Зло. Глава 7.1⁠⁠

ПрологГлава 6.5
Каждый вдох — это выбор. Каждая минута — это выбор. Быть или не быть. Каждый раз, когда ты не падаешь с лестницы — это твой выбор. Каждый раз, когда ты не разбиваешь свою машину, ты подтверждаешь свое желание жить дальше.— Уцелевший (Чак Паланик)

- Да я тебе говорю: сдох он, - голоса высекли из монолита окутавшей сознание мемора тьмы снопы искр. Головокружение и боль, пришедшие за ними, заставили Сивара поморщиться. Апатия, охватившая его в Нимфополисе, притихла, сменившись опасливым интересом к своему собственному неизведанному настоящему.

- Ну, вот - живехонек, а так можно было рассчитывать, что его первым сожрут, - один из голосов-невидимок, был явно расстроен двигательной активностью Киллиана и не собирался скрывать своего недовольства. Вслед за словами послышались неразборчивые чертыхания и причитания.

" Угораздило же."

" Все эта сучка Таша Виновата."

" Ну вот как так то?"

Заунывные чаяния потонули в рокоте, прокатившемся откуда-то справа:

- Не ныть как баба, хватит! Ссыкун сдохнуть не от кордов, он сдохнуть от меня!

Знакомый тембр и манера построения предложений окончательно привели Киллиана в чувство. Он попытался вскочить, но не смог оторваться от своего места. Глаза, наконец-то соизволившие открыться, дали ответ почему. Сивара и ещё пятерых существ, которых в большей или меньшей степени можно было отнести к Хомо Сапиенс, перевозили спеленованными с головы до ног. На свой счёт Киллиан не испытывал иллюзий - ему для потери боеспособности достаточно было быть прикованным наручниками, а вот ограничению подвижности своего соседа он даже обрадовался.Облепленная жгутами-фиксаторами громада человека-быка занимала почти четверть крохотного отсека-карцера.

Заметив движение, Тайрус шумно выдохнул в сторону мемора, обдав того смесью, состоящей в основном из слюней, углекислого газа и мукуса.  Все попытки Сивара очистить лицо потерпели неудачу - жгуты надёжно прижали пленников к их креслам. Помимо Тайруса рядом с Киллианом находилось ещё четыре человека. Двое из них, если судить по отсутствующему взгляду и бритой голове, были тардумами - красные забрала были не единственной отличительной характеристикой безмозглых. В карцере обнаружился недавний экскурсовод Киллиана, помощник Директора по чему-то там, кого-то там, Шэй Джеймс-Как-то там. Длинная вереница титулов и имён напрочь стёрлась из памяти Киллиана, а вот содеянное бюрократом сохранилось. Крысиная морда чиновника так и просила, чтобы по ней ударили, что Киллиан, собственно, и решил сделать, как только ему предоставится первая возможность.

Ещё одним узником карцера была девушка, которая не так давно разрушила последние юношеские иллюзии Сивара. Кохитсуджи невольно жалась в сторону от своего соседа чиновника, продолжавшего ей что-то лопотать. Ее глаза полыхнули было радостью, увидев, что Киллиан на нее смотрит, но тут же потухли, залитые брезгливостью взгляда мемора.

