Те, кто решил отойти от изучения "больших" сюжетов, обратили внимание на человека и его культуру. На то, как индивид в прошлом мыслил, жил, переживал и умирал. Историкам казалось, что от частных сюжетов, от истории одного человека или небольших сообществ, можно будет подняться выше и делать более широкие обобщения. Для них частное стояло превыше общего, ведь последнее формировалось из самых мелких деталей и незаметных сюжетов.
Книга Фернана Броделя «Средиземное море и средиземноморский мир в эпоху Филиппа II» была здоровенным кирпичом об экономике, климате и хозяйстве морских цивилизаций. Слишком скучно!
Ярким примером такого подхода к изучению человека и общества в прошлом стал очерк Эммануэля Ле Руа Ладюри об окситанской деревне Монтайю. Он предвосхитил интерес европейских ученых к микроистории и стал первой широко известной работой о жизни простого человека в прошлом. Несмотря на то, что Ладюри известен у нас лишь благодаря одной своей книге, он успел позаниматься аграрной историей Франции и написать несколько увесистых кирпичей. Беда в том, что ни одну другую его книгу не тиражируют так ярко и интересно. Ни одна из его работ такой же популярности, как история деревни Монтайю, не получила.
Микроистория – это ничто иное, как изучение маленьких сюжетов, которые могут коснуться как повседневной жизни, так и выдающихся сюжетов, которые не вписываются в обыденную картину мира среднего человека. Этот самый средний человек, заурядный, малопримечательный и никому неинтересный, не оставляет обычно после себя биографии, не пишет мемуаров. Однако вместе с тем является основным механизмом движения экономики, свержения королей и изменения культурной базы. Вот именно его микроистория и стремится изучить, разобрав на части.
Эммануэль Ле Руа Ладюри (1929 - )
Книжка под названием "Монтайю, окситанская деревня (1294–1324)" стала в 1970-х гг. настоящей сенсацией, поразив как академическое сообщество, так и сообщество читающее. Очень много хвалебных отзывов было высказано, очень приятных рецензий написано. На деле же Ладюри просто скомпоновал уже имевшийся во французской историографии материал об одной окситанской деревне и переписал его заново с оглядкой на менее масштабные сюжеты. Он решил не разворачивать громадное полотно аграрной истории через сравнение регионов, типов хозяйствования и методов работы с материалами. Историк просто собрал уже опубликованные отчеты инквизиции популярненько разложил их по полочкам. К книге потом предъявлялись претензии, мол, автор слишком зациклен на теме секса, которому в книге Ладюри посвящено несколько подглавок. Но будем честны – читать про секс, преступления и чернуху куда интереснее, чем о систематических показателях выгула овец. Ладюри не опускается до уровня популярного пересказа, скорее берет за лапку и тыкает пальцем в отдельный сюжет, говоря: «смари какая херня, собачка, эта херня происходила в следующем контексте». А поскольку сложные слова у Ладюри перемежаются потешными цитатами монтайанских крестьян, то получается очень бодрое повествование о деревне, в которой живут и грешат католики и катары.
Что вообще за Монтайю и где оно находится?
Монтайю – оно же Монтаё – французская коммуна, числящаяся в департаменте Арьеж и округе Фуа, что на юге Франции. Рядом текущая река Арьеж дала название всему региону, а потому применительно к Монтайю и окрестным деревням используется обозначение Верхняя Арьеж. В нескольких сотнях километрах от деревни находится Пиренейские горы и граница с Испанией, а в XIII в. она входила в состав Графства Фуа. Именно в эти земли в начале столетия вторглась армия Симона де Монфора, отправившаяся на юг громить альбигойскую ересь. Вплоть до середины века ходили туда-сюда по Фуа французские крестоносцы, брали штурмом альбигойские крепости и сгоняли еретиков под чуткое око инквизиции. Однако даже пустя полсотни лет отголоски катарской ереси продолжали бытовать в горных деревеньках и лесных чащах. Укрытые от глаз католических священников крепости «хороших людей» продолжали свою деятельность, мутя умы деревенских и городских жителей. А те были не то что бы очень против. В головах большинства окситанских жителей католичество и альбигойская ересь вполне неплохо уживались. Прибавим сюда местный фольклор и традиционные приметы - получится лютая смесь.
Департамент Арьеж на карте Франции с важными населенными пунктами: Фуа, Памье, Мирпуа и Монтайю
Думы жителя Фуа в XIII веке занимали самые разные вопросы и оценивать их через призму религии было для него нормой. Основным досугом крестьян Монтайю был разговор о всяком. Причем часто обсуждали они как раз «божественное», т.е. происходящее вокруг через призму религиозного сознания. Для кого-то было вполне нормальным обсуждать греховность поведения местного "байля", припомнить сплетни о Конце Света или появившемся в соседнем городе Антихристе. Все эти события сплетались в клубок, через который и пропускалось бытовое сознание монтайянского крестьянина.
Нетрудно догадаться, что где есть ересь - есть и инквизиция. В начале XIV века на юге Франции она была. Однако работала довольно вяло и занималась в основном перетягиванием одеяла с местными доминиканцами. Такой порядок вещей сохранялся вплоть до прихода на епископскую кафедру города Памье инквизитора Жака Фурнье. В течение почти шести лет - с 1318 по 1324 гг. - он усердно допрашивал жителей Монтайю и окрестных деревень, вытаскивая из них сведения обо всем, чем только можно. Его интересовала не только сама катарская ересь, но также отклонения от католической нормы, быт, образ жизни и следование догматам. Все протоколы допросов записывались его подручными в отдельные тома, которые инквизитор перепроверял и правил, переписывая начисто. Но кто вообще такой Жак Фурнье и с чего взялась такая твердость в делах веры Христовой?
Жак Фурнье - инквизитор, которого мы заслужили
Жак Фурнье родился в городке Савердён неподалеку от Фуа и имел весьма скромное происхождение. Обычно пишут, что он был сыном то ли мельника, то ли землепашца, но точных указаний на это нет. Известно, что в юном возрасте Жак вступил в орден цистерианцев и, получив солидное богословское образование, отправился в Париж. Там он становится доктором богословия. А в 1311 г. его назначают настоятелем монастыря Фонфруада. Всего через шесть лет - в 1317 г. - Фурнье отправляют гонять еретиков в Фуа, утверждая епископом города Памье. Эта должность пришлась Жаку по душе, так как он проявлял изрядную твердость в дискуссиях по вопросам религии и насаждению правильной веры в Христа.
В Памье он работает вместе с доминиканцами, изничтожает ересь и собирает под своим крылом все возможные рычаги управления механизмом угнетения. Под горячую руку попадают не только труЪ-еретики, но также крестьяне и обычные городские делбики. К пыткам Фурнье прибегал очень и очень редко, а основной метод его допросов – это дотошное и въедливое занудство. Зацепившись за какой-то сюжет, он мог часами и днями говорить со свидетелем, вести перекрестный допрос и привлекать для консультации лиц со стороны. Было заметно, что дядя свою работу любил. В 1326 г. Жак Фурнье становится епископом в городе Мирпуа. Еще через год переезжает в Авиньон и получает повышение до кардинала-священника с титулом церкви Санта Приска. В 1334 г. он будет избран на церковном конклаве римским папой под именем Бенедикта XII.
- А еще про меня вскользь упоминал Морис Дрюон в последней книге цикла «Проклятые короли». Меня избрали сразу после Жака д’Юэза - Иоанна XXII
Присутствие будущего папы в Фуа было осложнено тем фактом, что вплоть до его приезда разыскных операций и нормального допросного института тут просто не было. Инквизиция и ее акции по загонянию еретиков были, а вот плодотворной совместной работы – нет. В XIII-XIV веках Арьеж и окрестные земли страдали от инквизиции пять раз: первый – в 1240-1250-х гг. в связи с падением Монсегюра и избиением последних активных катаров, затем в 1265, 1272-1273 гг., когда инквизиторы приходили дочищать заразу. И, наконец, в 1298-1300 и 1308-1309 гг., когда обнаружилось, что зачистка не помогла и нужно начинать все сначала. В 1308 г. каркассонский инквизитор Жоффруа д'Абли даже подверг в деревне Монтайю подверг аресту все население за исключением детей.
В основном все удары по еретикам до Фурнье исходили от каркассонского доминиканского трибунала, который формально вообще ни к Фуа, ни к Памье не относился. Епископы Памье долгое время были заняты не борьбой с ересью, а взаимной грызней за монастырские и церковные владения. Но с приходом настоящего решалы ситуация поменялась. Жак Фурнье объединил в своей погоне за катарами полномочия местного епископа с правами и возможностями доминиканского магистра. Обе церковные силы в регионе стали действовать сообща под руководством епископа Памье. Активное и деятельное инквизиционное ведомство продолжит работать и после отъезда Фурнье. Однако с течением времени преемники Бенедикта XII вскоре обленятся и оставят окситанский народ в покое.
Пятилетка за три года: методы работы Жака Фурнье
Всего за девять лет бытия Жака Фурнье епископом Памье инквизиционный трибунал работал 370 дней. За этот год с небольшим мужик провел 578 допросов, из которых 418 для обвиняемых и 160 для свидетелей. Иногда бывало так, что свидетель превращался в обвиняемого по ходу допроса, а обвиняемый переходил в разряд свидетелей. По 98 делам были допрошены и привлечены к дознанию 114 лиц, среди которых преобладали еретики-катары. Из этой сотни 94 дошли до суда. В большинстве своем это были простолюдины – крестьяне, ремесленники, мелкие торговцы, но были священники, нотарии и даже несколько мелких дворян. Среди 114 привлеченных к дознанию было 48 женщин и в большинстве своем они происходили из деревень Фуа и Верхней Арьежи. Сама деревня Монтайю была представлена 25 обвиняемыми, большая часть которых отделалась тюремным заключением, публичным покаянием или схожим по гуманности наказанием.
