Слюни ( Part III, 18+)⁠⁠

Ссылка на первую часть - https://pikabu.ru/story/slyuni__part_i_18_6829651

Ссылка на вторую часть - https://pikabu.ru/story/slyuni__part_ii_18_6829666

+++ВНИМАНИЕ+++

Данное произведение содержит массу жутких, аморальных и просто шокирующих сцен, а потому - строжайше не рекомендуется к прочтению несовершеннолетними, беременными и людьми с подвижной психикой.

+++СПАСИБО ЗА ВНИМАНИЕ+++

- Ты точно готова? - в два шага он оказался рядом с ней, нависал своим красивым лицом над девушкой, а его мягкие, вьющиеся волосы касались ее щек, - Пути назад не будет. Слюни не прощает. Либо ты с нами до конца, либо уходи прямо сейчас.

- Я не уйду, - упрямо заявила девочка.

- Тогда будь готова делать все, что я скажу, - бросил Астарот и выплеснул из своего стаканчик остатки напитка, после чего как-то болезненно сморщился и сплюнул в емкость. На дне пузырился смачный плевок с прожилками крови. Передав стаканчик Скальпу, он скомандовал, - Теперь ты!

Панк склонился над тарой, смачно втянул воздух через ноздри и сплюнул гадкую, желтоватую жижу. Видимо, сочтя, что этого недостаточно, он свесил белесый от налета язык над тарой, ожидая, пока остатки слюней стекут вниз. Полину передернуло от отвращения — язык Скальпа был неровно разрезан надвое, и эти половинки шевелились одновременно, будто лапки насекомого.

- Носфер, давай, - отобрал Астарот стакан у панка и протянул его Назару, - Ты следующий.

- Олег, какого хера ты вытворяешь? - прошипел парень, шагнув к красавчику в плаще вплотную, - Зачем это?

- Не хочешь участвовать — встань в уголок и наблюдай, - с нажимом сквозь зубы так же тихо произнес Астарот, - Но будешь мешать и я тебе ноздри взрежу, понял? И не называй больше моего имени. Плюй. С кровью!

Назар неприязненно скривился, прокусывая язык, после чего без энтузиазма внес свой «вклад» парой мелких плевков.

- Теперь ты. Надкуси язык, чтобы пошла кровь, - обратился, наконец, Астарот к Полине. Алкоголь немного притупил боль, девушка перестаралась и крови получилось много, гораздо больше, чем слюны. Уже немного нетрезвая, она плюнула как-то косо, тонкая ниточка осела на подбородке. Олег — как его назвал Носфер — как-то странно резко вдохнул, раздув ноздри, после чего осторожно, нежным прикосновением стер слюну с ее подбородка, отчего у Полины едва не подкосились ноги, - Отлично. Последний штрих.

Сунув руку под полу плаща, парень извлек металлическую фляжку с пятиконечной звездой на боку и щедро долил в стакан. Теперь жидкость была какой-то грязно-бурой с высокой пеной слюней. Поболтав тару в руке, Астарот протянул его Полине.

- Пей! - приказал он голосом, не терпящим возражений.

- Вы сдурели? - девушка даже протрезвела на мгновение от изумления. То, что плескалось в стакане перед ее лицом было предназначено для чего угодно, но не для употребления внутрь, - Что ты туда добавил?

- Абсент. Мои знакомые гонят сами. Чистейшая полынь, что воссияет на небосводе твоего воспаленного сознания! - проговорил он и отхлебнул из фляжки.

- Я не буду это пить. Нет. Это мерзко. Нет. И вообще — почему я? Почему эту дрянь должна пить я? - от обиды у Полины из глаз едва не брызнули слезы.

- Мы все проходили через это. Считай это своеобразным ритуалом посвящения. Ты же хочешь быть частью нашей компании? Тогда тебе придется познакомиться с нашим призраком. Пей давай. Я истратил на это хороший глоток абсента и не хочу, чтобы он пропал.

- Тогда пей сам! - выкрикнула девочка.

- Астарот, что ты… - начал было Носферат, но парень в плаще выхватил откуда-то из рукава дешевую опасную бритву и грозно указал ей на Назара.

