Здравствуйте, Скорую вызывали?
Ночью в Городе царил Холод.
Не мороз, не зябкость, не вьюга.
Холод.
Это когда случайный резкий вдох причиняет боль. Мелкие кристаллики льда в твоем дыхании успевают дерануть слизистую бронхов. Когда осознаешь фразу „глаза замерзли“. Когда, потерянная по дороге из школы, варежка, означает обмороженные пальцы, а заглохший на трассе мотор ставит твою жизнь на рулетку в казино. Когда тебе под ноги с деревянным стуком падает птичка-камушек.
Такое случается нечасто. Пару недель в году. И не каждый год, но... Народ пакуется по всем правилам старинного сибирского искусства выживания „Мороженые сопли“. Многослойные шито-вязанные доспехи, украшенные шкурками песцов –неудачников, заполняют улицы, магазины, автобусы-трамваи. Люди радостно удивляются заклинившим термометрам, лохматому инею на бровях румяных девушек и незамерзающей водке.
Скоропомошникам тоже становится весело. Однозначно всех радует аттракцион „одетый в уставной халат коллега“. Если учесть, что халатик с треском напялен поверх трех свитеров, то зрелище становится особо ударным. Далее, к основным навыкам присоединяется еще один - способность быстро раздевать пациента, чтобы добраться до вожделенного тела. Особенно этот навык пригодится для пациентов, подобранных на улицах. Догадаться о показателях артериального давления и других увлекательных данных можно только обладая недюжинным опытом и интуицией.
Количество травм удивительным образом снижается. Сломать или отбить, упакованную справным зимним образом, бабушку или ребенка - задача непростая. Требуются дополнительные усилия и средства.
Машины ездят как паровозики, по ледяным колеям. Основная проблема водителя – поворот в нужном месте. Тормозят все вместе, об самого массивного. Паркуются по звуку смятого бампера. Красотень! На окраинах города маневрировать может только УАЗик-буханка и аварийная „шишига“. Тротуары с медленно ползущими пешеходами ограждают от бешеных водителей сугробы, сравнимые с противотанковым рвом. Снегоуборщики выходят только на основные магистрали. И там, не особо ярко, демонстрируют якобы результат на окаменевшей ледяной грязи.
В общем все как всегда. Неожиданно для всех в Сибирь пришла Зима и стало... то, что стало... Удивительное рядом. Ничего не поделать, Кисмет такой у местных... неудачный! („Кисмет“ – тюрк. Судьба. Это для тех кто забыл свои татаро-монгольские корни).
...„Эх, коза – твоя невеста!“ - вежливо прошипел свое отношение к невнятному водительскому мастерству водителя „жигулей“ наш водитель. Осторожно покосившись на мирно дремлющую медсестричку. Та, еле заметным вздрагиванием бровей, указала свое одобрение попытке сохранить иллюзию комфорта в скачущей по колдобинам машинке. Целых пятнадцать минут можно подремать при доезде. Эти минуты на вес золота...
Прибыли. Быстрое закутывание в шарфы, платки, перчатки и бегом в подъезд. Вызов банален и привычен. „Давление“. Плохо, когда его много, худо, когда маловато. А выбирать особо не из чего. На клеенке старого стола помятые блистеры с таблетками. Собственно по ним уже можно предполагать очевидный диагноз. „Одиночество“. И попробуйте мне возразить... И лечится это все не пилюльками или инъекциями...
Давеча рассуждали с друзьями „о смысле жизни“. Проверенный рецепт “Три капли коньяка на восемь мыслей“ помогли расслабить сфинктер логики и шаблонного мышления. Пришли к выводу, что Жизнь – есть, а конкретного смысла – нет. Но есть надежда отыскать. Каждый ищет в своем огороде. Некоторых увлекает сам процесс поиска и они продолжают рыться и перебирать отрытое даже после того, как вроде бы уже все и хорошо... Некоторые слепнут от когда-то нарисованного идеала и не видят очевидного под носом. Некоторые, выкопав изрядную яму, ждут похвалы и признания достижений от проходящих мимо. Но хвалят и поощряют только такие же ямокопатели... Некоторые обнаруживают себя, в итоге, язву и геморрой. Что материально подтверждает их усердие и усилия в поисках „абсолютного счастия“.
