Рукописи не горят,
беда лишь в том, что руками уже никто не пишет, и оттого и гореть-то нечему, даже руки не погреть, не то что сердце...
беда лишь в том, что руками уже никто не пишет, и оттого и гореть-то нечему, даже руки не погреть, не то что сердце...
Камни градом обрушиваются на его спину и голову, хребет с хрустом выдергивают из ослабевшего тела дугой и отбрасывают в сторону.
Вокруг растекается кровь, вся комната пропитывается кровью, просачиваясь сквозь бетон к соседям нижних этажей, и Боль снова заползает в его рот, подрагивая от предстоящего удовольствия.
Вкручивается как штопор в пробку от бутылки какого-то дерьмового бухла, и сочно причмокивая, вонзает клыки, принимаясь тянуть жизнь изнутри.
Его сжирает озноб, он похож на припадочного эпилептика, вместо глаз видны белки, а язык прикушен ровным рядом крепких зубов.
Тебе ведь хотели его откусить, помнишшшьь, — едко усмехается Боль, постанывая от экстаза, который ей дарит жаркая плоть.
Каждый раз она начинает жрать его первым — поганый сочный язык, который слишком много говорит лишнего. Его выламывает в нечеловеческом крике, и глухой мир снова слышит звук его дробящихся костей и с треском рвущейся плоти.
Неясные тени и чужие голоса глухо бьют в барабаны его нервов.
Одна из теней пытается пробиться слишком настойчиво и накрывает его голову холодными мокрыми листьями, погребая и утягивая в землю.
Она нашептывает и успокаивает.
Но он уже не слышит — из лопнувших ушей идёт кровь.
Боль корчится в сладких судорогах и снова отрыгивает остатки.
Он истекал кровью в тёмном переулке, подставив тело проезжавшим через него редким автомобилям.
Безумных хохот, каким смеются психопаты, умирая, рикошетил от стен домов и возвращался обратно в истерзанную глотку.
Сколько раз (ночей? одинаковых дней?), шатаясь и падая, он брёл через эти узкие проходы — он сбивался, пытаясь подсчитать.
Хруст переломанных костей звучал слишком соблазнительно для Боли, как если бы она закинулась горстью магазинных сухариков с каким-то синтетическим вкусом.
"Не бойсссся", - шипела она по-змеиному в ухо тому, кто был неосторожен и близко подпустил. - "Я никогда не покину тебя".
А он понимал это и беззвучно и без слёз плакал, потому что сил не хватало уже ни на хохот, ни на что-то ещё.
Он позволил обвить себя Боли-змее и забыться в её колючих, слишком тесных объятьях. Сжав его тело, она давила собой и крошила его и без того раздробленные кости. Длинный раздвоенный язык Боли лизал его сухой рот, делясь влагой и ядом и его собственной кровью, забирался в глаза, выпученные в агонии, и выкатывал эти круглые маленькие яблочки, а Боль жмурилась при этом, словно истиный гурман, вкусивший любимый деликатес. Она качала его как новорожденного младенца, и через полчаса его фигура оказалась смята до неузнаваемости, а некоторые части тела размазаны по асфальту колёсами быстрых авто.
Он продолжал видеть пустыми глазницами оторванную руку, а Боль тем временем жадно лакала его кровь — свежую, вкусную и тёплую.
Ей было очень мало, она хотела сожрать его целиком.
Ненасытная дикая тварь, как и сотни ей подобных — у каждого из них своё имя: Гнев, Отчаяние, Грусть...
Кому нужно вспоминать эти все Имена, когда есть здесь и сейчас только одна королева?
Втекая в рот жертве, Имена обычно ворочали язык людей, трогали их голосовые связки и заставляли воздух вибрировать, разжимали зубы и ломали челюсть.
Как и сейчас Боль делала всё это с ним.
И он стонал, - "Мне больно... Боль, Боль... Как же, сука, больно".
Он думал о Боли, как не думал ни об одной любовнице или любовнике, пока Боль всасывала его мозг, подрагивая от наслаждения.
