Встреча со звездой
Жена выбралась с подружками на юбилей раскрученного столичного ресторана, пришла ночью, нетрезвая и ещё почти час прыгала по квартире и пела какие-то несвязные обрывки. Потому что на этом самом юбилее выступали «Танцы минус» и Петкун стоял «ну вот так, совсем рядом, руку протяни!»
Наутро жалел, лечил, похмелял и опять слушал про Петкуна. «Половинка меня-я-я-я….», тьфу, привязалось! Это ещё ничего. В прошлом году «Кукрынисы» с очередным прощальным туром выступали, так, по-моему, даже хомяк выучил пару песен.
В ноябре Кипелов приедет - мы с дочерью ей отомстим.
Но это так, вступление. Когда идёшь на концерт, или на юбилей ресторана, то ожидаешь увидеть там какого-то именитого артиста, гремевшую в прошлом группу или комика. Вон, Иванушки, на открытии фонтана в Новосибирске выступали. Тоже неплохо, фонтану, наверное, понравилось.
Но бывает, что «звезда» появляется в самом неожиданном месте. Приходишь в детский сад за ребёнком, а там Лариса Грибалёва своего младшего забирает, или заходишь в супермаркет и узнаёшь, что впереди тебя, в очереди стоит Ольга Громыко. А можно мне автограф? Да хоть на пельменях!
Наверное, самая неожиданная встреча произошла в начале двухтысячных. Учился я тогда на первом курсе медицинского института, ещё тосковал по дому, друзьям, комфорту собственной квартиры, оставленной в родном городе девушке. Поэтому на выходных неизменно добывал в битве билет в общий вагон поезда. И восемь часов трясся на жёстких сидениях. Потом – сутки дома – и назад те же восемь часов. Поезд был медленный, останавливался у каждого столба. Но это ещё не страшно, был и двенадцатичасовый, который неспешно перецепляли в Витебске, а сидения в его общем вагоне были деревянные, как скамейки в парке. Весь «мускулюс глютеус» отсидишь, пока доедешь.
И вот в очередной раз, в ноябре тянусь я из дома на полоцкий вокзал. Тоска. Суббота с воскресеньем пролетели, как один миг. Темно, дождь какой-то особенно противный, завтра анатомия, а я на выходных отсыпался, не выучил нифига и теперь мне при тусклом фонарике в вагоне зубарить суставы. Девушка мне заявила, что она, конечно, декабристка, но ждать меня шесть лет она точно не будет, что, впрочем, ожидаемо. У приятелей какие-то свои, новые отношения, а меня вроде пару месяцев не было, а я уже почти чужой. Ещё и любимый фикус на подоконнике загнулся, потому что его никто не поливал.
Ещё была такая пакость, что последний автобус на вокзал приходил в 23.30, а поезд, к примеру, только в 0.30. То есть хочешь-не хочешь, торчишь лишний час в холодном зале ожидания. И таких бедолаг как ты, там не одна сотня. А вокзал старинный, с белыми колоннами и сводчатым потолком. Там ещё совсем недавно, на всю стену висела картина, на которой Ленина перед рабочими выступает. А под картиной табличка – что он именно на этом вокзале выступал.
То есть вокзал старинный, но маленький. Сидячие места занимают быстро, приходится устраиваться на полу, или стоять, подперев стену.
Постоял – неудобно. Атлас Синельникова – как пудовая гиря. Им убить можно, если по завету Панкратова-Черного «с размаху, да по голове». Устроился на корточках, кое-как в углу. Ноги быстро занемели. Плюнул, сел прямо на бетонный пол. Конспект по биоорганической химии для успокоения подложил. Сижу, читаю.
В зале полутьма, лампы светят, но как-то по ночному, тускло. Вокруг – тени. Кто-то громко, на весь зал храпит. Толпа угрюмых студентов, непонятные тётки в пальто, воняющих мокрой псиной, цыгане, куда ж без ни на вокзале, работяги с сумками и чемоданами – на вахту едут или на заработки. У противоположной стены, возле буфета, где торгуют каменными коржиками, прошлогодними чебуреками и холодным чаем – группка парней с гитарой. Слышно, как кто-то негромко бренчит что-то однотипное и монотонное.
Я засыпаю над тазобедренным суставом.
И тут слышу -какое-то оживление. Народ поднял головы, студенты зашумели. Группка возле буфета вообще вскочила. Цыгане завертели головами – не облава ли? Дверь буфета открывается – оттуда в полутьму зала ожидания – яркий свет. И Александр Васильев. Тот самый, который бессменный лидер группы «Сплин». Я даже решил, что заснул к чёртовой матери. Осень, глухой вокзал в белорусской провинции, завтра анатомия. А тут – Васильев. Ещё и вид у него – в правой руке пластиковый стаканчик с кипятком. Из стаканчика свешивается ниточка чайного пакетика. Стаканчик жжётся, поэтому Васильев морщится, но терпит. А в левой руке – промасленная бумажка с беляшом. Если съест он наш вокзальный беляш – то сердце у него точно не остановится, но здоровье пошатнётся.
- Сплин! Сплин! – в восторге заорали те, что с гитарой.
Прыгают вокруг Васильева, автограф просят. А какой автограф – у него руки заняты.
Телефонов тогда у студентов не было, селфи не снимали. Приняли певца под белы рученьки, чай с беляшом отняли, заставили расписываться на гитаре, на конспектах, на майках. Кому-то он об майку жирные пальцы вытер, так ту майку, уверен, с тех пор не стирали. Не отпускали, пока сонная девушка не прохрипела в микрофон:
- Скорый поезд «Буль-буль- Москва» отправляется через пять минут.
Тут уж Васильев запросился.
- Отпустите меня! Я на поезд опоздаю.
Вернули ему полуразлитый чай, остывший беляш. Чуть не на руках до поезда донесли.
А потом на весь зал, по кругу пели «Моё сердце остановилось». Это тогда самая новая «сплиновская» песня была.
Нереальность происходящего меня отпустила минут через десять. Сплин сплином, но суставы никто кроме меня не выучит. Устроил поудобнее свой «мускулюс» и принялся опять читать.
А там и посадку на наш поезд объявили.
Автор Павел Гушинец (DoktorLobanov) рассказ из сборника «Пора в отпуск»
Группа автора в ВК https://vk.com/public139245478
Уважаемые читатели, как я и обещал, на известном вам сайте на следующей неделе начнётся проект четвёртого сборника рассказов Доктора Лобанова "Пора в отпуск".
В данном проекте можно будет сделать заказ на предыдущие три книги.
Предположительно сборник выйдет в конце ноября в белорусском издательстве "Четыре четверти".
ПС. Для читателей из Минска. Сегодня в Ботаническом саду, в 13.00 у меня будет презентация новой детской книги. Приходите.