Судебная процедура вызова обвиняемых пред очи Жака Фурнье для XIII века была довольно долгой. Сначала до епископа через различные каналы доходили доносы на нехороших людей. После чего до них доводилось требование предстать перед трибуналом в Памье – об этом обвиняемых извещал местный священник с амвона или на дому. Если призыв на суд игнорировали, то епископ обращался к власти светской, т.е. к байлю – доверенному чиновнику региона, осуществлявшего светскую власть. Тот отыскивал нужного человека и притаскивал его на трибунал. Там обвиняемый, прежде всего, клялся на Библии, что будет говорить правду. Ну а потом начинался допрос. Жак Фурнье задавал вопросы, а обвиняемый отвечал столько, сколько сочтет нужным. Дело шло своим чередом без оглядки на то, заслуживает ли обвиняемый длительного ареста или нет. В промежутках между допросами беднягу могли даже заключить под стражу в епархиальной тюрьме. Но если роль человечка была не особо важна, то просто отпускали домой.
Франсиско Гойя. «Трибунал инквизиции» (1814)
В большинстве своих допросов Жак Фурнье, за исключением парочки фальсификатов (действительно парочки), будет действовать мирно и продавливать ответчиков силой харизмы. Мыслил Фурнье довольно просто. Чтобы разобраться с проблемой - надо установить истину. А потому сначала разбираем ошибочные поступки обвиняемого, а потом заботимся о спасении его души. Если ничего не помогает - придется карать. А если помогает, то тоже карать, но помягче.
По завершении всех процедур подсудимым назначались различные наказания: заключение разной степени строгости, ношение желтого креста, паломничество, конфискация имущества. Только пятеро из подсудимых закончили жизнь на костре: четверо вальденсов из Памье и альбигойский еретик Гийом Фор из Монтайю.
Откуда мы знаем такие подробности? Из допросных и регистрационных томов Жака Фурнье, которые тот вывез вместе с собой из Памье после назначения на новую епархию. Более того, эти талмуды катались с ним в Авиньон и пополнили папскую библиотеку, которая не выкинула эти книги даже после возвращения в Рим. Протоколы до сих пор лежат в архивах Ватикана и продолжают оставаться очень даже подробным источников эпохи. Можно конечно заявить, что хитрый Фурнье подделал свои записи, навырывал листов или скрыл свои темные делишки. Но это будут лишь домыслы, а реалии допросов у нас на бумаге - с ними спорить не приходится.
Монтайю - капля в море
Если пытаться изучить Монтайю с точки зрения стороннего наблюдателя, то может показаться, что в деревне происходили лишь угар и содомия. Это так. И не так. Конечно, Ле Руа Ладюри дает подробное описание хозяйства деревни и её бытования. Однако самая мякотка - это жызнь деревенского люда, верования которого были далеки от идеала. Поэтому дотошность Жака Фурнье можно понять. Это у себя в городах он мог гонять гомосексуалистов или гнобить горожан за сплетни о привидениях. В сельской Арьежи ему приходилось иметь дело с гениальными идеями вроде отрицания божественности Христа или проистечения души из крови.
В сельской местности Фуа, Лангедока и вообще всей Окситании еретические настроения были еще ой как сильны. Сказать за это спасибо стоит широко известным в узких кругах братьям Отье. К концу XIII века катаризм практически уже не существовал в Окситании. Однако Пейре Отье, бывший нотариус, близкий к графу Роже-Бернару де Фуа, в 1299 г., возглавил маленькую группу катаров, «непреклонных в своей решимости возобновить евангелизм катаров на их прежних территориях». Среди них был родной брат нео-еретика Гийом Отье и сын Пейре Жаум. Используя свои семейные и дружеские связи, а также остатки бывшего катарского подполья, они смогли «раздуть пламя катаризма» на юге Франции, обнаружив там весьма благодатную почву.
Джованни Баттиста Креспи. "Убийство альбигойцев" (1628-1632)
Попытка того, что историки называют «Реконкистой братьев Отье», продолжалась с 1300 по 1310 г. Пропаганда Бибы и Бобы сработала отлично и тайные собрания катаров вернулись из небытия. В Окситании «праведные люди» чувствовали себя отлично, однако инквизиция выловила и сожгла, одного за другим, всех подпольных проповедников. Пейре Жаума и Гийома Отье сожгли в Каркассоне в 1309 г., Амиеля де Перля и Пейре Отье в Тулузе в 1310 г. Единственным, кому удалось бежать в Каталонию, был Гийом Белибаст. Обманутый двойным агентом, он был схвачен и сожжён в Виллеруж-Терменез в 1321 г. по приказу архиепископа Нарбонны. Это событие считается концом окситанских катарских церквей.
Итак, Монтайю. Прогуливаясь по его улочкам и оглядывая дома, можно понять две очень важные вещи. Первое – это именно что деревня. Не село, не транзитная деревня на пересечении торговых путей, не ярмарочная деревня. А деревня сама в себе. Это значит, что живет она небогато, однако не так, чтобы очень бедствует. Ест свинину, кушает репу, вкушает вино и масло, привозимое с соседних ярмарок, разводит овец на продажу и сплавляет лес вниз по реке. Второе, что бросается в глаза – это единение жителей деревни перед лицом внешнего врага. Не то что бы деревня – это одна большая семья, взаимная вражда, ненависть и подставы никуда не деваются. Однако зажатость деревни меж двух огней - еретиками и церковью - имеет свои последствия.
Местные жители с куда большим презрением будут относиться к епископу, чем к дворянину. Тем более, что мелкий дворянин ест примерно то же, что и они и отличается лишь тем, что умеет читать. Да и то не всегда. Большая часть истории верхней Арьежи в эти времена – это скорее противостояние с церковью, нежели взаимная нелюбовь крестьянства и дворянства. В бытность свою графы Фуа, отстаивая свою независимость от Парижа, скептически наблюдали за деятельностью церковников, часто ограждая своих подданных от новых налогов и десятин в пользу церкви. Но после разгрома альбигойцев и небольшой династической перемены в верхах, графы Фуа поменяли фокус и стали шестерками французского короля. Больше церкви расширять свое влияние в регионе они не мешали.
наглядная эволюция графов Фуа: до и после Альбигойских крестовых походов
Нелюбовь к церкви и Франции целиком может отразить одна из присказок, брошенная деревенским жителем Монтайю, о чем было потом доложено на допросе его бдительным соседом:
"Миром правят четыре больших дьявола: папа, дьявол наибольший, которого я называю Сатана; король Франции суть второй дьявол; епископ Памье — третий; инквизитор из Каркассона — четвертый дьявол".
Не любить церковь было за что. В начале XIV века епископы Памье продавили сбор десятины со скота. Для острастки нужно было лишь пару раз провести облаву на жителей деревни и окрестных селений и постращать их допросом.
Это недовольство католическими епископами нашло отражение и в допросах Жака Фурнье. Из 89 досье, собранных епископом по поводу критики церковных властей, примерно шесть штук связаны сугубо с отказом платить десятину или с осуждением этого сбора, как незаконного и "неправильного". А потому различные крестьянские выступления на юге Франции сложно назвать классовыми и направленными сугубо против светских феодалов.
В отличии от более поздних «жаков», сельские жители Фуа предпочитали гадить Церкви более эффективными способами - не платили подати, сбегали из деревень и прятались среди лесов и холмов Окситании
Среди жителей Монтайю были те, кто был явным катаром, были те, кто был катаром скрытым. Были и те, кто вообще себя никаким еретиком не считал, а жил так, как считал правильным и "по-божески". Хорошим примером тут может стать семейство Клергов - фактические правители Монтайю.
Пьер Клерг был местным кюре - священником. А его брат Бернар - байлем и сборщиком налогов. Оба была самыми настоящими катарами и умудрялись лавировать между церковью и местными в своих интересах. Пьер регулярно сдавал церковникам своих "друзей", а Бернар оказывал ему посильную помощь. В 1308 году при участии Пьера Клерга инквизицией было арестовано всё взрослое население деревни. При этом сам кюре принимал участие в судебных процессах и тем самым решал, кого карать, а кого миловать. Такой вот интересный способ разбираться с врагами.
В 1320 году лафа для братьев Клерг закончилась. Пьера прижал к ногтю Жак Фурнье. А брат обвиняемого - Бернар - пытался помочь своему родственнику через влиятельных друзей и взятки. Однако с новым епископом это не прокатило. Пьер Клерг умер в епархиальной тюрьме не дождавшись приговора.
Но как реагировали на столь странное соседство жители Монтайю? А особо никак. Спорить с семейством Клергов в открытую было опасно для жизни. А их катарские увлечения не всегда бросались в глаза. Ну ест священник мясо по пятницам и портит молодых дамзелей. Ну с кем не бывает! Каждый третий мужик в Верхней Арьежи или занимается тем же самым, или ведет себя и того хуже.
Религия, церковь и ересь
- Хочешь ли ты исповедаться мне? - спрашивает лжесвященник Арно де Верниоль у сельского парня, ставшего городским жителем.
- Нет, - отвечает тот, - я уж исповедался в этом году... Да вы и не священник вовсе!
Среди жителей Монтайю были закоренелые еретики, были и те, кто отверг ересь, но пребывал в ней. Но даже так все они признавали необходимость исповедоваться раз в год. Больше уже некрасиво. Меньше – грешно. Рассказывать на исповеди о том, что общался или дружил с «добрыми людьми», кстати, необязательно. Ведь главное – это то, что ты считаешь грехом:
"Я исповедуюсь в своих грехах - говорит Раймонда Марти, - да только не в том, что я совершила в ереси; потому как я не думаю, что грешила, так поступая".
Исповедь среднего монтайонца балансировала на грани фарса и реального проживаемого опыта «хорошего христианина». Если ты был еретиком и творил грехи, а позже отринул свои заблуждения - жизнь начинается заново. Немаловажную роль тут играли и отношения со священником. Ведь если рассказать ему что-то постыдное - он обязательно расскажет это своим друзьям. Будет стыдно. А потому каяться в совсем уж постыдных делах может и необязательно.