- Не беси меня, мразь! - рыкнул Астарот, после чего вновь повернулся к Полине и посмотрел на нее. Зеленые мутные озера глаз и черные, огромные зрачки гипнотизировали девушку, притягивали к себе. Хотелось раствориться в этом взгляде, наполнявшем сознание чем-то густым и тягучим наподобие расплавленного шоколада, - Ты уже проделала такой путь. Остался лишь один маленький шаг, и ты станешь одной из нас.

- Давай, Корица, - кричал позади панк, держа что-то на вытянутых руках перед собой. Что — Полина не разглядела — все ее сознание занимал лишь красавчик в плаще, - Мы все чистые, не ссы! Ни сифака, ни СПИДа! Как слеза младенца, например! Тебе же не слабо?

- Вперед, принцесса! Слюна давно растворилась и там, где она пролилась уже зацветает звезда Полынь, - Астарот нес какую-то ерунду, но вот он касается щеки Полины и последние предохранители отказывают.

Взяв стакан девушка, чтобы не успеть задуматься о том, что вытворяет, запрокинула голову и прислонила стакан к губам. Одним движением Полина вылила жидкость себе в рот и едва не выдала все обратно — щеки моментально свело от невероятной горечи, горло жгло спиртом, а по языку прокатывались пенные сгустки чужой слюны. Полина хотела было сплюнуть эту дрянь, но чья-то сильная рука придержала стакан у ее лица, не давая ей наклонить голову. Наконец, последняя капля проскользнула в горло, и Полина с трудом удержалась от того, чтобы не вывалить содержимое желудка прямо на высокие сапоги красавчика Олега. Чья-то рука услужливо впихнула ей в руку стакан с газировкой, который девушка тут же залпом осушила. Глотку все еще продолжало жечь, будто кислотой, а фонарь и небо крутанулись и куда-то поползли. Полина едва не упала, но кто-то ее придержал и посадил на скамейку рядом с могильной плитой.

- Стоп! Снято! - радостно взвизгнул Скальп за ее спиной, передавая что-то Астароту. Когда тот уже убирал предмет в карман, до Полины дошло — это был телефон. Телефон с камерой.

- Вы что, снимали? - возмущенно просипела она — горло еще не отпустило — но вопрос был проигнорирован, - Ну и что? Где ваши Слюни?

- У тебя в желудке, - мерзко осклабился Астарот, повесил плащ на могильную плиту, накрывая черной кожей фотографию «ведьмы», - Впрочем, если тебе не хватило — я добавлю.

Как следует втянув носом сопли, Астарот грубо и смачно харкнул девушке прямо на лицо. Прилипнув на щеку, слюна повисла гадкой сосулькой, испачкала футболку мерзкой жижей вперемешку с кровью.

- Я пойду… - Полина было поднялась со скамейки, когда в плечо ее грубо толкнул Астарот.

- Куда ты пойдешь нахуй, овца зашкваренная? Хочешь, чтобы этот видос завтра по Bluetooth пришел всем твоим одноклассникам? - с презрением выдавил Астарот, - Думаешь, приехала такая пиздодельная мажорка из Москвы, в дорогих шмотках и можешь ноги обо всех вытирать?

- Олег, это уже не смешно! Хватит, пожалуйста! - отчаянно возопил Носферат, на что Скальп ответил гиеньим хихиканьем. Астарот же, подскочил к товарищу и прижал ему бритву к шее.

- Ты со мной, перхоть ссаная, поспорить решил? Я тебя здесь порешу и мне ничего не будет! Я приютский, сам знаешь, сегодня всплыл там, завтра здесь. Будь паинькой и, глядишь, тебе чего-нибудь перепадет.

Назар с ужасом в глазах отступил к ограде и уперся спиной в кусты. Астарот же с глумливой усмешкой повернулся к девушке. Сзади на плечи легли тяжелые, узловатые руки панка, прижимая ее к скамейке.

- Ну что, сучка, ты хотела узнать, кто я? Какие убеждения исповедую? - с напором говорил Астарот, расстегивая ширинку. Из трусов показался набухший, бледный член.

