Страх, наивность, мягкотелость и система здравоохранения. История болезни (Часть 2).
Часть 1
http://pikabu.ru/story/strakh_naivnost_myagkotelost_i_sistem...
После отъезда в другой регион, я каждую неделю созванивался с бабушкой и мамой. Интересовался у обеих здоровьем бабушки. Бабушка не всегда говорила, как обстоят дела на самом деле, а мама отмечала, что дела идут с переменным успехом...
Через полгода взял отпуск и поехал домой. К моему приезду, бабушка решила сделать сюрприз - пришла пешком от своего дома, до дома, где я жил: то есть спустилась с 5-го этажа, прошла через полгорода (км 1,5 - 1,8), поднялась на четвертый этаж. Для меня это был вообщем-то сравнительно хороший показатель. Да и по приезду я заметил, что настроение у нее вообщем-то бодрое.
Во время отпуска я ходил к ней в гости, мы балакали, толковали о чем нибудь... Но чувства прежней легкости и беззаботности не было. Как-то раз бабушка опять пожаловалась на желудок (не так сильно как раньше - видимо из-за того, чтобы я опять не повел ее по врачам). Я опять повел ее по врачам. Терапевт снова назначила анализы крови, я настоял на ФГДС. Гемоглобин опять был низким, ФГДС могли сделать только через 2 недели (честно говоря, от таких очередей на такие важные и не часто и не всем подряд назначаемые диагностические процедуры я офигеваю).
Сделали ФГДС - в этот раз процедура прошла хуже, чем в прошлый раз. Я пришел за результатами к терапевту. Спросил, что с полипом-то можно делать (в инете прочитал, что с если их не удалять, то с высокой степенью вероятности перерождаются в злокачественную опухоль). На что терапевт что-то невнятно пробурчала, я только понял "ну а что вы хотели в таком возрасте, не операцию же проводить" (бабушке было 87). Опять был выписан сорбифер, на этот раз в ампулах (для уколов).
Как-то раз бабушка пожаловалась, что у нее проблемы со стулом. Опять к терапевту, опять анализы крови и направление к инфекционисту.
Честно говоря, я очень устал водить постоянно больную бабушку в поликлинику, стоять очередь, сдавать анализы и получать фигу в виде назначение сорбифера. Но выбора не было. Сдали кровь, пришел за результатами. Результаты предсказуемо плохие, на что терапевт задает вопрос, от которого я ***ел: а что вам сказал гематолог? Я говорю, что вы так и не дали направление. Ответом было: а, да, забыла направление. Сказал дайте сейчас. Терапевт говорит надо дождаться результатов от инфекциониста. Для того, чтобы сдать анализы инфекционисту нужны две недели (не пить не каких лекарств, чтоб результаты были чистыми) + пока получим сами результаты.
Получили результаты от инфекциониста - дизбактериоз. Назначили лечение - 1 месяц. Потом повторная сдача. Я не знаю в честь чего, но в мою голову пришла мысль - что вот она причина низкого гемоглобина, - дизбактериоз, его вылечат и будет все ок. Уж очень хотелось верить.
Но отеки на ногах стали появляться вновь, и я опять приходил вечерами и втирал эффектум или троксевазин. К тому времени время моего отпуска подошло к концу, нужно было вылетать на работу.
Я раза 2-3 в неделю звонил домой, интересовался, как идут дела у бабушки. Но хороших новостей становилось все меньше. Звонить домой все больше не хотелось, чтобы не бороться с неприятным ожиданием нехороших новостей.
На работе я планировал взять отпуск, и во время отпуска поработать в другой организации, дабы немного подзаработать. Приближалось время отпуска, но новости становились все хуже и хуже.
В начале июня (2015) позвонила мама и сказала, что знакомые ей передали, что видели, как бабушка возле школы, как ее прохожие подняли и довели до дома. Сама бабушка маме об этом случае не сказала (а мне потом все говорила, кто-же маме мог рассказать). В середине июня, мне позвонила мама вся в слезах и сказала, что бабушка умирает... что бабушка позвонила маме и сказала, что ее утром вырвало не с того не с сего на пустой желудок. Я почему-то запаниковал, подумал, что бабушка умирает сейчас во время нашего разговора, говорил, что надо что-то делать вызывать скорую и т.д... Потом немного поостыл, позвонил бабушке, она быстро взяла трубку. Спросил, что у нее случилось. Бабушка спокойны-спокойным голосом рассказала что случилось, что сейчас чувствует себя лучше... Спросила, как у меня дела, когда приеду... Я сказал, что до НГ не приеду, так это был у меня второй отпуск и дорога до места проведения отпуска не оплачивалась... Бабушка сказала "ну, ладно, хотя бы звони почаще" (раньше она очень сильно настаивала, чтобы я приезжал как можно раньше). Поговорили мы с ней хорошо, но я не переставал удивляться ее спокойствию, отсутствию былой настойчивости и требовательности.