"Что ты жмешься от этого жирдяя? Как раз тебе подойдёт. Обеспечит всем чем надо, пока делаешь, что тебе скажут." - Сивар с неожиданной для себя легкостью переварил эту мысль и отпустил ненависть, увлекавшую его мысли подальше от хладнокровия. Это было лишним. Он уже распрощался с миром детских грез, сыграв внутреннюю панихиду по своей невинности. Вместе с Мией он похоронил всю веру в человечество и перестал ненавидеть все вокруг. Соратники по несчастью перестали его волновать.Корды выбирали себе на корм не лучших представителей рода людского. Не исключено, что у человечества их просто и не было, этих лучших представителей. Слабо освещенный отсек космического корабля, навроде того, на котором Киллиан летел к дредноуту механоидов, был наполнен абсолютно разными людьми. Объединяло их лишь одно - каждый из них получал сейчас по заслугам.Тардумы платили по счетам, хоть и были бездумными марионетками на службе мифического командования. Они не могли и не умели противиться приказу и сжимали непоколебимую длань закона, пусть даже и бесчеловечно жестокого, везде где появлялись; чиновник использовал свою власть исключительно на благо своих собственных интересов и не видел в этом ничего предосудительного; злобный сын местечкового князька, возомнивший себя богом, решал кому жить и кому умереть в его душных казематах; девушка, которая предпочла тягостям и лишения мира простую и беззаботную жизнь, разменяв свою совесть на достаток; и он - помощник блюстителя порядка, пришедший вершить добро и правосудие, но споткнувшийся об омерзительную реальность. Затянутый в болото рутины, поглощённый маховиком системы и не нашедший в себе сил сказать "нет". Не способный до конца противиться окружающей бесовщина и не сумевший что-то изменить.

Все они были достойны попасть сюда. Все они были абсолютно и ничем не примечательны. Они не были неординарными злодеями или героями. Они были порождением человечества, отпрысками, которыми полнился род людской испокон веков. Они все были невыносимо заурядными, чего нельзя было сказать о человеке, вошедшем в отсек под аккомпанемент из причитаний чиновника и тяжелого дыхание человека-быка.

Джуд Лайтберин миновал вход и на секунду запрокинул глаза, войдя в кибер. Его мысленная команда активировала галопанели, покрывавшие почти все стены отсека. Космос окутал пленников со всех сторон. Пустота навалилась на людей приливной волной и заставила их сердца замереть.

Мрачное очарование вселенной всегда действовало на людей безотказно. Будь то первые космонавты, почти сходившие с ума от единения с этой невообразимой бесконечностью или современные люди, для которых космос был не враждебным миром, а средой обитания - вид межзвездного пространства зачаровывал всех и всегда.Диск планеты, уже отчетливо видневшийся впереди, начал стремительно увеличиваться, словно притягиваемый заговорившим Лайтберинон.

- Дамы и господа, прошу минуточку вашего внимания. Через мммм… - Он на секунду задумался и посмотрел на запястье, будто сверяясь с часами, - где-то через пол-часика мы опустимся на поверхность сего скорбного царства, и вам удастся принять участие в одном ритуале моих не совсем белковых или уже почти не беловых друзей...

- Тайрус тебя убить и содрать кожу с твоего протухшего мяса! - Сосед Киллиана прервал речь Лайтберина, чем заставил того почесать подбородок.

- Любезнейший, я тебе морду обкорнаю, если ещё раз меня перебьешь. Не сове...

- Выдавить тебе глаза и башку использовать вместо продажный дев... - теперь уже Джуд перебил вошедшего в раж сына Миноса. Он совершил короткий выпад, махнув у физиономии Тайрус чем-то блестящим. Само движение Джуда было настолько молниеносным, что Киллиан вначале решил, будто ему померещилось. Уже через секунду результат действий Лайтберина развеял его сомнения в реальности произошедшего. Именно через секунду Тайрус обнаружил, что на его бычьей морде отсутствует крохотная полоска кожи. На мокром носу выступили первые красные капли. Кноссец взорвался:

- Тайрус ноги тебе оторвать и в глотку вставить...

Орудие Лайтберин сверкнули второй раз. Принц Ласта замолчал, наблюдая как Джуд вертит в руках полупрозрачный кусочек его  плоти. Кровь начала сочиться из ещё одной ранки.

- Пожалуйста-пожалуйста, мой некультурный друг, говорите, а я продолжу из вас карпаччо стругать... - Джуд обвел пленников недобрым взглядом и усилил эффект своих действий, поместив кусочек плоти Тайруса на его первоначальное место. Мужчина покрутил головой, разглядывая результаты этой "операции" и хлопнул по ранке, будто прижимая отсеченную плоть.

- Ну вот, как и было́. Так что, я продолжу? Все вопросы, после небольшого ликбеза по нашему общему будущему. Если захотите что-то спросить, просто поднимите руку. Что вы, ей богу, хуже детей, - стянутые жгутами по рукам и ногам пленники ответили молчанием.

