Сколько спортсменов принимают допинг в России? 99%». Что рассказали немцы о допинге в нашем спорте
ovsport.ru переводит нашумевший фильм немецкого журналиста Хайо Зеппельта о допинге в России, показанный вчера на телеканале ARD
Легкоатлетка Мария Савинова чемпионка Игр в Лондоне на дистанции 800 метров приняла участие в съемках фильма.
© РИА "Новости"
Начало фильма. Журналист Хайо Зеппельт, ведущий расследование, представляет главных героев передачи:
— Это Юлия Степанова и Виталий Степанов и их маленький сын Роберт. У себя на родине в России они больше не чувствуют себя в безопасности. Потому что они раскрыли тайну.
Вскоре после окончания Олимпиады, на которой самая большая страна мира выиграла медальный зачет, на мою электронную почту пришло много писем. В Сочи я сделал свой первый репортаж о проблеме допинга в России. И вот, теперь люди анонимно сообщают мне о куда более странных случаях в российском спорте. Одно письмо, из Москвы, особенно обращает на себя внимание. Письмо от Виталия Степанова и его жены Юлии.
В апреле я еду с командировкой в Россию. Степановы хотят встретиться со мной в Москве. Вместе со мной оператор, но я понятия не имею, получится ли сделать съемку. Они боятся. Информация, которую хотят сообщить мне — засекречена. С кем я имею дело — с балаболами? Или же на самом деле все очень серьезно?
Созваниваемся. Договариваемся о встрече в ресторане на окраине Москвы. Приходит только Виталий Степанов. Ему 32 года. По ходу его рассказа я понимаю, почему в своем письме он лишь намекал на некоторые проблемы.
После учебы в США он хотел получить работу в спортивной сфере в России. Бороться с допингом — вот как он видел работу своей мечты.
Говорит Степанов:
— Я хотел бороться с допингом. Хотел сделать спорт чище, честнее, лучше. Я всерьез верил в то, что найду подходящую работу в антидопинговом агентстве. Тогда еще не был женат, жил один. И был готов трудиться в течение 24 часов в сутки.
Журналист продолжает повествование: Виталий получает работу в РУСАДА, он обожает ее. Он руководит программой подготовки, работает наблюдателем, а также помощником гендиректора. Да что там, сам министр спорта обращается к нему за советом.
В 2009-м в жизни Виталия происходит крутой поворот. На курсах по антидопинговому обучению спортсменов он знакомится с Юлией Русановой. Юлия — одна из лучших бегуний в мире. Она выбегает 800 м из 1:57. Теперь они муж и жена.
Вскоре после знакомства она рассказала, почему на самом деле показывает такие хорошие результаты на своей дистанции.
Говорит Степанов:
— Во время нашей первой или второй встречи она мне призналась, что все российские спортсмены принимают допинг. Сказала, что достичь результатов, которые показывают спортсмены, без допинга просто невозможно. По крайней мере, в России. Ты должен принимать допинг, так принято в России. Функционеры и тренеры прямо говорят спортсменам: «Чтобы выиграть медаль, тебе нужна помощь». И помощь эта — допинг. Запрещенные препараты.
Журналист: Теперь я хочу узнать больше. Надо встретиться с самой Степановой. Через несколько дней Степановы приглашают нас с оператором к себе домой. Юлии 28, ее дисквалифицировали в прошлом году за применение допинга. Кстати, все связанные с дисквалификацией документы она сохранила.
Слово берет Степанова:
— Когда мы познакомились с Виталием, мне пришлось открыть ему глаза. Я рассказала ему, как на самом деле все происходит. И он с этим смирился. Тренерам вдалбливают в голову, что так и должно быть. Тренеры то же самое вдалбливают в голову спортсменам. Принимая допинг, спортсмены даже не думают о том, что они делают что-то плохое.
Журналист: На первых порах Виталий даже помогает Юлии, и достает ей препараты. Он ведет двойную жизнь, но вскоре больше не может лгать. Степановы пишут в мировые антидопинговые организации, делясь своими переживаниями. Так почему эти письма не стали достоянием общественности?
