Сын Максима Горького⁠⁠

Недавно узнал, что у Максима Горького был сын. Как-то это никогда не афишировалось и теперь понятно почему. Вот такой довольно необычный памятник стоит на его могиле.

Из дневников Варвары Малахиевой-Мирович:
"Памятник сыну Горького — хорошая скульптура, если бы где-нибудь ее поставить под деревом в Барвихе, здесь же, в месте упокоения, производит жуткое впечатление. Есть что-то кощунственное в этой позе, в заложенных в карманы руках, в ногах, нетвердо расставленных, как бывает у выпивших людей, в мутновопросительном выражении мрачного истощенного лица."
И это действительно правильный образ. Максим Алексеевич Пешков много пил и умер от воспаления лёгких, которым заболел, провалявшись пьяным на холоде.

Горький назвал первенца в честь своего рано умершего отца – это имя писатель выбрал и себе в качестве литературного псевдонима. Однако воспитанием сына Алексей Максимович почти не занимался – его брак был недолгим.
Максим рос с матерью. Большую часть детства мальчик провел за границей, где много занимался спортом и неплохо рисовал.
После начала Первой мировой войны мать с сыном вернулись в Россию. В 1917-м Максим вступил в партию большевиков, следующие два года служил снабженцем в ЧК.
С 1920 года Максим работал комиссаром на курсах всеобуча, как называлась система обязательной военной подготовки граждан. А два года спустя вместе с невестой Надеждой Введенской уехал к отцу в Италию.
Жизнь в Италии, в тени знаменитого отца, не пошла Максиму на пользу. Недавний умелый большевик-организатор словно как будто снова стал подростком – в этот период жизни его больше всего интересовали кино и мотоциклы.
В начале 1930-х Максим Алексеевич вслед за отцом вернулся в Советскую Россию. Вместе с ним поехали жена и дети.
В ставшей почти незнакомой стране Максим Пешков так и не нашел себя, начал много пить, не работал. В итоге водка и стала причиной его гибели в 36 лет отроду.

Памятник Максиму Пешкову, кстати, — работа не кого-нибудь, а Веры Мухиной. Известно, что Максим Горький хотел установить на могиле сына простой камень с барельефом и надписью: «Душа его была хаос». Но автор надгробия решила, что такой вариант слишком беден, и сделала беломраморный горельеф — человека, рождающегося из камня. Мать Максима, увидев его, сказала скульптору: «Вы продлили для меня жизнь сына…» Памятник стоит на могильной плите из уральского серого гранита, украшенной мемориальной доской с выбитыми на ней именем и датой жизни усопшего.