В Команде Только Гвардейцы. Глава 9 часть 2. Межпланетный человек-загадка⁠⁠

Вторая часть девятой главы, предыдущая часть - здесь.

Так что, когда Дергач приметил движение в одном из разрушенных домов, мы собрались и составили простенький план. Док, которому всё равно надо было присматривать за адептом, был назначен ответственным за отвлечение внимания остальной команды. Он повёл их в строго противоположном от дезертиров направлении к каким-то развалинам, в которых «могло быть тайное логово дезертиров или что-то типа того», а все остальные ненавязчиво отстали. После кратенькой разведки и обсуждения её результатов мы решили, что проще будет прикинуться такими же дезертирами и попробовать что-нибудь выведать, после чего уже постараться захватить языка.

Ну, точнее, это Шнобби и Дергачу было проще прикинуться дезертирами, Сарж с Лудилой в этой сцене взяли роли зрителей. Плазма и прочие игрушки нашего техника как-то чересчур уж выделялись, а у Саржа разве что татухи СЕРЖАНТ на лбу не было, поэтому друзей среди беглецов они себе вряд ли нашли бы. Дергач и Шнобби же, напротив, стопроцентно попадали в нужный образ. Если бы какому-нибудь режиссёру для съёмок Комиссариатской агитки, порицающей трусость, понадобились очевидный кретин и некто, давным-давно перегоревший, обоих бойцов забраковали бы как чересчур стереотипных. В общем, проблем с проникновением в лагерь не возникло.

Буквально через минуту Шнобби уже раздавал самокрутки в обмен на слухи, а Дергач собирал информацию об орочьих патрулях. Конечно, ничего полезного никто из бедняг не знал, да и откуда им? Они ведь были всего лишь пешками, которых нагнули и поимели буквально все по обе стороны конфликта. Ни у кого из них не было злобных и хитрых планов, они просто не хотели умирать.

По большей части они знали только, что расставленные вдоль краёв долины бойцы стреляли в любого, кто хотел выбраться (другого мы от Комиссариата и не ожидали), но проскочило и кое-что интересное. Один из них рассказал, что какой-то бывший офицер собирает народ, чтобы прорваться отсюда. Сами они в этом участвовать не хотели, но если у кого проявились суицидальные наклонности, то милости просим. Правда, выведать, где этот сбор происходит, Шнобби не успел — помешали начавшиеся крики.

Раздались они примерно с той стороны, куда Док увёл Дознавателя, звучали чрезвычайно варпово и очень быстро сменились звуками стрельбы. Дезертиры сразу же начали разбегаться, и мы решили поспешить на подмогу своим, а не пытаться остаться с беднягами. По пути мы связались с медиком, чтобы узнать, что происходит, но он не смог сказать ничего внятного, кроме того, что кто-то повёл себя, как идиот, и в деле замешаны орки.

Команду нашу мы обнаружили укрытой в развалинах и увлечённо перестреливающейся с точно так же сныкавшейся группой дезертиров. Мы начали фланговый обход, но не успели пройти и половину пути, как услышали громкое «ВАААААААААГХ», обозначившее прибытие с противоположного конца поля боя орочьего отряда.

Именно в таких случаях по-настоящему важны знание противника и хорошая связь. Мы укрылись, и Сраж приказал прекратить огонь — что, конечно же, сделали все, кроме Бейна. По счастью, его от зеленокожих закрыл крупный обломок, так что на виду были только дезертиры. По обычной своей безумной логике орки, совершенно не обращая на нас внимания, отправились штурмовать позиции видимого неприятеля, мы же занимали позиции, чтобы разобраться с победителем. Остаток боя прошёл без проблем, но, конечно же, никто из дезертиров не выжил.

Пока Сарж докладывал те крохи информации, что раздобыли ребята, Док рассказал, что вообще произошло, пока обрабатывал рану второго адепта. По его словам, в руинах, к которым он привёл команду, оказалась ещё одна кучка дезертиров. Они о чём-то болтали, и Дознаватель, хотевший подслушать, подвёл всех поближе. И вот, когда они подобрались, КТО-ТО (тут Док швырнул в Лажу окровавленную повязку) решил, что куда интересней послушать не разговоры, а мысли. И налажал. Отсюда и крики, и Докова глухота, и последовавший бой. Только безумное везение позволило Дознавателю остаться целёхоньким — в отличии от адепта — да и вообще почти что чудом было то, что на шум явилась всего одна банда орков.

