Скупать валюту или нести деньги в банк – cоветы от замминистра экономики Дмитрия Ярошевича⁠⁠

В какой валюте хранить накопления? Как будем справляться с санкционным давлением и грядет ли дедолларизация? Об этом и многом другом – в эксклюзивном интервью с заместителем министра экономики Дмитрием Ярошевичем.

– Дмитрий Викторович, хотелось бы узнать ответ на самый частый вопрос: что будет с курсом доллара?

– Именно его мне и задают на постоянной основе студенты на лекциях. Но дать четкий ответ, к сожалению, не получится, потому что любое обстоятельство, которое произойдет, может кардинальным образом повлиять на ситуацию.

– Что делать людям со своими накоплениями: переводить доллары в другие валюты, покупать юани или доверять белорусскому рублю? Дайте совет.

– Лучше деньги либо тратить, либо нести в банк. На рублевые депозиты достаточно высокие ставки: 22–23%. То есть безопасные финансовые инструменты, чтобы сберегать, существуют.

Вы видите, что сейчас происходит глобальное изменение мироустройства. Европейцам надо за газ платить в рублях. Как они будут выходить из этой ситуации, покажет ближайшее время. Но все это влияет на международную финансовую систему.

– Да, на ситуацию влияют и санкции. Не будут работать в полной мере производства, соответственно, и накоплений у людей не будет…

– Конечно, с санкциями можно работать, но ситуация резко усугубляется, введены новые ограничения в феврале-марте. Если раньше речь шла об импортозамещении, то сейчас об остановке: закрываются порты, запрещают работать финансовой системе. Может ли быть хуже? Думаю, нет. Тем не менее в достаточно сложных условиях нам удается наладить систему платежей и логистику.

В целом, когда мы проводим свои экономические расчеты, рассматриваем максимально возможные падения: просто обнуляем Европу и Украину. Смотрим, как эти цифры перераспределить на другие рынки. Оперативно часть мы можем переориентировать на Китай и Россию. Емкости этих рынков мы знаем.

Если рассуждать глобально, то нам, как стране, в этих условиях супернеопределенности нужно осознать, на что мы готовы пойти: сделать более расширенную ставку на частный сектор или все-таки должен превалировать государственный бизнес? Если раньше мы думали, что под санкциями окажутся в основном государственные предприятия, то сейчас видим, что запрещают просто отрасли.

– О росте заработной платы белорусам можно забыть в этом году?

– Политика нашей страны в области заработной платы, занятости остается прежней. В 2022-м планируется рост зарплат. Конечно, хотелось бы более быстрых темпов, но ситуация в мире диктует свои условия.

Наши товары уже нашли своего потребителя и пользуются спросом на рынках России и Китая. Сейчас нам предстоит отработать скорее наращивание объемов, а не освоение новых ниш с нуля (Дмитрий Ярошевич).

– Российский рынок для нас теперь открывается еще шире. Готова ли наша экономика сгенерировать бóльшую часть ВВП за счет рынка соседей (это и продовольствие, и промышленные товары, и услуги)?

– ВВП – важный показатель, но он интегральный. Людям, как вы успели отметить, важнее доходы, которые они получают. Пенсии, зарплаты, цены в магазинах…

В нынешнем году с Россией, конечно, будем работать более активно. Емкость ее рынка с учетом ухода ряда иностранных компаний позволяет дополнительно направить туда продовольствие, товары легпрома, продукцию деревообработки и стройматериалы, отдельные виды химии, продукцию машиностроения. По нашим расчетам в общей сложности можно переориентировать товаров на сумму не менее 4 млрд долларов.

– В том числе благодаря импортозамещению?

– Конечно. Например, берем какой-нибудь товар. Предположим, двигатель. Какие комплектующие мы сможем изготавливать, чтобы его собрать? Раньше эта совместная с российскими коллегами работа шла более сложно, а сейчас ситуация меняется.