На город обрушился дождь из твёрдых льдин и крови.
Битые машины, зияющие дыры вместо стёкол в домах, тела случайных прохожих, среди которых бродили Имена, покинувшие их рты в поисках новых — пока еще дышащих.
Они ликовали и пели!
Довольные и пока что не голодные.
Обласканная и сытая Боль тоже громко пела, широко улыбаясь и раздуваясь над остатками плоти.
След крови смоет дождь.
А невостребованные куски вобьёт град в землю и асфальт.
Скоро здесь всё будет красное.
И мокрое.
А пока что пора облизнуться в последний раз и примкнуть к бродившим по тёмным улицам Именам.
Она бежала волком.
Не стиль бега, она была им.
Загоняли долго и упорно, этот лес был крик отчаянья. Просто хотела жить, тянула до последнего, но понимала, что шансов уже давно нет. Это было ошибкой. Одной из многих. Почему в ФГПУ или НИИ, собачий мозг уже не мог оперировать такими сложными понятиями, могло возникнуть такое. Что такое? Провал? Прорыв? Нет. Просто ошибка. Просто ошибка.
Она задыхалась. Драла шкуру о кустарники и ветки. Жажда воды насмехалась над ней, когда она пробегала лужи и канавы. Преследователи слишком близко. Они её знают. Нет времени, нет сил.
Выследили давно, ждали, что она будет контактировать. Можешь пожить месяц другой, ведьма. Нет. Она затихорилась, пряталась. Как могла. Ленка.
Дикий вопль. Нет не акустический, хотя возможно. Но это не имеет значения. Каждый гибнет регулярно. Но не так. Её растерзали не физически. Уничтожили её сущность, её схему. Этот отпечаток на ткани мироздания называли душой. Смерть души той, кто когда-то была Еленой, сотрудницей почтового ящика, милой девушкой. Которая просто работала и должна была помочь в эксперименте. Всё по записи, всё по протоколу. Но только немного раньше её попросили прорепетировать.
Волны этого отклика дошли до Кэйна. Еще один знак рушившегося мира. Просто еще одна смерть. Слишком много их было. Не повод выдавать себя. Бежать, мстить? Теперь немыслимо. Мир изменился после того, что они сделали. Он теперь не человек. Это существо найдёт всех.
Когда-то прекрасный город, оказался опустошен. Торговые центры под властью банд. На улицах легко могут убить, а в квартирах либо оборудовали своё прибежище маргиналы, либо держат оборону скооперировавшиеся соседи.
Кэйну плевать. Всё труха. Он ищет только мозгокамни. Те, с которых всё началось.
Впереди очередной город. Скорее даже посёлок, но огороженный колючкой и минами. Как и везде сейчас, пока не нагрянул «пришествие». Он мигом всех своей святостью ощерит и дарует свободу.
Я никогда не был осознанным бунтарем. Эта история будет мною отправлена в светлое, потому, что я так считаю! По горячим следам. Я так понимаю, в качестве гостя я смотрюсь спорным персонажем, факт. Мне 29. Есть у меня соседи по тамбуру Илона и Виталик, они на 7 лет меня старше, мы дружим.
43-светлое
В пятницу Илона заглянула ко мне и сказала, что её пригласили в гости к коллеге с работы (Больница, хирургия) и все должны быть парами (завихрения в голове хозяйки). Виталик будет в выходные ковыряться в машине, идти не хочет, а давай ты со мной пойдешь? Я естественно поинтересовался «зачем мне это?». Илонкины аргументы приводить не буду, в данном случае это не важно, но меня она убедила. Мне было поручено особо не наряжаться, но и не в рабочем комбинезоне. (Если у вас возникает вопрос, не озадачит ли Илка своих коллег придя не с мужем, которого все знают, а со мной, нет, про меня там тоже знают, только не видели. Я там называюсь «тот самый мальчик из соседней квартиры».