Учитывая всё это, назвать Дока довольным, не смотря на возможность проявить свои лекарские навыки, было совсем нельзя, и вообще он считал, что нам пока что до невозможности везёт. По мнению медика, нам стоило прекратить это безумие. Его, кстати, поддерживали оба раненых адепта. Ну, по крайней мере, что-то такое проскакивало в их стонах.

Пока Док жаловался, Сарж имел престранную дискуссию с Дознавателем. Он, кажется, не возражал по поводу нашей отлучки и попыток разведать что-то самостоятельно, а жалким крохам добытой информации обрадовался, как будто мы нашли ящик амасека. Когда же Сарж при поддержке арбитров заметил, что мы вообще без понятия, где в огромной, раздолбанной артиллерией и кишащей орками долине находится место сбора, он лишь хохотнул и уверил нас, что это, скорее всего, знали только что погибшие дезертиры. Сарж, как мог спокойно, будто отсталому ребёнку (или вооружённому психу), попытался объяснить, что этим знанием они вряд ли поделятся, потому что немного мертвы. Пять минут спустя вместе со Шнобби он обыскивал трупы в поисках «записки» или «карты с указанием логова». Десять минут спустя, яростно матерясь, он предъявил Бейну эту самую карту.

Можете не верить, но это реально была карта с указанием места сбора, с подробными указаниями, как его найти на местности. Не пришлось даже просить Адептов перевести их с того диалекта готика, на котором они были написаны — так уж получилось, что именно его Дознаватель изучал в Схоле. Никого это, конечно, не обрадовало, потому что, во-первых, мы не покидали долину, а во-вторых, это же была полнейшая хрень. Нет, иногда, конечно, можно случайно наткнуться именно на то, что нужно, но это ж, блин, чистое везение, как вообще можно на это полагаться в своём плане? В конце концов, то, как сама вселенная ему поигрывала, было просто нечестно. А если она это делать перестанет — то вместе с Бейном подохнем и мы.

Чем глубже в руины мы пробирались, следуя указаниям карты, тем больше все ворчали. Настроение всей группы, кроме, конечно, Бейна, ухудшалось с каждым шагом: от раздражения через взаимное отвращение к усталой подавленности. У Саржа как раз было, что сказать нехорошего про нашего Дознавателя, а большая часть остальных вступила в словесную перепалку с арбитрами. Хуже всего же приходилось Доку и его пациентам. Медик без конца жаловался, что приходится ими заниматься, арбитры же плакались на счёт дырок в своих драгоценных тушках. Мы бы, наверное, поубивали друг друга ещё до того, как столкнулись бы с противником, если бы не Дергач и Лудила.

Сапёр, Император благослови его паранойю, обвинил одного из арбитров в том, что он якобы украл у него радость и теперь высасывал душу. Лудила ухватился за эту мысль, обкатал её, и несколько минут спустя всем стало гораздо лучше, потому что Лажу обязали топать не ближе, чем в двадцати метрах позади. Честным и демократичным голосованием было решено, что с ним по очереди будут идти арбитры, пока Док не раздобудет засранцу каких-нибудь антидепрессантов.

Дознаватель, конечно же, всё это проигнорировал, потому что со всей ответственностью пёрся вперёд у всех на виду с картой в руках. Мы решили, что в лучшем случае его удача таки выведет нас к цели без проблем, а в худшем — его прикончит неразорвавшийся снаряд или орочий патруль. И так, и эдак мы оставались в выигрыше, и Шнобби даже начал собирать ставки на исход — пока Сарж не вышел из себя и не пригрозил отправить его следить за Лажей.

К сожалению, мы были черезчур оптимистичны.

Первым местность из карты распознал Док, но вот стабберное гнездо приметил Дергач. К этому моменту Дознаватель уже был прямо посреди их зоны обстрела. Все мы, сгрудившись в укрытии на краю зоны, наблюдали, как он дошёл до одинокого фонарного столба и остановился свериться с картой. Сарж в спешке переключился на частоту его комма и попросил замереть — вместо чего мужик обернулся в нашу сторону и громко спросил, почему мы вдруг остановились. Все, затаив дыхание, стали ждать стрельбы.

