Югославские войны. Часть 2.1. Война ЮНА против Хорватии. Глава 2

Читайте ранее:

Югославские войны:

Когда-то давным-давно…Глава 1; Глава 2.

Часть 0. Все ближе и ближе конец и вновь начало. Глава 1; Глава 2.

Часть 1. Десятидневный позор. Глава 1; Глава 2;

Часть 2.1. Война ЮНА против Хорватии. Глава 1;


А мы, тем временем, закончим лирическое отступление и вернемся к делам нашим грешным и насущным, к Франьо Туджману, который после своего освобождения продолжил отжигать. Он колесил по Европе и делал неоднократные интервью, которые заканчивал словами, что в Югославии все не совсем хорошо, а иногда и совсем нехорошо. Какое-то время его терпели, но в 1981 году, после выхода в Нью-Йорке его книги "Национализм в современной Европе", в которой он обвинял Белград в засилии сербов, у УДБА бомбануло не по детски. Туджман был лишен звания, наград, пенсии, получил 3 года тюрьмы и еще 5 лет на запрет занятия какой-либо общественной деятельностью. Впрочем, вышел он из тюрьмы спустя 17 месяцев и был досрочно освобожден. В 1987 году, после истечения запрета, ему разрешили выезд за рубеж. Наш Франьо тут же, словно на крыльях любви, ломанулся в Канаду (главой которой является английская королева, как бы напоминаю). Местные хорваты его встречали как национального героя и вообще. За короткое время, включавшее в себя чтение лекций о хорватском положении и демократии в университетах Оттавы, Торонто, Чикаго и Нью-Йорка, он становится лидером хорватской оппозиции, связующим звеном между старыми усташами и хорватскими националистами на местах. В 1989 году при полной поддержке эмигрантов им было основано Хорватское демократическое содружество, оно же ХДС, которое после 22 января и съезда СКЮ тут же зарегистрируется в самой Хорватии. Прикольный поворот бывшего генерал-майора, правда?


При огромной финансовой и общественно-политической поддержке бывших усташей, занявших в процессе всплеска хорватского национализма весьма значительное положение в стране, в которой они даже и не находились, на первых же многопартийных выборах в Хорватии, прошедших в два тура 22 апреля и 6 мая 1990 года, победило ХДС, которое получило 205 из 351 места в парламенте. При таких показателях нетрудно понять, что уже 25 июля Туджман приступил к выполнению обязанностей Председателя Президиума СРХ. К слову, 5 мест по партийным спискам получила Сербская Демократическая партия (она же СДС - Српска Демократска Странка). К еще большему слову, весь процесс, так сказать, агитации за кандидатов и подготовки к выборам Хорватию сотрясал такой приступ националистической истерии, что ей бы позавидовал даже Гитлер, готовящий выборы 1932 года. Творилось нечто, на уровне нашего "голосуй или проиграешь", "да-да-нет-да", но только акцент делался не на демократичности волеизъявления, а на "или свободная хорватия, или завтра сербы придут и всех зарежут". Причем началось это практически сразу же, после того, как 23 января словенская и хорватская делегации СКЮ покинули съезд, тем самым фактически распустив Союз Коммунистов своим отсутствием.

Югославские войны. Часть 2.1. Война ЮНА против Хорватии. Глава 2 Cat_cat, Длиннопост, История, Славяне, Югославия, Балканы, Война, Сербия

доктор Йован Рашкович


Подобная истерия привела к тому, что книнские сербы, привыкшие не ожидать чего-нибудь хорошего от своих католических соседей, принялись самоорганизовываться. Этот процесс возглавил доктор психиатрии Йован Рашкович, родившийся в Книне в 1929 году и проживавший там после выхода на пенсию. не знаю, есть ли что-то символичное в том, что сербов на всем пространстве их непризнанных государств возглавляют психиатры, которые по слухам сами клинические психи, но уровень дурдома, творившийся в это время в стране, подобное показывает явно. Итак, в феврале 1990 года Рашкович регистрирует в Книне так называемую Сербскую демократическую партию и возглавляет ее. Он заявлял о том, что сербы, как и хорваты, являются народом, исторически населяющим эту страну, а потому сербы имеют право на свой язык, культуру и некоторую автономичность. Эти заявления лишь подогревали истерию ХДС, которая вопила на всю Союзную Хорватию о том, что сербы готовятся разорвать страну на части. Впрочем, еще более богатый материал для истерик хорватам добавлял другой интересный персонаж - Милан Бабич, еще один врач в сербской политике, на этот раз стоматолог (sic!) и директор книнского стоматологического центра. В мае 1990 года он был избран председателем городского собрания Книна и возглавлял в СДС радикальное крыло, требовавшее объединения всех сербов в рамках одного государства, что горячо поддерживалось Милошевичем. Чуть ранее, 4 марта, Бабич собрал на Петровой Горе митинг из 50 тысяч сербов (что пиздец как много для 581 тысячи, населяющей Хорватию вообще), который выразил поддержку Милошевичу и потребовал от хорватов остановить политику националистического отсоединения.