В субботу. Я: джинсы, кофту, сгреб патлы в пучок. (Кстати, на каждый новый год я получаю от Илонки в подарок связанный ею свитер или кофту. Это уже традиция. Я не знаю в чем проблема, но у меня вся одежда злостно потирается на локтях, она мне рукава и ремонтирует-перевязывает, очень удобно.) Илонка рассказывала, что поводом для собрания послужило новоселье. Они с коллегами уже скинулись и купили в подарок мироволновку и какие-то чашки. Ну, ок. Моё дело прийти, поесть, что-то похвалить и дождаться конца мероприятия. На первый взгляд ничего сложного. Мы добрались до места, оказывается есть районы, еще более удаленные от центра, чем наш. Новостройка. Нас встретила хозяйка, девушка до тридцати, из серии тех, что вкладывают не мало сил и времени в то, чтобы быть похожими друг на друга. Она была довольно активной, рвалась руководить и всем раздавать задания. Небольшого роста, миниатюрная. В коридоре я наклонился и на ухо Илонке: «Компактный диктатор!» Она закрыла глаза и кивнула. Из-за угла за нами следила девочка лет 6-7. С хвостиками завитками на голове в белом платьице с какими-то понями-конями на принте. Она с любопытством разглядывала пришедших. Я ей подмигнул, она заулыбалась, пользуясь общей суматохой, высунул язык набок и скорчил рожу. Она прикрыла рот ладошками и стала смеяться, спряталась. Илона потянула меня за ворот кофты и в ухо: «Я рада, что ты сразу нашел кого-то своего интеллектуального уровня, а то боялась тебе будет скучно с нами».
В квартире было ещё не всё обустроено. Стол накрыли в зале, где с мебелью было не густо, от того просторно и хорошо. Все пришли парами. Всего нас было 10 человек и маленькая шпионка с хвостиками по имени Алина. Угощали вкусно. Долго обсуждали историю покупки квартиры, какие-то страшные истории про ипотеку, варианты планировок, цвет стен, мебель. Я что-то жевал, ходил курить на балкон с другими пленниками этой привычки. Алинка сидела тихонько, что было неожиданностью, дети обычно везде путаются, тянут внимание на себя. Это был совершенно другой случай. Алинка по активности не особо отличалась от диванной подушки. Большой коллектив неминуемо начинает дробиться на более мелкие для более продуктивного общения. Илона сидела около какой-то женщины, и они обе состояли в «секте» вязальщиц, обсудили узоры на моей кофте. Пошли обсуждения цен на акрил, шерсть, крючки, магазины с пряжей. Хозяйка Татьяна заинтересовалась мной. Она спросила кем я работаю. В таких случаях у меня заготовлено, что-то про обработку фотографий или фриланс, но было поздно, кто-то про меня знал и сказал, что я художник. Татьяна вскочила, сбегала в комнату и принесла несколько листков офисной бумаги и пару карандашей. Сунула мне: «Нарисуй меня!». Знаете, бывает так, что чего-то не хочется. Ты просто что-то не хочешь делать. Я в таких случаях обычно говорю: «В другой раз», это часто срабатывает. Однако, в этот раз не сработало. Мне так это не нравится: «Вы, врач? А посмотрите у меня сыпь на жoпе!», ну и так далее, думаю понятен принцип. Себе такого не позволяю и не люблю, когда такое происходит со мной. Хозяйка настаивала, у меня проснулось острое желание донести мысль, что я именно не хочу это делать. Почему я должен, собственно? Она была озадачена: «Тебе жалко?» «Нет, мне не жалко, не выделываюсь я. Просто не хочу. Так бывает. Уважайте и мои желания и я обязательно буду уважать ваши.» Кто-то попытался спасти ситуацию, предположив, что у меня нет вдохновения. Я решил разъяснить, что это тут не причем. Если вы умеете готовить, вы сварите суп или налепите котлет в любом случае с вдохновением или нет. Вдохновение даёт лишь удовольствие от работы. Я просто не хочу и не хочу сориться, пожалуйста. Если бы я был спасатель и кто-то рядом тонул, я бы стал действовать, а это ситуация иного рода. Заметил, что Алинка внимательно следит за происходящим. Татьяна продолжала настаивать. Я переплел руки на груди и откинулся на спинку стула, заняв глухую оборону. Все переключились на Илону. Она развела руками: «Я ему не дрессировщик, какие ко мне вопросы? Он взрослый мальчик. Взрослый, упертый и… разбирайтесь сами.» Вмешался муж Татьяны и уволок её на кухню, как-то ситуацию замяли, я ушёл курить. Продолжились обсуждения ремонта, цен на стройматериалы и прочее.