Джуд махнул в сторону галопанелей. Планета разрослась и стала занимать почти три четверти обзора. Затянутый грязными облаками эллипс был почти полностью покрыт ледяной коркой.
- Друзья мои, если кто не понял, это Мортем - родина кордов, ну, точнее сказать, то, что от нее осталось... - Название планеты послужило триггером, активировавшим ещё один фрагмент памяти Киллиана. Пласт информации, находившийся в своего рода консервации, начал встраиваться в сознание мемора. Реальность захлестнули видения.Шапки ледников, окутавшие почти всю поверхность планеты, становились размытыми. Изображения минувшего наслаивались на реальность и воссоздавали в голове Сивара историю дома механоидов.

Буйство красок прошлого заслонило собой блеклую действительность. Киллиан увидел, как по зелёной поверхности планеты разрастаются города. Это не были урбанистично-уродливые нагромождения стальных коробок - корды ценили красоту и вплетали архитектуру своих городов в окружающий ландшафт. Ветвистые словно деревья небоскребы, были усеяны живой растительностью, а ниточки дорог вздымались над горами и ныряли под озера. Города вгрызались в скалы и умывались водопадами. Океаны полнились рукотворными островами, где фундаменты из тугих водорослей несли жилища тогда ещё лишенных механических протезов существ...

Синяя вспышка нейтронной бомбы прервала вереницу образов. На секунду перед глазами Сивара застыл этот пышущий жизнью и энергией мир. Крохотная точка, сдетонировавшего в районе одного из горных хребтов заряда, начала выедать это мир. Огонь Возмездия залил родину кордов.

Киллиан не видел жителей планеты, не видел, как они навсегда замирали в своих жилищах и не ощущал, как уходит в небытие вся разумная жизнь этой планеты. Он увидел последствия. Увидел, как планета, лишившись своих хозяев, становится серой. Становится бесцветной. Увидел, как густая тишины, обрушившаяся на планету после смерти ее обитателей, стала призывным горном, созвавшим к могиле расы всех оставшихся в живых кордов. Точки космических кораблей, облепивших планету мерцающим роем, были похожи на похоронную процессию, выстроившуюся у спускаемого в могилу гроба. Через секунду они ушли. Мириады серебристых точек сгинули, чтобы через мгновение вернуться видоизмененными и окончательно сошедшими с ума.Вместо лёгких яхт и катеров, научных лабораторий и кораблей далёкого поиска к Мортему вернулись совсем другие его дети. Черные, одутловатые туши дредноутов выстроились у планеты ровным строем. Они наблюдали. Наблюдали, как в их доме начали обживаться новые хозяева. Ковчег-матка человеческих колонистов уже опустил свою тушу в сердце одного из материков. Корды, в отличие от других рас, не стали просить милости у победивших в войне. Они словно мальки решили напитаться энергией погибшей матери-рыбы.

Киллиан с каким-то благоговением, с каким-то неописуемым эсхатологическим восторгом наблюдал, как смерть пожирает все живое. Целая раса развела погребальный костер размером с планету и хоронила в ней свое прошлое. Зарывала под слои радиоактивного пепла свою мораль и свои принципы, доставая откуда-то изнутри давно забытые инстинкты. Тысячи ядерных грибов начали вздыматься к небу порождая причудливый лес. Ударные волны взрывов сходились и расходились опоясывая планету, а корды все висели на орбите и смотрели на этот огненный ад. Они любовались кремацией своей сгинувшей родины и насыщались ненавистью к человечеству. Потерянная в веках прогресса мстительность стала их идеей. Набеги на колонии стали их ответом людям, стали смыслом их существования.