6 июля я вышел на новое место работы. 7 июля мне позвонила мама и сказала, что на узи брюшной полости нашли опухоль толстого кишечника - поперечно-ободочной кишки (так называемый "печеночный угол" - излюбленное место опухолей) 7 см. Мы догадывались, что это был рак.
На новом месте работе, я должен был проработать 1,5 месяца, но проработал 2 недели и улетел домой, - мама настаивала на моем скорейшем приезде, так как думала, что бабушке осталось несколько дней, может неделю. Я ехал с надеждой на то, что разрешат делать операцию и помочь в подготовке к операции.
Дома была гнетущая атмосфера. Было тяжело видеть бабушку и понимать, что ее скоро не станет. Кроме того, мы ей не говорили о ее диагнозе. И у нее было эйфорическое настроение (я знал, что у больных туберкулезом в последней стадии бывает такое, они ходят все счастливые, строят наполеоновские планы), и чем счастливее было ее лицо, тем тяжелее было мне.
Мы пошли к онкологу. Он посмотрел карточку, и почему-то решил, что это опухоль не кишечника, а яичников. И назначил осмотр гинеколога. Мы сходили к гинекологу, затем еще раз сделали узи, - диагноз подтвердился. Снова к онкологу. Тогда он назначил рентгенографию кишечника. Нам с мамой сначала отказали, сославшись на то, что нет бария. Мы купили барий. Было видно, что не хотят возиться (барий должны были вводить ректально). В итоге пришли к компромиссу - бабушка пьет барий днем, - делают рентген, пьет вечером - делают рентген, пьет барий утром - делают рентген, отдают результаты.
Бабушке эти поездки давались необычайно трудно (каждый раз спуститься и подняться на 5-й этаж, лифта нет), ей даже сидеть было тяжело.
Получили результат рентгенграфии, опять к онкологу. Он посмотрел, назначил анализ крови на онкомаркеры. Сдали кровь, результат просто идеальный... Но он переназначат не стал, - было итак видно, что не все нормально. Он выписал направление к хирургу-онкологу (в другой город, так как в нашем нет).
Необходимо сделать отступление, и сказать, что мы с мамой мучались, и не знали, стоит делать операцию или нет, у нас буквально разрывалась голова от этих противоположных мыслей. Я был скорее за операцию, - на мой взгляд, это хоть какой-то шанс (я где-то читал, что старых людей опухоль развивается медленнее, и что рак кишечника в отличие от рака желудка намного реже метастазирует), мама скорее против - операция тяжелая, даже если она ее переживет, то будет мучаться. Но мы оба твердо не знали как будет лучше. Терапевты - в районной поликлинике (та, которая "вела" бабушку с 13 года) и в платной, были против операции, мамины знакомые операционные медсестры - тоже говорили не стоит, что мы даже не представляем, что творится в операционных; родственники тех, кому сделали операцию и кто умер - тоже отговаривали; местный хирург сказал, что после наркоза у пожилых людей бывают нарушения с психикой.
Но в очереди к онкологу также были те, кто перенес операцию 3-5 лет назад. Мамина хорошая знакомая сказала, что срочно стоит делать операцию, что ей год назад сделали операцию на кишечнике и сейчас все нормально (в этом году (2016) в начале августа она умерла). К тому же онколог сказал, что можно попробовать.