- Пожалуйста, не надо! Я никому не скажу, умоляю, не надо, - шептала она, будто в трансе. Все это казалось каким-то кошмарным сном, нужно было всего-то открыть глаза, проснуться, осознать, что происходящее нереально, но член все приближался к ее лицу, и кисловатый запах был реальнее некуда.

- Конечно, ты никому не скажешь. Ты же не хочешь, чтобы тебя чморил весь город. Рот открой, сучка! Ну! Это ведь лучше, чем стакан харчи, не так ли?

Полину сковал ступор. Ей хотелось оказаться где угодно, в любом другом месте, только не здесь. В какой-то момент она даже поверила, что и в самом деле вернулась домой, и все это — лишь ужасная фантазия, страшная сказка на ночь для себя самой. Но вот чья-то рука больно ухватила ее за волосы и потянула голову вперед. Губ коснулась теплая, слегка влажная плоть, а следом стало тяжело дышать.

- Да-а-а! - блаженно протянул Астарот, насаживая голову Полины глубже, - Вот та-а-ак, принцесса! А теперь начинай сосать. Прикусишь — порежу тебе лицо.

Девушка даже не сразу заметила холод лезвия у щеки. Ее подташнивало, в голове все мешалось, она с трудом осознавала происходящее и даже не совсем понимала, почему по лицу текут слезы. Астарот же, не дождавшись инициативы с ее стороны, принялся двигать ее головой сам.

- Так вот, к вопросу моих представлений о мире, - вдохновленно вещал Астарот, вперив глаза в ночное небо, - Шандор Ла-Вей писал, что человек есть суть зверь. И что райского блаженства можно достигнуть и на Земле — нужно лишь сбросить оковы, навязанные моралью и обществом, не пытаться выиграть в этой социальной игре, но выйти из нее, покинуть пределы системы, придать всему новый, твой собственный смысл. Тебе будет трудновато это понять сейчас, ты еще слишком мала. Мыслишь недостаточно широко, уж извини за каламбур — тебе не хватает опыта, чтобы осознать, что все, что мы думаем, делаем, решаем в повседневной жизни — неважно. Важно лишь здесь и сейчас. И стоит наслаждаться этим по максимуму.

- Хватит, - жалобно квакнул Носферат откуда-то из-за широкой спины насильника, но на него уже никто не обращал внимания.

Астарот, увлекшись, двигался все быстрее. Тыкался в самую глотку, пока слюни обильно стекали по подбородку Полины. Та стеклянными глазами пялилась на лобок парня, уже ничуть не сопротивляясь, выражая абсолютную покорность и глубочайший ступор. В какой-то момент Астарот увлекся, надавил на корень языка и изо рта Полины хлынула рвота.

- Блядь! Чуть сапоги не забрызгала! - с отвращением кричал Астарот на кашляющую девушку — на ее белой футболке расплывалось гадкое пятно желчи, - Ну нахер, в эту дырку я больше не суну. Думал, обойдемся отсосом, но, видно, не судьба. Сука, ты еще и зубами чиркаешь! В рот хочешь, Скальп?

- Заканчивай, - то ли нервно, то ли нетерпеливо отозвался панк.

- Вставай! - бросил Астарот Полине, но та не шевелилась, глядя стеклянными глазами куда-то в сторону могильной плиты, - Еб твою мать, все самому…

Подхватив ее на руки, он легко, как пушинку, положил девушку на скамейку. Не справился с пуговицей на шортах, и просто надорвал их.

- Детство-детство, ты куда спешишь? - с гаденькой усмешкой пропел Астарот, оттянув в сторону белые хлопковые трусики с розовым бантом и изображением Микки-Мауса. Резинка шлепнула по коже, Полина вздрогнула, всхлипнула и жалобно прошептала:

- Не надо, пожалуйста, я девственница еще…

- Все бывает в первый раз тащемта, - глубокомысленно заметил Скальп, болезненно прижимая руки девушки к скамье.

- Олег, блядь, поглумились и хорош! - гнул свою линию Носферат, тем не менее не двигаясь с места, - Это нихуя не смешно — это уже уголовка!