Лайтберин оборвал повисшую в отсеке тишину. Хоровод видений Сивара остановился:

- И так, дорогие мои мальчики и девочки, большие и маленькие, посвящу вас в суть причудливого ритуала моих членистоногих друзей. Видите-ли, этот ритуал довольно молодой и не имеет четкой структуры, но все же, он стал неотъемлемой частью культуры наших братьев по разуму. Культуры, в формировании которой мы, как вид, приняли непосредственное участие. Раньше корды не отличались кровожадностью и злопамятность, но, знаете ли, гибель почти трёх миллиардов собратьев может изменить взгляды на жизнь любого разумного существа. Хоть суицид издревле и считался у моих друзей одним из самых почетных способов уйти из жизни, к смерти они не испытывали особенного пиетета. Они не оценили шутку проделанную с ними союзниками, то бишь нами, людьми и превратились из милых и почти пушистых ботаников в маньяков убийц, - Джуд доверительно покивал головой, глядя почему-то на Кохитсуджи, и заговорщицким тоном продолжил,- к слову, о пушистости, я правда интересовался. При желании они могли бы отрастить немного растительности на теле, а то ходят омерзительно голые. Они почему то предпочли вырастить плазменные турели и генераторы силовых полей. Так, о чем это я?

Лайтберин прохаживался между пленниками. Что-то в облике Тайруса привлекло его внимание, и он погладил его по лбу.

- А у тебя башка такая же прочная как у коровы? Я слышал, быку можно топор в лоб вогнать, и он будет преспокойно бегать? Тебя кто так отделал то, болезный? Ты зверушкой что ли комнатной у кого-то был?

- Что ты знать о красота и сила, слизняк. Ты и хвоста Тайруса не стоить?

- А у тебя и хвост есть? Прям как у пони? Я всю жизнь мечтал о пони. Помню, в детстве мне рассказывали, есть такие штуки - понями зовут. Они щиплют траву, умеют летать и гадят радугой. Ты умеешь?

- Ты только со связанный такой смелый. Ты бы Тайрус ноги целовать, если бы я быть свободен, - Джуд улыбнулся и потрепал его по здоровой щеке.

- А вот это мы как-нибудь проверим, - он развел руки в стороны, будто наслаждаясь вниманием людей, - мой новый рогатый друг... очень надеюсь, что эта твоя мутация не вызвана блудливыми забегами твоей мамаши на ферму... Ты напомнил о чем я, собственно, говорил. Так вот, ритуал. Вам предоставится уникальная возможность побороться за свою жизнь с одним из представителей дружественной расы. Каждый корд, когда приходит его время умирать или ему надоедает этот бренный мир, и экзистенциальный кризис не даёт другого выбора, считает своим долгом отправит вместе с собой на тот свет… или куда-то там у них... человека.

Лайтберин улыбнулся, словно бы предвкушая развитие ситуации. Его лукавые глаза забегали по пленникам в поисках наиболее внимательного слушателя. Отрешенный Киллиан и еле сдерживающий свой гнев Тайрус его не заинтересовали, как и вжавшаяся в спинку кресла Кохитсуджи. Тардумы привычно являли собой образчик апатии, а вот недавний экскурсовод Сивара обещал стать благодарным и внимательным слушателем разошедшемуся выступающему. Помощник директора по персоналу обильно потел. Мышцы лица отказывались его слушать и сокращались в произвольном порядке. На месте человеческого лица образовалась непрерывно содрогавшаяся гримаса.

- Мои друзья предпочитают, - Джуд склонился над Джеймсом-Александером и шептал ему на ухо. Делал он это словно заправский актер, умеющий кричать шепотом и способный донести самую тихую свою речь до дальнего ряда зрительского зала, - предпочитают погибать в сражении. И вам будет предоставлена возможность заработать себе свободу в честном бою. Впрочем, участие в ритуале является делом добровольным.

Слушатели невольно дёрнулись. Заявление Лайтберина не слишком походило на правду. Никто не спешил ему радоваться.

- Нет, я совершенно серьезно. Если кто-то не хочет отдавать дань традициям наших друзей, то пожалуйста - вас тут же освободят. И ступайте куда захотите. Геостационарной орбита и скафанд ждут вас. Так же я могу выпустить вас погулять на поверхности планеты. Но радиация, думаю, управится быстрее нехватки кислорода в космосе.