Степанова признается, что ее тренер покупал ей эритропоэтин в аптеке. Иногда она делала это сама. Юлия дает мне номер нужной аптеки. Мой переводчик звонит туда:
— Можно заказать препарат экспресс-доставкой? Нужна упаковка эритропоэтин-2000.
В дверь звонит женщина-курьер, идет съемка скрытой камерой:
— Храните препарат в холодильнике. Стоимость — 3925 рублей.
Журналист: Нам без всяких проблем продали эритропоэтин. Вообще-то, он должен отпускаться по рецепту, но никто и не думает спрашивать рецепт. По заявлению Степановой, она на протяжении многих лет принимала запрещенные препараты.
Степанова:
— Во время сбора в Португалии наши спортсмены жили под другими фамилиями, чтобы вдруг не приехали международники и не протестировали их. В Киргизии на сборе в ноябре я должна была начать курс приема таблеток. Тренер предварительно спросил: «А у тебя есть чистая моча?». — «Нет, вы мне не говорили». — «Собери здесь, чтобы была. Вдруг контролеры приедут». Сделала, как он сказал, в морозилке у меня была баночка с чистой мочой.
Журналист: Возвращаюсь в Берлин. Меня интересует последний отчет РУСАДА за 2013-й год. Всего взято 23110 проб, из них лишь 2,2 процента — положительные. Всего — больше 500 случаев. А остальные, стало быть, чисты? Кому мне верить: статистике или Юлии с Виталием?
Степанов, который отработал в РУСАДА три года, до 2011-го года, говорит:
— Люди из федерации, чиновники приходили к наблюдателям и предлагали еду и деньги, говорили: «Развлекитесь вечером».
Журналист продолжает: Из разных источников я получаю все больше информации. В моем распоряжении оказываются даже аудио-файлы разговоров между тренерами и спортсменами.
Звучит диалог:
— Что это вы принесли? Эритропоэтин?
— Нет. Другие гормоны, которые повышают выносливость.
— Это ведь запрещенные препараты?
— Не стоит их так называть. Скажем так, это особый метод подготовки.
Среди прочих есть и запись с голосом Алексея Мельникова, старшего тренера сборной России по легкой атлетике, под руководством которого занималась и Степанова. На записи он говорит о применении в больших количествах эритропоэтина. Я обратился к самому Мельникову, но не получил никаких ответов.
Говорит Степанова:
— Сейчас возьмут любую девочку, накормят ее таблетками — и она побежит. А на следующий день ее дисквалифицируют. Они выбрасывают этого спортсмена и находят новую девочку.
Журналист: Мне приходит все больше писем, в том числе и от других российских спортсменов. Неужели российская спортивная система настолько прогнила, как они мне пишут о ней?
В поисках ответа я отправляюсь в путешествие по России. Хочу поговорить с тренерами и спортсменами. Краснодар. Я говорю с некоторыми спортсмены, которых дисквалифицировали за допинг и которые чувствуют себя обманутыми. Одна из них — метательница Евгения Печерина.
Вопрос Печериной: - Как думаете, сколько спортсменов сборной России по легкой атлетике принимают допинг?
Печерина: — Большинство. 99 процентов. Спортсмены получают все, что им необходимо. Чем быстрее препарат выходит из организма, тем дороже он стоит.
Журналист: Следующий пункт моего путешествия — Самара. Тут не все готовы показывать на камеру лицо и говорят анонимно.
Говорит человек с замазанным лицом, представленный как специалист по подготовке кадров:
— Есть схема, которая действует уже в течение долгих лет. Ты хочешь улучшить результат? Набираешь номер, представляешься. И получаешь необходимые препараты. Но номер этот далеко не каждому доступен. Его дают лишь проверенным людям.
Говорит Олег Попов, представленный как тренер копьеметателей:
— У спортсмена нет выбора. Ты готовишься в сборной на запрещенных препаратах, для того чтобы получить медаль, на которую рассчитывает Министерство Спорта, Балахничев, вся федерация легкой атлетики России. А если не согласен с предложенной схемой — тебя просто убирают из сборной. Есть у нас в Москве такой человек. Португалов. Который, в общем-то, этим и занимается.