- А ты-то чего ссышь? - недоуменно поинтересовался Астарот, - Тебе даже шестнадцати нет. Хоть палкой с гвоздями ее выеби — в детской комнате милиции пожурят — и обратно на волю. Сука! Весь настрой сбил.

Парень в плаще принялся теребить блестящий от слюней отросток, некрасиво кривя губы. Наконец, добившись результата, он плюнул себе на ладонь и, отодвинув трусики в сторону, принялся втирать слюну в половые губы Полины.

- Пожалуйста…

- Меня не нужно просить дважды, принцесса! - плотоядно усмехнулся Астарот и принялся грубо вдавливать член в девушку, - Ух, сука, туго идет!

Боль расплескалась крутым кипятком между ног, выгнула позвоночник, пролилась слезами по щекам, выгнала воздух из легких, вырвалась наружу коротким вскриком.

- Не визжи, порежу! - предусмотрительно бросил насильник.

Полина зажмурила глаза в отчаянной попытке представить, что находится не здесь, на старом кладбище, в окружении жестоких нелюдей, но дома, с родителями, смотрит телевизор, сдержанно смеется над папиными комментариями относительно какого-нибудь телешоу, пьет чай с зефиром в шоколаде, укутавшись в теплый плед… Но грубые, болезненные толчки снизу не давали забыться ни на секунду. Боль отходила на задний план, реальность размывалась, растекалась слоями, все теряло свое значение — Полине лишь хотелось, чтобы это скорее закончилось.

- На меня смотри, сучка! - с придыханием приказал Астарот, и девушка открыла глаза, чтобы увидеть его свинское, красное от натуги лицо. На лбу выступил пот, толстые, похожие на червей губы мерзко кривились, обнажая кривоватые зубы, волосы налипли на лоб мокрыми кудряшками, подбородок блестит от слюней, зрачки неестественно расширены, будто под наркотой, - Ну что, маленькая блядь, довыебывалась? Получила то, что заслуживала? Вот тебе твой Оскфорд, вот тебе твоя Москва! Скальп, задери ей футболку!

Возбужденно сопя, панк потащил на себя ткань, натянув ее у шеи так, что Полине стало тяжело дышать. Грубо рванув лифчик вниз, рука Астарота, похожая на огромного белого паука, принялась бесцеремонно мять и щипать груди девушки, будто пытаясь их оторвать с мясом.

- Двоечка, - разочарованно протянул тот, - Не дозрели.

Полина тихонько подвывала, чувствуя, как у нее там, внутри что-то рвется, растягивается и уже, наверное, никогда не будет прежним. Насильник же громко всхрапнул, как жеребец во время скачки, толчки стали сильнее и напористее, пальцы больно вцепились в левый сосок, а следом Астарот издал булькающий звук и весь выгнулся. Девушка почувствовала, как внутри нее хлюпает какая-то жидкость и ее становится все больше. Совершив еще пару вялых фрикций, Астарот расплылся в блаженной улыбке. Закурив, отошел на пару шагов, будто художник, придирчиво оценивающий новый шедевр.

- Ух, горяча соска! - взглянув на член, он присвистнул, - Гляди-ка, и правда целка оказалась, не спиздела!

Оттянув футболку Полины, Астарот вытер о нее свой член, оставив кровавые влажные разводы. Запахло медью и хлоркой.

- Ну что, Носферат, давай, ты следующий! - обратился к Назару насильник, застегивая кожаные штаны, - Девку я для тебя уже распечатал.

Тот, понадеявшись, что все забыли о его существовании, как-то весь сжался, скрючился и принялся отступать в кусты, мямля на ходу:

- Я… Я не могу. Она моя одноклассница, я…

- Слышь, чмо, мы тут все повязаны! - угрожающе надвинулся на него Астарот, - Круговая порука, понимаешь? Ты не можешь отказаться!

- Я не… - Носферат всхлипнул и отступил еще на шаг, почти увязая в колючей зелени, - Она мне нравилась, Олег! Зачем ты так с ней?