Наконец, воздух кончился. Почему-то пара дезертиров в гнезде ну никак не замечали стоящего за фонарным столбом от силы в половину его шириной мужчину в развевающемся плаще, чуть ли не кричащем «Инквизиция», да ещё и громко разговаривающего по комму. Сдавленным голосом Сарж объяснил положение дел, после чего Бейн, конечно же, высунулся из-за своего «укрытия», несколько секунд пялился на бойцов и перешёл на театральный шёпот. Этого мы вынести уже не смогли. Наш сержант высунулся, подтвердил, что противники были похожи на настоящих солдат и глаза у них не были завязаны и быстренько скрылся обратно, потому что стаббер резко повернулся в его сторону. Мы все услышали, как один из расчёта сказал второму, что, кажется, что-то заметил.

Сарж, Док и Арбитры начали спорить с Дознавателем, который шептал так громко, что его было слышно и без комма, а остальные горячо обсуждали, что за фигня вообще тут происходит. Лудила считал, что тут замешан варп, хотя Лажа это отрицал, утверждая, что с его стороны всё в порядке. Шнобби, уцепившись за и без того подавленного псайкера, обвинил его в «свращении закон'в физеки», а Дергач, конечно же, валил всё на орков. Спор резко закончился, когда Лудила, разошедшись, почти сравнялся по громкости голоса с Бейном и по нашему укрытию дали очередь из стаббера.

Она была, конечно, не длинной и не прицельной, так, просто постреляли «в ту сторону». По нашему профессиональному мнению ребята хотели нас прогнать, а не убить — но случайный рикошет таки зацепил одного из адептов в ногу. В третий раз за день Док открыл аптечку, Шнобби начал материть дезертиров, а Дергач сосредоточился на Бейне. Тот как раз, пользуясь случаем, быстро шёл в сторону аллеи, которую как раз и охранял расчёт стаббера.

Мы-то считали, что он снимет дезертиров и освободит нам путь, но не угадали. Связавшись с нами, он, буквально источая самодовольство, приказал нам встретиться с ним на главной площади лагеря, после чего, заявив, что «уходит в режим скрытности», вырубил комм. Надеюсь, он всё равно услышал, как Лудила на него орал — потому что дезертиры-то услышали наверняка, и второй рикошет попал чётко в шлем Дергачу.

Все, кроме Саржа и Арбитров, были за то, чтобы бросить Дознавателя и валить обратно к флаеру, но, к сожалению, приказы оставались приказами, и отменять их никто не собирался. Чутка успокоившись, мы отступили к немного более защищённой позиции в разрушенном здании и выстроили план. Пробиваться с боем было не вариант, поэтому надо было что-нибудь придумать, только вот навыками скрытного проникновения никто из нас не владел, а за дезертиров могла сойти от силы половина команды. У арбитров не было униформы, а адептам такое было сейчас не по плечу чисто физически. Лажа предложил сделать нас всех невидимыми, но Док моментально наложил вето на эту идею и отправил псайкера обратно в дальний угол. В конце концов, мы решили оставить их всех здесь в качестве подмоги и отправиться внутрь самостоятельно.

Зайти мы решили с противоположной стороны лагеря, понадеявшись, что там охранники не такие странные, как уже встреченные нами ребята с избирательной слепотой. Главный вход, как оказалось, защищали целых две огневые точки плюс несколько бойцов у самих ворот. В качестве посланца вперёд выпнули протестовавшего Шнобби, который поплёлся к солдатикам, смешно вытянув ручонки вверх. Что он там говорил, мы не услышали, но они быстро опустили стволы и позволили Шнобби присоединиться к ним на посту. Последовал обмен самокрутками, откуда-то появилась бутылка, и спустя ещё несколько, наверное, уже лишних минут Шноббс сказал, что можно выходить.

Он быстренько представил нас, начиная с Саржа, заработавшего долгий, оценивающий взгляд от главного в карауле, и заканчивая Доком. Осознав, что перед ними медик, дезертиры приободрились и начали задавать очень специфичные вопросы — типа, сколько ампул обезболивающего у него в аптечке и сколько из них ему реально нужно. Прожигая Шнобби взглядом, Док выдал где-то с треть своего запаса, тем самым заведя нам несколько новых друзей, один из которых даже согласился устроить нам экскурсию.