Влюбленный и исповедник. «Исповедь влюбленного» (начало XV века)
Несмотря на такой странный подход к основному христианскому таинству, какого-то намеренного отрицания католических догматов в Монтайю не было. Детей крестили, на причастие ходили, венчались по правилам. Все обряды играли функции не только религиозные, но и социальные. Крещение - рождение, причащение - обновление, брак - новая семья. Другие таинства и нормы остаются где-то сбоку и каждый соблюдает их, как хочет.
Года так двадцать три назад, — рассказывает в 1325 году Гозья Клерг из Монтайю, — во время Великого поста, на другой день после воскресенья, возвращалась я с моего поля, где собирала репу. По дороге встретился мне Гийом Бене:
— Ты уже обедала? — спросил он меня.
— Нет, — отвечала я, — хочу попоститься...
— А что до меня, — сказал Гийом, — так я вчера, в воскресенье, неплохо пообедал в Акс-ле-Терме, куда меня пригласили. Поначалу я подумывал, стоит ли идти (ввиду поста). Так я пошел к добрым людям, чтобы спросить у них совета. «Как ни крути, — сказали мне они, — одинаковый грех есть мясо в пост или без поста. Рот оскверняется одинаково. А потому вам нечего смущаться». Раз так, я и согласился на этот добрый обед с мясом.
— А я, однако, — философски заключает Гозья Клерг, — с ним не согласилась. Мясо во время поста и в другое время — это вовсе не одно и то же...
Вот отличный пример разницы между хорошим христианином и мятущейся душой около-катара. Сборщица репы повинуется католическому посту. А колеблющийся крестьянин сомневается. В конечном счете последнего убеждают нарушить пост те самые катары, известные своим аскетизмом. Логика альбигойцев была, кстати, проста. В иерархии катаров существовали высшие чины - так называемые "совершенные" - те, кто отказывал себе во всем и придерживался строгих принципов соблюдения «чистоты» тела и души. Им действительно было много чего нельзя. Однако все остальные, кто «совершенным» не был - так или иначе приобщались к пороку. А если никто не чист, то значит и мясо в пост не такой уж и страшный грех.
не «совершенные», но почти
Другой важностью частью религиозного видения Монтайю и его окрестностей была особая трактовка окружающего мира и его конца. Ведь не было темы более благодатной для обсуждения, чем Апокалипсис. Особенно если вокруг творится черти что. Вот какой слух фиксируется в Верхней Арьежи в 1318 г.
— В том году - рассказывает Бертран Кордье, уроженец Памье, - встретил я на другом краю моста, на земле прихода Кие, четырех тарасконцев, а среди них Арно из Савиньяна. Они спросили меня:
— Что нового в Памье?
— Поговаривают, что родился Антихрист - ответил я. - Каждый должен привести свою душу в порядок, ведь конец света совсем близко! На что Арно из Савиньяна возмутился:
— Не верю я в это! Нет у мира ни конца, ни начала... Пошли лучше спать.
Тут разносчиком слухов оказывается типичный городской житель. А каменщик Арно из Савиньяна выступает, как рациональный критик и истиный циник. Его взгляды о незыблемости мира самую малость не вписываются в христианскую догму. Все же Страшный Суд был придуман не просто так. Поэтому инквизиция берет Арно под локоток и аккуратно выспрашивает, почему он верит в такую неприглядную гадость. Забавно, что каменщик оказывается с подвохом - за тридцать лет до того Арно получал образование у весьма начитанного и ученого мужа в далекой Таррасконе. С тех времен утекло много воды, а разочарование Арно в Страшном Суде осталось. В итоге, чтобы выпутаться, каменщик начнет ссылаться на недостаток религиозного образования:
"По причине моей занятости в каменных карьерах я очень рано ухожу с мессы и не успеваю послушать проповедь".
Вариации «Конца Света» у жителя Верхней Арьежи могли быть разными, однако суть оставалась одна - судачить о нём очень интересно.
Гораздо более «опасным», чем твердая уверенность в незыблемости мира и отсутствии Конца Света, является неверие в ту или иную догму. Возьмем случай Раймона Делера из Тиньяка. Быть большим крестьянином, чем этот мужлан, невозможно. Он жнет хлеб, пасет мула и ест. Всё. Так вот этот Раймон верит, что душа - это кровь. Причем логика у него простая. Когда убивают животное - из него вытекает кровь. Когда вытекает кровь - животное перестает дергаться и умирает. Кровь уходит в землю, впитывается в нее и исчезает. То же самое делает душа. Понятное дело, что при таких приколах Раймонд Делер не верит в воскрешение и Страшный Суд. Не менее унылой представляется ему также и концепии Рая и Ада. Ведь Рай - это когда в этом мире хорошо живется, а Ад - это когда живется плохо. О чем еще говорить?
На этом Раймон Делер не останавливается, но продолжает уходить все дальше в дебри ереси. Например, он считает что Иисуса Христа зачала в блуде и мерзости - точно так же, как и любого другого человека. Делер в красках описывает своему соседу, как Иосиф сношал Пресвятую Деву, дрожа, смердя и похотливо тыкая в неё чем попало. Нет ничего удивительного в том, что Раймон не верует в распятие, воскресение и вознесение. Не вызывает также изумления и то, что Делер ни разу не причащался.
— Еще слово, и я тебе башку размозжу моей мотыгой, - прерывает его в ужасе Раймон Сеги, перепуганный этими богохульственными речами.
Представление о душе из крови, столь дорогое Раймону Делеру, обнаруживается и в других местах. Так, под деревенским вязом, некая Гийеметта Бене, простая крестьянка, рассказывает своей подруге о том, что душа - это кровь. Доказательства? Когда отрубают голову гусю, оттуда фонтаном выходит кровь. Вместе с жизнью. Следовательно, душа = кровь. И не поспорить же. Наблюдение, эксперимент, вывод. Всё на месте.
Души праведных в руке Божией. Фреска монастыря Сучевица, Румыния.
Позор и преступление
Понятие стыда в Средневековье было довольно сложным и многогранным. Многие категории ушедших эпох сейчас воспринимались бы, как нечто выходящее за рамки. Однако понимание определенных границ у жителей Монтайю всё же присутствовало.
Вот насущный вопрос. Кровосместительство – это грех или просто постыдное и позорное дело? По словам уже знакомого нам Раймона Делера:
"Кровосмесительство с матерью, сестрой, дочерью или сестрой двоюродной — никакой не грех, да вот только кровосмесительство - дело позорное".
При этом позор вместе с грехом пропадают, стоит сестре стать троюродной. Тут в догмы христианской морали вписываются и местные традиции. Ведь, по-хорошему, сношать любую сестру не очень благое дело. Однако Раймонд Делер смотрит на эти ограничения чуть более широко.
Кстати говоря, Алиенора Аквитанская и французский король Людовик VII приходились друг другу троюродными братом и сестрой. И вплоть до развода по данной формальной причине в 1152 году, это особо никому не мешало
Двигаемся от родных сестер к сестрам чужим. Может ли считаться грешником человек, который занимается сексом с двумя женщинами, что являются сёстрами? Это тоже не грех, однако дело уже ну прям очень постыдное. Подобными приколами занимались в Верхней Арьежи Симон Барра и Гийом Байяр, за что были осуждаемы местными жителями.
А вот совратить племянницу своей любовницу, что работает у тебя служанкой - уже не только грех, но и позор. Именно так жители Монтайю оценивали поступок Раймонда де Планиссоля. Тонкая граница между позором и грехом не всегда понятна. Однако тут все упирается в неоглашаемый договор о поведении внутри общины.
— Раймон де Планиссоль совершил и вправду тяжкий грех, - заявляет Раймон Бек из Коссу Айкару Боре, сообщнику Планиссолей, - в тот день, когда он задушил и убил Пьера Плана, которого потом и закопал в саду у своего отца, Понса де Планиссоль. И уж никак негоже было Раймону утяжелять свой грех, лишив девственности Гайярду, свою собственную служанку!
Исследование этических проблем можно считать достаточно полным после напоминания об относительной сексуальной свободе, царящей в деревне. В ней спокойно уживались прелюбодеи всех мастей. Серьезных нарушений какого-то порядка, вроде изнасилований, в Монтайю было отмечено всего два инцидента. В остальном местные могли судачить сколько угодно, но доносить или ломать людям рожу за наличие любовницы никто не спешил.
Сельский фанатизм и судьба
Если отойти в сторонку от сексуальной чернухи, то обнаружится, что взгляды жителей Монтайю были своеобразны и в других сферах. Например, выделяется из общего ряда их отношение к судьбе. Так у пастуха Пьера Мори однажды спросили, не боится ли он жить в регионе, где его с немалой вероятностью могут поймать и осудить за ересь:
"Да все равно, - ответил он, - хоть бы я и дальше продолжал жить в Фенуйеде и Сабартесе, никто не может отнять у меня мою судьбу. Там ли, здесь ли - я должен следовать своей судьбе".
И позже добавил:
"Коли дано мне будет стать еретиком на смертном одре, то я им стану. Коли нет - пойду по тому пути, что мне предначертан".
В регистрах Жака Фурнье записано несколько похожих высказываний Пьера Мори, смысл которых сводится к тому, что он не будет пытаться избежать своей судьбы. В одном из них есть и объяснение:
"Я не могу поступать по-другому, потому что не могу вести жизнь иную, чем та, для которой был вскормлен".
За этой банальной идеей о том, что человек - заложник своего воспитания и своего образа жизни - скрывается нечто более глубокое. Для Пьера Мори душа человека подобна сдобному хлебобулочному изделию. Так, как замешал тесто Бог, так и должно свершиться. Ни больше и ни меньше.