Затягивать историю не стану. Кульминация. Татьяна стала показывать, фотографии того, что они будут покупать в детскую, потом переключилась на истории из жизни первоклашки Алины. Про тихоню вспомнили. Татьяна сообщила, что сейчас Алина нам всем почитает стих про кошку. Все зааплодировали. Алина сидела в кресле вцепившись в подлокотники, такой ажиотаж её не радовал, а скорее смущал. Она покраснела и смотрела в сторону. Татьяна требовала, мол, давай вставай, выходи и расскажи тётям и дядям стих! Девочка опустила голову и словно надеялась, что всё замнется, забудется и, если сделать вид, что тебя нет, никто и не заметит. Но Татьяна настаивала, она выволокла дочь в центр, кто-то просил оставить ребенка, раз она стесняется, но получил словесную оплеуху о том, что матери виднее, как быть. Алина стояла, ковыряя оборку на платье, опустив голову. Татьяна сунула руки в карманы, требовательно: «Я жду!» Все притихли, послышался тихий, дрожащий детский голосок: «Тётя Трот и кошка…» пауза, всхлип, она подняла полные слез глаза: «Я… я… не хочу…». Тишина. Все уставились на меня. Татьяна выставила вперед руку, растопырив пятерню, с претензией и немым вопросом «и что теперь?», вот, кошке под хвост всё воспитание! Я вышел и стал у стены возле Алинки: «А я хочу! Иван Бунин «Кошка»
Кошка в крапиве за домом жила.
Дом обветшалый молчал, как могила.
Кошка в него по ночам приходила
И замирала напротив стола.
Стол обращен к образам — позабыли,
Стол как стоял, так остался. В углу
Каплями воск затвердел на полу —
Это горевшие свечи оплыли.
Помнишь? Лежит старичок-холостяк:
Кротко закрыты ресницы — и кротко
В черненький галстук воткнулась бородка.
Свечи пылают, дрожит нависающий мрак...
Тёмен теперь этот дом по ночам.
Кошка приходит и светит глазами.
Угол мерцает во тьме образами.
Ветер шумит по печам…»
Все молчали. В коридоре раздался бодрый мужской хохот. Алинка смотрела на меня приоткрыв рот. Внимание переключилось на Илону. Она зажала ладони между колен, склонила голову на бок, улыбнулась: «Знаете… а нам пора…»
Мы молча дошли до остановки, я закурил, она выдохнула: «Что это было?». «Я не знаю». «Почему стих про похороны?» «Я другого про кошку не знаю» «Вообще зачем ты это сделал?» «Не знаю». Мы стали смеяться. Я спросил не будет ли у неё проблем? Она отмахнулась.
Сегодня. Вечером зашёл к соседям. Илонка на кухне, Виталик за компом, что-то работает. Она сказала, что сегодня мои приключения на званом ужине были предметом обсуждения на работе в обед. Её попросили больше меня не приводить в гости. "Ну и ладно",- подумал я.