Состояла она из запутанной прогулки сквозь череду раздолбаных строений, из которых и состоял лагерь, и закончилась на открытом дворе, по которому шатались несколько дюжин дезертиров. Там он сдал нас на руки странновато радостному мужику. Он поприветствовал нас в «Первой Свободной Армии» и объявил, что нам нереально повезло. Оказывается, мы прибыли как раз вовремя, чтобы послушать важное объявление от генерала. После него он займётся нашим размещением и всем таким, но пока что нам просто стоит послушать.

Тут из здания неподалёку появилась пара мужчин, которые вполне могли сойти за братьев Саржа, и начали сгонять всех в строй. Пока мы суетились, Дергач заприметил одинокого солдата в Вальхалльском пальто и шапке, с абсурдно огромными усами и с дюжиной мелочей, выдающих в нём агента Инквизиции.

Пальто, конечно, закрывало его почти полностью, а усы выглядели просто великолепно, но стоило кому присмотреться внимательней — и маскировке кранты. Кобуры его ручной работы пистолетов с глушителями торчали наружу, а из кармана выглядывала инсигния. Складывалось ощущение, что он даже не старался.

Мы быстро окружили его, закрыв от чужих глаз, и Сарж постарался, как мог, исправить самые заметные огрехи. С дорогущими ботинками и панцирными поножами ничего нельзя было сделать, но пистолеты отправились в карманы, взамен их в кобурах появились наши запасные лазпистолеты, инсигнию он засунул поглубже под рубаху, и мы даже успели впихнуть его в строй прежде, чем на нас успел наорать один из сержантов. Сами мы выстроились по обеим сторонам от Бейна и изо всех сил постарались не привлекать внимания. Когда все закончили строиться, здоровый мужчина с генеральскими знаками различия на майорской форме вышел перед строем и начал вещать.

Его мотивационная речь тянула где-то на семёрочку: он удачно затронул такие важные моменты, как товарищество и сексуальные предпочтения комиссаров, но потерял чутка баллов, потому что слишком уж налегал на защиту гражданских. Ну и, конечно, потому, что вся речь, от начала до конца, была кучей предательской лжи, созданной, чтобы уничтожить боевой дух бравого гвардейца и заманить его в пучину чудовищной ереси. Да. Разогрев солдат, «генерал» перешёл, наконец, к важным вопросам, вроде слухов о Вольных Торговцах, готовых увезти кое-кого с планеты в обмен на небольшой срок службы в его частной армии.

Оказывается, слухи эти полностью соответствовали истине, и мало того, Генералу удалось связаться с одним из таких Торговцев и договориться о встрече — тут он взмахнул заполненным каллиграфическим почерком документом, на что строй ответил радостными воплями. Кроме этого, он сумел связаться с сочувствующим полком, и те согласились закрыть глаза на эту небольшую попытку бегства из ада. Только вот прежде, чем выдавать подробности, он обязан убедиться, что среди присутствующих нет шпионов комиссариата.

Пока Генерал рассказывал, что неподалёку недавно приземлился флаер без опознавательных знаков, и перечислял все те ужасы, которые комиссары сотворят со всеми, кого найдут, вдоль строя дезертиров начали двигаться двое его подручных. Они тщательно осматривали каждого, иногда задавая вопросы или проверяя снаряжение. Мы нервно осмотрели друг друга и обратились к Дознавателю, который, судя по всему, устал стоять по стойке «смирно», и теперь его позу уже нельзя было описать даже понятием «вольно». Проверяющие приближались, а он, тем временем, достал сигарету, вставил себе под фальшивые усы и достал свою инсигнию. К нашему ужасу, он откинул её верхушку и поджёг ей сигарету.

Ещё раз для ясности. Он установил ЗАЖИГАЛКУ в свой ЗНАК ПРИНАДЛЕЖНОСТИ ИНКВИЗИЦИИ. Один Император знает, зачем и как кто-то вообще согласился проделать ему такое, но он без шуток воспользовался ей посреди лагеря дезертиров, после чего закинул обратно в пальто. Из которого она теперь выглядывала, как плохо замаскировавшийся новобранец в своём первом карауле. Док и Сарж одновременно попытались тихо уговорить его спрятать инсигнию, но в ответ получили только непонимающий взгляд. Добиться успеха до прибытия подручных Генерала они не успели.