„Боли в животе“ и пометка „медик вызывает на себя“. Добро, тут скорее всего все серьезно. Среди медиков тоже есть шутники, но со „Скорой“ вряд ли кто шутить возьмется. Едем быстро, насколько возможно. Хотя и предутренние часы и город практически пустой, но наледи и колеи не позволяют разгоняться. В квартире спешно убранные следы вечеринки и несколько напуганных лиц. Среди них одна энергичная, средних лет женщина с лихим русым вихром и морем энтузиазма. Она – медсестра. Она же и вызвала помощь. Пациент – мужчина лет пятидесяти, жалуется на разлитые боли в животе и на глазах плохеет. Сложился в позу эмбриона и тихо стонет. Сухие слизистые, низкое артериальное давление, живот... в животе где-то катастрофа. Все мышцы напряжены (дефанс), щупать не дает. Ладно, умничать с диагнозами времени не остается. На носилки и в машинку. С нами садится медсестричка.
- Доктор, отвезите в Чкаловскую. Тут рядом. Если что – я помогу договориться с госпитализацией.
- ... Медик Центральный! Медик -16 в Калининском. Взрослый острый живот. Разрешите госпитализацию в Чкаловскую.
- Везите Медик-16. 7-22. Потом на станцию. Конец смены.
Ага! Кому конец, а кому пипец с продолжением... Пока приемный покой оформляет пациента, успеваю договориться со станцией, что кофр с лекарствами и халат отправлю с водителем, а сам останусь здесь. Водитель знакомый, серьезный взрослый дядька. Ситуация, с подрабатывающими на Скорой студентами, рядовая. Волею случая, у меня сегодня начинается цикл “Госпитальной хирургии“ и именно на базе Чкаловской больницы.
Уже у учебной комнаты кафедры меня перехватывает моя жена и вручает свежий, наглаженный халат. Мда, вот так вот... С молодой женой вижусь чаще в институте, нежели дома. Успеваем переброситься буквально парой слов, пофыркать что-то свое невнятно-ласковое на ушко и сосредоточится. Цикл новый. Ведет доцент кафедры. Он же – декан факультета. Не забалуешь. Известен своей строгостью.
Буквально через несколько вступительных фраз в двери стучатся. Доцент сердито открывает. Нам слышны только обрывки фраз: „ ...Сложный случай... а Васильич где?... У травматологов политравма, он уже час в операционной... Кто из ассистентов свободен? ... Ясно. Сейчас буду...“ Декан обводит взглядом нашу притихшую группу.
- Вот так вот случается, ребята... Мне нужно в операционную. Сейчас подойдет ассистент кафедры и вами займется. Порядок вы уже знаете. Тема. Разобрать пациентов. Записать истории болезни. Отчитаться преподавателю. Я постараюсь освободиться поскорее. ... И да... Кто со мной к столу пойдет? Там руки нужны будут...
... Ну и дернул меня черт... а как же... Любопытство сгубило не только кошку, отвечаю!
У операционного стола я стоял уже давно. В мединститут шел не просто после прочитанной увлекательной книжки о героической работе медиков. Бредил просто этой профессией. Мне это уже было ясно в возрасте 5-6 лет. Все игры, игрушки, книжки... В тринадцать лет устроился санитаром в больницу, в хирургию. Естественно, что моей задачей были мытье полов, кроватей и всего-всего, и борьба с горшками и утками. Я привозил пациентов на перевязки и все чаще зависал там.
Наконец меня „повысили“ и доверили мыть перевязочные. Долго объясняли и проверяли понимание технологии обработки стерильных помещений. Все таки пацан... но скоро убедились в серьезности моих намерений и ответственности. Я фанател от врачей, обстановки, атмосферы больницы. Своими глазами и без подсказки видел истинную картину, условия, трудности этой работы. Грязь и боль, отчаяние и радость, страдание и смерть...
Мне повезло с персоналом. Наверное они увидели во мне настоящее желание и решимость влезть в эту профессию и помогали... Помогали понять, прочувствовать, принять решение, увидеть истинное, отделить фантик от содержимого... На следующее лето, я снова был в больнице... и на следующее тоже...
