Тайны домашнего насилия⁠⁠

Disclaimer: Это статья. Длинная. За ржаку не проканает.

Когда какая-то тема начинает вылезать мне на глаза из разных углов, это знак, что пора написать о ней. Вот опять.

У меня были две статьи, «Как часто надо бить жену» и «Как часто надо бить ребенка», в которых я краем задел темы внутрисемейного насилия и БДСМ. Пришла пора расписать подробнее.

Самые известные сексуальные девиации имеют распространенность в единицы процентов.

Великий Станислав Лем считал, что сексуальный инстинкт работает штатным образом примерно в 10% случаев, в остальных имеют место какие-то отклонения. В общем, понятно: если под каждую девиацию отвести по нескольку процентов, то на долю нормы остается, да, немного.

Удивительным образом выпадает из этой шкалы БДСМ, о склонности к чему рапортуют по разным данным 20-30% популяции. Откуда? Почему? ̶Д̶а̶й̶т̶е̶ ̶д̶в̶а̶!̶

Вполне себе на первый взгляд приличные люди читают лекции и курсы о невротической природе этого явления, что, на мой взгляд, не может быть истинным. Не может столь массовое явление быть сплошь болезненным. Большая и стойкая распространенность обычно свидетельствует о том, что явление составляет какой-то изолированный фрагмент нормы, по каким-то причинам стигматизированный, и, возможно, по каким-то другим причинам сверхактуализированный.

Заранее извиняюсь перед активистами и поклонниками БДСМ, я сам никогда близко не сталкивался, поэтому могу где-то наошибаться в подробностях.

Этимология:

BD (Bondage & Discipline — неволя и дисциплина, воспитание) — бондаж (связывание, ограничение подвижности), дисциплинарные и ролевые игры, игровое подчинение, унижение, наказания;
DS (Domination & Submission — доминирование и подчинение (англ.)) — господство и подчинение; отношения, в которых в результате предварительной договорённости присутствует неравноправие партнёров;
SM (Sadism & Masochism — садизм и мазохизм) — садомазохизм; практики, связанные с получением удовольствия от причинения или переживания физической боли.

Посмотрите, как интересно: неволя (ограничение свободы), дисциплина (нормативность поведения), доминирование и подчинение – суть нормальные составляющие социального взаимодействия, имманентные любому обществу, на которых это любое общество в конечном счете и построено.

Особняком стоит садо-мазо, но любителей причинять и испытывать именно физические страдания как раз относительно немного, в рамках общей статистики девиаций.

Сами сторонники БДСМ не желают рассматривать себя как девиантов, самоопределяясь как «субкультура», и очень далеко не всегда связывают свои увлечения с сексуальным удовольствием.

Тем не менее, соглашусь, что некоторая доля невротической основы в связи сексуальности с БДСМ имеется. Именно в современной культуре европейского толка, определяемой как сексуально-репрессивная.

С раннего детства ребенок в больших количествах получает со всех сторон сигналы, что все, относящееся к сексу – плохо, гадко, запрещено. «Оденься!», «Вынь руки из штанов!», «Задирать юбочку неприлично!» (и себе, и другим), «Вы что, целовались???» и так далее. К пубертусу ребенок уже четко знает, что то, чего ему начинает хотеться – это нечто плохое, неодобряемое, фатально влияющее на репутацию. Хороший мальчик к девочке не пристает, а хорошая девочка мальчику не даст. И совершенно естественно, что секс начинает прочно ассоциироваться с нарушением моральных норм. Если хорошая девочка не даст (а ведь не даст же!) то придется насиловать. Если хорошая девочка не даст, то придется быть плохой.

Если хороший мальчик не пристает, то надо быть плохим мальчиком.

Или можно стать жертвой, которую заставляют. Быть жертвой вообще очень удобно – никаких решений, никакой ответственности. А если ситуация сопряжена с наказанием, то и вообще удобный случай искупить какую-нибудь вину.

И да, в такой внутренней ситуации начинают зреть и совершенствоваться фантазии, связанные с ситуационным насилием, позволяющим удовлетворить потребности, не неся при этом ответственности. Временной разрыв между пубертусом и сексуальным дебютом позволяет этим фантазиям развиться до удивительной степени изощренности и нереальности.

Когда вдруг сексуальность оказывается не запретной, а прямо наоборот, одобряемой, ни сознание, ни бессознательное не может резко перестроиться на антагонистичную картину мира, и множество вполне взрослых и даже более чем взрослых людей не в состоянии избавиться от чувства протеста против собственных желаний, стыда и страха. Иногда до конца жизни.

Это печально.

Хорошо, что есть мы, психологи, помогающие людям, достаточно осознанным, чтобы прийти к нам с вопросами. Но далеко не все люди могут осознанностью похвастаться.

Хорошо также, что есть люди, достаточно осознанные для того, чтобы понять: «Мне это нравится, и ей/ему это нравится. Поиграем вместе!» Это та самая БДСМ-субкультура, о которой я говорил.