Осмотр Дергача прошёл без проблем, а Шнобби они вообще обошли по широкой дуге. С ним и его ароматом вообще часто такое бывает. А вот Лудиле не повезло. Может, повлиял его переполненный вещмешок, может, нестандартная броня или несходящее с лица раздражение пополам с презрением — не важно, главное, что что-то в нём проверяющих напрягло. Один из них обошёл техника и перевернул его мешок, явив миру кучу гаджетов и огромный плазмомёт. Второй здоровяк широко улыбнулся и громко спросил Генерала, какое снаряжение может оказаться у «грязного комиссарского хорька».

Панические возражения Лудилы и поддержка со стороны Шнобби и Дергача, наверное, помогли бы, если бы он сохранял хладнокровие, но когда проверяющие забрали его вещмешок, техник зашёлся в припадке бессильной ярости. И хотя настроя у него было в достатке, а выбор выражений вызывал восхищение, в рукопашной наш технарь был полный ноль, и его жалкие рукомашества подручных генерала не впечатлили. Парня быстренько скрутили и поволокли на допрос.

Пока все пялились на маленькое представление, мы просчитывали свои возможности. Прямого столкновения прямо на площади мы не выдержали бы, это факт, оставалось только придерживаться легенды и постараться придумать что-нибудь хитрое. Только мы даже не представляли, как наш Дознаватель пройдёт досмотр, и тем более не знали, что он выкинет, когда его раскроют. Если бы его просто схватили, как Лудилу, мы могли бы попробовать вызволить обоих из застенков, но его ведь могли и просто казнить на месте, или он попытался бы дать отпор и втянуть в это дело нас. Мы настолько погрузились в эти мрачные мысли, что пропустили момент, когда Бейн сделал свой ход.

Он просто без палева взял и перешёл со своего места в строю (сразу за Лудилой) в случайно образовавшийся просвет между Шнобби и Дергачом. И, похоже, все чересчур увлечённо следили за выбиванием дури из языкастого техника, потому что, как только сержанты вернулись к проверке, они без колебаний двинулись к Саржу с Доком. Мы были в шоке. Бейн, по сути, ничего особенного не сделал, только идеально выбрал момент, когда все отвлеклись. Мы сильно постарались не выражать удивление, и остаток досмотра прошёл без проблем.

Убедившись, что шпионов в строю не осталось, Генерал в общих чертах рассказал о сложном плане побега к точке рандеву с торговцем. Он назвал множество полков, паролей, ориентиров и прочей такой фигни, до которой нам дела особо не было, и закруглился. Пока остальные новички-дезертиры отправились заниматься тем, чем они там занимались, мы собрались и срочно сообразили спасательную операцию. К сожалению, Дознаватель посчитал, что это не его дело, и отправился прямиком к Генералу, который вместе с подручными общался с кучкой рекрутов.

Сарж и Дергач отправились вызволять Лудилу, оставив Дока и Шнобби посреди площади. Их задачей было вцепиться в Дознавателя и не дать ему сделать чего-нибудь самоубийственного, пока не вернётся наш сержант. План, по мнению Дока, был не идеален, но ничего лучше придумать мы не смогли. Так что оба бойца поспешили за командиром, догнав его как раз около группы общающихся дезертиров. К их ужасу, Бейн, вытянув руку и шевеля усами, прошествовал прямо к Генералу и поздоровался с чудовищным валхалльским акцентом.

За этим последовала череда настолько стереотипных и клишированных фраз, что любой вальхаллец, услышь он их, смертельно оскорбился бы. Оба наших товарища служили раньше с бойцами из этого ледяного мира, поэтому с почти физической болью слушали, как он называл всех «товарищами», шутил о несусветной жаре и жаловался на недостаток алкоголя в лагере. К счастью, логово дезертиров — последнее место, где стоит искать уроженца Вальхаллы, и вдвойне хорошо, что никто из присутствующих этого не знал и даже, кажется, не видел такого в живую. Так что Генерал с улыбкой поприветствовал «Ивана Иванова», посмеялся над его шутками и пообещал, что он далеко пойдёт в Первой Свободой Армии.

На секунду Док и Шнобби испытали облегчение, а потом их заметили. Улыбка Генерала сменилась подозрительным прищуром, и он спросил Дока, из какого тот полка.