Если говорить о финансовых послаблениях со стороны России, то отрабатывается вопрос переноса сумм, которые нам надо уплачивать, на более поздние сроки. Это разгрузка для нас.

Еще один важный фактор – цены на энергоресурсы. Это существенно позволяет уменьшать издержки. Чем дешевле ресурсы, тем больше средств мы можем направлять на логистику. Путь попадания товаров на рынки становится длиннее и дороже, поэтому над этим тоже надо работать, упрощать перемещения.

За 2 месяца этого года экспорт вырос на 21,5%, опережая темпы импорта. А его денежный объем в феврале достиг своего 9-летнего максимума – 3 млрд долларов.

Наверное, даже где-то в ущерб прямой экономике, даже если рынка нет, все равно надо создавать импортозамещающие производства. Есть экономика предприятия: это прибыль, заработная плата, издержки. А есть экономика страны. Она состоит из товарной стоимости. Одно предприятие может быть убыточным, остальные два – нет, а по кругу это все ВВП. И оно работает.

– В этом году Украина может потерять около 41 процента посевных площадей озимых культур и 39 процентов яровых. На нее приходилось более трети мирового объема экспорта зерновых, страна лидировала по поставкам подсолнечного масла. Тема продовольственной безопасности важна как никогда. Что делаем мы, чтобы обеспечить всем необходимым как минимум себя?

– Сельское хозяйство – перспективное направление. Сейчас наша задача – вовремя и качественно произвести все технологические процедуры.

Свою продовольственную безопасность Беларусь обеспечит. Но не нужно забывать о возможности экспорта – и уже совсем по другим ценам. Здесь, безусловно, мы видим резерв. Посмотрите на высокий темп роста продовольственных цен в той же Германии. И он будет естественным образом продолжаться и дальше.

Наиболее перспективные для нас регионы – Россия и Китай. Суммарно в эти страны в краткосрочной перспективе может быть перенаправлено более 5 млрд долларов европейского экспорта. В том числе в полном объеме – продовольствие, продукция машиностроения и легкой промышленности (Дмитрий Ярошевич).

– Россия заявила об оплате для недружественных стран газа за рубли. Франция, Германия говорили, что это невозможно, Словакия приняла условия. А мы торгуем с какими-то странами в их валюте?

– Мы можем торговать за любую валюту. То есть, к примеру, с Китаем – юанем, как это сейчас и происходит. Технически это выполнимо. Нужны открытые корреспондентские счета в двух банках: в Беларуси и стране, с которой мы торгуем.

Кстати, мы проанализировали мнения граждан тех стран, которые ввели ограничения против нас. Оказалось, что 85% людей эти санкции не поддержали. О чем это говорит? Рынок колоссальный. Нужны новые механизмы для работы.

– Из России временно ушли некоторые бренды. Это ведь тоже своеобразное окно возможностей?

– Совершенно непонятное для меня с экономической точки зрения решение – уход брендовых товаров с российского рынка. Что за бренды такие? Они шьются во Вьетнаме, Камбодже, Китае, Беларуси, Узбекистане, а реализуются в Москве или Минске, причем продажей занимаются наши люди: работают по франшизе, а правообладатель за это получает деньги. То есть брендовые компании просто отказались от своих денег, которые сами шли к ним в руки.

Рынок расчищается. Можно попробовать освоить эти ниши. Россияне, пользуясь моментом, сейчас сами заточены на импортозамещение.

Если раньше все говорили о международном разделении труда, международной кооперации, то теперь признают, что это неэффективно. Вы сегодня в цепочке, а завтра – нет.

– Тема дедолларизации сейчас все чаще поднимается. Можете дать свой прогноз?

– Нужно быть готовым ко всему. Если доллар потеряет статус мировой господствующей валюты, это станет колоссальным ударом для американской экономики, началом масштабного кризиса.

Потенциально каждый следующий шаг может снижать конкурентные преимущества доллара. И подобно тому, как разрастается снежный ком, будут усиливаться процессы дедолларизации по всему миру.