Постепенно привычным стало мое присутствие на перевязках, потом ассистенция в травмпункте. На мелочах, но это ж было для меня уже нечто! Я учился работать инструментами, делать инъекции, шить, накладывать лигатуры, правильно подавать и держать инструменты, накидывать и снимать зажимы. Увлеченно читал расклады хирургической тактики и описания доступов. Я учился быть „тенью“ оперирующего хирурга.
Знакомые хирурги брали меня „крючки подержать“ на несложные операции. В пятнадцать лет встал однажды ассистентом у стола у заведующего отделением и тот, с пристрастием и ворчливо, дрючил мои действия во время какой-то полостной операции. А потом, когда мы уже размывались, пожал руку и пожелал успехов в будущей профессии. Никто меня не избавлял от основной работы. И я снова и снова кидался со шваброй на полы, потолки и стены. Мытье оперблока, это вам не бублик счавкать...
...Декан косился на меня, наблюдая как обрабатываю руки. Порывался делать замечания, но вскоре убедился, что я опережаю его советы. У стола работали трое хирургов и операционная сестра. Как только появился наш доцент, один из них отошел от стола и буквально убежал из операционной. Его уже ждали в соседнем оперблоке. Через какое-то время стало понятно, что мы „вляпались“...
Кровило. Полное брюхо крови и льется непонятно откуда. Чтобы не было хирургам скучно, случай подбросил опухоль толстого отдела кишечника. Плохую. С прорастанием в окружающие ткани, в брыжейку, в сальник. Знал ли пациент о наличии у него опухоли, было неизвестно и неважно. На стол его закидывали уже в бессознательном состоянии. Сразу пошли широким доступом, раскрыв почти на всю длину живота. Убедившись, что кроме крови в брюшной полости ничего лишнего не плавает, кровь вычерпали и зарядили напрямую в капельницу. Плюс в другие доступные сосуды лили ручьем донорскую. Если потерять необходимый объем сердце встанет и все... хоть разорвись.
Перебирали пальцами весь кишечник в поисках кровотечения. Наконец сошлись на том, что льет из-под опухоли. Видимо она разрушила крупный сосуд. То есть придется делать секторную резекцию кишечника. Операция сама по себе очень непростая и требующая дополнительной подготовки пациента. Делать такое по „экстре“ – рулетка еще та... Но выбора не оставалось. Через какое-то время отпросился один из ассистентов. Потом другой. Основное они сделали, приложив просто ювелирное мастерство. Заканчивали операцию вдвоем, плюс оперсестра.
В какой-то момент я почувствовал, что изображение двоится и начинает вращаться.
- Я щас навернусь!...
- Брысь от стола, студент! Падай в сторону...
Падать не пришлось, но и встать с корточек в предоперационной не получалось. Онемели мышцы живота и спины, тряслись колени, шею сковало тугим воротником. С помощью сестрички стащил с себя пропитанный кровью халат и операционное белье. Это при том, что во время операции уже один раз переодевались и перемывались. С подсказками умылся, размылся и переоделся в свое.
Доцент размылся и с кряхтением натянул на себя халат да дурацкую шапочку-таблетку с болтающимися шнурками-завязками. С оттопыренной губой рассмотрел мое полужидкое состояние и сварливо поинтересовался:
- Ну и чО мы в обморок валимся, как гимназистка в мясной лавке? Крови, чтоль, боимся?
Задать такой вопрос после нашего совместного полоскания в пузе пациента, было как минимум нечестно. Лицом я изобразил негодование и желание сатисфакции! Дуэль на клизмах, как минимум!...
- Шагайте за мной, кадет! И не позорьте профессию, держитесь ровно, не шатайтесь!
Мы продефилировали через отделение в его кабинет. Декан молча воткнул в розетку радостно зашкворчавший чайник и кивком указал на кресло.
- Ну давайте знакомиться, товарищ студент. Как вас там по батюшке-то?...
У меня опять подозрительно завертелось „кино“ перед глазами. Опять все поплыло... и в ушах весело загудело.
- ...Да что ты будешь делать?! Студент! А ну смотри на меня !! Погоди... а ты завтракал сегодня? Нет?! А-а-а... спал?? Тоже нет??!! Блин, дурак я старый! „Скоряк“ ???! Мля-а-а... и шесть часов у стола одним ударом...