Спич Джуда пролетел через Киллиан насквозь, не оставив внутри него сколько-нибудь значимого отпечатка. Собственная судьба его мало интересовала. Лишенный собственного прошлого и не нашедший будущего он витал в неизвестности настоящего, дожидаясь, когда солнечный ветер случая раздует фотонные паруса его судьбы. Он смотрел на людей вокруг и ему становилось смешно, от переполнявших их эмоций. Они боялись грядущего, боялись своей незащищенности перед этим не сильно психически здоровым человеком, кляли судьбу, забросившую их в этот космический каземат. Они дрожали в надежде защитить свои гнилые душонки, будто их смерть хоть как-то скажется хоть на чем-то.

"Какой смысл держаться за бессмысленную, бесцельную жизнь, где ты ни на что не влияешь? Зачем бояться? Нужно копить ненависть и ждать момента, когда вселенная даст шанс," - Джуд посмотрел на Киллиана, будто поймав его мысли.

- Ну что ж, мои дорогие раздуватели энтропии, готовьтесь и сушите штанишки. После приземления начинаем.

Джуд, уже собравшись было выйти, развернулся, картинно стукнув себя по лбу. Он поднял правую ладонь, словно посмотрев, что на ней написано.

- У меня там ничего нет, это я так, для драматического эффекта. Киллиана Сивар и некая Кохитсуджи, прошу пройти со мной.

У черных жгутов, видимо, было свое мнение относительно будущего пленников и Лайтберин озадаченно почесал подбородок.- Ну да, собственно, нам ещё осталось выяснить кто из вас кто. Относительно Кохитсуджи, которая пришлась по вкусу одному вояке-извращенцу, у меня есть подозрения, а вот кто из вас господин Сивар?
Жгуты на теле Тайруса спали.

- Так, госпожа Кохитсуджи, прошу пройти за мной, - Джуд протянул сыну Миноса руку, предлагая подняться. Тайрус, да и все пленники опешили. Все замерли, ожидая обещанную Лайтберину расправу, но Тайрус медлил, растеряв весь свой пыл. Он как пёс, сидевший всю жизнь на цепи и лаявший на прохожих, оказавшись без поводка, не знал, что ему делать. Жгуты, сдерживающие тело освобождали его мысли. Все его желания и обещания стали неприподъемными, стоило хозяину Лабиринта обрести свободу. Скорость реакции Джуда заставляла призадуматься любого.

- Только с бабами голыми и можешь справиться? Или стоять за спинами метаморфов и добивать? - Киллиан плюнул в скалоподобного монстра, который на поверку оказался крохотным человечишкой, - Я - Сивар. Вот та, разукрашенная как шлюха - Кохитсуджи.

Лайтберин картинно прикрыл рот руками, сделав удивлённое лицо:

- Прости, дорогой, обознался, - жгуты вновь оплели кноссца плотно сковав его тело и в тоже время деактивировав напавший на Тайруса столбняк, - ты все угрожал, что какой-то Тайрус меня покалечит. Я думал это твой парень, а это ты о себе говорил? В третьем лице? Бедняжка.
Джуд попытался изобразить сочувствие, хоть у него и плохо получилась:

- Тяжело родителям твоим пришлось, с особенным ребенком-то. Говорить даже нормально не научился. Если бы знал, я бы никогда не позволил себе таких шуток. Прими мои извинения. Ты хоть оправляться сам умеешь? А то может утку?

Тайрус нахмурился, но, видимо, понимая, как глупо будет выглядеть его очередная бравада, промолчал.

- Прости. Все, больше не буду. Утка-утка… Пони с этой проклятой радугой не дают нормально думать.

Кохитсуджи и Киллиан тем временем уже были свободны и встали со своих мест. Шэй Джеймс-Александер нашел себе нового собеседника, в лице одного из тардумов:

- Ну хоть не нас первыми сожрут…
Галопанели потускнели, скрыв нараставший Мортем. Лайтберин пропустил пленников вперёд и начал указывать им путь, называя направления.