Избранные цитаты Пьера Мори
Своеобразное видение судьбы присутствовало также и и поминавшихся выше братьев Клергов. Когда скончался Понс Клерг - отец Пьера Клерга - одна из крестьянок Монтайю сказала его вдове:
"Госпожа, я слыхала, что если с покойника взять пряди волос и обрезки ногтей с рук и ног, то этот покойник не утащит с собой счастливую звезду и удачу вашего дома".
Рекомендация была исполнена в точности:
"По случаю смерти Понса Клерга, отца кюре, много людей пришли в дом кюре. Тело положили в кухне; оно не было еще завернуто в саван. Кюре выгнал тогда всех из дома, кроме Алазайсы Азема и Брюны Пурсель. Женщины эти остались одни с покойником и с кюре; женщины и кюре взяли с усопшего пряди волос и обрезки ногтей".
Жизнь в Монтайю может напоминать сюрреалистичную картину Питера Брейгеля. Однако его жителям было в кайф обсуждать Конец Света, пребывать в ереси и судачить о том, кого Пьер Клерг в очередной раз попустил у себя на кровати.
Картины, которые рисует в своего книге Ле Руа Ладюри нацелены не только на создание потешной и непростой картины крестьянского бытия. Они предполагают построение некоторой идентичности, контекста, атмосферы, в которой развивается крестьянское сообщество конкретного региона. Можно ли переносить сведения из Монтайю и окрестных селений на все прочие населенные пункты по границе Окситании с Испанией? Можно ли обобщать изыскания Ладюри по изучению деревни на все остальные деревни Франции? Ответ в обоих случаях нет. Но можно ли игнорировать уникальный опыт устройства Монтайю и бытия в нем самых разных людей со столь необычными взглядами на мир? Также нет. Мир окситанской деревни – это частность, случайность и казус, дошедший до нас лишь чудом. А потому для микроистории этот сюжет представляет огромное значение.
В рамках работы можно задавать свои вопросы, можно критиковать автора за то, что слишком много уделил этим частностям, оставив общую мысль где-то в предисловии. Но, судя по всему, цели создавать более масштабное полотно не ставилось. Максимум, что мы имеем – это социальную и культурную картину жизни еретической деревни. Деревни, существование которой обусловлено борьбой религиозной, борьбой политической и бытием обыденным. Деревни, в которой были жизнь и смерть, радость и печаль, секс и насилие. Такая вот деревня Монтайю. И вы только что в ней побывали.
В 1487 г. в Германии вышла из печати книжка двух католических монахов, членов ордена доминиканцев, Якова Шпренгераи Генриха Инститориса - «Молот ведьм». Оба эти «ученых» монаха были уполномочены римским папой творить суд и расправу над «еретиками» в Германии. Оба были инквизиторами и, по собственному признанию, немало сожгли людей на кострах. Их книга «Молот ведьм», излагающая взгляды католической церкви на «ведьм» и «нечистую силу», служила настольным руководством для епископов, инквизиторов и попов.
Учение о дьяволе и нечистой силе занимает во всех религиях огромное место. Всякая религия больше толкует о дьяволе и нечистой силе, чем о боге, а учение о нечистой силе всегда было доходной статьей церковной организации и орудием террора и застращивания. Попы и епископы выдают себя за специалистов по борьбе с дьяволом и на этом деле наживают деньги и усиливают влияние церкви. Они заселили дьяволом весь мир, и десятки тысяч людей, обвиненных в «связях» с ним, были отправлены на костры.
Католическая церковь разработала учение о договоре человека с дьяволом, в результате которого человек якобы приобретает колдовскую силу и становится колдуном. Церковь приписывала женщинам, что они сожительствуют с дьяволом, рождают от него детей, становятся «ведьмами» и насылают порчу на людей. Римские папы выпускали специальные послания о ведьмах, поддерживая глупые, человеконепавистнические поклепы на женщин. «Ученые» епископы и монахи сочиняли книги, в которых рассказывали о похождениях дьяволов и ведьм, а монахи-инквизиторы отправляли на костры обвиненных в ведовстве.
Такими инквизиторами и «учеными монахами» и были авторы книги «Молот ведьм» Шпренгер и Инститорис. В этой книге они заявляют: «…Католично и правоверно утверждение, что существуют ведьмы, которые с помощью дьявола в силу заключенного с ним договора и с божьего попущения могут совершать чародейства…». Таким образом, учение о существовании ведьм, о договорах женщин с дьяволом, по утверждению обоих авторов, «католично», т. е. правоверно, полностью вытекает и согласно со всем учением католической церкви.
Оба монаха на основании «признаний ведьм» (несчастных, замученных ими женщин) утверждают, что учение о возможности зачатия людей с помощью дьяволов «столь католично, что утверждение противного противоречит не только изречениям святых, но и смыслу священного писания». Таким образом, всякий, кто отрицает подлые измышления папской церкви, будто женщина может от «связи с дьяволом» родить, тот идет против учения церкви.
На двухстах страницах своей книги монахи Шпренгер и Инститорис описывают, каковы дьяволы, их повадки, как женщины с ними заключают договоры. Они утверждают, что такие женщины («ведьмы») могут наслать болезни, выкидыш - беременным, могут наслать град, дождь, порчу, превратиться в волков, носиться в воздухе на метле, превратить людей в животных и т. п.
Достаточно было сообщить инквизиции о любой женщине, что она подозревается в ведовстве, чтобы ее схватили, пытали и сожгли. «Если даже они раскаются, - пишут авторы «Молота ведьм», - и обратятся к вере, они не заточаются в пожизненную тюрьму, а предаются смерти».
Судьи-инквизиторы страшными пытками добивались от своих несчастных жертв признания в невероятных вещах. Женщина, попавшая в руки инквизиции по обвинению в ведовстве, заранее считалась виновной. Иезуит Шпе, служивший в Бамберге и Вюрцбурге с 1627 г. духовником приговоренных к смерти ведьм, рассказывает о порядках, господствовавших в священных судах: «Если обвиняемая вела дурной образ жизни… то, разумеется, это доказательство связи с дьяволом; если она была благочестива и вела себя примерно, то ясно, что она притворялась, дабы своим благочестием отвлечь от себя подозрение в связи с дьяволом и в ночных путешествиях на шабаши.
Затем, как она себя держит на допросе. Если она обнаруживает страх, то ясно, что она виновна: совесть ее выдает. Если же она, уверенная в своей невинности, держит себя спокойно, то нет сомнений, что она виновна, ибо по мнению судей ведьмам свойственно лгать с наглым спокойствием.
Если она защищается и оправдывается против возводимых на нее обвинений, это свидетельствует о ее виновности, если же в страхе и отчаянии от чудовищных возводимых на нее поклепов она падает духом и молчит, это уже прямое доказательство ее преступности».
Церковь веками распространяла и насаждала веру в ведовство. Попы в проповедях твердили прихожанам о вездесущей силе ведьм, рассказывали о творимых ими делах и настолько разжигали фанатизм и суеверия, что темные люди верили этим сказкам. Из книги «Молот ведьм» мы узнаем страшные вещи о том, как погибали сотнями ни в чем неповинные женщины.
Здесь рассказываются такие случаи: в городе Вальдс-гут на Рейне одна женщина не была приглашена на свадьбу, в то время как почти все горожане были приглашены. В день свадьбы случился град необычайной силы. Темные люди, по наущению церковников, приписали этой женщине, что она наслала град, как месть за то, что ее не позвали на свадьбу. Несчастную обвинили в ведовстве. «Она была схвачена и сожжена», - спокойно повествуют монахи Шпренгер и Инститорис. Они сообщают: в городе Равенс бурге «не менее 48 ведьм в течение пяти лет были нами преданы огню».
В одном месте (около города Равенсбурга), как сообщают оба инквизитора, произошло градобитие. Обвинили в этом двух женщин - Агнесу и Анну. Инквизиторы подвергли их пыткам. Несчастные женщины под пытками «сознались», будто с помощью дьявола они вызвали град. «На третий день они обе были сожжены». В книге «Молот ведьм» рассказывается о страшных пытках, которые церковники применяли к своим жертвам.
Немецкий историк Шерр пишет:
«Следующий протокол пытки одной женщины в 1631 г. покажет читателю, что мое описание ужасных процессов ведьм скорее смягчено, чем преувеличено.
«1) Палач связал руки обвиненной, втащил ее на лестницу и начал вытягивать ее так, что сердце ее могло лопнуть, и не щадил ее нимало.
2) И так как она после этого мучения ни в чем не созналась, пытку повторили, и так как она была беременна, то палач обрезал ей волосы, поднял ее на лестницу, лил ей водку на голову.
3) Подмышками и на шее у ней жгли серу.
4) Поднимали ее к потолку за завязанные назад руки.
5) Это поднимание и опускание продолжалось 4 часа, пока они (судьи) не пошли завтракать.
6) Когда они вернулись, палач привязал ей и руки и ноги к спине.
7) Наливал ей водку на спину и зажег ее.
8) Потом положил ей несколько гирь на спину и поднимал ее с ними.
9) Потом снова поднял ее на лестницу.
10) Подложил ей под спину доску с колючками и поднял ее за руки до потолка.
11) Потом палач связал ей ноги, привязал к ногам тяжесть в 50 фунтов.
12) Этим не кончилось, палач опять развязал ей ноги и сжимал их до того, что кровь выступила из пальцев.
13) Этим не кончилось, ее еще раз сжимали по всем частям тела.
14) Палач Дрейсигакер подверг ее третьей пытке, и прежде он посадил ее на скамью. Когда она надевала рубашку, он сказал ей: я взялся за тебя не на один или два, или три дня, и не на неделю, и не на месяц, и не на полгода, и не на год, а до конца твоей жизни, до последнего твоего издыхания, и если ты думаешь не сознаваться, тебя замучают до смерти и потом все-таки сожгут.
15) Зять его вытягивал ее так, что она не могла дышать.
16) Дрейсигакер. бил ее плетьми по ляжкам.
