Заголовок
Самолет приземлился в Праге. У входа в аэропорт красовалось имя первого президента Чешской Республики, революционера и писателя. Эта картина всегда приводила его к внутренним историческим монологам. Вацлав Гавел был одним из немногих политиков, которого к власти привело не стремление оказаться у руля, а нежелание подчиняться и видеть свой народ подчиненным чужой, безжалостной державе. Возможно, это и является причиной любви чехов к персоне этого человека.
Из-за долгого перелета затекли все мышцы. Но летать ему нравилось. Во-первых, не каждый день тебя от облаков отделяет пара метров. Во-вторых, он считал, что турбулентность весьма полезна для восстановления моральных ценностей человечества. Большинство людей уверует и раскается скорее в ожидании возможной скорой смерти, нежели на проповеди в церкви.
Доехав до метро, он вышел на нужной станции и направился к центру города. Ему нравился этот город. Он мог бы стать сказочной декорацией к рождественским историям Диккенса. Нравились разноцветные домики, на подоконниках которых росли цветы. Нравилось пересекать знаменитые места, которые заполонили туристы, и затеряться в одной из узких улочек, покрытой брусчаткой. Почти на каждой из них непременно бы нашлась забытая миром и богом пивная.
За последний год выработалась привычка совершать паломничество к Карлову Мосту каждый раз по прибытии сюда. Днем тут было трудно передвигаться из-за огромного количества туристов. По ночам людей становилось ничуть не меньше, но спустя пару часов после полуночи становилось возможным спокойно здесь побродить. Он дошел до середины моста и облокотился о перила. По оба берега Влтавы уснул город в ночных огоньках. В светлое время суток на реке можно было увидеть плавающих лебедей, но сейчас они куда-то делись. Начинало холодать. Докурив самокрутку, он направился обратно. Впереди его ждал путь до своего нового дома – этот город находился на противоположной от столицы границе страны.
Он никогда не считал себя особо одаренным человеком. Но пристрастие в юном возрасте к чтению книг вне школьной программы выработало в нем чрезмерный снобизм. Желтоватый цвет лица являлся свидетельством слегка излишней секреции желчи, что непременно отражалось на характере и отношении к окружающим людям. Вот и сейчас, встретив по пути своих соотечественников, он презрительно усмехнулся тому, как один из них на нетрезвых ногах пытался петь отечественный гимн.
Ненависть к человечеству в целом компенсировалась трепетным отношением к искусству в любом его проявлении. Возможно, по этой причине, многие считали его геем.
Из-за долгого перелета затекли все мышцы. Но летать ему нравилось. Во-первых, не каждый день тебя от облаков отделяет пара метров. Во-вторых, он считал, что турбулентность весьма полезна для восстановления моральных ценностей человечества. Большинство людей уверует и раскается скорее в ожидании возможной скорой смерти, нежели на проповеди в церкви.
Доехав до метро, он вышел на нужной станции и направился к центру города. Ему нравился этот город. Он мог бы стать сказочной декорацией к рождественским историям Диккенса. Нравились разноцветные домики, на подоконниках которых росли цветы. Нравилось пересекать знаменитые места, которые заполонили туристы, и затеряться в одной из узких улочек, покрытой брусчаткой. Почти на каждой из них непременно бы нашлась забытая миром и богом пивная.
За последний год выработалась привычка совершать паломничество к Карлову Мосту каждый раз по прибытии сюда. Днем тут было трудно передвигаться из-за огромного количества туристов. По ночам людей становилось ничуть не меньше, но спустя пару часов после полуночи становилось возможным спокойно здесь побродить. Он дошел до середины моста и облокотился о перила. По оба берега Влтавы уснул город в ночных огоньках. В светлое время суток на реке можно было увидеть плавающих лебедей, но сейчас они куда-то делись. Начинало холодать. Докурив самокрутку, он направился обратно. Впереди его ждал путь до своего нового дома – этот город находился на противоположной от столицы границе страны.
Он никогда не считал себя особо одаренным человеком. Но пристрастие в юном возрасте к чтению книг вне школьной программы выработало в нем чрезмерный снобизм. Желтоватый цвет лица являлся свидетельством слегка излишней секреции желчи, что непременно отражалось на характере и отношении к окружающим людям. Вот и сейчас, встретив по пути своих соотечественников, он презрительно усмехнулся тому, как один из них на нетрезвых ногах пытался петь отечественный гимн.
Ненависть к человечеству в целом компенсировалась трепетным отношением к искусству в любом его проявлении. Возможно, по этой причине, многие считали его геем.