Док был умницей, хороший бойцом и пристойным медиком, но вот врать совсем не умел. Секунд пять он стоял столбом, а потом, заикаясь, уточнил, точно ли Генерал имеет в виду него и правда ли он хочет услышать историю всей его жизни. Поскольку тот продолжал сверлить беднягу взглядом, он решил, что спасение — в правде, и начал тарабанить данные Дженерского 99-го среднего пехотного полка. Того самого, что был уничтожен несколько лет назад. Шнобби попытался помочь соратнику, но Генерал избрал традиционную офицерскую тактику общения со Шнобби Шноббсом: игнорировать мелкого бойца, надеясь, что он уйдёт сам, если не уделять ему внимания.

В конце концов Генерал оборвал поток болтовни, начав задавать очень конкретные вопросы. Док попытался найти на них подходящие ответы, но его очень сильно отвлекал Дознаватель. Он как раз зашёл в тыл Генералу и внимательно изучал тот самый документ, которым лидер дезертиров размахивал, рассказывая о Вольном Торговце. Хорошенько его рассмотрев, он поднял свой наручный хронометр, из которого, после некоторых манипуляций, выскочили экран и линза, и Бейн начал тщательно сканировать бумагу с обеих сторон. Сканирование сопровождалось бегающей по документу сеткой зелёных лучей. Доку едва удавалось не пялиться на этот акт бесстыдного шпионажа, бормоча бессмыслицу в ответ на вопросы. Если бы кто-то хоть краем глаза заметил происходящее — всем нам пришёл бы конец.

Но никто не заметил, вместо этого все увлечённо наблюдали за медиком, к этому моменту уже потерявшим через пот половину своей массы и уверенно приближающимся к трём четвертям. Тем не менее он с трудом, но умудрился ответить на вопросы, не выболтав при этом ничего о работе на Инквизицию. Правда, недалёк был тот момент, когда он или не уследит за языком, или упадёт в обморок. Наконец, когда напряжение достигло пика, Бейн закончил со своими делами, подошёл к Доку и, приобняв его за плечи, со своим чудовищным акцентом пожурил Генерала за излишнюю подозрительность по отношению к «сертечному другу Товаристчу Доктороу». После чего выдал очередную порцию кошмарных шуток.

И, как по волшебству, всё снова стало хорошо. Генерал объявил, что друг Ивана — его друг, пожал мокрую руку Дока и отправился к следующей пачке новобранцев. Под нашим медиком едва не подломились ноги от облегчения, а Шнобби ворчливо сыпал проклятьями из той лужи, в которой оказался благодаря одному из подручных и собственной неспособности заткнуться. После чего трио отправилось туда, куда уволокли Лудилу. Док как раз достал свою комм-бусину, чтобы связаться с остальными, но не успел: раздался крик Дергача, и оба бойца, действуя абсолютно рефлекторно, бросились на землю, утянув за собой и Дознавателя.

Дела у Дергача, кстати, шли совсем неплохо. Он, конечно, находился посреди базы противника, вокруг которой шарились орки, зато у него был отличный приказ. Звучал он так: «устрой переполох, да покруче». Так что теперь примерно половина его запасов была рассована по всей базе, и никто даже не сделал ему замечания по поводу того, что он шляется со взрывчаткой в руках! А единственный боец, увидевший, как он устанавливает ВУ, быстро свалил, когда его попросили чутка подсобить. По его расчётам, нам как раз хватало времени смыться с базы прежде, чем дезертиры сообразят, что происходит. Так что он сидел, улыбаясь во весь рот, и ждал сигнала Саржа.

Когда его комм щёлкнул, сапёр глубоко вдохнул и с криком «АРТОБСТРЕЛ» активировал первый детонатор. Крик рефлекторно подхватили другие дезертиры, а лагерь содрогнулся от тщательно выверенных взрывов. Через несколько секунд после первой волны в комм-бусинах раздался голос Саржа, приказавший всем отправляться к тем воротам, которыми воспользовался Бейн. Дергач улыбнулся и прикоснулся к своему помятому шлему, когда вторая партия взрывов уничтожило одно памятное стабберное гнездо. Это был очень хороший день.

Взвод встретился в точке сбора. Лудила шёл сам, но всё его снаряжение нёс Сарж. Док для верности вкатил ему стимулятор и оглядел покрытого кровью сержанта, а Дознаватель спросил, как именно тот вызволил техника. Сарж посмотрел на Бейна, потом на пилоштык, который всё ещё держал в руке, и пробурчал, что объяснил новым друзьям Лудилы, как работает Командная Цепочка. Шноббс и Дознаватель бесстыдно заржали, но момент слегка испортил изо всех сил бегущий нам навстречу Дергач.

