Трудяга и перебежчица. Т-70М и Pak.36(r)⁠⁠

Шёл 1941-й год, советский народ оказался втянут в мясорубку Второй Мировой войны. Фронту требовались бойцы, оружие, боеприпасы, самолёты и танки, требовались в больших количествах и срочно. Промышленность страны спешно переводилась на военные рельсы. Московский завод №37, на котором производили, помимо прочего, малые плавающие танки Т-40 уже в июне 41-го получает приказ о прекращении выпуска данного танка (слишком легко бронированного, вооружённого лишь спаркой из 12.7 и 7.62-мм пулемётов и предназначенного для выполнения узкого спектра разведывательно-диверсионных заданий) и о начале выпуска лёгкого танка непосредственной поддержки пехоты Т-50. Однако для этого требовалось полное переоборудование завода, равно как и его заводов-поставщиков бронекорпусов, что было в текущих условиях неприемлемо. Главный конструктор завода Николай Александрович Астров был категорически против выпуска на своём заводе сложного танка с совершенно незнакомой его сотрудникам конструкцией. Вместо этого, он, вместе со своим КБ, за две недели в июле разработал проект нового танка, использующего компоновку и многие узлы от освоенного Т-40. Благодаря отказу от возможности плавать, новый танк удалось лучше защитить, к тому же установить лобовые бронеплиты под более выгодными углами. Вооружение также усилили: теперь танк имел 20-мм автоматическую пушку ТНШ-1 (Танковая Нудельмана-Шпитального, вариант авиационной пушки ШВАК) и пулемёт ДТ. Нарком танковой промышленности В.А.Малышев ознакомился с прототипом и одобрил выпуск именно этой машины вместо Т-50. Новый танк получил обозначение Т-60, в кратчайшие сроки пошёл в серию, его выпуск наладили на 5 заводах, производили до февраля 1943 года и успел выпустить 5665 машин.

Одним из предприятий, на которых налаживали выпуск Т-60, стал Горьковский Автомобильный завод (ГАЗ). Прибывший туда для помощи в освоении постройки новой машины Астров сразу увидел, что производственные мощности и опытный персонал ГАЗа позволяют создание более серьёзной боевой техники, чем Т-60. С октября 1941 года Астров вместе с сотрудниками местного КБ Дедковым, Кригером и другими начал работать над модернизацией «шестидесятки». Основными направлениями модернизации были усиление вооружения и повышение мощности силового агрегата. В качестве решения последней задачи использовалась «спарка» из двух двигателей ГАЗ-202 мощностью 70 л. с. каждый. Эту силовую установку удалось разместить в бронекорпусе той же компоновочной схемы, что и у Т-60, но потребовалось удлинение корпуса и добавление пятого опорного катка на борт. В качестве основного вооружения модернизированного танка предусматривалась 45-мм танковая пушка 20-К. В феврале 1942 опытный танк под обозначением ГАЗ-70 (или просто 070) прошёл испытания, но не особо впечатлил военных — их не устроила броня, не способная противостоять даже немецкой 20-мм пушке. Тогда Астров увеличил толщину лобовой детали и заменил обтекаемую литую башню на сварную восьмигранную большей толщины, и именно в таком виде 6 марта 1942 танк был принят на вооружение под обозначением Т-70 и пошёл в серию.

Впрочем, у военных имелись претензии и к Т-70, основной из которых являлась одноместная башня, в которой один человек совмещал обязанности командира, наводчика и заряжающего. Разработать двухместную башню не составило проблемы, проблемой стала надёжность узлов перегруженной ходовой, ведь масса возросла более чем на тонну. На испытаниях у опытного танка ломались траки, лопались торсионы, быстро изнашивались резиновые бандажи и горела трансмиссия. Поэтому основная работа развернулась в плане усиления деталей и узлов танка, оказавшихся недостаточно прочными. Однако, трёхместному Т-70 так и не удалось появиться на свет, ибо Астров переключился на создание более совершенного Т-80 (которых в дальнейшем, впрочем, было выпущено всего 70 штук, после чего выпуск лёгких танков сочли нецелесообразным по результатам битвы на Курской Дуге и повсеместно прекратили). Работы над трёхместным Т-70, впрочем, не пропали даром: с октября 1942 года начался выпуск танка с усиленной конструкцией ходовой, данная модификация получила обозначение Т-70Б (в историю танк вошёл, как Т-70М, хотя официально такого обозначения не существовало).