17) Потом ее посадили в тиски, и в них она сидела 6 часов.
18) Немилосердно стегали ее плетьми; этим закончили на первый день.
19) На следующий день, когда они пришли, началась 4-я пытка, ее посадили в тиски, и она сидела в них 6 часов». «По моему мнению, - замечает Шерр, - подобные документы следует как можно чаще представлять поклонникам доброго старого времени».
Продажные монахи-судьи заставляли свои жертвы признаваться в не совершенных ими преступлениях, обещая, что в случае «признания» они будут освобождены. Несчастные жертвы религиозного изуверства под влиянием пыток нередко действительно «признавались» в колдовстве, в связях с дьяволом. Но и после признания их сжигали на кострах.
Книга «Молот ведьм» - это творчество двух «ученых» католических монахов. Оно одобрено церковью и служило руководством для церкви в ее борьбе с «ведовством». В Германии жители многих городов были устрашены преступными деяниями инквизиторов Шпренгера и Инститориса и не пустили к себе этих мерзавцев. Тогда папа Иннокентий VIII издал 5 декабря 1484 г. специальную буллу (послание), в которой требовал свободы действий для инквизиторов. Эта булла навсегда останется позорным памятником мракобесия и преступлений римской церкви и пап.
Булла начинается с подтверждения всех сказок о ведьмах. Вот начало этой папской буллы: «Всеми силами души, как того требует пастырское попечение, стремимся мы, чтобы католическая вера в наше время всюду возрастала и процветала, а всякое еретическое нечестие далеко искоренялось из среды верных. Не без мучительной боли недавно мы узнали, что в некоторых частях Германии, особенно в Майнцском, Кельнском, Трирском, Зальцбургском и Бременском округах очень многие лица обоего пола… впали в плотский грех с демонами… своим колдовством, чарованиями, заклинаниями и другими ужасными суеверными, порочными и преступными деяниями причиняют женщинам преждевременные роды, насылают порчу на приплод животных, хлебные злаки, виноград на лозах и плоды на деревьях, равно как портят мужчин, женщин, домашних животных и других животных, а также виноградники, сады, луга, пастбища, нивы, хлеба и все земные произрастания..»
Дальше папа велит жителям Германии пустить к себе инквизиторов Генриха Инститориса и Якова Шпренгера для уничтожения ведьм. Сами папы (Иннокентий VIII, Александр VI, Лев X, Адриан VI и другие) поддерживали и распространяли сказки о ведьмах.
В результате этой деятельности пап и церкви по всей Европе на кострах были сожжены десятки тысяч невинных женщин. Сжигали даже 7–11-летних девочек, которых тоже обвиняли в связях с дьяволом. Приведем несколько примеров. В 1577 г. в Тулузе (Франция) было сожжено 400 «ведьм», среди них девочки семи, восьми и десяти лет.
В 1546 г. в Женеве (Швейцария) сожгли 500 «ведьм». В Швеции в 1669 г. в селении Мора обвинили в ведовстве 300 детей, суд инквизиции сжег 84 женщины и 15 детей. В Германии в Страсбургском округе за 5 лет (с 1630 г. по 1635 г.) католическая церковь сожгла около 5000 женщин.
Преследование ведьм было и средством борьбы церкви с ересью, т. е. с опасными для церкви учениями.
Немецкий исследователь Геннинг пишет: «Южная Франция, родина еретиков-альбигойцев, прослыла очень скоро и областью ведьм; поэтому именно здесь загорелись первые костры. Первое крупное ауто-да-фе ведьм имело место в Тулузе в 1275 г., когда пытками удалось вынудить у слабоумной пятидесятишестилетней Анжелы де-ля-Барт признание, что она каждую ночь имела общение с дьяволом и родила от него чудовище с головой волка и хвостом змеи, питающееся детьми, которых она крала для этой цели.
В Каркасонне между 1320 и 1350 годами было сожжено более двухсот ведьм. С начала XV столетия преследование ведьм стало настоящей эпидемией; в Валлисе за полтора года сожгли двести человек (1428–1429), в Дофинэ до 1447 года было привлечено к суду 57 мужчин и 110 женщин, и большая часть из них сожжена или утоплена… В 1430 г. ведется большой процесс ведьм в Савойе и Ваадте, в 1459 г. в Аррасе, где сожгли много мужчин и женщин новой секты за посещение ночных шабашей в лесах.
Пытками вымучивают такие признания, что становится ясным… что понятие о ведовстве уже точно и подробно разработано церковью». Все это творилось по указанию и с благословения церковных соборов. Еще в конце XVIII в. (в Испании, например) сжигали на площадях женщин, обвиненных в связях с дьяволом.
«Казни, совершаемые разом над целыми массами, начинаются в Германии около 1580 г. и продолжаются почти целое столетие. В то время как вся Лотарингия дымилась от костров… в Падерборне, в Бранденбургии, в Лейпциге и его окрестностях совершалось тоже множество казней. В графстве Верденфельзе в Баварии в 1582 г. один только процесс привел на костер 48 ведьм (т. е. обвиненных в ведовстве. - М. Ш.)
В небольшом имперском городке Нердлингене от 1590–94 гг. было казнено 32 человека колдунов и ведьм. После этого, - говорит бургомейстер Ферингер, - «колдовство было уничтожено с корнем и семенем». В Брауншвейге между 1590–1600 гг. сожгли столько ведьм, что позорные столбы их стояли «густым лесом» перед воротами. В маленьком графстве Геннеберге в одном 1612 г. сожжено 22 ведьмы, а в 1597–1676 гг. всего 197.
В городке Оффенбурге в 4 года, 1627–1630, 60 человек, обвиненных в колдовстве, погибло от руки палача. В Ротвейле в XVI столетии в течение 30 лет было сожжено 42 ведьмы и колдуна, а в XVII веке в 40 лет - 71 человек.
В крошечных городках Визенштейге и Ингель-фингейне в один раз сожжено: в первом 25 (1583 г.), а во втором 13 колдунов и ведьм. В Линдгейме, считавшем 540 жителей, с 1661–64 гг. сожжено 30 человек. Фульдский судья колдунов Бальтазар Фосс хвастался, что один сжег 700 человек обоего пола и надеется довести число своих жертв до 1000. В графстве Нейссе с 1640–51 гг. сожжено около 1000 ведьм; мы имеем описания более чем 242 казней; между жертвами попадаются дети от 1 до 6 лет.
В то же время в епископстве Ольмютце умерщвлено несколько сотен ведьм. В Оснабрюке сожгли в 1640 г. 80 ведьм. Некий господин Ранцов сжег в один день в своем имении в Гольштейне 18 ведьм. По дошедшим до нас документам, в епископстве Бамберге при населении в 100 000 человек сожжено от 1627–30 гг. 285 человек, а в епископстве Вюрцбургском в 3 года (1727–1729) более 200, среди них встречаются люди всех возрастов, званий и пола.
Вот как перечисляют их в актах процесса: «жена канцлера, дочь Эйхштадтского канцлера, Фогт, чужестранная девушка 12 лет, советник, толстейший вюрцбургский бюргер, маленькая 9-летняя девочка, ее младшая сестра, мать обеих девочек, бургомистерша, два молодых дворянина фон-Рейценштейн и фон-Ротенган, Гебель Бабеле, красивейшая девушка Вюрцбурга, студент, знавший множество языков, отличный музыкант, начальник госпиталя, весьма ученый человек, два маленьких сына советника, его взрослая дочь и жена, 3 каноника, 14 соборных викариев, слепая девушка, толстая дворянка, доктор теологии и проч.».
Последнее сожжение в огромных размерах: было устроено архиепископом зальцбургским в 1678 г. При этом жертвою святой ярости пало 97 человек. Ко всем этим казням, известным нам по документам, мы должны присоединить еще по крайней мере столько же казней, акты которых потеряны для истории. Тогда окажется, что каждый город, каждое местечко, каждое прелатство, каждое дворянское имение в Германии зажигало костры, на которых погибали тысячи людей, обвиняемых в колдовстве. Мы не преувеличим, если определим число жертв в 100 000 человек».
В 1609 г. в Стране басков (Испания) за короткое время сожгли 600 «ведьм», в Тулузе (Франция) были дни, когда сжигали по 400 «ведьм» в день. В Женеве (Швейцария) с 1542 г. за короткий промежуток времени сожгли около 500 женщин, в Берне с 1591 г. по 1600 г. сожжено 311 «ведьм».
Историк испанской инквизиции - Льоренте сообщает о массовых случаях сожжения церковью в Испании женщин и девочек, обвиненных в ведовстве. Льоренте, сам верующий католик, признает: «…Было очень много процессов, в которых арестованные за это преступление признавались в совершении этих полетов и в вещах еще более изумительных. Но я твердо верю, что их разум был поврежден силой иллюзии и что это умственное расстройство придавало реальность картинам, рисовавшимся в их фантастическом воображении».
Дошло до того, что король Карл V, «разумно убежденный, что невежество, в котором служители культа оставляли народ, было одной из главных причин этих преступлений», предложил (в 1527 г.) монашеским орденам послать способных проповедников для проповеди в народе против ведовства. «Но где можно было найти слуг евангелия, могущих доказать легковерным умам, что в действиях колдунов существует одна иллюзия», когда сами «ученые» попы в это верили.
Учением о ведьмах и вездесущем дьяволе церковь способствовала росту суеверия и дикости. Она являлась виновницей массовых психозов, время от времени охватывавших целые области.
Ведовство было сильным орудием укрепления влияния церкви. Папы, епископы, попы и монахи изо дня в день твердили верующим, что повсюду орудует дьявол и что одна только церковь может спасти от его козней. А за это «спасение» нужно было попам платить. Забитое и порабощенное, темное и суеверное крестьянство верило этим сказкам попов.
Ведовство было орудием церкви и в ее борьбе против неверующих, отказавшихся от религии, и против политических противников.