Как понимаете, ХДС не мог упустить ПОДОБНЫЕ козыри. И победил. И уже 30 мая 1990 года, на первом же заседании, было объявлено о начале политико-экономических реформ. Тогда же была принята новая конституция Хорватии, в которой сербы из одного из государствообразующих народов (собственно, их там было всего 2 - хорваты и сербы) объявлялись национальным меньшинством наряду со всякими там чехами, словенцами, итальянцами и кем-то еще. Единственным возможным государственным языком также провозглашался хорватский, причем в редакции той самой "Хорватской орфографии", спровоцировавшей в 1971 году "хорватскую весну" с посадками. Практически сразу же началась чистка должностей, где 12% сербов занимали 17% должностей, что особенно было заметно в милиции, в которой хорваты работать не очень хотели. Но теперь, после объявленных перемен, началось активное замещение должностей. Серб или югослав мог остаться на своей должности лишь после подписания т.н. "письма лояльности". В противном случае его вышибали с должности с третьей космической скоростью, ограниченной лишь скоростью вписывания его фамилии в приказ на увольнение. Это вызвало в среде сербов некий общественный запрос в стиле "а нахрен ли нам эта Хорватия сдалась?". Так, 25 июля в то ли деревне, то ли городке Срб прошел митинг, на котором собралось до 200 тысяч участников, зрителей и просто сочувствующих. Были сформированы автономные сербские органы управления в лице Сербского сабора (парламента) и сербского национального веча (правительства). Его председателем был избран тот самый Милан Бабич. Было постановлено поднять в скором времени вопрос о формировании сербской автономии в рамках Хорватии, а также закрепить сербский язык в качестве административного и образовательного. И национальное вече принялось за работу.

Югославские войны. Часть 2.1. Война ЮНА против Хорватии. Глава 2 Cat_cat, Длиннопост, История, Славяне, Югославия, Балканы, Война, Сербия

Милан Бабич

Югославские войны. Часть 2.1. Война ЮНА против Хорватии. Глава 2 Cat_cat, Длиннопост, История, Славяне, Югославия, Балканы, Война, Сербия

Милан Мартич. Уже в Гааге.


16 августа национальное вече постановило провести референдум через три дня, 19 августа. Реакция Загреба была ожидаемой и прошла в свойственном ему стиле, в формате, когда глава МВД обещает буквальным образом передушить книнских бунтовщиков. Что-то знакомое, однако. На следующий день, 17 августа подразделения хорватской милиции устремились в направлении Книна. На автобусах. Сербским ассимитричным ответом стали многочисленные завалы на дорогах, состоящие из бревен, покрышек и всяческого мусора, которые распологались на расстоянии в каких-то 40-50 метров друг от друга. Милан Мартич, начальник милицейского управления города Книн, приказал открыть оружейки и склады ТО, начав выдавать оружие на руки местному населению. В городах и селах появились вооруженные патрули. Милан Бабич ввел на территории сербских общин военное положение. В итоге хорватские полицейские просто задолбались разбирать завалы, плюнули на все это дело и уехали к себе. Разъяренные хорваты решили использовать для подавления "мятежа" вертолеты и милицейские подразделения специального назначения. Подобные подразделения были созданы в каждом республиканском управлении милиции СФРЮ после знаменитых мюнхенских событий и должны были заниматься борьбой с терроризмом. Теперь законно избранный президентом Хорватии Туджман собирался назначить террористом законно избранного председателем общины Книн Бабича и сделать с ним что-нибудь нехорошее. Но произошло нечто непонятное. Взлетевшие вертолеты с десантом вернулись обратно буквально через час. Впоследствии хорваты обвиняли в этом самолеты ЮНА, пригрозившие сбить "нарушителей", но югославы эти эскапады яростно отрицали, так что суть проблемы хрен поймешь. Так или иначе, но а результате, 19 августа 1990 года в 51 из 61 общин с сербским населением удалось провести референдум по вопросу автономии сербов в Хорватии. Лишь в 10 из них хорватской милиции удалось помешать голосованию. В остальном же успех был полный. За автономию проголосовало 756 с лишним тысяч человек, против - всего 172 человека. В историю эти события вошли как "революция бревен" («Балван револуција»).

