Третье око Часть 1 глава 13⁠⁠

Проводки

Все же не обошлось без проводков. Как и без экранов, которые были почти во всех фантастических фильмах про телепатов. Так же и тут: все как будто вывезли из киностудии, бюджет которой был слишком громоздок для дальнейшего существования.

Переодевшись в белое платье, Аня послушно села на небольшую кровать. Ксения, взяв какой-то гель, аккуратно нанесла его сквозь волосы в нескольких местах, затем прицепила туда по небольшой присоске с датчиком и, опять же, с проводками.

– Это не больно. Ты даже ничего не почувствуешь. Надо считать работу мозга – это необходимо.

– Но зачем? Кирпа же уже все определил.

– Кирпа нашел тебя. Но в целом, мы так мало знаем о телепатии. Фактически Иван Евгеньевич в этом пионер, а потому изучать ее необходимо. Мы просто обязаны знать о нашем даре.

– Законом разрешено?

– Естественно, – улыбнулась Ксения и отошла от нее на пару шагов. – Так, даже прическу не попортили. А теперь, я буду давать команды, а ты их исполняй, – сказала она и вышла за двери. Аня посмотрела на огромное стекло. Скорее всего, оно вело в другую комнату, где сидели наблюдатели. Реально как в кино. Что теперь? Попросят нагреть в комнате воздух?

Но просьбы были куда проще. Сначала открыть-закрыть глаза. Потом подумать под музыку и постараться придумать единорога, затем сделать его розовым. Аня никогда не ладила с фантазией, но здесь постаралась не подвести.

Затем пошли еще просьбы. И еще. Аня понемногу стала терять терпение. Предположительно это должно было занять минут двадцать. Но, как она поняла, это было лишь ее понимание подобной процедуры, и после первого часа она смирилась с тем, что это надолго. Впрочем, даже тут она обломилась. Проклятая блондинка вместо нескольких часов, решила вырвать целую ночь, робко извинившись за неудобство и предложив ей заночевать на этой койке.

Лихо. Лихо. Демоническая тварь. Надо же, как изящно она втерлась к ней в доверие! Словно выгадала момент, когда можно подойти и, используя грузинку, мягко подвести ее под эти человеческие опыты. И главное ведь – не войдет, не спросит, как она себя чувствует, сидя под этими проводами, от которых, между прочим, ввиду присутствия геля, кожа начинает сильно чесаться.

Аня вздохнула и аккуратно, стараясь не задевать прикрепленных датчиков, подложила под голову ладошки. Ей вдруг сильно захотелось спать, но эти мелкие неудобства… А еще ей не дали одеяла, хотя в помещение было прохладно и, кроме белой длинной рубашки и трусов с лифчиком, на ней ничего не было.

Она снова вспомнила о маме. Наверное, это нормально, когда вот так, лежа неизвестно где, под бдительным присмотром неизвестно кого и с гелем в волосах, ты вспоминаешь о маме, которая всегда найдет слово, чтобы утешить. Мама – это ценно.

Аня отвернулась было к стенке, но ее окликнули. Нет. Лежать надо именно лицом к ним и поменьше шевелиться, иначе все придется начинать сначала. Он сжала кулак. Как же все это бесило! Исследователи… Да кем они себя возомнили?!

Но это опять же – внутри. Сама же она выполняла все, что ей говорили. Что-то мешало ей пойти на открытую конфронтацию. Что-то пугало. Но что именно? Вроде не угрожали, просто оставили одну и дали немного померзнуть.

Так она и уснула. Размышляя о потерянной семье, о своем странном утихающем конфликте, и о двух бабах, которые по-разному, но все же сумели нарушить ее покой. Только вот надолго ли ее на все это хватит? Судя по всему, ненадолго.

Сны. Они всегда были цветными. Как и этот. С черным человеком, стоявшим посреди большой поляны цветов. Высокий, мрачный. В черной одежде и перчатках, так неподходящих к этому теплому времени года.

Аня посмотрела себе под ноги. Она была босая и в том самом белом платье, которое на нее надели в этой больничной комнате. Она снова подняла глаза. Она что, в той самой больнице? Или как правильней назвать этот подвал? Экспериментальной?

Подул ветер. Не сильный, но достаточный для того, чтобы снесло несколько цветков. Получилось романтично. Цветки, осень, странный черный чувак. Аня огляделась: никого вокруг не было. Лишь розовая полянка и белое ничто.

Затем цвет одежды сменился. Был черным – стал багровым. И как-то похолодело. Словно ветер уже перестал забавляться с цветами и переключился на нее. Она попыталась рассмотреть лицо мужчины, но из-за низко надвинутой на лоб шляпы ничего не получалось. Видимо, стоило подойти поближе.

Она сделала шаг. Затем еще. Все ближе и ближе. Снова подул ветер и задрал ее платье, оголив худые, красивые ноги. Куда без них. Главная гордость и достоинство после волос. Аня придержала рукой край. Инстинкты скромности – никуда от них не деться, даже тут.

Едва ветер стих, она снова посмотрела на мужчину. Вскрикнула. Он был в метре от нее, все также прикрываясь шляпой. А правильней сказать, давая тени от ее края полностью скрыть его лицо. Она почувствовала, как он ее разглядывает. Извращенец! Да, с ним явно что-то не так. Но тут мысли оборвались, так как, потянувшись к ней рукой, он заставил ее закричать и проснуться.

Все та же больничная комната. Все те же проводки. Только на этот раз все тихо. Кошмар, не более того. Аня почувствовала, как бьется ее сердце. «Как у воробушка» – так говорила ее мать, когда она чего-то сильно боялась.

Она оглядела комнату. Да, ничего тут не поменялось. Только тусклый свет от лампы да какие-то мерцающие лампочки, в полумраке отмечающиеся огоньками. Днем, судя по всему, она их просто не замечала. Аня положила голову на подушку. Надо ли говорить, что спать после такого не хотелось. Все эти мужики. Нет. Это пока не ее область сновидений.

Она вздохнула. И лишь потом почувствовала, как небольшая слезинка предательски вылезла из глаза и поползла вниз. Она не стала ее убирать. Пусть течет, как и ее жизнь. Пусть скатывается вниз, растворяясь в этих незнакомых белых тканях. Что она может? Бунтовать? Нет. Вот так запросто возьмут, разденут, натыкают в голову электродов и оставят тут. Наедине с кошмарами. Более того, будут наблюдать и записывать

Дура-Аська. Не то это. Все это химера. Мерзкое лицо, скрывшееся под личиной помощи и новой семьи. Ничего им, кроме как проводить свои опыты, не надо. Это сейчас их хорошо кормят, чтобы потом как следует поджарить, как в той сказке, про вредную бабку из пряничного домика. Экстрасенсы? Воины? Ага. Дети из школы – вот кто они.

Он шмыгнула носом. Сопли все больше и больше завоевывали себе пространство. Теперь ни одна, ни две, и ни десять слез упали на белую, плотную простынь. Но ничего. Не будут же ее держать здесь вечно. Завтра отпустят. И все будет хорошо.

Он вдруг явственно почувствовала, что хочет домой. Что вся эта затея с экстрасенсорикой и работой на этого незнакомого дядю, не более чем детская попытка быть немного выше остальных. И тут она действительно испугалась. Ведь если это поняла она, то, скорее всего, и Кирпа, и остальные поняли это куда раньше, не обратив при этом абсолютно никакого внимания. Нет. Им куда важнее оставить ее тут.

Она аккуратно слезла с кровати и подошла к двери. Ее очень захотелось уйти, сбежать. Но увы. Помещение оказалось заперто.