Не безынтересно, что в XVI в. Лютер, выступивший в Германии против папства по многим вопросам вероучения и культа, в вопросе о ведьмах и дьяволах был целиком согласен с католическими попами. Лютер поддерживал все подлые человеконенавистнические сказки католических попов и монахов о ведьмах и требовал их сожжения. И действительно, массовые сожжения ведьм происходили и в протестантских странах.
Не только католические, но и православные, и иудейские, и мусульманские, и ламаистские попы, как и попы других религий, считают себя «специалистами» по борьбе с дьяволом. В России православные попы тоже отправляли немало женщин на костры по обвинению в ведовстве. Еврейские раввины до сих пор (особенно так называемые «цадики» - святые) считают себя способными изгонять дьявола из «одержимых», т. е. мучить больных женщин. Разного рода проповедники христианских сект тоже занимаются таким шарлатанством.
Римские папы и попы измывались над женщинами, утверждая, что они заключают «договоры с дьяволом». «Женщина скверна по своей природе», - писали Шпренгер и Инститорис, доказывая на основании высказываний отцов церкви, что большинство женщин - ведьмы и их надо сжигать. Господство церкви принесло человечеству неисчислимые страдания. История ведовских процессов - документ лишь о незначительной части преступлений церкви и римских пап.
Михаил Шейнман, «Кто такие папы римские», 1941г.
Ну вы знаете, да. 18+
Иннокентий III (1161-1216)взошел на папский престол в непростое для РКЦ время. Совсем недавно был просран Иерусалим. Третий крестовый поход не заладился. Один из участников, Фридрих Барбаросса, закосплеил Чапаева(или Чапаев его?) и утонул при переправе. Филипп-Август и Ричард Львиное сердце(персонаж, достойный отдельного поста) повоевали в Палестине, кое-что отвоевали, но Иерусалим остался в руках мусульман.
Кеша решил показать как надо и созвал четвертый крестовый поход. Лучше бы он его не созывал. Дальше был ебаный стыд.
Короче, как всегда, с Европы собралась толпа благородной гопоты. Когда они притопали к морю, то оказалось, что надо как-то плыть в Переднюю Азию.
Венецианцы готовы были доставить в Палестину, но за бабло. Бабла у крестоносцев не было. Дальше можно представить диалог.
-Пацаны, довезите за так, то есть, ради славы божией.
-Че? За так пусть вам жены дают!
-Ну, блядь, мы че зря сюда приперлись? Не в падлу!
-Ладно, натурой рассчитаетесь!
-Чевсмыслеохуелиштоле?
-Да успокойтесь, надо тут городишко захватить.
-Ладно, без проблем.
Городок был захвачен, добыча попилена, в процессе венецианцы и крестоносцы посрались. Но главная проблема оказалась не в этом. Городок-то был христианским. Иннокентий проклял и тех и тех. Правда, скоро сообразил, что в таком разе некому давать пиздов сарацинам. Тогда он в сторону крестоносцев заявил:
-Ладно, прощаю! Но чтоб в последний раз.
А дальше крестоносцы ввязываются в борьбу за власть в Византии, захватывают Константинополь и разграбляют его. Главный форпост христианства на Востоке!
Ебаный стыд³.
Папа потом сделал вид, что так и было задумано. Тем более что, какая Палестина? Тут пиздец в Европе.
В прошлой части я упомянул, что в 12 веке на юге Франции вовсю шерудили еретики-катары, они же альбигойцы. Они предлагали свою версию христианства.
Катары выгодно отличались тем, что соблюдали собственные заповеди(внезапно) и вели грамотную пропагандистскую работу. Например.
Католическая церковь всю деятельность ведет на латыни. Приходите вы к священнику, а там:
-In nomine patris et filii… quid spectas, moron?
Поневоле проникаешься почтением, хуй знает, чего он там пиздит, может, заклинание какое. С другой стороны, и церкви удобно, профессиональные секреты хранятся надежнее.
Но временами даже в голову быдла проникала мысль, что не худо бы узнать, чего тама написано, в этой вашей библии. Может, политрук священник врет?
А тут и катары подсуетились, суют перевод библии на народный язык. И смотрят ласково.
В общем, Кеша понял, что творится опасная хуйня. Ее надо побыстрее прекращать. И объявил крестовый поход на юг Франции. Французский король без особого энтузиазма отнесся к затее и помогать не стал. Но в стране было дохуя всяких сеньоров, которым согласие короля и не требовалось. Феодализм, хуле. Великосветские гопники не могли пройти мимо возможности пограбить не просто так, а ради Великой Цели.
И разъебали нахуй весь Прованс. По счастью не до конца, а то как бы Елка туда слетала. Когда брали штурмом один городишко, то даже отморозки-крестоносцы задумались, а ну как убьют слишком много добрых католиков. Тогда папский легат(полпред) сказал легендарную фразу.
-Убивайте всех, Бог найдет своих.
После Альбигойского крестового похода Иннокентий решил, что нужна постоянная служба, которая будет вылавливать еретиков, и в 1215 году запилил Инквизицию. Она жгла в Европе в прямом и переносном смысле аж до начала 19 века.
Инквизицию с 19 века принято всячески демонизировать(забавно звучит, если вдуматься). Ну как же, миллиарды сожженых лично папой римским. Я не пытаюсь сейчас это пересмотреть и сказать, что враги народа еретики и ведьмы сами виноваты. Ни в коем случае. Но любое явление нужно рассматривать строго в историческом контексте.
Прежде чем осуждать инквизицию, хорошо бы взглянуть, а как происходило светское следствие и правосудие?
Я уж не говорю, что при серьезных преступлениях происходил экспресс-допрос подозреваемого, сиречь пытки. Ну, не сказать, что это навсегда ушло в прошлое, но в наше время это, по крайней мере, незаконно.
И не говорю о способах наказания/казнях. То есть, говорю. В двух словах.
Английская казнь за госизмену назвалась «повешение, потрошение и четвертование», потому что, вы удивитесь. Приговоренного вешали(не до смерти), кастрировали, потрошили, четвертовали и обезглавливали. Так казнили только мужчин. «Женщин, приговорённых к казни за государственную измену, из соображений «общественного приличия» сжигали на костре». Ну это ж совсем другое дело!
Казнь Хью Диспенсера(1326). Друга по заду Эдуарда II
Не намного лучше было с наказаниями за менее тяжкие преступления. Порка, урезание всяких выступающих частей, клеймление раскаленным железом и т.д.
Как вам такое лайт-наказание, как позорный столб? Приговоренному зажимали шею и руки в специальную ебалу, в которой он стоял несколько дней. ЧестнАя публика могла кидаться в преступника разным говном, в том числе, и в прямом смысле. По ночам к приговоренному мог прокрасться какой-нибудь любитель сюрпрайз-секса, и хорошо, если у первого находились друзья, чтобы отгонять таковых от жопы/пизды.
Принудительный БДСМ
Самый треш, кмк, это когда правосудие не могло самостоятельно установить истину и следовал, внимание:
Божий суд, или ордалия
В теории это выглядело так. Высшие силы на стороне невиновного, и защитят его от всякого вреда. Испытания были огнем, водой или железом.
Огнем и железом это, например, взять в руки раскаленный кусок металла и пройти несколько шагов, не выронив его. Потом смотрели, быстро ли заживает ожог? Если быстро, то невиновен. Водой, это например, достать из котелка с кипятком кольцо. Обратно же, если хорошо заживает, оправдан. Еще кидали в реку, и смотрели. Если выплывает, виновен, если тонет, молодец, в смысле, оправдан. Иногда потом доставали и откачивали, иногда нет. То есть, признавали выигравшим дело посмертно.
Ну, и наконец, способ, широко известный по «Игре Престолов». Обвинитель хуярился с обвиняемым. Кто выиграл, тот и прав. Если кто-то из сторон не мог сражаться самолично, можно было выставить за себя бойца. Его звали «чемпионом».
В общем, это как сейчас, в политическом споре на кухне, стороны, исчерпав аргументы, приступают к рукоприкладству. Кто останется в сознании, тот и прав. Только хард-версия, и более официально.
На этом фоне следствие инквизиции выглядит даже прогрессивно. Виновность надо было обязательно обосновать. Допросы подозреваемых велись очень тщательно. Инквизиция изобрела такое новшество, как ведение протоколов. Вообще, святые опера были большими бюрократами. Дела подсудимых хранились в архивах десятилетиями, и отыскивались по передовой, алфавитной системе. Что, конечно, не шло тем подсудимым, кто попадался во второй раз. Рецидивист, однако.
Свидетелей подозреваемый мог отводить, сославшись на их вражду.
Если возникали какие-то сомнения при допросе, то, по обычаю тех времен, прибегали к пытке. Пытать инквизиция могла только тремя способами. Веревкой, она же дыба.
Так увеличивали рост в Средневековье
Водой, поливая сверху на рот и нос закрепленного еретика.
И огнем, чаще всего жаря пятки.
Если испытуемый признавался, то его жгли только в некоторых случаях. Всегда давали возможность отречься. Если это происходило, то в большинстве случаев, до казни не доходило. На раскаявшегося налагалось наказание разной степени. От церковного покаяния, и, к примеру, совершения паломничества, до пожизненного заключения.
И только тех, кто упорно отказывался признать вину и продолжал упорствовать в ереси, жгли.
Короче, не отрекаешься от ереси - ты сам себе злобный Буратино. А Буратино должен гореть.
После расправы над альбигойцами ересь нихуя не пошла на спад. Ее вспышки происходили по всей Европе вплоть до Нового времени, когда некоторые из них настолько преуспели, что просто стали религиями.
Надо понимать, что через ересь в Средневековье выражалось не только недовольство церковью, но и общественными и политическими порядками вообще. По-другому в абсолютно религиозном обществе и не могло быть.