Югославские войны. Часть 2.1. Война ЮНА против Хорватии. Глава 2 Cat_cat, Длиннопост, История, Славяне, Югославия, Балканы, Война, Сербия

Балван револуција


Примечательным, пожалуй, во всех этих событиях будет тот факт, что 18 августа в белградском издании "Вечерние новости" («Večernje novosti») был опубликован материал, что в Сербии более 2 миллионов добровольцев готовы выдвинуться на защиту Книна. Эта статья вызвала такую бурю истерики в Хорватии с заламыванием рук и просьбам к международному сообществу защитить от великосербской агрессии, что Туджману в этот момент позавидовал бы даже архиубедительный Геббельс. Другое дело, что в самой Сербии за любые попытки провести митинг в поддержку Бабича шли массовые аресты их участников и нешуточные по меркам местной плюшевой уголовной системы сроки. При этом не сказать, чтобы и сами книнские сербы были готовы радушно встретить добровольцев, отправляющихся им на помощь. На их визиты они реагировали весьма сдержанно и зачастую банально отправляли назад. Вызывано это было, на самом деле, несколькими весьма милыми причинами. Во-первых, руководство СДС после "революции бревен" оказалось чрезмерно сильно завязано на Милошевича, который относился к подобным добровольческим формированиям исключительно как к покушению на его собственную власть и влияние. К тому же, данные отряды и отдельные люди были фактически неподконтрольны никому. Местные отряды самообороны формировались на основе ячеек СДС, были целиком завязаны на нее. Исключение составляла милиция, полностью подчиненная Мартичу, но это отдельная история противостояния, не менее тупая. Большая часть "демократов" была перекрасившимися коммунистами, часть из которых может быть и вполне вступила туда осознанно, следуя зову сердца, но большая часть лишь просто желала остаться у власти и приобрести ее еще больше. Власть в общинах не поменялась от слова совсем. Те же люди, другая партийная принадлежность. Эти люди привыкли действовать в рамках устоявшейся организационной системы подчинения, в которой все идет сверху вниз, а снизу вверх только рапортуют и никак иначе. Никакого инакомыслия, исключительная централизованность. Никакой идеи объединения ради общей победы и прочих интересных вещей никто даже и не пытался предложить. Главным было удержать власть. А уж победят или проиграют, то уже дело десятое. Главное - ни на секунду не терять контроль. На этом фоне добровольцы, прибывшие из самых разных мест, были банально неудобны. Ими невозможно было управлять, они не были никоим образом в местные сложившиеся системы подчинения. К тому же никто не мог поручиться за то, что в один прекрасный момент они не возьмут и не устроят что-нибудь наподобие военного переворота. Играла свою роль и политическая подоплека происходящего. Какими бы лозунгами не кормили самые низы, большая часть партийных функционеров продолжала оставаться коммунистами, для которых четники и прочие националисты были основными врагами. И продолжали оставаться ими. Приезжали же на фронт, как ты понимаешь, мой котан, отнюдь не интернационалисты, а наоборот - самая боевая и агрессивная часть национальных сербских движений, которые своей приверженностью героическому равногорскому прошлому и лютым антикоммунизмом ествественным образом отталкивали власть предержащих. Словом, не все было так просто.


На какое-то время после этих демаршей в Хорватии воцарилась тишина. Ну как тишина, за время с августа 1990 по апрель 1991 года произошло 89 боевых столкновений между полицией Хорватии и милицией сербов, что характерно - без трупов. Но как таковое воцарилось затишье и политическая склочная борьба. Благодаря поддержке Милошевича в лидеры хорватской СДС вышел Милан Бабич, а Йован Рашкович, сплюнув от обиды, уехал в Белград, где и помер потом при естественных обстоятельствах. Тем самым среди СДС возобладали сторонники наиболее радикального взаимодействия с Хорватией. Впрочем и там продолжались регулярные подвижки вправо. Стороны замерли в ожидании, кто же будет делать следующий шаг, который ударит их по голове югославским молотком принуждения.