Журналист: Кто этот Сергей Николаевич Португалов, чье имя я впоследствии услышу еще много раз? Осведомляюсь в интернете. В этом году он провел антидопинговый семинар, на котором предупреждал об опасности применения допинга в детско-юношеском спорте. Считается специалистом международного уровня по фармакологии и антидопингу.
Спортсмены и тренеры утверждают: именно Португалов — центральная фигура в подготовке олимпийской сборной России. Притом еще с советских времен, с 70-х годов.
Вновь говорит тренер с замазанным лицом:
— Португалов не только выдает препараты. Он еще и сам их вкалывает. Все обращаются к нему. К Португалу. Это его кличка. «Я ходил к Португалу, достал то или это». Именно так говорят спортсмены.
Журналист: Это очень серьезные обвинения. Но я получаю и некоторые подтверждения. Например, и-мэйл, полученный Юлией Степановой от Португалова в апреле 2011-го года.
Показывают скан письма. Предполагаемое сообщение от Португалова: «Тестостерон низковат — будем поправлять в течение восстановительной недели. Остальное — просто отлично!». Еще один скан: «Курс начинай после Кисловодска».
Журналист: Как мне объяснили, курс — это курс приема запрещенных препаратов. Или вот — еще одно письмо от спортсмена с мировым именем.
Показывают скан. Затерты все данные, кроме адресата «сергей португалов»: «Начинай EPO со следующей недели по программе. ДИНАТРОП тоже по программе. Сделай Тест по 1 амп 2 раза за следующую неделю».
Говорит Степанова:
— Я пришла к Португалову в кабинет. Это был первый раз, что у него была. Не думала, что все происходит именно так. Он лично выдавал мне препараты. Большая часть из них — запрещенные. Как он мне объяснил: «Так готовится весь мир». Видимо, у меня были испуганные глаза. Потому что он постоянно говорил: «Не смотри ты на меня так, все будет хорошо». Он дал мне баночку с надписью «Оксандролон». И сказал, что если я на соревнованиях, к которым готовлюсь, возьму первое место, то должна буду заплатить ему 50 тыс рублей. За «серебро» — 30 тыс, за бронзу — 20 тыс. То есть, я должна была оплатить ему выигранную медаль. Плюс пять процентов от суммы, заработанной за сезон на коммерческих турнирах. Само собой, препа
Легкоатлетка Мария Савинова чемпионка Игр в Лондоне на дистанции 800 метров приняла участие в съемках фильма.
© РИА "Новости"
Начало фильма. Журналист Хайо Зеппельт, ведущий расследование, представляет главных героев передачи:
— Это Юлия Степанова и Виталий Степанов и их маленький сын Роберт. У себя на родине в России они больше не чувствуют себя в безопасности. Потому что они раскрыли тайну.
Вскоре после окончания Олимпиады, на которой самая большая страна мира выиграла медальный зачет, на мою электронную почту пришло много писем. В Сочи я сделал свой первый репортаж о проблеме допинга в России. И вот, теперь люди анонимно сообщают мне о куда более странных случаях в российском спорте. Одно письмо, из Москвы, особенно обращает на себя внимание. Письмо от Виталия Степанова и его жены Юлии.
В апреле я еду с командировкой в Россию. Степановы хотят встретиться со мной в Москве. Вместе со мной оператор, но я понятия не имею, получится ли сделать съемку. Они боятся. Информация, которую хотят сообщить мне — засекречена. С кем я имею дело — с балаболами? Или же на самом деле все очень серьезно?
Созваниваемся. Договариваемся о встрече в ресторане на окраине Москвы. Приходит только Виталий Степанов. Ему 32 года. По ходу его рассказа я понимаю, почему в своем письме он лишь намекал на некоторые проблемы.
После учебы в США он хотел получить работу в спортивной сфере в России. Бороться с допингом — вот как он видел работу своей мечты.
Говорит Степанов:
— Я хотел бороться с допингом. Хотел сделать спорт чище, честнее, лучше. Я всерьез верил в то, что найду подходящую работу в антидопинговом агентстве. Тогда еще не был женат, жил один. И был готов трудиться в течение 24 часов в сутки.
Журналист продолжает повествование: Виталий получает работу в РУСАДА, он обожает ее. Он руководит программой подготовки, работает наблюдателем, а также помощником гендиректора. Да что там, сам министр спорта обращается к нему за советом.