Т-70 имел типичную для советских лёгких танков того времени компоновочную схему: трансмиссионное отделение в носу, за ним отделение управления; моторное отделение по правому борту середины корпуса; боевое отделение по левому борту середины корпуса и в башне; кормовое отделение, где располагались топливные баки и радиатор. Переднее расположение ведущих колёс приводило к повышенной их уязвимости, с другой стороны, топливные баки находились вне боевого отделения в изолированном броневой переборкой отсеке, что снижало риск возникновения пожара и этим повышало выживаемость экипажа. К другим преимуществам такой компоновки можно отнести небольшую высоту и общую массу танка, следовательно, возрастали динамические характеристики танка, и для него не требовался мощный специализированный двигатель.

Броневой корпус танка сваривался из катаных броневых плит, толщина деталей лба корпуса — 35 (верхняя бронеплита) и 45 мм (нижняя), бота корпуса — 15 мм, корма — 15 и 25 мм, крыша и днище корпуса — от 6 до 10 мм; лоб башни — 50 мм, борт — 35, крыша — 10-15 мм. У машин ранних серий бронеплиты были гомогенными, у поздних — поверхностно закалёнными. Лобовые и кормовые бронеплиты имели рациональные углы наклона, борта вертикальные. Масса танка составляла 9.2 тонны для Т-70 и 9.8 для Т-70М. Рабочее место механика-водителя находилось в передней части бронекорпуса со смещением влево, его люк располагался на лобовой бронеплите, что ослабляло стойкость верхней лобовой детали к попаданиям. Восьмигранная сварная башня в форме усечённой пирамиды имела борта, которые располагались под углом 23° к вертикали для повышения стойкости. Ось вращения башни не совпадала с плоскостью продольной симметрии машины вследствие установки мотора по правому борту танка. В крыше башни располагался откидной люк командира машины, в люке же был небольшой лючок для флажковой сигнализации.

Основным вооружением Т-70 являлась нарезная полуавтоматическая 45-мм танковая пушка обр. 1932/38 гг. 20-К с длиной ствола 46 калибров, дальность стрельбы прямой наводкой достигала 3600 м, максимально возможная — 4800 м. С пушкой был спарен 7,62-мм пулемёт ДТ-29, который мог легко сниматься со спаренной установки и использоваться вне танка как пехотный. Спаренная установка имела диапазон углов возвышения от −6 до +20° и круговой обстрел по горизонтали. Боекомплект орудия составлял 90 (70 для Т-70М) выстрелов унитарного заряжания, двадцать из них располагались в специальном магазине, прочие — в стандартной укладке по бортам боевого отделения. Теоретическая скорострельность орудия — 7-12 выстрелов в минуту, но из-за отсутствия заряжающего и необходимости открывания затвора вручную при стрельбе осколочным снарядом (не срабатывал автоматический экстрактор из-за более слабой отдачи, чем у ББ снаряда), темп огня на практике был 3-5 выстрелов в минуту. В боекомплект входили разные виды бронебойных (подкалиберный, остроголовый, тупоголовый, трассирующий, зажигательный), два вида осколочных и картечный снаряды. Пушка пробивала от 35 до 51 мм брони с 500 м (в зависимости от типа снаряда), осколочные снаряды из-за своей малой массы не были особо эффективны, по мощности примерно равняясь ручной гранате. Спаренный пулемёт ДТ имел боекомплект в 945 патронов (15 дисков), также экипаж снабжался одним пистолетом-пулемётом ППШ и 10 ручными гранатами Ф-1.

Т-70 оснащался силовым агрегатом ГАЗ-203 из спаренных рядных шестицилиндровых автомобильных двигателей ГАЗ-202 мощностью 70 л.с. каждый. Суммарные 140 «лошадей» разгоняли танк до 42 км/ч по шоссе и до 20-25 км/ч по пересечённой местности. Системы зажигания, смазки и подачи топлива были свои у каждой «половинки» ГАЗ-203. Т-70 оснащался предпусковым подогревателем двигателя. Между бортом танка и двигателем устанавливался цилиндрический котёл, в котором за счёт термосифонной циркуляции антифриза осуществлялся подогрев. Котёл разогревался наружной бензиновой паяльной лампой. Два топливных бака общим объёмом 440 л располагались в кормовом отделении. Запаса топлива хватало на 360 км хода по шоссе, а у потяжелевшей до 10 тонн модификации Т-70М — на 250 км. Топливом для Т-70 служил авиационный 70-й бензин. В трансмиссии использовались детали от грузовика ЗИС-5, коробка передач имела 4 скорости вперёд и одну назад.