Сапёрный взвод. Если видишь, как я бегу - постарайся не отстать.

Спросить, куда и почему он несётся, никто даже не подумал, таких вопросов сапёрам не задают, это мешает бежать с ними наравне. Сразу за нами последняя волна взрывов разрушила вход, завалив нескольких дезертиров, мчавшихся за Дергачом. Сарж связался с остальной командой и наказал им готовиться к отходу, после чего все сконцентрировались на беге.

Мы уже почти добрались до арбитров, когда дезертиры пустились в погоню. С дюжину бывших гвардейцев вели преследование, периодически постреливая нам в спины, а за ними через стену пролопилась Саламандра. В верхнем люке торчал сам Генерал, стреляя из установленного на штатив болтера и подгоняя своих бойцов.

Нам удалось немного пострелять по наступающему противнику, да и Арбитры вполне неплохо прикрыли нас огнём, но продвижение замедлилось, потому что приходилось укрываться от выстрелов, и Саламандра сократила дистанцию. Обе сброшенные Дергачом мины её водитель объёхал, и вскоре стало очевидно, что нам надо как минимум вывести машину из игры, если мы собирались уйти на своих двоих.

Так что, добравшись до Арбитров, мы заняли позиции и постарались выбить побольше бойцов. Особых успехов добиться не вышло, потому что дураками они не были и тоже использовали укрытия, но троих Бейн из своих пистолетов всё же подстрелил. Как ни крути, а стрелком он был отменным. По Генералу попасть никому не удалось, и, когда Саламандра подобралась поближе, мы заняли наиболее безопасные укрытия и приготовились её окружить.

Если бы было побольше времени и места, очень помогла бы взрывчатка Дергача, но и выстрел в борт из плазмомёта Лудилы сработал очень неплохо. Ему удалось повредить двигатель, полностью остановив машину и дав нам возможность пострелять в бойницы. Генерал, поняв, что ситуация критическая, начал стрелять из болтера во все стороны, а мы, в свою очередь, пытались попасть в него.

Док и Сарж промазали, а остальные побоялись высовываться из укрытий. Дознаватель и один из Арбитров же решили с укрытиями не заморачиваться, предпочтя ловко уклониться от болтов или получить один в морду соответственно. Позади Саламандры Лажа выглянул из двери здания и протянул руку в сторону Генерала. Мы все укрылись и начали молиться. Раздался оглушительный грохот, мир на несколько секунд побелел, и только Саржу удалось разглядеть, как Дознаватель запрыгнул на Саламандру, приставил пистолет к голове Генерала и, пробормотав короткую шутейку, нажал на спуск.

Когда зрение, наконец, вернулось, мы без проблем прикончили остававшихся в машине дезертиров (если не считать того, что Лудила перегрел плазму и уронил её себе на ногу). Короче, никто больше не погиб, а остальные экс-гвардейцы, впечатлившись, сделали ноги.

Итого у нас было двое погибших (один из адептов умер, пока мы были в отлучке), двое раненых и один бессознательный псайкер. Дознаватель настаивал, что его нельзя тут бросить, так что дальше его тащил Сарж, а оставшегося адепта — Арбитр. Мертвецов кремировали плазмомётом Лудилы, который в процессе умудрился снова перегреть её и опять уронить себе на ногу.

Разобравшись с этим, мы отправились обратно к флаеру, с которым, как нас заверил пилот, всё было в полном порядке. По пути Дознаватель поздравил нас с ликвидацией опасного бунтовщика и приобретением крайне важных разведданных, которые указывали как на Торговца, так и на предателей из числа офицеров Гвардии и должны были сыграть важную роль в расследовании. И хотя результаты были действительно отличными, особенно, если вспомнить, насколько идиотским был весь план операции, мы, по большей части, игнорировали своего командира, а Лудила вообще прожигал его взглядом, в пол-голоса жалуясь на несправедливость вселенной.

Правда, когда мы добрались до флаера, весь негатив с Бейна переключился на пилота, который как-то забыл упомянуть про два чужих флаера и держащую ствол у его виска женщину.

Следующая часть.