- Просите и дано будет! - провозгласил Астарот и голос его заметался над кладбищем, спугнув каких-то ночных птиц, - А если откажешься — я тебе самому в жопу бутылку вставлю. Чтобы и ты, так сказать, в стороне не остался. Давай, пошел!

Схватив Назара за шиворот, парень в плаще с силой толкнул его в сторону Полины. Та лежала без движения, широко раскинув ноги, похожая на сломанную куклу, брошенную на помойке — одежда разодрана и испачкана, волосы разбросались черной паклей, голова наклонена набок и из стеклянных глаз медленно стекают слезы.

- Доставай мотовило, не ссы, здесь все свои, - хлопнул его по плечу Астарот, едва не опрокинув на девушку.

Носферат, с трудом справившись с ширинкой — руки не слушались - покорно приспустил трусы и вывалил небольшой член, терявшийся в густых зарослях лобковых волос. Обнажив чресла, он застыл, будто не зная, что делать дальше.

- Хули морозишься? Ты здесь не один! - поторопил его Скальп.

Назар взялся за свой половой орган рукой, и принялся, не снимая перчатки, водить ладонью туда и обратно. То ускоряясь, то прислоняясь головкой к бедру, он слепо тыкался тазом между ног Полине, но ничего не получалось.

- Не стоит… - еле слышно пробормотал Назар.

- Что, блядь?

- Не стоит у меня, говорю! - истерично крикнул Носферат со слезой в голосе. Сплюнув куда-то на бетон, он резко подтянул штаны и отшатнулся от Полины, будто от грязного, зловонного трупа. Усевшись на землю, он обнял ноги, спрятал лицо в коленях и плечи его задрожали.

- По ходу, один из членов экипажа предпочел остаться целкой! - торжественно провозгласил Астарот, после чего наклонился и шепнул Носферату прямо в ухо, - Спизданешь кому — я приду к тебе домой, дождусь твою мамашу, отрежу ей сиськи и затолкаю твоему братишке в глотку, а тебя заставлю смотреть, понял?

Удовлетворенно кивнув, насильник выпрямился и приглашающим жестом, будто конферансье, указал на девушку:

- А вы, уважаемый, не желаете ли угоститься?

- Да как-то… - сморщился панк, - Ну его нахуй в твоей молофье копошиться. Я в молочные братья не записывался тащемта. Я девок вообще больше в жопу люблю.

- Мне кажется, мадемуазель не будет возражать, - Астарот покровительственно похлопал Полину по щеке, но та никак не среагировала, - Верно, принцесса?

- Подержишь? - приободрившись спросил Скальп.

- Кажется, в этом уже нет никакой необходимости. Переверни ее.

Полина, осознав, что пытка еще не окончена, вдруг заметалась, задергалась, едва не упав со скамейки. Она сучила ногами, пыталась вырвать руки из хватки панка и верещала:

- Не хочу! Нет, пожалуйста! Не-хочу-не-хочу-не-хочу! Чтобы вы все сдохли, ублюд…

Удар под ребра вышиб воздух из легких, от следующего — в голову — все закрутилось, в ушах невыносимо зазвенело, а тело обмякло, будто после электрошока. Сквозь пелену показался какой-то оранжевый огонек, совсем рядом с правым глазом, а над ухом шкворчало чье-то злобное шипение:

- Слушай сюда, сука, - сквозь зубы выдавливал Астарот, - Не беси меня! Ты знаешь, что такое сигаретные ожоги? Я очень хорошо знаю. К ним нельзя привыкнуть, каждого следующего ждешь с тем же ужасом, как и первого. Они остаются на всю жизнь, эта метка — она навсегда с тобой, как напоминание о боли и унижениях. Хочешь заработать такую же? Лишиться глаза? Хочешь носить всю жизнь повязку? Нет? Тогда лежи тихо и не дергайся. Поняла меня? Моргни, если поняла.