Подвеска машины — индивидуальная торсионная для каждого из 5 сплошных опорных катков малого диаметра (550 мм) с резиновыми бандажами по каждому борту. Ведущие колёса со съёмными зубчатыми венцами располагались спереди, а унифицированные с опорными катками ленивцы с механизмом натяжения гусеницы — сзади. Верхняя ветвь гусеницы поддерживалась тремя малыми поддерживающими катками по каждому борту. Гусеница мелкозвенчатая из 91 трака, ширина двухгребневого трака составляет 260 мм. У модификации Т-70М ходовая часть была изменена с целью её усиления, модифицированные узлы были несовместимы с аналогичными на исходном Т-70. Ширина трака была увеличена до 300 мм, число траков сокращено до 80 шт. Использовались более широкие катки и утолщённые балансиры, были дополнительно усилены поддерживающие катки, остановочные тормоза и бортовые редукторы.

На линейных танках средствами внутренней односторонней связи от командира к механику-водителю служили трёхцветное светосигнальное устройство и внутреннее переговорное устройство; средств внешней связи, за исключением флажков, не предусматривалось. На командирских танках в башне устанавливались радиостанция.

Лёгкие танки Т-70 и Т-70М выпускались на заводах ГАЗ, заводе №37 в Свердловске и №38 в Кирове до ноября 1943-го, всего было построено 8231 танк, что сделало Т-70 вторым по массовости (после Т-34) танком Второй Мировой войны. По результатам Курской битвы в руководстве страны возобладало мнение, что лёгкий танк Т-70 более не нужен РККА, акценты сместились в сторону выпуска САУ СУ-76М на его базе. Поэтому в октябре 1943 года его производство было официально завершено, хотя ещё какое-то время «семидесятки» поставлялись в войска за счёт созданного ранее задела бронекорпусов. Также Т-70 послужил базой для разработки большого числа опытных лёгких танков с усиленным вооружением, самоходных артиллерийских и зенитных установок. На его основе была создана лёгкая самоходно-артиллерийская установка непосредственной поддержки пехоты СУ-76, которая серийно выпускалась вплоть до конца Великой Отечественной войны. В свою очередь, на базе последней была разработана первая советская серийная зенитная самоходная установка ЗСУ-37.

Т-70 имели широчайшее применение в большинстве боёв РККА 1942-43 годов. Апогеем боевого применения «семидесятки» стала Курская битва, где из полутора тысяч советских танков 22% приходилось на Т-70. Они понесли тяжёлые потери. Во встречном танковом бою Т-70 поражался без проблем, но интересным является тот факт, что процент безвозвратных потерь у бензиновых «семидесяток» оказался ниже, чем у дизельных и лучше бронированных «тридцатьчетвёрок». Обуславливалось это простотой обслуживания и ремонта машины. К тому же в некрупную подвижную цель труднее попасть. После прекращения выпуска в октябре 1943 года Т-70 начали стремительно исчезать из советских частей, а уже в 1944 году их осталось совсем немного. Чаще всего они использовались как учебные или командирские машины в подразделениях самоходной артиллерии, вооружённых СУ-76М.

С некоторыми оговорками Т-70 можно назвать лучшим лёгким танком Второй Мировой. Его ближайший аналог — немецкий Pz.Kpfw.II — имел худшую бронезащиту и вооружение, хотя значительно превосходил по распределению обязанностей между членами экипажа, обзорности и средствам связи. Американский же М3 (М5) «Стюарт» был равноценен по защите и вооружению, был более подвижен, хотя и уступал по запасу хода, но при этом был тяжелее, крупнее и намного сложнее в обслуживании. Т-70 же по надёжности и ремонтопригодности превосходил даже Т-34 (из-за широкого применения автомобильных агрегатов), хотя имел меньший потенциал совершенствования. Важнейшим недостатком Т-70 можно назвать функциональную перегруженность командира танка. Большинство нелестных отзывов танк заработал вследствие неверной тактики его применения: часто командиры бросали их в открытый бой против немецких танков или на прорыв защищённых противотанковыми средствами линий обороны. Однако танк показывал прекрасные результаты при правильном применении: преследовании отступающих сил противника, инфильтрации и дерзких рейдах по тылам противника, разведке. Во всех перечисленных видах действий подразделений Т-70 атака бронетанковых сил врага должна была вестись преимущественно из засад. Этому только способствовали малые размеры и малошумность «семидесятки». Известен факт поражения двух танков «Пантера» одним Т-70 (командир Г. И. Пегов, 3-я Гвардейская танковая армия) из засады, что только подтверждает боеспособность танка даже в условиях 1944—1945 годов. Однако так раскрыть возможности Т-70 могли только опытные и тактически грамотные командиры. Кроме того, независимо от планов командования, тактическая «наступательная однобокость» подразделений лёгких танков была потенциально опасна высокими потерями и разгромом при быстрых изменениях обстановки в результате адекватных мер со стороны противника. Вообще, опыт Второй Мировой войны окончательно показал, что в условиях резкого роста могущества противотанковой обороны лёгкий танк принципиально непригоден в качестве основы материальной части танковых соединений, и тактическая роль его весьма узка. К настоящему времени это положение не изменилось.