Но кроме этого всего была еще одна проблема - уговорить бабушку на операцию и как-то суметь объяснить что это за операция и для чего она нужна, при этом обойти тему диагноза. Я обрабатывал тему операции потихоньку. Вначале говорил, что кишечник от старости стал хуже работать, и надо сделать простую операцию. Говорил, что читал это многим помогает. Рассказывал, что ей сразу станет лучше и не надо будет пить лекарства. По мере того, как бабушка приходила к мнению, что можно и сделать операцию и что сейчас "новые технологии", я более правдоподобно преподносил информацию. Боли у бабушки усиливались, и как-то вечером, она сказала - "везите меня на операция, я не хочу жить". Я бабушке сказал все как есть по поводу операции: операция тяжелая, сложная, из живота будет трубка калоприемник, возможны осложнения, возможно эту операцию она вообще не переживет. Но эта операция хоть какой-то шанс на нормальную жизнь. Мы с мамой бабушку вымыли, подготовили везти в больницу, позвонили врачам, предупредили, что приедем на прием. Утром (четверг) приходим к ней, а она отказывается ехать (боли стали слабее). Я расстроился, операция почему-то мне казалась выходом из ситуации... В понедельник мы все-таки поехали на консультацию по поводу операции.
Привезли мы бабушку к хирургу-онкологу. Ждали его возле кабинета в онкологическом отделении. Я был в ужасе от атмосферы царящей там: мимо нас плелись шатаясь и шоркая ногами худые бледно-желтые... живые мертвецы с потухшим взглядом. Я старался бабушку заговорить, чтобы она не поняла, где мы находимся, сам тоже старался не смотреть на этих людей... мне было плохо и страшно.
Врач вышел из кабинета и позвал нас к себе, чтобы осмотреть бабушку. Как только он взглянул на нее, у меня отчетливо пронеслась мысль, что операции не будет. К нему в кабинет зашли мама с бабушкой. У меня в голове крутились мысли, которые буквально разрывали меня на части: с одной стороны, не смотря на то, что я видел реакцию врача и что, скорее всего операции не будет, я все же хотел, чтобы операция была - было страшно думать, что бабушка будет медленно умирать и при этом мучаться (могла возникнуть непроходимость кишечника, метастазы и другие осложнения); с другой стороны, было мучительно осознавать, что вероятность неблагополучного исхода очень высока и в случае проведения операции бабушка умрет, - т.е. мы с мамой станем причиной ускорения смерти бабушки... И чем дольше бабушка была в кабинете, тем сильнее мне не хотелось операции, у меня внутри все сжималось, я не хотел своими руками подводить бабушку к смерти...
Открылась дверь кабинета доктора, вышла бабушка с радостным лицом, за ней мама. Бабушку мы оставили в коридоре, с мамой зашли в кабинет. Хирург довольно жестко начал с того, что мы даже не сделали колоноскопию - уже хотя бы по этой причине об операции не может быть и речи (нам, даже никто и не предлагал ее делать; честно говоря, даже если б и предложили, я не знаю, стали бы мы ее делать - процедура очень мучительная для здоровых и молодых, как бы ее перенесла бы бабушка - даже неохота думать. Да и когда узнали о диагнозе, особого смысла делать уже не было). Также он сказал, что произошла уже декомпенсация всех органов и систем и наркоз просто убъет бабушку. Также он маме еще говорил, что хоть и возраст не является противопоказанием к операции, но в основном операции делают до 80-ти лет. На вопрос мамы, сколько приблизительно бабушке осталось, хирург вполне логично и как-то протяжно ответил "а я не знаю".
Честно говоря, и я мама почувствовали сильное облегчение от того, что ушла эта неопределенность по поводу операции, мысли об этом отнимали у нас слишком много сил (хотя я тогда частенько думал, и даже сейчас иногда приходят мысли, - может стоило сделать операцию), - оставалось только смириться...
Это было 20 августа 2015 года.
Из больницы бабушка ехала в хорошем настроении, была довольна тем, что ей не надо делать операцию. По пути мы заехали в сбербанк, сделали бабушке карточку, - чтобы пенсию переводили на нее и мама могла снимать деньги без лишних юридических изысков.
Дома мы пили чай, обсуждали случаи из жизни. Я смотрел на бабушку и пытался поймать и запомнить каждый миг. Вечером, я остался ночевать у бабушки.
Утром, я собирал вещи. В этот день я вылетал на работу... Мы еще раз все обсудили всякие мелочи, и как бабушка будет себя вести: что будет слушаться маму и когда станет скучно или что-то непонятно звонить мне.
В моем поведении было что-то не то, что-то непривычное, бабушка мне сказала: "да езжай спокойно, не бойся, не помру, дождусь твоего приезда в следующий отпуск". Я уезжал и знал, это наши последние мгновения вместе и мы с ней больше никогда не увидимся...