Полина с осторожностью опустила ресницы и вжалась в скамью — лишь бы не уткнуться глазом в тлеющий на непосредственной близости от ее зрачка бычок. Грубые руки перевернули ее на живот, за спиной кто-то заворочался, приник горячей плотью. Последовал плевок, затем еще один — теплый и склизкий, он растекался меж ягодиц, а следом пришла новая боль. Казалось, ее разрывает изнутри, набивает, точно чучело, которое потом — опустошенное и наполненное трухой вперемешку с соломой поставят на полку. Движения за спиной были резкими, напористыми, гораздо быстрее и сильнее, чем у Астарота. На секунду в ней проснулась странная благодарность к панку — тот хотя бы пытается побыстрее кончить.

Наконец, после пары особенно сильных толчков и уже знакомого ощущения льющейся внутрь теплой жижи, отошел и Скальп. В голове у девушки не оставалось ничего, кроме одного простого желания — пусть они сдохнут. Чья-то рука грубо схватила ее за волосы, оттянула назад, и перед Полиной возник экран «Sony Ericsson”. В беспорядочном мельтешении пикселей она увидела себя — еще невинную, глупую, даже не предполагающую, что произойдет с ней дальше. Девушка на видео, кривясь, выпивала стакан слюны.

- Видишь это? Если кто-то узнает о том, что произошло здесь сегодня — видос попадет в сеть. Его увидят твои одноклассники, родственники, родители. Жизни в этом городе тебе больше будет. Каждый бомж будет харкать тебе вслед. Твою грязную дырку на лице не поцелует даже самый распоследний задрот, даже Назар. Верно говорю, Носфер?

- На все сто тащемта, - отозвался панк.

- Пойдешь в ментовку — я найду тебя и порежу лицо. Скажешь кому — тебя зачмырит весь город. Все узнают о том, что побывало у тебя во рту, - шипел Астарот, запуская вновь и вновь видео на телефоне, - И еще — вот.

Зашуршали какие-то бумажки, и перед лицо Полины оказались несколько мятых купюр по сто рублей.

- Купи сегодня «Постинор» или еще какую-нибудь хрень. Не вздумай принести выблядка, иначе я угандошу вас обоих. И еще, знаешь, «Корица» тебе уже не очень подходит. По-моему, «Слюни» - это самое то.

За спиной сипло загыгыкал панк. Рука Астарота болезненно ткнула Полину лбом в скамью. Тело, измученное стрессом и болью, будто осознав, что все закончилось, милосердно отключило ее сознание.

***

Грай кладбищенских воронов был первым, что услышала Полина. Утро было молодым, серым, солнце стыдливо пряталось за облаками. Перед самым лицом девушки по скамейке полз жирный, блестящий слизень, оставляя за собой длинную дорожку, будто скользящий по стеклу плевок.

Шорты с вырванной пуговицей пришлось закрепить вынутой из пупка булавкой. На дисплее телефона нервно мигали сообщения о пропущенных звонках от родителей. Три от папы, одиннадцать от мамы. Полина ткнула пальцем в кнопку звонка и уже прислонила телефон к уху, надеясь услышать родные голоса, спеша сказать, что уже все кончилось, все в порядке, мечтая, чтобы ее забрали из этого проклятого места, но безразличный голос не был похож на мамин:

- На вашем счету недостаточно средств для осуществления вызова…

Ветки больно хлестнули по лицу, когда Полина выбиралась с могилы. Свою косуху Носферат ей, разумеется, не оставил. Кладбище было пустынным — часы на мобильнике показывали только пять утра. Шатающейся походкой, прикрыв глаза, девушка пробиралась через погост. Она не хотела ни о чем думать, ничего не желала решать, рассказывать или делать — ей просто хотелось домой.

Кладбищенский сторож, умывавшийся из колонки, обратил свое одутловатое лицо к Полине, как-то странно, трусливо моргнул и стыдливо отвернулся. Никому не было дела до бедной, изнасилованной девушки.

Лишь какая-то бабка уже совсем рядом с домом, кормившая ободранных уличных кошек из лотка, неодобрительно проводила взглядом Полину. Пожевала губами, точно собираясь что-то сказать, да так и промолчала.