Неплохо, если встречаются хотя бы два человека, объединенные общими фантазиями.

А вот когда фантазии не общие, получается неудобно.

Впрочем, об этом позже.

А сейчас зайду с другой стороны.

Нашим предкам обезьянам и диким людям, для того, чтобы объединить усилия, приходилось объяснять друг другу, как надо делать, и как не надо. Без слов. Если одна обезьяна хочет сказать другой, что та поступает неправильно, самый удобный и простой способ это сделать – укусить. Или дать по морде. Если обезьяны крупные и опасные, то на то есть ритуальные символические жесты, обозначающие готовность укусить или дать по морде.

Та обезьяна, которая лучше всех знает, как надо и как не надо, и лучше всех способна это аргументировать (укусить или дать по морде, да) – лидер. Вожак. Если обезьяна неспособна доказать свою точку зрения (все еще укусить или дать по морде), то она не вожак. Поэтому способ выделения из стаи лидера сводился к выяснению, а кто же убедительнее может объяснить. К драке то есть.

Человек, разумеется, есть венец творения и звучит гордо, но по своим анатомическим, физиологическим и нейрохимическим характеристикам остается животным. Позвоночным, млекопитающим, и так далее. Только аномально сообразительным. Но сообразительность – это неокортекс, самая молодая из мозговых структур, имеющая низкий приоритет, а инстинкты и эмоции, владеющие нами, разуму подчиняются крайне неохотно, и, более того, крайне медленно подвержены эволюционным изменениям. Поэтому, когда кто-то неправ, и у нас возникает потребность ошибку исправить, то есть привести поведение члена стаи к адекватному, инстинкты побуждают нас этого члена стаи укусить или дать ему по морде. То есть, мы испытываем раздражение от чужой ошибки, даже тогда, когда к нам эта ошибка никакого отношения не имеет.

Но это я уже ушел несколько в сторону.

Нам сейчас интересно, что инстинктивно лидер воспринимается и позиционируется как существо опасное и агрессивное. Властное. Примативность, понимаете. Харизма. Но кусать и давать по морде в нашем обществе неприлично и даже уголовно наказуемо. Поэтому изрядная часть лидерских способностей и поведенческих потребностей блокируется культурой. Есть подозрение, что большинство руководителей постоянно фрустрировано.

Но это только половина беды.

Понимаете, если бы в иерархической борьбе все стремились сражаться за главенствующее положение, то фрустрированы были бы вообще все, потому что только одна особь может быть вожаком, а остальным придется грызть локти в бессильном унижении. Поэтому, помимо стремления к лидерству, в нас заложена и комплементарная интенция: почтение к лидеру. Вплоть до всенародной любви.

Там есть и еще интересные автоматические поведенческие паттерны, связанные с иерархическим взаимодействием, но не буду рассусоливать. Когда-нибудь еще одну книгу напишу.

Но уважение к лидеру должно основываться, как мы понимаем, не на сознательном решении (сознательные решения вообще мало влияют на чувства), а базируются на неосознанных механизмах взаимодействия, на реакциях на лидерское поведение. Вот входит он такой важный, харизматичный, уверенный в себе, с властными жестами и интонациями, и мы сразу всей душой понимаем, что надо снять шляпу и поклониться. Понимание душой – это вовсе не то, что понимание умом. Нас просто тянет сделать именно так.

Вот так вот.

А тут самое интересное: если есть такой механизм, то есть и потребность его реализовать. И в отсутствие хозяина/покровителя человеческое бессознательное заставляет его искать, а то и придумывать, на чем основано большинство религий (см главу «Христианская психология» книги «О психологах психологам и непсихологам»).

И вот тут как раз в клубе БДСМ «нижний» находит «верхнего». В хорошем случае.

Или послушная жена встречает властного мужа. Тоже в хорошем случае.

А вот в нехорошем...

Нехороших сочетаний гораздо больше. Печально, когда жена пассивная, а муж мямля.

Печально, когда муж лидер, и жена тоже. Печально, когда...

Собственно, годных вариантов всего два:

1) Когда иерархические игры обоим пофиг

2) Когда один из пары лидер, а второй – ведомый

Но даже и в этих годных вариантах не все гладко. Способности командовать и подчиняться не раздаются одной купюрой. Это горсть мелочи, которая может сложиться в изрядную сумму, а может и не сложиться. И тогда может оказаться, что кому-то иерархические игры пофиг, но не полностью. Или что кто-то лидер, но недостаточно сильный. А кто-то ведомый, но недостаточно послушный. И из таких количественных несоответствий складываются внутрисемейные конфликты и даже трагедии.

Но только одна из трагедий в последние годы заслужила пристальное до истеричности внимание мировой общественности. По несчастной случайности поведенческий паттерн примативного лидера совпадает с уголовным преступлением.

