Сколько «советские оккупанты» вложили в экономику Латвии?
Официальная точка зрения властей Латвии заключается в том, что с 1940 по 1991 гг. государство было оккупировано СССР. Кроме того, в политической «элите» страны присутствует мнение, что и освобождение Латвии от немецко-фашистских захватчиков в 1944–1945 гг., и завершение Второй мировой войны принесли стране не свободу, а продолжение «советской оккупации». Созданная в стране в 2005 г. специальная комиссия оценила ущерб от этой самой «оккупации» в 300 млрд евро.
Мы решили разобраться в экономической подоплёке требований компенсаций: кто, кому и сколько, собственно, должен.
Экономическая история Латвии начинается с оккупации, только не российской, а немецкой. Именно немцы построили в ней почти все города (за исключением тех, которые позже возвели русские), они оказали огромное влияние на экономику и культуру. Собственно немцы («остзейские бароны») продолжали оставаться здесь хозяевами и после присоединения латвийских земель к Российской империи.
Ещё 100 лет назад в Лифляндской губернии 54,3% земель принадлежало помещикам-немцам и только 34,8% — крестьянам-латышам (и эстонцам), в Курляндской — 40% земли имели немцы-помещики и 37% — латыши-крестьяне, остальные земли принадлежали государству и церкви. В дореволюционных изданиях энциклопедии братьев Гранат можно прочесть, что в Курляндии крестьян, бывших владельцами или хотя бы арендаторами земли, насчитывалось 175 тыс. человек (включая членов семей), а безземельных крестьян — батраков у немцев или других крестьян — 350 тысяч!
От присутствия немцев Латвия смогла избавиться только в 1918 году. Именно с этого периода и можно исследовать состояние собственно латвийской экономики. Вообще изгнание немцев, число которых за несколько лет упало со 150 до 60 тыс., пагубно сказалось на развитии латвийских городов. Впрочем, вначале особых проблем не было: немецкие дома и квартиры просто заселили латыши (к слову, кроме латвийской программы возвращения недвижимости «законным её владельцам до 1940 года» логично было бы возвращать особняки и тем, кому они принадлежали до 1920 года). А вот со строительством новых домов и предприятий дело не заладилось: доля горожан не только не достигла уровня 1913 года (37,7%), но и начала сокращаться — с 36,5% в 1930 году до 35% в 1939-м.
Латышские власти не только не смогли построить новые предприятия, но даже довели до закрытия уже имеющиеся: в 1938 году число предприятий оказалось на 4% ниже уровня 1913 года, а рабочих — на 41%.
Закрылись даже знаменитый Русско-Балтийский вагоностроительный завод и завод резиновых изделий «Проводник» (до революции занимавший второе место в мире по производству шин). Но и в этой полуживой промышленности 60% капитала принадлежало иностранцам (как и в банковской сфере). Отсутствие серьёзных экономических связей с СССР (к концу 1930-х его доля в товарообороте Латвии упала до 3—4%) привело и к упадку морского транспорта: тоннаж прибывающих и отправляющихся из портов Латвии судов сократился в 1913—1938 годах с 3,6 до 1,3 млн. тонн.
Угасание латышской экономики нарушила «советская оккупация». «Оккупанты» не только не вывезли из страны ничего ценного, но и вкладывали в Латвию деньги более активно, чем в собственную экономику. В 1946—1985 годах построены и восстановлены 216 крупных промышленных предприятий.
Естественно, было механизировано и сельское хозяйство, а латышские рыбаки, до войны отплывавшие на своих судёнышках от берегов лишь на несколько километров, стали ходить за рыбой в Атлантический океан, благодаря чему улов многократно вырос...
Что же касается принесённой русскими «дурной экологии», то латышским парламентариям не грех вспомнить, что именно в период «советской оккупации» были ликвидированы оставшиеся в наследство от «независимости» полиомиелит, дифтерия, малярия, бешенство... Количество больниц, школ, санаториев и других социальных учреждений более чем утроилось, а число мест в них выросло в 30 и более раз...
Сегодняшние латвийские статистики вынуждены признать, что с начала 1920-х до конца 1930-х годов рождаемость в независимой Латвии упала с 2,2 до 1,8%, смертность же осталась на уровне 1,4% (в СССР за это время благодаря введению всеобщей бесплатной медицины смертность упала в 1,5—2 раза). А в нынешней же Латвии повторяется история первого «периода независимости»: смертность выросла, рождаемость упала с 1,5% до 0,9%.
Всего в 1946—1989 годах в экономике Латвии введено в действие основных фондов на общую сумму 37902 млн. рублей (в ценах 1984 года). Если учесть, что $1 в 1984 году официально стоил около 65 копеек, то можно утверждать, что стоимость всех предприятий, больниц, школ, квартир и всего остального, что построено в Латвии в советский период, составила почти $60 млрд., или в среднем по $1,3 млрд. в год.
К примеру, сейчас независимая Латвия, имея за спиной советскую материальную базу, делает только $300—400 млн. в год государственных капвложений.
Не потребовать ли нам от Латвии выплачивать каждый год в течение 45 лет по $1,3 миллиарда? Тем более что, говоря языком латышских парламентариев, Латвия «в состоянии заплатить эту сумму» — ведь бюджет этой страны составляет $5 млрд. в год...
Справедливости ради надо учесть, что из всех сделанных в советские времена вложений 15—25% создавали не дополнительное имущество, а просто возмещали вышедшее из строя, поэтому Латвия может заплатить только за увеличение стоимости национальных основных фондов. В любом случае факт остаётся фактом: если в конце 1940-х годов стоимость основных фондов Латвии составляла 1 млрд. рублей, то к началу 1990 года она достигла 29,9 млрд. (в сопоставимых ценах 1973 года), а с учётом оборотных средств и домашнего имущества населения национальное богатство этой союзной республики приблизилось к 45 млрд. рублей.
Естественно, вслух об этом в советские времена говорить не полагалось, что и сформировало миф о недюжинных способностях, ресурсах прибалтийских республик, в том числе и Латвии, и об удивительном трудолюбии населения. И когда Латвия (вместе с другими прибалтийскими республиками) отделялась от Советского Союза, то там были уверены, что именно Прибалтика кормила русских «бездельников», «пьяниц» и «дармоедов». Что теперь происходит с независимой Латвией, если Раймонд Вейонис с высокой трибуны говорит: «Мы видим — как только задерживается освоение фондов ЕС, так у нас сразу значительное падение прироста внутреннего валового продукта. Это означает, что на самом деле своей экономики у нас нет»?
Ларчик открывается просто. Все годы независимости Латвия (Эстония и Литва тоже!) только и делала, что предъявляла нам счет «за оккупацию» и требовала покаяния. И если доля промышленности в ВВП страны до развала СССР занимала 38%, то в 1990-е гг. она уже сократилась до 20%, а за время пребывания в составе Евросоюза (с 2004 г.) упала до 9%. Современные западные исследования прямо указывают на фундаментальную зависимость прибалтийских экономик от дотаций Евросоюза.
Литва, Латвия и Эстония вступили в ЕС на правах приживалок и пребывают в нем из милости, на иждивении у богатых стран-доноров. Но все рекорды среди прибалтийской «троицы» бьет Литва: отсылает в бюджет ЕС 244 млн евро, получает 1,8 млрд. Разница – семь с лишним раз!
Брюссельские дотации, кстати, составляют 18,1% экономики Латвии (18,6% экономики Литвы, 16,6% Эстонии).
Станислав Орловский
Источник: https://versia.ru/sovetskie-okkupanty-vlozhili-v-yekonomiku-...