Югославские войны. Часть 2.1. Война ЮНА против Хорватии. Глава 2 Cat_cat, Длиннопост, История, Славяне, Югославия, Балканы, Война, Сербия

Сербские автономные области


Первыми оказались сербы. 20 декабря еще 1990 года Сабор Хорватии начал рассмотрение возможности ратификации новой Конституции, которая хоть и была написана и подписана еще в мае, но в законную силу все еще не вступила. В ответ на это Бабич объявляет 21 декабря о создании Сербской Автономной Области Краина. Согласно принятому Уставу (конституции), она значилась как автономное образование сербов в составе Хорватии в рамках Федеративной Югославии. Вслед за Книном о своей автономии объявила САО Западная Славония (город Пакрац) и САО Восточная Славония, Баранья и Западный Срем - еще парочка областей со значительной долей сербов. И вот тут-то, в качестве реакции на такой сербский ход, хорваты 22 декабря ратифицируют новую Конституцию, которая объявляет Хорватию унитарной республикой, провозглашает хорватский язык единственным государственным и запрещает употребление каких-либо иных во всех официальных случаях, в том числе на радио, телевидении, СМИ и прочих жизненных ситуациях.


Вслед за этим начинается ударное развитие и расширение штатов полиции. Оружие на это опять же выделяется из Белграда, причем без каких-либо вопросов. Становится ясно, что имеющимися силами сербов банально не задавить. Сыграло свою роль и принятое 25 декабря решение о переподчинении отрядов ТО ГенералШтабу. Таким образом, официально теперь только начальник штаба или федеральный министр обороны могли объявить о начале мобилизации ТО. Подразделениям ЮНА было предписано взять под контроль склады Территориальной Обороны и вывести все в свои казармы. И если в районе Словении это предписание было начисто проигнорировано местным военным руководством на фоне тотальной покладистости местной гражданской власти, которая не изображала из себя демократов, а действительно старалось действовать каким-нибудь небоевым и приличным способом, то вот в Хорватии командование ЮНА отреагировало на данную просьбу вполне понимающе. Прикол, правда, первоначально состоял в том, что принялись вывозить имущество из САО, но затем одумались и доставалось уже обеим сторонам. Большую часть складов взяли под охрану, еще часть удалось вывезти. Частично хорваты и сербы просто спиздили все, что не было приколочено и имело ствол, дуло или хотя бы направляющие. Также, уже 9 января 1991 года Президиум СФРЮ издал распоряжение о разоружении всех вооруженных группировок, не являвшихся частью вооруженных сил Югославии. Поэтому единственным относительно законным резервом для обеих недружелюбных сторон оставалась милиция СФРЮ. И хорваты воспользовались этим фактором на все 100%, за декабрь 1990 - март 1991 удвоив (sic!) число полицейских. При этом они имели все положенные документы, обладали полномочиями, но были молоды и очень не любили сербов. Такая вот проблема, общее число которой к началу всех проблем составило 30 тысяч сотрудников и 3 тысячи спецназовцев. Но эта проблема Белград никак не е... волновала, а потому на развитие милиции было выделено достаточное количество оружия и бронетехники, что не замедлило начаться новым столкновениям.


Собственно, первым пробным шаром оказались столкновения в Пакраце с 1 по 3 марта 1991 года, обусловленные голосованием местной скупщины, которая 22 февраля провозгласила присоединение САО Западная Славония к САО Краина в единую автономию. В ответ на это с 1 марта начальник МВД общины Пакрац объявил об увольнении всех милиционеров-сербов. Те увольняться отказались, заперли хорватов в камерах и принялись неким образом издеваться, от источника к источнику образы эти разнятся. Что характерно, до побоев не дошло, так что суть процесса остается неясной. Туджман, узнав об этом, решил наиболее жестко наказать всяких там мятежников и приказал специальному отряду полиции навести в городе порядок. Рано утром 2 марта 200 хорватских спецназовцев ворвались в город и арестовали уже сербских милиционеров, общее число которых разнится от 32 до 180. Через несколько часов здание полиции окружили местные сербы, которых разогнали с помощью дубинок и слезоточивого газа. Когда эти новости дошли до Президиума, Борисав Йович потребовал вмешательства армии. Окей, 3 марта танки 265-й моторизованной бригады окружили город и принялись палить по нему из пушек. Спецназовцы вступили в переговоры и согласились покинуть город при условии свободного коридора. Военные согласились и полицейские на БТРах укатили к себе в Загреб. За три дня этой слабопонятной вакханалии не погибло ни одного человека.