Необычно и поистине драматически сложилась судьба второго нашего героя — противотанкового орудия 7.62 cm Pak.36(r). Оно начало свой путь в Советском Союзе, где носило имя «76-мм дивизионная пушка образца 1935 года Ф-22». Она была разработана под руководством Василия Грабина и являлась одной из первых пушек, полностью созданных в СССР, а не являющуюся модернизацией орудий времён Российской Империи или зарубежной разработкой. Впрочем, пушка всё равно использовала устаревшие выстрелы образца 1900 года из-за большого их количества на складах, хотя и планировалось в дальнейшем перевести её на более мощный выстрел, для чего в конструкцию был вложен приличный запас прочности. Орудие имело расчёт из 6 человек, массу 2820 кг, длину ствола 51.2 калибра, общую длину в походном положении 7,12 м. Но самым главным было то, что Ф-22 являлась универсальным орудием, то есть сочетала в себе черты обычного дивизионного, противотанкового и даже зенитного орудия! Достигалось это конструкцией лафета, который обеспечивал вертикальное наведение в диапазонах от −5 до +75° и горизонтальное в секторе 60°, плюс противооткатными устройствами, позволявшими регулировать длину отката в широком диапазоне. Прицел с механизмом горизонтального наведения и механизм вертикального наведения располагались с разных сторон ствола (на «зенитный» манер), что требовало участия в наведении орудия двух номеров расчёта. Пушка могла использовать широкий спектр унитарных выстрелов (различные виды бронебойных, шрапнельные, осколочные, зажигательные, дымовые), начальная скорость снарядов разных типов колебалась от 645 до 705 м/с. Табличная дальность — от 7 до 13.5 км для различных боеприпасов.

Ф-22 успела повоевать и до Второй Мировой, широко применяясь у озера Хасан и на реке Халхин-Гол, позже — в Зимней войне с Финляндией. Командование и артиллеристы были невысокого мнения о пушке:

«Ф-22 на походе плоха, так как длина системы затрудняет поворотливость. Подвижность вне дорог крайне ограничена, так как её клиренс 350 мм, а подъёмный механизм выдаётся в сторону движения и слабо прикрыт (удар и др.). При стрельбе сильная вибрация и колебания тела орудия, что ведёт к уменьшению кучности. Слабое сцепление люльки с боевой осью. При 50—60 выстрелах непрерывного огня жидкость в компрессоре перегревается, что может привести к разрыву люльки. Надо прекращать стрельбу и отливать 150 г жидкости. Пушка универсальная, но ни одному назначению не удовлетворяет» — цитата из отчёта о войсковых испытаниях.

Как это часто бывает, именно совмещение разных требований в одном изделии стало причиной многих недостатков. Как зенитное орудие Ф-22 была малоэффективна. Она не имела кругового обстрела, что для зенитного орудия неприемлемо, а её начальная скорость уступала таковой даже архаичной 76-мм зенитной пушке обр. 1915/28 гг. (730 м/с). На практике это означало малую досягаемость по высоте и низкую точность стрельбы. При стрельбе на углах возвышения, больших 60°, отказывалась работать автоматика затвора с соответствующими последствиями для скорострельности. Военное руководство объективно оценивало зенитные возможности Ф-22 — в её боекомплект не включались соответствующие снаряды; штатный прицел не был приспособлен для зенитной стрельбы; вооружённые ею подразделения не комплектовались приборами управления зенитным огнём. Конструктивные решения, направленные на придание орудию свойств зенитной пушки, отрицательно сказались на характеристиках Ф-22 как дивизионной артиллерийской системы. Орудие имело очень большие габариты (особенно по длине) и вес. Использование Ф-22 как противотанкового орудия было затруднено тем, что прицел и механизм вертикального наведения находились по разные стороны ствола, соответственно, наведение орудия не могло осуществляться одним только наводчиком. В то же время конструкция пушки, спроектированной под более мощный выстрел, позволяла с относительно небольшими затратами конвертировать её в мощное противотанковое орудие.