К прочтению не обязательно:
(тут я общаюсь и отвечаю)
«Знаешь, сложно сказать. Да, я неглупый…» Вот это вообще тема интересная. Жизнь ни хрена не шахматная партия, где изначально равный ресурс. Это тупо покер! Сдали всем картишки, ты смотришь на них и думаешь, мда…причём всё будет зависеть от самого игрока. Не раз убеждался и наблюдал, как люди при рождении получившие отличную карту на руки не могли её разыграть. Лёнька в своё время пытался меня убедить в существовании понятий «судьба», «карма». Нужно просто искренне попросить у вселенной, и она даст! «Лёняяя, ты красивый, тебе не только вселенная, тебе кто угодно даст!» Пытался объяснить я, но глухо, однако, этот человек умудрился не прокакать полученное от природы и даже монетизировать и на самом деле вселенная тут вообще не причём! Мне, например, очень нравится рассказывать и делиться знаниями. Если бы я учился с должным рвением, возможно сейчас бы преподавал и это мне бы доставляло удовольствие. Я лет 8 назад, когда бывало туго, давал уроки и у меня получалось, я каким-то образом здорово нахожу способ донести информацию. Кому-то нужны примеры, кому-то многократные повторения или ещё что, а когда видишь результат - это интересно. Вот, а на деле я - малограмотный бездельник))) Ты, похоже, разыграл свои карты практически на максимум. Покер - такая игра где выиграть можно с самой паршивой картой, главное возглавить все, что только можно.))))
«спепсис или скептическое впечатление?» - (ну хоть не сепсис))) просто впечатлило, что такая объёмная история получилась и, наверное, реально судьбоносная. Яркие персонажи, сочно и я узнал кто такой Гореликов. Наверно люди, с которыми что-то пережито, нам ценнее.
«…но смог бы гипотетический брат понять и принять все твои заморочи - тоже вопрос. Здесь та ситуация, когда разумом всё это понимаешь, а сердцу хочется мечтать..)» и ты сам натолкнул меня на эту мысль про гипотетического родственника …этим: « Раз уж пошла такая пьянка, скажу тебе одну вещь…». Ну, я тебя услышал и понял. Признаю наличие у себя ряда проблем и отдаю себе отчет в том, что в голове не всегда порядок. Это вот так работает и я убедился, что пока функционирует, лучше не трогать. При этом совершенно спокойно принимаю то, что я или какая-то часть меня кому-то не нравится. Я вряд ли стану правильнее или лучше, по крайней мере в этой жизни.
Это первая глава
Глава 1 Кируун.
Давным-давно, на западе, существовало королевство Кируун. У него была сильная армия и оно было очень богатым. Его торговые пути пересекались по морю и суше. У королевства не было врагов и оно хотело жить в мире и дальше.
Правил Кирууном, уважаемый всеми король и королева. История не помнит их имен, но их уважали все, и подданные и обычные люди и соседи. Король и королева, всю жизнь отдали во благо своего народа, но к сожалению их дни начинали подходить к концу, а наследника у них так и не осталось. Толи проклятье повисло над ними, толи просто неудача, но за всю их молодую жизнь им не удалось зачать дитя. И вот в возрасте уже сорока лет, король решает пройти к проповеднику и попросить силы божьей. Проповедник, же сказал королю – Мой король, прошу вас исповедуйтесь перед Богом и нарекитесь никогда не грешить в будущем. Я уверен, Бог ответит на ваши молитвы. Король так и поступил, он упал на колени перед статуей ангела, и исповедался во всех своих деяниях, и хороших и плохих. Так же король дал клятву, никогда не грешить перед богом, в замен попросив лишь одного, чтобы у него с королевой родилось дитя.
Через девять месяцев, у короля и королевы родилась дочка. Весь Киррун в тот день, а дальше и всю неделю праздновал ее рождение, а счастью короля и королевы не было предела. Девочку назвали Мелиссой. Она росла и обучалась мудрости у своих родителей и приближенных короля. Ее учили как править и как поступать в тех или других ситуациях. Этикету и статскому общению. Казалось, что ничего не могло привлечь беды.
Но великий король изменил своей королеве, нарушив клятву брака и клятву перед Богом, за что тот сильно разозлился на короля. В этот же день, принцесса заснула непробудным сном. А на королевство, обрушились несчастья.