Понимаете, вот один из ваших котов закатил оплеуху другому. Смешно. Вот один из детей закатил оплеуху другому. Не до слез, так. Тоже бывает. А вот муж дал подзатыльник жене. Или жена мужу – без разницы. И – все! Скандал! Публикации! Суды!

Хотя по мне это не более трагично, чем семья, в которой жена знает, что «Бьет – значит любит» (теперь-то понятно, откуда взялось это представление?), а муж – интеллигентный, порядочный человек, который в жизни на женщину руку не поднял.

В уже упомянутой статье «Как часто надо бить жену», вызвавшей, кстати, скандальную реакцию, я приводил данные, что в 2017 году Женская организация ООН UN Women, Национальная служба статистики Грузии и Евросоюз провели исследование в Грузии, в ходе которого выяснилось: четверть женщин и треть мужчин считают, что в определенных ситуациях бить жену можно. Несколько больший процент респондентов согласился, что жена должна слушаться мужа, даже если считает, что он неправ.

Понимаете, какой фокус? Внутрисемейное насилие в легких формах (членовредительство и тому подобные жестокости мы все же вынесем из формата лидерских аргментов) вовсе не отклонение, а самая что ни на есть норма! Пусть и не для всех, пусть и социально осуждаемая, и уголовно преследуемая. Не первый, и наверняка не последний в истории случай стигматизации инстинктивно нормального поведения.

Удивительным образом эти цифры совпадают с долей людей, склонных к хотя бы фантазиям формата БДСМ.

Теперь уже становится понятно, что БДСМ – не просто субкультура, и вовсе не сборище извращенцев, а мощная психотерапевтическая техника, позволяющая в игровой форме нормализовать не только фрустрированность изрядной части населения, но и гармонизировать внутрисемейные отношения, если муж и жена несколько не совпали в представлениях о лидерском поведении.

Теперь еще один важный момент. Я уже упоминал (и даже не в одной статье), что у животных, способных причинить друг другу вред, иерархические поединки ритуализируются вплоть до символических. То же происходит и с доминантным поведением. Опасные звери друг с другом дерутся редко, и в драке проявляют удивительное благородство. Конрад Лоренц писал (не буду сейчас искать точную цитату), что, несмотря на то, что мы можем наблюдать драки бродячих собак, мы крайне редко можем увидеть, чтобы такая драка привела к смерти или увечью. У них существует особый жест: подставление противнику горла, жест покорности и согласие на его доминанту. Победитель как максимум щелкнет зубами возле шеи поверженного, и тем поединок заканчивается. Исключения бывают только когда один из противников психопат, неспособный к жизни в стае, и тогда, независимо от того, победитель он или побежденный, разодрал он жертве горло или отказался его подставлять, стая может отщепенца растерзать.

К чему это я все... Поведение лидера, как я уже сказал выше, характеризуется набором «лидерских» паттернов. Размеры тела (я не шучу, у крупных мужчин карьерные перспективы выше), осанка, пластика, мимика, интонации, скорость принятия решений, способность настоять на своем – все это влияет и на способность человека исполнять лидерские функции, и на восприятие его ведомыми (подчиненными) как лидера. Это не жесткая связка, все мы знаем мягких, спокойных, некрупных лидеров даже мирового масштаба, но корреляция все же есть, и преизрядная.

Поэтому в семье жене удобно, когда муж ведет себя в соответствии с тем набором лидерских качеств, которые отвечают ее унаследованным или воспитанным стереотипам. А вот нужно ли ему для этого раздавать подзатыльники, или достаточно иногда хмурить брови – это уже зависит от конкретного набора стереотипов.

Если же имеется несовпадение (качественное или количественное), то всегда в вашем распоряжении такие милые и популярные БДСМ-игры. Если кому придет в голову обратить внимание на эту сторону жизни, то категорически рекомендую предварительно ознакомиться с устоявшимися правилами, направленными на то, чтобы участники все же получали именно удовольствие, а не страдания, и при этом гарантированно безопасным образом.

И последнее, хотя и достаточно важное: при взаимном несоответствии стереотипов поведения и восприятия у мужа и у жены (ладно, буду толерантен: у лидера и у ведомого) лидеру изменить свое поведение проще, чем ведомому – восприятие. Опять же по уже упомянутой причине: телом управлять куда легче, чем чувствами. Поэтому именно на лидере лежит ответственность за иерархическое взаимодействие в семье.

Буквально недавно встретился с парой, где у жены к мужу оказались совершенно ничтожные требования в этом плане: всего-навсего две интонации в двух классах ситуаций. Но даже такая мелочь мешает ее восприятию иметь те чувства, которые она иметь совсем не против. Не фатально, но мешает. На этот случай всегда есть актерские упражнения для речи, и я уверен, что у этой пары очень скоро все придет в состояние, близкое к идеальному.

Потому что, знаете ли, ответ на популярный до любимости вопрос «Что делать?» очень сильно зависит от ответов на вопросы «А чего мы хотим?» и «Что же это такое происходит и почему?»