Несмотря на недостатки, Ф-22 выпускалась в больших количествах (явление, довольно типичное для Советского Союза), и на начало Великой Отечественной в РККА было примерно 3000 таких пушек, притом около 2300 — в западных округах. Они активно применялись против немцев, но Красная Армия всё равно отступала, и брошенные, повреждённые и забытые Ф-22 становились трофеями Рейха. К концу 1941 года в руки вермахта попало около 1400 исправных Ф-22! Немецкие специалисты обнаружили, что орудие имеет значительный запас прочности. Учитывая острую нехватку штатных средств ПТО, способных поражать советские танки Т-34 и КВ-1, было решено переделать Ф-22 в противотанковую пушку. Модернизация орудия включала в себя расточку каморы под гильзу большего размера, установку дульного тормоза, перенос механизма вертикального наведения на одну сторону с прицелом, уменьшение угла возвышения (до 18°), исключение механизма переменного отката, уменьшение щита. Для орудия был спроектирован новый боекомплект, включавший как обычные бронебойные, так и подкалиберные и кумулятивные снаряды. Баллистические характеристики орудия существенно возросли: если Ф-22 стреляла снарядом БР-350А весом 6,3 кг с начальной скоростью 690 м/с, то модернизированная пушка, получившая индекс 7,62 cm Pak.36(r) (Panzerjägerkanone 1936 Russisch — пушка охотников на танки 1936 года русская), стреляла снарядом Pzgr.39 весом 7,6 кг с начальной скоростью 740 м/с. В таком виде пушка начала поступать в немецкие войска весной 1942 года. Pak.36(r) стала одной из лучших противотанковых пушек вермахта на то время. Всего было переделано 560 орудий на полевом лафете, а также 894 орудия, приспособленных для установки на противотанковые САУ Marder II и Marder III. Пушки активно применялись немецкими артиллеристами на Восточном фронте и в Африке, за 1942 год расчётами было израсходовано 49 тысяч бронебойных снарядов, а в 1943 - более 150 тысяч. Артиллеристы ценили Pak.36(r) за мощность (пушка уверенно поражала советские танки на реальных дистанциях боя, исключая лобовые проекции КВ и ИС), но критиковали за большой вес и габариты. Безусловно, создание Pak.36(r) было экономически оправданным, поскольку стоимость переделки составляла лишь небольшую долю от стоимости нового орудия. Советские танкисты опасались этих орудий, что отразилось на данным им прозвищах — «Кобра» и «Гадюка».

С развитием хода боевых действий всё чаще роли советских и германских армий менялись: отступали уже немцы, оставляя вооружение и боеприпасы. Некоторое количество Pak.36(r) и множество боеприпасов к ним было захвачено под Сталинградом, да и потом среди военных трофеев встречались «Кобры». Эти орудия использовались для вооружения истребительных противотанковых батальонов и применялись до самого конца войны. Помимо «змеиных» прозвищ перезахваченные орудия получили ещё одно — артиллеристы между собой называли пушку «Шлюхой». Впрочем, несмотря на откровенную грубость, прозвище имело скорее ироничный характер, так как пушка заслужила хорошую репутацию в советских частях.

Представлена диорама «Передислокация», где танкисты Т-70М раннего выпуска и расчёт трофейного орудия Pak.36(r) готовятся к буксировке пушки на новую позицию. Диорама не имеет привязки к конкретным историческим событиям, такая сценка могла развернуться где-то на Восточном фронте ранней весной 1943 года. Модель танка и фигуры от MiniArt, орудие и снаряды— от ICM, банки тушёнки — от «Звезды», остальное — самодельное; масштаб 1/35. Этапы сборки и покраски тут:

Передислокация. Этап 1. Т-70М (1/35 MiniArt). Заметки по сборке

Передислокация. Этап 2. 7.62 cm Pak.36(r) (1/35 ICM). Заметки по сборке

Передислокация. Этап 3. Ландшафт, фигуры, мелочи (1/35 MiniArt и самодел). Заметки по сборке

Статья написана с использованием информации из Википедии и других открытых источников.

Вот ещё немного фото:

На этом пока всё, далее я буду рассказывать о танкостроении США времён Второй Мировой. Потому подписывайтесь, а также заходите в мою группу Вконтакте, где можно обсудить лично всякие вопросы и даже заказать изготовление модели (https://vk.com/warminiarts), а также подписывайтесь в Инстаграмме, где много фото, и ничего лишнего (https://www.instagram.com/warminiarts_lugansk/). А сейчас - благодарю за внимание и хорошего времени суток!