Сквозь призму травмы, или цирк уехал, а клоуны остались⁠⁠

От автора: По мотивам клиентских случаев. Все совпадения случайны.

Мы все травматики в той или иной степени. Да и по логике вещей, сама жизнь, само проживание и взросление без тех или иных травм не обходится.

Ладно, если травма «взрослая» - то есть это то, что случилось с нами в осознанном возрасте, когда мы можем уже что-то делать с неприятным опытом, у нас может найтись ресурс пережить это и не сломаться.

А если травма «детская»? Из далекого прошлого, в котором мы и травмирующую ситуацию не помним — если нам конечно наводящий вопросы психолог не задаст...

Будучи не обнаруженной, застарелая детская травма капсулируется, вытесняется, но — незримо контролирует нас. У меня всегда в таких случаях всплывает в памяти фраза «цирк уехал, а клоуны остались».

Негативное влияние, контроль травмы выражается в следующем:

А) Выбор без выбора. Мы ограничены в выборе реакций, то есть если происходящее (неосознанно, отдаленно, на уровне ощущений) чем-то напомнило нам тот «ужас», что мы уже переживали ранее — наша поведенческая реакция будет такой же, как и тогда в прошлом. Так мы можем по пустяковым, казалось бы поводам, истерить, цепенеть, впадать в панику, ловить волну жуткой тревоги, гневаться до высокого давления, орать до хрипоты и т. д. - причем без достаточных оснований! То, что можно реагировать иначе — по-другому вообще не приходит в голову! Любая другая реакция затруднена (отрезана) ввиду своеобразной блокировки травмой. Мы теряем гибкость, раз за разом воспроизводя первичный травмирующий материал. Мы «не можем по другому», хотя надо бы.

Б) Бессознанка. Мы проживаем неприятные, острые, негативные эмоции высокой степени интенсивности без достаточных на то оснований. Суженое сознание, искажение восприятия - происходит «вылет в травму», в ту детскую ситуацию, которой давно уже нет в здесь-и-сейчас.

В) Избегание. Мы начинаем избегать — ситуаций, людей, мест, действий. Ведь порой мы знаем, что «опять начнется нервотрепка», так что лучше от греха подальше, лучше к чему-либо не подходить. Так мы обедняем свою жизнь, отказываемся от возможностей, не делаем то, с чем могли бы справиться. Мы становимся заложниками травмы, в ряде случаев избегание доводит нас до панических атак, социофобии, агорафобии.

Особенно активно негативное влияние травмы проявляется в отношениях со значимыми людьми, с нашими партнерами. Приведу небольшие иллюстрации.

- Если он не перезванивает, как обещал, в течение получаса, или вообще обещал сегодня позвонить и не делает этого — меня буквально рвет на части. У меня дрожат руки, замирает сердце, накрывает тревога, начинается истерика. Я как одержимая пытаюсь сама выходить на связь по всем каналам связи — телефон, воцап, соц. сети, обзваниваю друзей. Он злится, закрывается от меня, не берет трубку и может выключить телефон. А я выпадаю из жизни, не могу переключиться, не могу спать — пока не проясню хоть как-то ситуацию.

- На что это похоже, этот эмоциональный шторм? Когда вы впервые это переживали? С какой ситуацией из прошлого созвучны столь сильные эмоции?

Пауза... Погружаемся в память.

- Ах, да. Мама рано отдала меня бабушке, сама на заработки уехала, да так и осталась в Москве. Так что воспитывала меня бабушка. А я за нее каждое утро цеплялась со слезами, истерику закатывала, не хотела отпускать на работу. Я очень боялась, мне казалось, она уйдет , как мама, и не вернется больше. И я умру без нее.

Привет, травма отвержения. Путаем близкого с бабушкой и с мамой.

- Знаете, я его боюсь. Напрягает он и злит меня. Как и мужчины, пожалуй, в целом. Уйти что ли от него?

- А что он делает и каким образом злит и напрягает?