Я невпопад мотал головой, отвечая на вопросы, и старался не уплыть мозгами в страну Бессознанию... где все тепло, мягко и спокойно... Я слышал, как он говорит с кем-то по телефону, но тема от меня ускользнула навсегда.
- Эй, студент!? Ди-има!! На-ко вот тут чаек крепкий да сладкий! И вот бутерброд с сырком сейчас спроворим. Давай-давай! Жуй-глотай! Где-то у меня тут баночка с медом завалялась...
Опасливо оглянувшись на двери, с хирургической точностью вплеснул в мой стакан с чаем терапевтическую дозу коньяку. В свой стакан тоже. Откуда появилась бутылка и куда исчезла – понятия не имею! В двери кто-то осторожно поскребся и на столе возникла больничная тарелка с парой диетических котлет. В животе у меня неприлично забурчало и жадно захлюпало в предвкушении пищеварительного праздника.
- Ешь-ешь, сынок! Я потом... у меня от утомления наоборот аппетит пропадает. Сейчас вот чайку тово попью... для аппетиту... и тогда чегоньть съем... Да-а-а... влетели мы с тобой сегодня! Ну да ничего. Всякое бывает. Угораздило вот... прям с утра приперли подарок. По „скорой“...
„Бум-ц!“ По „скорой“...
- ... А как фамилия пациента-то ? Во как... Ага-а-а... Нет-нет, ничего такого... Нет, не родственник, и не знакомый... Только это... эхм-м-м... Это ведь я его к вам и притащил сегодня... С „острым животом и подозрением на полостное кровотечение“... мда-а...
Потом я услышал несколько содержательных фраз, во всем своем богатстве русского языка описывающих фарт отдельно взятого дохтура, педагога и просто хорошего человека. Которому свезло на судьбинушку, студентов и помошничков, место работы и координаты на планете... и вообще...
После сожранного и выпитого появилось просто адское желание упасть кулем хоть куда, лишь бы не переехали.
- Езжай-ка ты парень домой, на лекции все равно не попадаешь. Будут ставить прогул – приходи, решим.
Так, в приятной беседе, мы дошли до учебной комнаты. Там, запустив в кудряшки тонкие пальцы, впитывала учебный материал из книжки студентка. Героически дожидаясь мужа.
Доцент свирепо зашевелил лохматыми бровями и кашлянул...
- Это Оля. Моя жена. Знакомьтесь!..
- А-а-а... Эхм-м... ну да... Здравствуйте барышня! Стало быть вот так вот получилось. Мы тут с вашим супругом подзадержались немного. Ну... в общем, до завтра!..
Тискнул в крепком рукопожатии руку и ушел.
- Оль, веди меня домой, а то усну где-нибудь по дороге...
- Я вот тебе усну ! ... А чем это от тебя таким интересным па-а-ахнет, а?..
- Да чем-чем ?! Руки вот обрабатывали тройным раствором. Им и пахнет!...
- Мда... Я что коньяк от спирта не отличу?...
- Ладно тебе...
- Да я ничего, но тебя ж сейчас развезет на утомлении таком... А я хрупкая женщина. И тебя не дотащу и меня кто-нибудь обязательно обидит!!
- Кто??!! Кого??!! Да я его!!!...
- Во-во! И на этой бодрой ноте и порции адреналина до автобуса бего-о-ом!!!..
Рвано. Ломко. Больно. Звонко.
Живо. Страшно. Бесконечно.
Сердце. Бьется. На ладони.
Вечно... Вечно… Вечно…. Вечно…
Час. Минута. Капля-птичка.
Сталь. Игла. Шелков сплетенье.
Вытри пот со лба, сестричка…
В лампе. Криво. Отраженье.
Ожерелье. Льда. Зажимов.
Раны. Алое. Свеченье.
На границе Тьмы и Света
Рук. Отрезанных. Сраженье.
Лики… Звуки… Лики… Блики…
Глаз усталые гравюры…
Сердце бьется… Слава Богу…
…Вот бы горстку земляники…
© Дмитрий Федоров aka DoctorDima
