Сухов и гарем⁠⁠

Мы с Андрюхой учились вместе с первого класса школы и по выпускной курс "Керосинки". И даже в академ отпуск успели сходить, хотя и в разные годы и по разным причинам, но в итоге РГУ нефти и газа мы начинали и заканчивали в одной группе. Судьба, видимо. А лучшими друзьями мы стали уже на второй день школы. И до сих пор так.

В 1994 году в ГАНГе (так тогда называлась Керосинка) на экзаменах была забавная система. К нам в Вартовск приехала выездная приемная комиссия. Можно было выбрать любые экзамены и получить баллы. Баллы как-то хитро суммировались. Самыми престижными тогда считались экономический и юридический факультеты, недавно созданные. А самыми отсталыми -- технические, вроде разработки и геологии. Чертовы 90е годы все поставили с ног на голову. В нефтяном институте (пятый в Европе), технари считались неудачниками.

Чтобы попасть в экономисты-юристы, нужно было больше всего баллов. Я недобрал баллов для юридического (кой черт меня вообще понес в юристы? загадка) и поступил на автоматику и вычислительную технику. Для АСУ моих баллов не хватило, поэтому я попал в АТП (автоматизация технологических процессов). И до сих пор этому рад. Это была золотая середина. И прекрасные люди.

Андрюхе хватило баллов для экономического факультета, но там, видимо, многим хватило. Все хотели быть элитой. В ход пошли неконституционные методы. Среди абитуриентов ходили смутные полумифические рассказы про охоту на вертолетах, где на пути комиссионеров лежали заранее подстреленные олени и ковры с черной икрой, политые коньяком... В общем, Андрюху по-тихому сдвинули из элиты в простые "разработчики". Когда в первый день в институте я пришел к нему в подвал (Буквально. Разработчики, считавшиеся черной костью, сидели где-то внизу, в подвальном лабиринте), то обнаружил, что вся его группа состоит из красивых девушек, а Андрюху, как единственного мужчину, уже обласкали и выбрали старостой. Я сразу вспомнил красноармейца Сухова с его гаремом. "Дорогая Катерина Матвевна, во первых словах своего письма хочу сказать... я разработчик".

Как он мог от этого отказаться? Не понимаю.

Но в Андрюхе всегда было сильно чувство справедливости. Офигев от поворота с поступлением, Андрей вскипел. Это было дело принципа. Андрюха обегал весь институт, нашел лысого главу приемной комиссии, взял за грудки и напрямую спросил (о вертолетах и оленях... нет, конечно), каким образом вместо экономической элиты подающий надежды абитуриент оказался в безнадежных разработчиках?

История умалчивает о деталях разговора, но на следующий день Андрей уже входил в аудиторию, где занималась моя родная АТ-94-1. В экономисты он не попал, но в автоматчики -- пожалуйста. Это было круто. Мы снова сидели за одной партой и ржали, как в школьные времена.

И только где-то там, глубоко в недрах института, в подвальном лабиринте, тоскливо вздыхала прекрасная женская группа, лишившаяся в один день и старосты, и единственного мужчины.

В общем, грустная история.

Сейчас экономистов-юристов как собак нерезаных, а разработчикам и геологам, говорят, сразу после поступления выдают золотую лопату.

И это хорошо.

Значит, земная ось опять повернулась правильно.