- Вот не знаю. Не в первый раз такая история с мужиками, дискомфортно мне, пора завязывать наверное... И с этим моим, нынешним, напряжение прямо в воздухе висит. Бывает, в шутку бороться-играться начинаем, подушками лупить, или заденет ненароком меня, идя мимо. А я вся так вдруг сжимаюсь, настораживаюсь, мне кажется, что он специально все это, как будто унизить пытается.

- Специально что?

- Показывает мне, что он сильнее меня. Я сразу принимаю боевую стойку «держи удар». Всегда начеку в таких моментах. И одна мысль — опередить, не дать себя в обиду этому м...ку. Как и любому другому мужику, а то чё они...

- Он поднимал на вас руку?

- Нет.

- А кто поднимал? На что это ожидание удара похоже? Кому надо было не давать себя в обиду?

Пауза. Погружаемся в память.

- Папа. Он пил, и мог резко из одного настроения, хорошего, добродушного, мирного — вдруг перейти в агрессивное. Это случалось внезапно. Чаще всего, когда мы игрались. Мог разораться и ударить. Я потом подходить к нему боялась, но затем все сглаживалось...

Привет, травма насилия и подорванное базовое доверие. Путаем близкого с папой.

- Меня переполняет гнев и обида. Просто порой душит меня.

- На что?

- На его поведение.

- Вы говорили ему о том, что вас не устраивает, что вам хотелось бы поменять?

- Не могу. Только начну разговор на эту тему — у меня ком в горле. Даже речь нечленораздельной становится. Просто плачу, реву навзрыд. Проплачусь — легче становится.

- Тем не менее, ему стоит знать, в чем состоят ваши претензии. Иначе вы лишаете его возможности что-либо исправить.

- Пробовала, не могу. Чувствую свою неуместность, неловкость. Как будто я нелепая какая-то, и права не имею испытывать недовольство. Как будто знаю что меня не услышат и я в очередной раз в этом убежусь.

- На что похожи эти ощущения? Где впервые вы могли их испытать? Кому нельзя было выражать свое недовольство? Кто не слышал вас?

Пауза. Погружаемся в память.

- Мама очень сердилась, если я проявляла недовольство. Объявляла капризной истеричкой, твердила «тебя никто не спрашивал», могла после моих заявлений отправить меня к бабушке с дедушкой «выбить дурь» (они строгие очень были, старой закалки), чтобы скромнее была и слушалась лучше. Для меня это было сущим наказанием.

Привет, травма непринятия. Опасно перечить близким — разлюбят и накажут. Путаем близкого с мамой.

И подобные примеры встречаются часто. Когда травмы разной степени тяжести продолжают влиять на нашу жизнь, контролировать поведение, порой отравлять отношения.

Что же с этим делать? Конечно, оптимальный вариант — проработать травму со специалистом. В терапии есть разные техники работы, особенно важные при хронических травмах, которым человек подвергался длительно и интенсивно.

Однако в ряде случаев можно самостоятельно — хотя бы ослабить токсичное влияние травмы на нашу жизнь. Узнали себя, замечаете что не всегда адекватно реагируете на какие-то ситуации — попробуйте найти аналогии с прошлым опытом:

- когда я уже переживал подобные чувства?

- сколько мне там лет?

- на что это похоже?

- где? И с кем эти ощущения связаны?

И дальше — кропотливый труд по возврату себя в здесь и сейчас, буквальное напоминание себе:

Я уже не там, это не мама/папа/родственник передо мной, мне уже … лет, я вообще живу в 2018 году. К кому я сейчас обращаюсь? С кем на самом деле взаимодействую? На кого в действительности направлены мои чувства? Кому это я кричу? И т. д.

И тогда нам дышится свободнее: увеличивается шанс выхода из сценария перманентной ретравматизации, появляются возможности выбора другой поведенческой и эмоциональной реакции на происходящее, а взгляд на мир становится четче и светлей.

Автор: Ольга Гришина. Опубликовано на b17.ru.