К примеру, ересь Дольчино.Это был итальянский монах, проповедующий реформу религии, а заодно и социального равенства. Дольчиниты проповедовали братскую любовь и отказ от имущества, между прочим, и равенство полов. Известно, что многие женщины активно участвовали в движении, в том числе и с военной стороны. ЧСХ, враги приписывали дольчинитам общность жен и вообще всякий разврат. Ересь была разгромлена.
Ересью как социально-политическим протестом, а заодно и эпичным просером РКЦ было и известное гуситское движение.
Ян Гус(гусь, именно так), решил реформировать чешскую церковь и проповедовал раскулачить попов. Его вызвали на дебаты, пообещав неприкосновенность, но наебали, зажарив до хрустящей корочки.
Но вместо того, чтобы испугаться и разбрестись по домам, чешское быдло начало возбухать и хуярить попов, а заодно и дворян.
Папа римский пошел проверенным путем и организовал крестовый поход против гуситов. И. Крестожопцы огребли эпичных. И еще раз. И еще.
История очень известная, по крайней мере, уводит в сторону, поэтому пересказывать я ее не буду.
Что сука характерно, как и дольчиниты, часть гуситов начала проповедовать имущественное равенство и прочий средневековый коммунизм. Они называли себя таборитами.
Кстати, табориты плохо кончили. Их собратья – чашники решили, что, мол, реформа церкви и дележ ее земли это вещь хорошая, а вот социальное равенство, это вы уж перегнули палку. И захуярили таборитов.
Очень известная история, когда начинается какая-то движуха, потом раскалывается на умеренных и радикалов, потом чаще всего умеренные пиздят радикалов
Охота на ведьм
Жечь колдунов и ведьм придумала нихуя не церковь. В увлекательную игру "найди крайнего" человечество играет примерно всегда. Только сейчас в том, что пиписька не стоит и в подъезде насрано виноват Путин, Байден, агенты госдепа и Кремля, нужное подчеркнуть, то еще в недалеком прошлом(а кое-где и сейчас) виноваты колдуны.
В вымени нет молока -
Это ведьмина рука.
Нехуй жрать который год
Это все колдун-урод.
В древнем Египте и Вавилонии зловредное колдовство считалось уголовным преступлением и соответствующе каралось.
В древнейшем писаном кодексе на земле - законах Хаммурапи(середина 18 века до н.э., то есть почти 4 тысячи лет назад), что делать с колдунами написано сразу во второй статье.
(§ 2) Если человек бросил на человека обвинение в колдовстве и не доказал этого, то тот, на которого было брошено обвинение в колдовстве, должен пойти к Божеству Реки63 и в Реку погрузиться; если Река схватит его, его обвинитель сможет забрать его дом.Если же Река очистит этого человека и он останется невредим, тогда тот, кто бросил на него обвинение в колдовстве, должен быть убит, а тот, кто погружался в Реку, может забрать дом его обвинителя.
Тут еще довольно логично и гуманно. В Средневековье будет хуже. Ведьм будут проверять наоборот. Утонула - оправдана. А доносчик ответственности не нес.
Внезапно, большую часть Средневековья ведьм не жгли. В восьмом веке церковь постановила, что никаких ведьм нет. А кто сожжет, или вообще убьет ведьму, самого следует набутылить. И так продолжалось, на минуточку, до середины 14 века.
Но и затем, примерно до середины 15 века ведьм судили не за магию, а как разновидность ереси. Поклонение дьяволу, все дела.
По крайней мере, часть осужденных ведьм действительно занималась разной магической хуйней, кто-то из них искренне верил в собственные сверхспособности, кто-то искренне наебывал простодушных пейзан.
Да вы гляньте сколько в наше время ясновидящих, гадалок, потомственных экстрасенсов, экстравертов и хуевертов. Сталина Торквемады на них нет.
Подобных были кучи в городах, и особенно деревнях Средневековья. К ним ходили лечиться от ангины и геморроя, очень любили консультироваться насчет любовных приворотов и укрепления хуя. Церковь часто на это смотрела сквозь пальцы. Но если что-то шло не так, неурожай, чума или налет комаров, то односельчане расправлялись со своей знахаркой(или знахарем) даже без помощи церкви. Не всегда такие расправы были совсем уж беспочвенны. Если Жак Кривой пошел лечиться к колдуну, а тот его накормил калом черного кота и настойкой мухоморов, и Кривой не вылечился, а совсем наоборот, кто виноват?
Обвинением в колдовстве сводили и личные счеты, и решали собственные проблемы.
Один такой случай настолько эпичен, что приведу его полностью.
Некая девушка из итальянского города Бергамо была обнаружена голой в постели своего родственника в Венеции. Когда ей задали резонный вопрос, она поведала поистине охуитительную историю.
Мол, она, как положено, легла спать дома, в Бергамо, а когда проснулась ночью, то увидела, что ее мать натирается мазью. Потом маман села на палку и полетела. Девушка произнесла «Иисус и Мария» и очнулась в постели у родственника. Видимо, тоже на палке, но другой.
Инквизиторы:
Арестовали и пытали мать, пока та не призналась.
Надо заметить, что не раз и не два инквизиторы после тщательного расследования опровергали обвинения в колдовстве, выдвинутые местными властями. К одному испанскому инквизитору пришли граждане и притащили ведьму и банку мази, при помощи которой она, якобы летает. Он намазал собаку мазью, та не полетела. Инквизитор сказал гражданам:
-Поняли?
-Да
-Тогда пошли нахуй отсюда.
Охота на ведьм вообще слабо связана со Средневековьем, это, скорее, явление Раннего Нового времени. Также, и католическая церковь, хотя и преследовала ведьм, но без особого энтузиазма. В Испании и Италии ведьм вообще практически не жгли. А вот протестантские церкви наоборот в преследовали ведьм с нездоровым увлечением. РКЦ же вообще запретила казнить ведьм в 1611 году.
Жгли и вешали колдунов и ведьм с особым задором в протестантских странах в 16-17 веках. Но это уже выходит за рамки тематики статьи.
Пы. Сы. Если честно, поднадоело мне писать об РКЦ, поэтому следующая статья будет о чем нибудь другом.
Хотя посты у меня чисто развлекательные, пользовался я серьезной литературой. Может, кому-то сгодится.
Будур Н. Повседневная жизнь инквизиции в СВ
Вудс. Как католическая церковь создала западную цивилизацию
Гергей Е. История папства
Лависс Э. Эпоха крестовых походов
Норвич Дж. История папства
Ли Г. Возникновение и устройство инквизиции
До новых встреч
Как всегда, 18+ и оскорбление чувств людей с нежными чувствами
Крестовые походы
Часто популярное представление о крестовых походах можно свести к двум видам.
Благородные крестоносцы из самых высших духовных побуждений отправились на Восток добрым словом и добрым мечом отвоевать Гроб Господень.
Или
Немытые фанатики увидели возможность от имени религии пограбить и поубивать исключительно мирных и ни в чем не повинных жителей Востока.
На самом деле, в крестовых походах переплелись самые разные политические, экономические и социальные причины.
К 11 веку Европа немного передохнула после веков тройного проникновения от арабов, венгров и норманнов. Климат непрерывно улучшался. В 9-11 веках вообще было потепление. Так как нефть никто не жег, непонятно на кого свалить такое. Не иначе, как церковь опять же виновата, слишком много жгли еретиков. Еще не жгли активно? Ну, хуй тогда знает.
Плюсом еще изобрели всякие полезные способы сельского хозяйства.
Жизнь стала более безопасная и сытная, и так, как о контрацепции тогда никто не знал(ну почти. Как минимум, был способ библейского Онана. Не в нее), то народец стал задорно размножаться. Слегка перебарщивая. И если в крестьянских семьях была саморегуляция, то есть если на всех жрат не хватает, то кое-кто не доживает до весны. То в феодальных жрат-то хватало на всех. А вот землевладений нет. Наследство(задница по древнерусски) доставалось старшему сыну. Второго частенько спихивали в монастырь. А остальные получали коня, доспехи, благие пожелания и могли идти нахуй. Ну, если старший брат не сжалится и не позволит пожить в отцовском замке.
Что же делали те, кого посылали к божией матери? Они могли обратиться в кадровое агентство найти вакансию у крупного феодала, сбиться в банду с себе подобными и отжать кусок земли, или совершить пункт два, но при этом просто начать тупо грабить.
Из какой земли будешь, путник? Нет ли у тебя несколько су? А если найду?
И таких в Европе к концу 11 века было уж слишком много, так что обстановка стояла самая нездоровая. Междоусобицы, треш и угар наблюдались везде и всегда.
РКЦ, к ее чести, занималась не только откатами и еблей, но и пыталась хотя бы немного успокоить феодалов. Она установила божий мир с пятницы до понедельника, а тех трудоголиков, кто режет людей на выходных, предавала анафеме. Но помогало это не очень.
Еще мусульмане отжали средиземноморские торговые пути и очень мешали итальянским торговым городам.
Само собой, для религиозного общества была крайне важна и религиозная причина. Иисус Иосифович Христос закруглил свои земные дела в городе Иерусалиме. Там построен Храм Гроба Господня – высшая святыня всех христиан. Оттуда каждый год на Пасху возит Якунин прикурить Патриарху Благодатный огонь. Иерусалим отняли у христиан мусульмане, христиане у мусульман, мусульмане у христиан. А сейчас он в руках иудеев. Ирония, однако.
К концу 11 века новым папой стал Урбан II. Он продолжал политику своего предшественника Григория VII. Но главным его деянием стало, конечно, организация первого крестового похода.
Урбан наладил нормальные отношения с византийцами. Их император, Алексей Комнин, воспользовался этим, и пожаловался, что, мол, мусульмане набигают, сил нет. Проявите христианскую сознательность и солидарность, и помогите, пжлста. Пролетарии христиане всех стран, соединяйся.