Еще целый месяц стороны готовились. Хорваты сделали из произошедшего определенные выводы, сербы забили болт и продолжали заниматься дележкой власти. Именно тогда же и возник конфликт между Миланом Мартичем и Миланом Бабичем. Бабич, как глава условного государства, требовал подчинения формируемых отрядов ополчения себе. Мартич же требовал их определить под свое командование, упирая на то, что они функционируют на базе и под руководством его милиции.


Ну а пока они выясняли, кто там условный бугор на этой киче, отряды краинской милиции продолжали брать под контроль населенные сербами районы. 28 марта отряд из 100 милиционеров заняли парк Плитвицкие озера, один из самых популярных туристических объектов Хорватии, вокруг которого действительно хорваты почти не проживали. Загреб тут же отправил несколько рот полиции для того, чтобы отбить парк, тут же объявленный "национальным достоянием Хорватии". Первая попытка вытеснить милиционеров банальным нахрапом быстро провалилась. Стороны постояли, посмотрели друг на друга и разошлись, изрядно надрав глотки. Туджман приказал занять Плитвицы силой. 31 марта, в пасхальное воскресение, автобусы с полицейскими въехали на территорию парка. Отряд из книнских милиционеров во главе с Гораном Хаджичем устроил засаду, оказавшуюся безрезультатной. В ходе боя двое человек было убито (1 серб и 1 хорват), еще два десятка получили ранения, 29 ополченцев попало в плен.

Югославские войны. Часть 2.1. Война ЮНА против Хорватии. Глава 2 Cat_cat, Длиннопост, История, Славяне, Югославия, Балканы, Война, Сербия

Заголовки газет в пасхальное воскресение 1991 года


Так как стрельба, как ни странно происходила под наблюдением иностранных туристов (да, экскурсии в том числе и на Плитвицы не прекращались не смотря на творящийся в Югославии пиздец!), Президиум отреагировал внезапно быстро, приказав военным развести стороны. ЮНА приказ выполнила неожиданно быстро, уже 1 апреля. А на следующий день для убедительности даже была подтянута батарея гаубичной артиллерии, после чего хорватские полицейские быстро согласились выполнить требования военных о замирении и свалили из парка обратно домой. Это событие получило название "Кровавая пасха на Плитвицах".


Дальше вновь месяц тишины и выжидание реакции военных. ЮНА молчала, пока что занятая непонятными никому вещами. Сербы вздохнули успокоенно, решив, что родная армия их точно защитит (ага, щас!), а потому делать нихрена не надо, как-нибудь само пронесет. Хорваты стремительно учились на собственных ошибках. Стало очевидно, что только полицейских подразделений для полноценных боевых действий совершенно недостаточно. 25 апреля было объявлено о создании Корпуса народной гвардии (Zbor narodne garde), а уже 28 мая провели его первый парад. Сам корпус представлял собой весьма рыхлую структуру, состоящую из 6 оперативных зон, в состав которых входило 84 бригады и отдельных батальона, из них 4 бригады полноценные и 80 резервных, ополченческо-мобилизуемых. При этом следует понимать, что степень управляемости войск была низкой, оружия не хватало, а командовали частями политики, имевшие за плечами опыт разве что срочной службы в ЮНА. Тем не менее, в рамках этих подразделений велась полноценная боевая подготовка, а их единственной задачей являлись боевые действия с сербами и ЮНА, в отличие от подразделений полиции, которые сегодня ловили преступников и стреляли мафиози, а завтра обнаруживали себя в автобусе фиг знает куда. Но полноценно работать ЗНГ мог только в случае боевых действий и то в своем районе. Увы, проблемы низкой подвижности никуда не делись. Только полиция пока что могла обеспечить высокую мобильность и срочность своего присутствия в необходимых местах. Четыре же бригады, которые должны были стать основой вооруженных сил, пока что обладали лишь минимальными запасами оружия и техники.