Неурожай и болезни, повлекли за собой голод и смерть. Народ Кирууна вымерал с каждым днем все сильнее. Король осознав что наделал, упал на колени в молении Бога о том чтобы тот простил его, ведь это его вина, не его дочери или его народа. Предлагал чтобы Бог забрал его душу в ад за грехи, но простил неповинных. Но Бог его не слушал.
Отчаявшись, король закрыл границы королевства, чтобы не распространять болезни на соседей. А дочку приказал, спящей положить в стеклянный гроб и оставить в церкви в надежде что Бог простит хотя бы ее.
И так эта история и кончается.
Всем кто прочитал спасибо. Ошибки, замечания приветствуются. Спасибо
Привал
- Эй, первый, как тебя... Тормози короче! Крикнул торгаш, из центра конвоя.
Мы остановили обоз, спешились, и стали разбивать лагерь. Развели костер, начали готовить ужин, лошадям дали овса и привязали у реки. - Этот торгаш какой-то мутный, зачем мы пошли этой дорогой? Спросил Освальд, мой напарник.
- Я не знаю, слово заказчика - закон. Нам уже заплатили, молча выполняй свою работу.
- Да ты сам подумай, между Торвой и Алеской, и в Алеске мы были бы уже послезавтра, а идя в обход, мы прибудем только к концу недели. Говорю, надо забрать деньги прирезать этого типа и валить.
- Мы не бандиты, Освальд. Какая разница сколько ехать? Этот путь, забыт всеми бандитами и разбойниками уже очень давно, тут не менее безопасно, чем по главной дороге. А за те деньги что, он платит по прибытию, можно провести в пути лишнюю пару тройку дней.
- Винсент, говорю, надо валить! А ты как думаешь, новенький?
Новенького звали Билл, мы встретили его в таверне совсем недавно, прямо перед этим самым торгашом. Он был пьян в хламину! И говорил что, бывалый охотник за головами, поймал с два десятка преступников. Так себя нахваливал, что тот торговец наверное и подумал что с ним ему будет безопаснее. Вот и подсел к нам, с этим предложением.
- Если честно, ребят. Зря мы пошли этим путем.
- О чем ты? Спросил Освальд.
- Сами подумайте, почему на этом пути нет бандитов или еще каких путников? Раньше, лет двадцать назад, на этом пути было найдено крупное, месторождение золота. И находчивые предприниматели, нанимали старателей для постройки шахт. Конечно и обычных авантюристов, желающих срубить легких денег хватало. За пять лет этот каньон разрыли вдоль и поперек. Тут даже по центру дороги деревушку обжили, естественно на пути появились и бандиты, но в какой-то момент, исчезли все... Закрылись все предприятия, деревня опустела, и даже самый отважный искатель приключений на свою задницу, сюда боялся ходить.
- А что тут случилось? Спросил я.
- Никто не знает, но ходит легенда, что здесь творится чертовщина. И только одного путника на этом пути можно повстречать.
Черного всадника в шляпе с огромными полями. На одной стороне шляпы сидит здоровенный ворон, с другого свисает масляной фонарь. Говорят его видели только ночью, да и то на скалах, с другой дороги. Он как страж, что охраняет этот путь.
- Охраняет от кого? Сказал уже полностью побледневший, Освальд.
- От всех. Ахахахаах, да все это байки, которыми отгоняют путников от этого пути, чтобы те ехали по главной, и платили пошлину. Расслабься. Со смехом произнес Билл.
Торгаш в это время рылся в своем обозе, постоянно на что-то срываясь...
Спустя час мы отужинав, решили все лечь спать.
Не унимался только торгаш, который к своему шороху, еще что-то и бормотал.
Расположились мы под открытым небом, на подстилках.
- Эй Билл, так если все это байки, тогда почему эта дорога пустует?
- Ну тут вроде шахта обвалилась, пошла цепная реакция, и похоронила всех кто в тот момент работал. Страховые компании не смогли покрыть ущерб, и из-за этого компании обанкротились, и больше сюда лезть никто не хочет.