Урбан, надо отдать ему должное, обладал тонким нюхом. Он разглядел возможность решить сразу несколько проблем. Услать подальше из Европы кучу отморозков. Преуспеют в Палестине, прекрасно. Перебьют там всех. Ну что ж, будем горько горевать, гы. Дать ответку мусульманам, чтобы не борзели. Ну и отвоевать Гроб Господень, что тоже немаловажно.
В 1095 году состоялся Клермонский собор. На нем поначалу обсуждали всякие унылые темы. Меры по борьбе с коррупцией модернизацию и импортозамещение. Что делать с королем Филиппом I, который напнул жену на мороз, понять-простить, или как?
Но в последний день папа объявил, что хочет сказать нечто очень важное для всего христианского мира.
Эта речь по праву считается одной из самых успешных пиар-акций в мире.
Конспект речи в двойном гугл-переводе на русский матерный.
«Братва. Скорбные дела собрали нас здесь. Сарацины ваще охуели! Христианских людей обижают. Баб убивают, мужиков насилуют. Что? Так я и говорю, все границы перешли!
Кого не убивают, тем тоже невесело Мало того, что хватают и делают обрезание прямо на улице, так обрезки еще и не бросают в урны, как цивилизованные люди, а цинично закидывают в церкви.
Вас здесь слишком дохуя. Ништяков на всех не хватает. Поэтому вы друг друга хуярите. А надо хуярить черных сарацин. В Палестине дохуя бабла и баб и вообще полный олл инклюзив.
Надо, надо дать ответку. Вы тут все правильные пацаны. Верю, что не зассыте. Благословляю и прочая хуйня».
Ну, или как-то так.
Толпа священников и рыцарей заорала: «Deus vult!»(Так хочет Бог) и стала собираться в поход. Тем более, что папа обещал всякие плюшки.
Во-первых, и это для людей того времени было действительно важно, давалось полное отпущение грехов. Даже, если ты убил соседа и выебал кобылу. Или наоборот. Имущество крестоносца охранялось под страхом отлучения покушающегося. А еще военно-религиозному туристу давались кредитные каникулы.
В 1099 году христолюбивое крестоносное войско взяло Иерусалим и благочестиво перерезало всех жителей. Ну а хули они?
Дальше следует эпопея девяти крестовых походов. Описывать их, значит далеко выходить за пределы темы. Но церковь и в дальнейшем была главным организатором увлекательных и познавательных туров на Восток. А еще на северо-восток. И на юг Франции. Но это тема уже следующего раздела.
Инквизиция
Ч.1. Ереси
Вопреки распространенному мнению инквизиция была запилена не для готовки барбекю из рыжих баб, а для борьбы с ересями.
Ереси это вечная беда всех раскрутившихся религий.
Появился у нас, предположим, культ Яиц Святого Носорога. Ну, о чем, казалось бы, тут спорить? Так нет, сразу начинается. Одни говорят, что нужно больше почестей воздавать Правому Яйцу, другие Левому. А третьи говорят, что первые два долбоебы, а поклоняться нужно Незримому Третьему Яйцу. Ну и все. На месте одного культа у нас три. Левояйцисты, правояйцисты и третьеяйцисты. Не говоря уж о тех, кто считает, что Носорог был на самом деле Бегемотом.
Причин этого, как мне кажется, ровно две. Первая, сколько людей, столько и мнений, а вторая дележ денег и власти.
Мерзкие атеисты утверждают, что и христианство по первой было не более чем иудейской сектой. Ну че, Иисус сотоварищи были изначально иудеями. Существует церковный праздник Обрезания Господня. А в Средневековье одной из реликвий была крайняя плоть Христа. Не спрашивайте.
Уже в Новом Завете есть указание: пользуйтесь только сертифицированной версией христианства, остерегайтесь подделок. Упоминаются некие николаиты - одни из первых христианских еретиков.
Потом чуть позже появились адамиты. Достойны упоминания они хотя бы за то, что считали, что одеваться надо по заветам предков наших, Адама и Евы, то есть не одеваться вообще. А еще адамиты, по слухам, считали, что если трахаться мужикам с бабами грех, то нужно трахаться мужикам между собой. Что делать бабам, предание умалчивает. Видимо, потому, что их тогда никто не спрашивал.
Адамиты из Саус-парка.
Были еще ариане, монофизиты, да дохуя и больше. Но для понимания истоков инквизиции нужно сосредоточиться на так называемых дуалистических ересях.
Одна из главных трудностей христианства, как и других монотеистических религий, объяснить, как всеблагой и всемогущий бог допускает существование зла. На объяснение этой проблемы христианством было потрачено много богословского матана. Проблема была с грехом пополам решена через свободу воли. В двух словах, зло существует, для того, чтобы человек мог свободно выбрать между ним и добром.
Какой-никакой ответ был дан, но это не мешает мамкиным аметистам изобретать велосипед и задавать вопрос о зле снова и снова. На что продвинутые верующие устало вздыхают и объясняют все в стопятьсотый раз, а тупые злятся, обламываются и идут красить яйца.
Но в христианском (православном и католическом) объяснении все равно есть логические дыры. Вот их и попытался закрыть некто Мани, житель Персии 3-го века н.э.
Он учил, что есть два равных по силе божества – добрый и злой. Злой создал все плохое в мире, а заодно и весь материальный мир. Добрый, соответственно, все хорошее и нематериальную человеческую душу. Что надо делать, чтобы ее спасти в манихействе, это тема отдельная. Достаточно сказать, что центральная идея, дуализм богов, постоянно бродила в христианстве на Ближнем Востоке, а в 11 веке через Восточную Европу пришла в Западную. И все завертелось.
К 11 веку, как вы помните, церковь жгла огнем. Пока в переносном смысле. Все эти любовницы пап и священников, коррупция и кумовство вызывали легкое разочарование в обществе.
Католичество погубила монополия. Священники охуели в край. Они предавались разврату, стригли бабло и забивали болт на религиозное просвещение населения. А хули, деваться то им некуда, кроме РКЦ никто услуги не оказывает.
Еще и подвели хитрую базу, что, мол, поведение священников не имеет значение, церковь все равно свята. Ну, и естественно, это не могло не породить конкурентов.
Важнейшей ересью 11-12 веков были катары(чистые). Успешнее всего они проповедовали в южной Франции и северной Италии. Там раньше всего начался средневековый экономический подъем. Расцвели торговля и ремесло. Соответственно, народец был зажиточный и развитый. И ему в голову все чаще начала проникать мысль:
«А какого хуя эти люди учат нас ковырять в носу и спасать душу?»
А тут и еретики подоспели. И начали проповедовать. Мол, церковь скатилась вообще. Папа на деньги верующих себе дворец отгрохал, епископы не отстают. РКЦ превратилась в церковь жуликов и воров.
В общем, в 12 веке ереси настолько распространились, что повсюду происходило поругание Истинной Веры, гибель душ добрых католиков и недополучение денег в церковную казну. С последним мириться было нельзя, и папа Инокентий III запилил Инквизицию.
П.С. Я не успел сегодня закончить с инквизицией, только введение к этой теме, так что все самое интересное в следующей серии. Как инквизиция организована, как работала с населением, что там с ведьмами и т.д.
Демонология - наука, изучающая демонов разжигающих и управляющих человеческими пороками.
Вместе с Люцифером Господь вышвырнул из Рая 30% ангелов-воинов сбившихся в легион тьмы.
В XVI веке западные богословы указывали точное число падших ангелов 6 660 000 и 66 князей тьмы.
Вельзевул, когда-то занимавший на небесах второе место в ангельской иерархии, и сегодня склоняет людей к гордыне являющейся кормовой базой для произрастания остальных грехов. Король демонов управляет 40 000 видами мух (на каждого современного жителя Земли приходится 17 000 000 этих назойливых насекомых).
Небесным оппонентом «Повелителя мух» стал святой Франциск.
Левиафан, примкнувший к Люциферу и Вельзевулу в восстании против Господа, командует богоотступниками еретиками. Ему противодействует ближайший ученик Христа, первый Глава христианской церкви апостол Петр. Настанет день, и Господь тяжелым мечом убьет морского змея, и его мясо вкусят праведники в мгновенья Страшного Суда.
Асмодей убивает души людей роскошью и противоестественными желаниями, ему противостоит Иоанн Креститель.
Бальберит подталкивает мечущиеся души к клевете, распрям и через них к самоубийству. Ему противодействует апостол Варнава.
Астарот губит души, пробуждая в них лень и скуку. С ним незримо сражается апостол Варфоломей.
Веррену склоняющему людей к фанатизму и непримиримости противостоит святой Доминик.
С Грессилем демоном нечистоты и неряшливости борется святой Бернард.
Соннелону разжигающему в людях ненависть к врагам противостоит святой Стефан.
Карро демону жестокосердия дает отпор святой Викентий.
Карнивану искушающим людей непристойным бесстыдством противостоит Иоанн Богослов.
Демон Элле соблазняет слабые души нарушением обета бедности, бороться с этим грехом людям помогает святой Мартин.
Сладкоголосый демон Розье толкает людей к любострастию его пртивостоятель святой Василий, обладает способностью не слышать сладкозвучный голос нечистого.
Не имеющий жалости Велиал топит людей в грехе высокомерия, с ним борется святой Франциск. Так же Велиал искушает людские души модой, он же шепчет молящимся всевозможные гадости во время церковных служб.
Оливий науськивает людей быть безжалостными к беднякам, ему противостоит святой Лаврентий.
Дьявол предстает перед человеками в образе черного господина с когтями, хвостом, рогами и копытами на ногах.
Демоны посещают людей в образе инкубов в личине мужчин, или суккубов напяливших на рыло женскую маску. Вступая в половую связь с мужчинами, демоны сцеживают и уносят мужское семя. В роли инкуба они оплодотворяют женщин. Суккубы не дремлют и похищают семя мужчин занимающихся самоудовлетворением.
Согласно данным инквизиции инкубов в 9 раз больше чем суккубов, инквизиторы объясняли это тем, что женщины более похотливые существа.