В 2009-м в жизни Виталия происходит крутой поворот. На курсах по антидопинговому обучению спортсменов он знакомится с Юлией Русановой. Юлия — одна из лучших бегуний в мире. Она выбегает 800 м из 1:57. Теперь они муж и жена.
Вскоре после знакомства она рассказала, почему на самом деле показывает такие хорошие результаты на своей дистанции.
Говорит Степанов:
— Во время нашей первой или второй встречи она мне призналась, что все российские спортсмены принимают допинг. Сказала, что достичь результатов, которые показывают спортсмены, без допинга просто невозможно. По крайней мере, в России. Ты должен принимать допинг, так принято в России. Функционеры и тренеры прямо говорят спортсменам: «Чтобы выиграть медаль, тебе нужна помощь». И помощь эта — допинг. Запрещенные препараты.
Журналист: Теперь я хочу узнать больше. Надо встретиться с самой Степановой. Через несколько дней Степановы приглашают нас с оператором к себе домой. Юлии 28, ее дисквалифицировали в прошлом году за применение допинга. Кстати, все связанные с дисквалификацией документы она сохранила.
Слово берет Степанова:
— Когда мы познакомились с Виталием, мне пришлось открыть ему глаза. Я рассказала ему, как на самом деле все происходит. И он с этим смирился. Тренерам вдалбливают в голову, что так и должно быть. Тренеры то же самое вдалбливают в голову спортсменам. Принимая допинг, спортсмены даже не думают о том, что они делают что-то плохое.
Журналист: На первых порах Виталий даже помогает Юлии, и достает ей препараты. Он ведет двойную жизнь, но вскоре больше не может лгать. Степановы пишут в мировые антидопинговые организации, делясь своими переживаниями. Так почему эти письма не стали достоянием общественности?
Степанова признается, что ее тренер покупал ей эритропоэтин в аптеке. Иногда она делала это сама. Юлия дает мне номер нужной аптеки. Мой переводчик звонит туда:
— Можно заказать препарат экспресс-доставкой? Нужна упаковка эритропоэтин-2000.
В дверь звонит женщина-курьер, идет съемка скрытой камерой:
— Храните препарат в холодильнике. Стоимость — 3925 рублей.
Журналист: Нам без всяких проблем продали эритропоэтин. Вообще-то, он должен отпускаться по рецепту, но никто и не думает спрашивать рецепт. По заявлению Степановой, она на протяжении многих лет принимала запрещенные препараты.
Степанова:
— Во время сбора в Португалии наши спортсмены жили под другими фамилиями, чтобы вдруг не приехали международники и не протестировали их. В Киргизии на сборе в ноябре я должна была начать курс приема таблеток. Тренер предварительно спросил: «А у тебя есть чистая моча?». — «Нет, вы мне не говорили». — «Собери здесь, чтобы была. Вдруг контролеры приедут». Сделала, как он сказал, в морозилке у меня была баночка с чистой мочой.
Журналист: Возвращаюсь в Берлин. Меня интересует последний отчет РУСАДА за 2013-й год. Всего взято 23110 проб, из них лишь 2,2 процента — положительные. Всего — больше 500 случаев. А остальные, стало быть, чисты? Кому мне верить: статистике или Юлии с Виталием?
Степанов, который отработал в РУСАДА три года, до 2011-го года, говорит:
— Люди из федерации, чиновники приходили к наблюдателям и предлагали еду и деньги, говорили: «Развлекитесь вечером».
Журналист продолжает: Из разных источников я получаю все больше информации. В моем распоряжении оказываются даже аудио-файлы разговоров между тренерами и спортсменами.
Звучит диалог:
— Что это вы принесли? Эритропоэтин?
— Нет. Другие гормоны, которые повышают выносливость.
— Это ведь запрещенные препараты?
— Не стоит их так называть. Скажем так, это особый метод подготовки.
Среди прочих есть и запись с голосом Алексея Мельникова, старшего тренера сборной России по легкой атлетике, под руководством которого занималась и Степанова. На записи он говорит о применении в больших количествах эритропоэтина. Я обратился к самому Мельникову, но не получил никаких ответов.