Поэтому в следующем бою, состоявшемся 1-2 мая в районе Борово-Село, участие так же приняли отряды полиции. Состоялся он, в общем-то, по причине Первомая. По случаю праздника в селе, населенном сербами, были вывешены югославские флаги. На место тотчас прибыл отряд хорватов, потребовавший снять флаг. Местные ополченцы и милиционеры ранили и взяли в плен двоих человек, остальные сумели сбежать. На следующий день из Осиека прибыл отряд в 200 спецназовцев, которые въехали на автобусах в село, доехали до центральной площади и разошлись. Именно тогда был убит первый гражданский за всю войну. Серб Стеван Инич в момент заезда хорватов читал газету и был убит запаниковавшим при виде человека полицейским. Местные жители вооружились и принялись стрелять в ответ. Бой шел четыре часа практически без перерыва. Хорваты пытались вырваться из села, но все их попытки вырваться неизменно натыкались на массированный огонь местных жителей. Бой прекратился только после того, как в село въехала 12-я пролетерская (гвардейская) механизированная бригада, заставившая стороны разойтись внушительностью своих танковых орудий. Полицейские потеряли 12 человек убитыми и 22 ранеными, сербы не досчитались 5.


Тогда же, 2 мая, в городе Задар произошел массовый погром сербов, вошедшая в историю как "Задарская хрустальная ночь". Вечером 2 мая в Задар вошла колонна из полутора тысяч хорватских националистов на автомобилях. По пути к ним также присоединились местные жители, после чего, вооруженные дубинками, арматурой, бутылками с бензином и прочими прелестями "революционного пролетариата" они устроили форменный погром, убив семерых человек и уничтожив 470 сербских домов. По стране прокатилась волна многочисленных погромов и убийств сербов. Особенно массовый характер они носили в Сплите (где убили несколько матросов ЮНА, включая двух хорватов), Сисаке и Вуковаре. В двух последних городах убийства носили чуть ли не официальный характер и совершались местными сотрудниками полиции. Общее число убитых за май месяц составило 1200 мужчин, женщин и детей. Размах геноцида вызвал массовое бегство сербов из этих городов, в результате чего в Воеводину бежало 23 тысячи человек. При этом командование ЮНА даже не попыталось... почесаться. В Вуковаре были расположены казармы моторизованной бригады, которая вполне могла взять город под контроль. Массовые убийства, так уж получается, не могут происходить бесследно и кто-то что-то всегда знает. Но военные взяли пример с одного индийского непротивленца и тоже изображали из себя глухого, слепого, немого и тупого Мохатму Ганди. А че, приказа нет, стало быть и делать нихрена не надо. Подумаешь, люди пропадают... Дракула проснулся, во!

Югославские войны. Часть 2.1. Война ЮНА против Хорватии. Глава 2 Cat_cat, Длиннопост, История, Славяне, Югославия, Балканы, Война, Сербия

Вуковар на карте Югославии


В этой весьма интересной убийственно-человечной обстановке наступило 25 июня 1991 года. В тот же день, когда Милан Кучан объявил о том, что Словения берет под свой контроль все свое и становится полностью самостоятельным государством, Франьо Туджман не удержался и тоже объявил о собственной самостийности, причем, в общем-то, никаких больше последствий не наступило. Он не стал никуда торопиться, рвать на себе шаховистую майку, вместо этого принявшись ждать дальшейшего развития событий с мятежной Словенией. Как уже известно многознающему котану (да, морда усатая?), операция закончилась крайне хреново и ЮНА вылетела из страны пробкой от шампанского. А вслед за ней выкинули на помойку и ненужные уже "братство" с "единством". Ну а прозорливый Франьо пожинал свои лавры. В текст подписанного Президиумом СФРЮ Брионского соглашения был вставлен пункт, согласно которому Словения и Хорватия должны были отложить свои действия, направленные на обеспечение независимости, на три месяца. Таким образом, де-юре Хорватия тоже была указана как будущее независимое государство в международном правообязующем документе. Для Туджмана это была победа, причем чистая и без каких-либо затрат. Пока глупые словенцы воевали с югославами, он добился своего одним заявлением и одним росчерком ручки Борисава Йовича, которого автор скоро уже начнет обвинять в клинической тупости.