- Что, даже обычные авантюристы?
- Я честно не знаю, что и как тут было. Что в газетах писали, то и говорю.
- Бл*, не нравится, мне это место, ой как не нравится.
- Если говорить о тех легендах, что тут сложились. Я слышал, что на самом деле, после того как месторождение изрыли, начали копать вниз. Может после этого и произошел обвал, может еще что. Я знаю лишь одно - все кто тут добывал золото, сейчас либо два слова связать не могут, либо уже давно умерли.
- Что, же прямо все-все?
- Я говорю что слышал.
- Не все... Раздался хриплый голос торгаша. Умерли лишь те, кто не смогли договориться с ними...
На стенах каньона поднялась пыль, и раздался шум, как при камнепаде. Только с рыком, и всхлипами.
- Все! Быстро встаем! Подорвался я. Куда ты нас завел, ты чертов ублюдок.
- Ничего личного ребята, всего-лишь, это бизнес. Ответил торгаш и скрылся в своем обозе.
- Чем он тебе заплатил? Спросил Билл.
- Золотом.
- Понятно, он схватил винтовку взял лампу и выкинул ее в сторону приближающегося шума. Она вспыхнула и подожгла траву, лошади от страха сорвались и убежали прочь.
Я взял винтовку и начал целится в облако пыли, так же поступил Освальд и Билл.
- А я говорил, вам, говорил! Теперь мы все здесь умрем!
Лишь только облако пыли добралось до распространяющегося пожара, как стало видно, что это не камнепад...
Они очень слабо напоминали людей, вот только руки у них были длиннее с неимоверно огромными ладонями, с соответствующими им когтями, ноги короче. Передвигались они на руках. а голова была со свисающей челюстью, как будто была порвана, но это не мешало ей закрываться. Как будто сам Дьявол играл в кости, когда их сотворял.
- Огонь! Раздалась канонада из выстрелов. После еще и еще.
В голове пролетела мысль. У Билла восемь патрон в винтовке, у нас по шесть. Пока будем перезаряжаться, нас просто загрызут.
Раздался выстрел, он был не из нашей винтовки, был громче и вообще походил на пушечный. Тут толпа упырей остановилась.
Со стороны выстрела, под облаком пыли, был виден тусклый свет. В тот момент когда я это осознал, обоз в котором был спрятан наш заказчик, разлетелся в щепки. Мы находились от него метах в пяти, но даже сюда долетели кусочки торгаша.
Толпа упырей отступила назад, и начала убегать прочь откуда пришла.
В пыли было не разобрать кто это был, но на нем точно была огромная шляпа, а в руке револьвер размером с голову коня.
Данный рассказ, написал еще в 2021 году, сейчас работаю над другими работами (хотя кому это интересно)) вспомнил о нем после прочтения, нескольких постов о нехватке авторского контента. Я не писатель (я это понимаю, хромает грамматика и повествование точно, вы что-нибудь еще найдете я уверен) пишу просто чтобы утолить свои графоманские позывы.
P.S
Кидайте тапки, обливайте грязью, мне все равно, я это делаю в большей степени для себя. От вас жду конструктивной критики чтобы хоть как-то улучшить это дело. В моих мечтах есть галочка, выпустить книгу, но я понимаю что мне до этого еще очень далеко.
Ведьминское настроение постоянно переходило из страшно огорченного от неведомо откуда падающих на голову разочарований, до ровно- спокойного, от убеждения неповинности людей в их мерзостно- эгоистичной гадосности.
И даже, хоть она и возненавидела зиму, за постоянно ноющие суставы, весну ей все равно не хотелось ждать. Конечно, она будет радоваться запаху весны, принесенному ветром за сотни заснеженных километров, но ждать весну все равно не хотелось. Затянувшаяся личная ведьминская осень знатно омрачала жизнь не сильно то и старой Ведьмы. Можно было бы даже еще и ого-го, но нехотелось. Даже метла стала покрываться паутиной, чего не случалось уже пару веков.