Говорит Степанова:
— Сейчас возьмут любую девочку, накормят ее таблетками — и она побежит. А на следующий день ее дисквалифицируют. Они выбрасывают этого спортсмена и находят новую девочку.
Журналист: Мне приходит все больше писем, в том числе и от других российских спортсменов. Неужели российская спортивная система настолько прогнила, как они мне пишут о ней?
В поисках ответа я отправляюсь в путешествие по России. Хочу поговорить с тренерами и спортсменами. Краснодар. Я говорю с некоторыми спортсмены, которых дисквалифицировали за допинг и которые чувствуют себя обманутыми. Одна из них — метательница Евгения Печерина.
Вопрос Печериной: - Как думаете, сколько спортсменов сборной России по легкой атлетике принимают допинг?
Печерина: — Большинство. 99 процентов. Спортсмены получают все, что им необходимо. Чем быстрее препарат выходит из организма, тем дороже он стоит.
Журналист: Следующий пункт моего путешествия — Самара. Тут не все готовы показывать на камеру лицо и говорят анонимно.
Говорит человек с замазанным лицом, представленный как специалист по подготовке кадров:
— Есть схема, которая действует уже в течение долгих лет. Ты хочешь улучшить результат? Набираешь номер, представляешься. И получаешь необходимые препараты. Но номер этот далеко не каждому доступен. Его дают лишь проверенным людям.
Говорит Олег Попов, представленный как тренер копьеметателей:
— У спортсмена нет выбора. Ты готовишься в сборной на запрещенных препаратах, для того чтобы получить медаль, на которую рассчитывает Министерство Спорта, Балахничев, вся федерация легкой атлетики России. А если не согласен с предложенной схемой — тебя просто убирают из сборной. Есть у нас в Москве такой человек. Португалов. Который, в общем-то, этим и занимается.
Журналист: Кто этот Сергей Николаевич Португалов, чье имя я впоследствии услышу еще много раз? Осведомляюсь в интернете. В этом году он провел антидопинговый семинар, на котором предупреждал об опасности применения допинга в детско-юношеском спорте. Считается специалистом международного уровня по фармакологии и антидопингу.
Спортсмены и тренеры утверждают: именно Португалов — центральная фигура в подготовке олимпийской сборной России. Притом еще с советских времен, с 70-х годов.
Вновь говорит тренер с замазанным лицом:
— Португалов не только выдает препараты. Он еще и сам их вкалывает. Все обращаются к нему. К Португалу. Это его кличка. «Я ходил к Португалу, достал то или это». Именно так говорят спортсмены.
Журналист: Это очень серьезные обвинения. Но я получаю и некоторые подтверждения. Например, и-мэйл, полученный Юлией Степановой от Португалова в апреле 2011-го года.
Показывают скан письма. Предполагаемое сообщение от Португалова: «Тестостерон низковат — будем поправлять в течение восстановительной недели. Остальное — просто отлично!». Еще один скан: «Курс начинай после Кисловодска».
Журналист: Как мне объяснили, курс — это курс приема запрещенных препаратов. Или вот — еще одно письмо от спортсмена с мировым именем.
Показывают скан. Затерты все данные, кроме адресата «сергей португалов»: «Начинай EPO со следующей недели по программе. ДИНАТРОП тоже по программе. Сделай Тест по 1 амп 2 раза за следующую неделю».
Говорит Степанова:
— Я пришла к Португалову в кабинет. Это был первый раз, что у него была. Не думала, что все происходит именно так. Он лично выдавал мне препараты. Большая часть из них — запрещенные. Как он мне объяснил: «Так готовится весь мир». Видимо, у меня были испуганные глаза. Потому что он постоянно говорил: «Не смотри ты на меня так, все будет хорошо». Он дал мне баночку с надписью «Оксандролон». И сказал, что если я на соревнованиях, к которым готовлюсь, возьму первое место, то должна буду заплатить ему 50 тыс рублей. За «серебро» — 30 тыс, за бронзу — 20 тыс. То есть, я должна была оплатить ему выигранную медаль. Плюс пять процентов от суммы, заработанной за сезон на коммерческих турнирах. Само собой, препа