Франьо торжествовал. Почти. Оставалась одна-единственная проблема - ЮНА ни коим образом не соглашалась признавать этот договор, да и СФРЮ отказывался как-то его комментировать. О выводе войск никто не объявлял, о суверенитете Хорватии никто и не заикался. Одним словом, юридически-то Туджман добился желаемого, а вот фактически все было еще очень далеко от завершения. Конечно, его ЗНГ практически постоянно пополнялась дезертирами из рядов ЮНА, многие из которых прибывали с личным оружием, только вот ЮНА тоже затеяла сбор резервистов, назначенный на сентябрь-октябрь 1991 года. При этом до сих пор нельзя с уверенностью сказать, чья же это была инициатива. То ли Борисав Йович почувствовал, что горят уже не только хвост, но и жопа и ситуацию надо ХОТЬ КАКИМ-ТО образом спасать, то ли Велько Кадиевич решил действовать единственным возможным для него способом. Армия разбегалась, численный состав частей, расположенных в Хорватии, сократился на 2/3, флот после сплитского погрома вообще пришлось передислоцировать в Черногорию подальше от загребущих лапок ЗНГ. В таких условиях пять-шесть полнокровных, пусть и за счет резервистов, бригад, могли действительно изменить ситуацию кардинальным образом, особенно если учесть, что армия впервые за все это время получила хоть какую-то осмысленную задачу. Силы ЮНА использовались в качестве миротворцев для разграничения сторон. Было это решение абсолютно ошибочным, безумно травоядным и откровенно бессмысленным, но у нее хотя бы появился приказ, задача и отвратительно смазанные шестеренки закрутились в направлении решения данной проблемы.

Югославские войны. Часть 2.1. Война ЮНА против Хорватии. Глава 2 Cat_cat, Длиннопост, История, Славяне, Югославия, Балканы, Война, Сербия

Франьо Туджман встречается с личным составом гвардейской бригады ЗНГ


Но время... время оказалось безнадежно упущено. Пока в августе военное руководство решало, куда же вывести свои войска, Франьо Туджман уже запускал механизм войны. Стало совершенно ясно, что югославы ничего не могут, а вот их, наоборот, очень даже можно. 20 августа силы ЗНГ взяли в осаду казарму в городе Вуковар. Солдаты дислоцированной там кадрированной бригады посидели несколько дней взаперти, отбив три бесноватые атаки слабовооруженных хорватов, и 25 августа сдались с условием свободного выхода, сели на грузовики и свалили, оставив все свои склады победителям. В руках у местных группировок наконец-то оказалось достаточно оружия для ведения полмомасштабных боевых действий. Причем, что характерно, именно местных группировок. В городе действовали батальон ЗНГ и батальон так называемых ХОС - Хорватских оборонительных сил (Hrvatske obrambene snage). Организация эта была самой радикальной из всех, что имелись только на территории Хорватии, воспевала изо всех сил усташей и призывала устроить повсеместный Ясеновац для нехорватов. Что логично, ХОС очень быстро вошла в клинч с основными политическими силами, поскольку одно дело разрешать, предлагать и требовать всех изгнать, а совершенно другое дело - заявлять об этом официально и на подобных инсинуациях строить почти всю свою политическую риторику. Одним словом - недемократично. Это вам все же не лобио кушать.

Югославские войны. Часть 2.1. Война ЮНА против Хорватии. Глава 2 Cat_cat, Длиннопост, История, Славяне, Югославия, Балканы, Война, Сербия

Т-55 ЗНГ


Но в условиях, когда в Вуковар вот-вот съедутся всякие там югославские танки, солдаты и прочие нелицеприятные товарищи, внезапно стало не до споров и не до разговоров, а потому гарнизон весьма быстро оказался под единым командованием. А уж в то, что они съедутся, никто и не сомневался. Вуковар должен был стать первой пробой пера, камешком, который или скатится без каких бы то ни было последствий из серии "просто подул ветер", или же принесет с собой лавину. Такая вот проба пера.


Продолжение следует…


Источник: Cat_Cat Автор: Александр Викторов

Личный тег автора в ВК — #Викторов@catx2


Оглавление Cat_Cat

Лига историков

13.1K постов49.1K подписчиков

Добавить пост

Правила сообщества

Для авторов

Приветствуются:

- уважение к читателю и открытость

- регулярность и качество публикаций

- умение учить и учиться


Не рекомендуются:

- бездумный конвейер копипасты

- публикации на неисторическую тему / недостоверной исторической информации

- чрезмерная политизированность

- простановка тега [моё] на компиляционных постах

- неполные посты со ссылками на сторонний ресурс / рекламные посты

- видео без текстового сопровождения/конспекта (кроме лекций от профессионалов)


Для читателей

Приветствуются:

- дискуссии на тему постов

- уважение к труду автора

- конструктивная критика


Не рекомендуются:

- личные оскорбления и провокации

- неподкрепленные фактами утверждения