В квартире никого не оказалось. Лимонно-желтые мамины туфли, которые та надевала только по особенному случаю, вроде вчерашнего приема, валялись небрежно брошенные у стены. Полина медленно обошла все комнаты, надеясь, что родители просто прячутся, устроили для нее какой-нибудь сюрприз, только и ждут, когда она заметит их, чтобы выпрыгнуть из-за дивана, обнять, прижать к себе, будто ей не пятнадцать, а снова — пять. Но дома было тихо и все еще недостаточно светло — словно лучи солнца проходили через толщу воды.

Ванная казалась Полине неуместно чистой по сравнению с ней самой. На секунду она даже спросила себя — достойна ли она, оскверненная, касаться этой нестерпимо-белой эмали?

Одежда упала на пол — грязная, испорченная. Полине хотелось ее сжечь прямо здесь, на кафеле, чтобы и тот покрылся черными разводами сажи вперемешку с кровью, какой ощущала она себя.

Казалось, горячая вода будто не желала смывать грязь — оседала на коже масляной пленкой, точно избегая соприкасаться с кожей. Волосы мокли и липли к лицу, кровь тонкой струйкой бежала от ее ног к сливу, а прямую кишку жгло огнем. Оплеванная, Полина продолжала ощущать эти мерзкие теплые капли у себя на лице и в заветных местах. Стоило закрыть глаза, как струи душа превращались в грубые прикосновения, лапающие ее за бедра и грудь. Полина трогала кафель на стене и поверхность ванной, чтобы убедиться, что находится дома, что не распластана на скамейке до сих пор в ожидании следующего насильника. Наконец, она приняла решение.

Лезвие на шейной цепочке ничуть не затупилось — Полина специально подвесила настоящее, чтобы выглядеть круче, и не раз успевала об этом пожалеть, частенько обрезая руки. Теперь она порадовалась своему решению — ни мамин эпилятор, ни папина электробритва не годились, а кухонные ножи все еще лежат где-то в коробках — отец все обещал их распаковать, да так и не нашел времени.

Кожа на запястье раскрылась легко и непринужденно, точно только и ждала прикосновения острого металла. Темная кровь выступила с опозданием, выбрасывалась медленными толчками в замедляющийся ритм сердца. Рука принялась неметь, потяжелела, наполнилась тянущим, неприятным ощущением. Боясь потерять сознание раньше времени, девушка полосовала запястье вновь и вновь — прежде, чем отключится окончательно. Убедившись, что кровь покидает тело достаточно быстро — единым густым ручейком, Полина откинулась на край ванной, закрыла глаза и принялась ждать собственной смерти.

Там, между ног, страшно болело и жгло, будто ее первый мужчина все еще был внутри, вталкивал свой мерзкий отросток в внутренности, шерудил грубо, точно кочергой в печке. Вдруг боль усилилась многократно, взорвалась в голове яркой вспышкой, и Полина даже приподняла веки, чтобы посмотреть — что происходит с ее умирающим телом. Скрытая розовой от крови водой по грудь, она не сразу поняла, что темные струи идут вовсе не от руки. Какие-те чернильные разводы растекались под водой рядом с ее влагалищем.

«Наверняка, он что-нибудь там повредил» - флегматично подумала она, не отрывая глаз от собственного поруганного тела. Почему-то ей хотелось верить, что ее обидчикам отольется не меньше. Что если она, Полина, превратится в мстительного призрака — кровь из вен, как газовая шаль развевается по воздуху, волосы прикрывают лицо, как у девочки из «Звонка», а от одного ее вида ублюдки падают на колени и молят о прощении.

Там, внизу что-то росло и ширилось, растягивало половые губы в стороны, пытаясь выбраться. Не в силах даже закричать, Полина лишь наблюдала, как из ее лона вытягивается бледная, морщинистая рука и шарит по эмали в поисках опоры. Хотелось звать на помощь, но сил не было даже для этого. Наконец, девушка просто закрыла глаза, пока нежная теплая вода баюкала ее в своей колыбели, а на то, что происходит между ног, там, Полина просто постаралась не обращать внимания.

***

***

Продолжение следует...

Автор — German Shenderov

#ВселеннаяКошмаров

https://vk.com/vselennaya_koshmarov