Шоу Ньюмена. Рассказ про распад мира.
Когда Питеру сказали, что они идут на Шоу Эдуарда Бензи с участием знаменитого Джона Ньюмена, он целый час носился по дому и победоносно орал после чего замучил кота и привел в коматозное состояние ручного опоссума, который жуть как перепугался, зарылся в вырезки газет статей о самом Ньюмене и постарался максимально замаскироваться. Неизвестно, хотел ли опоссум узнать более точные сведения о кумире хозяина или просто решил уйти от шума в тишину, но если бы он умел читать, то увидел бы однотипные заголовки: «Ньюмен выдумал …». А потом просто заменял бы троеточие на «интернет и что нам это даст», «телефон, который носят в руке и он без проводов», «социальные сети и что это такое». Да, Ньюмен весьма примечательная личность, подумал бы опоссум. Миллиардер, филантроп, меценат и философ. И простил бы хозяину этот шум - ведь какой одиннадцатилетний мальчишка не мечтает пожать руку великого Джона?
Итак, пока Питер носился по дому выражая свой восторг, а опоссум сидел в кусках газет в впадал в коматозное состояние, Джессика - мама Питера сидела напротив камина и смотрела на фотографию мужа. Да, настоящий воин, но взгляд смеющийся, добрый - Питер так похож на него. Возможно, он унаследует и широкие плечи отца. Муж умер во имя какого-то приказа, навсегда изничтожил привычный мир. Рамка с фотографией была сколота в углу - но стекло не менялось - оно треснуло упав с тумбочки, когда они прощались на этом диване. «Всего на месяц» - говорил он. Месяц затянулся навсегда. Сверху громыхнуло.
- Питер, клянусь Богом, если ты не прекратишь это делать немедленно, то я сожгу в камине билеты, а ты пойдешь на тренировку, - крикнула Джессика и улыбнулась. - Ты слышишь меня?
Наверху затаились. Дунув на холодную слезу, свисавшую с верхней губы, надавив до боли на лоб своими тонкими пальцами она поднялась и крикнула: - Спускайся Питер, мы выходим. Можно будет съесть по имбирному печенью в дороге. Наверху приветственно громыхнуло опять и застучали пятки…
И вот Питер бредет за руку с мамой на вожделенное Шоу. По темному коридору выстланном красным ковром мелькают лампы и стоит пчелиный гул - очередь огромна, радостна - выплывают лица яркими пятнами и тут же их уносит водоворотом - вот лицо красноволосой бледной толстушки с сыном, сын припрыгивает и кричит, что-то требует; вот парень с девушкой держаться за руки - неженки. Ха! Споткнулся веснушчатый и его со смехом поднимают. Бредут ярые фанаты с плакатами - кривые буквы красной краской так и мелькают. Все они пишут про любовь, да про «возьми меня к себе, Джон».
Вот и вход в пространство Шоу. У Питера захватывает дух от огромности студии: не меньше двух тысяч людей соберется сегодня в этом зале, что бы приветствовать и выразить восхищение гением современности. Слепят прожекторы, смешались запахи поп-корна и орехов, какой-то мужик дохнул пивом и толкнул локтем, наступил на ногу и грубо зашипел. Джессика быстро отреагировала, ругнулась и двинула Питера на его место. О, как может все измениться - душа уже не пела, вспомнился отец, его спина. Да при нем и пальцем бы никто не показал на них, но эта стена ушла и никогда не вернется.
Плюхнувшись на сидение мальчик почувствовал, насколько оно огромно, как трутся неприятно о пластик кожа ног. «Дурацкие шорты!». Кожа под коленками потянулась о пластиковое кресло, желая надорваться. «Эх, чертовы кресла!».
Между тем подготовка заканчивалось - толпа расселась, гомон превратился в гул, прерываемый спонтанными рукоплесканиями очередного шутника-заводилы, который внезапно начинал дико хлопать. И толпа, подчиняясь стадному инстинкту начинала хлопать по цепной реакции. Администраторы объясняли про аплодисменты, выстраивалась охрана - серьезные дяди с острыми глазами. Один из таких стал напротив Питера - двухметровый верзила, до сжатия сердца напомнивший папу. Взгляд, который встретил мальчик заставил его вспомнить. И этот взгляд вернул ему радость. Резко погас свет и Шоу начинается.
Бьют фанфары, прожекторы крутят свои лучи по залу. На адском крещендо музыка смолкает и по световой дорожке выходит он - знаменитый телеведущий Эдуард Бензи - как всегда в белоснежном костюме, набриалиненой прической и с огромным золотым крестом на шее. Видимо так он оттеняет почти идеальный черный цвет кожи. Настолько черный, что кажется представителем черной дыры на земле.
- Хе-хей! - произносит он свой коронный гортанный возглас, свидетельствующий о невероятном тестостероне и долголетии. - Привет! И снова ежемесячное шоу Бензи начинается! Но я! Хочу сказать, что такого ещё никогда не было! Вы знаете, сколько человек сейчас нас смотрят? Сто миллионов? Двести?! Как бы не так - наш сегодняшний герой собрал такую аудиторию по всей земле, что мне даже страшно: нас смотрят, - он сверился с планшетом, - 4 миллиарда 241 миллиона. ЧЕТЫРЕ миллиарда! Безпрецендентно! Рекламная компания этого шоу длилась год, оплачены все эфиры всего, что показывает и вещает, и, со слов нашего гостя, потрачено 30 миллиардов долларов на то, что бы все, кто имеет глаза на Земле смогли увидеть и услышать то, что наш Джон Ньюмен собирается сказать. Где аплодисменты?! А-а?
Зал грянул, грянул неистово, потому что цифра поразила гостей. И только одна мысль была в этом зале: «ЧТО может быть настолько важным, что бы потратить 30 миллиардов на шестидесятиминутноет шоу? ЧТО?
Питер тоже был ошеломлен не столько цифрой зрителей, сколько реакцией зала - он почувствовал руку матери на своей руке, она гладила кожу ладони ритмично, успокаивая. Визг и неистовство в студии нарастал, мужик рядом иступлено орет, рядом кричат девушки с плакатам с кривыми буквами. И что бы не возник взрыв выходит Джон Ньюмен, родной для всех и обычный. Как всегда кроссовки и белая футболка. Как всегда со своей зачесанной прической, огромным лбом, дьявольски красив. И неизменно дымит сигарой во рту. Да, пижон. Кланяется, поднимает руку, успокаивает зал.
- Привет, друзья! Рад что вы зашли и, поверьте, я вас не разочарую. Тише, тише - довольно аплодисментов. Думаю, пора начинать. Как вы знаете, я обожаю тех, кто мне не верит, кто думает, что есть подвох в моих открытиях. Самым ярым моим врагом была, есть и будет моя несравненная Сара Паркер - знаменитая журналистка и… вот она!
Выход Сары не так эффектен, можно сказать он совсем не эффектен - гроза кумира, вечная оппонентка прошла и села в кресло для интервью напротив. Ни одного хлопка она не получила. Скрестила короткие ноги, облокотила руки на края кресла и слегка наклонила голову с мясистыми губами, предварительно их поджала, как бы приветствуя на бой.
- Я прошу относится к ней доброжелательно, - говорит Джон, - да, она мой известный оппонент, но к концу всего вы поймете, что она и мне и вам просто необходима! Да начнется интервью! Сара?
- Спасибо, Джон, за столь лестный отзыв, но я совершенно не нуждаюсь в поддержке такого мошенника как ты. И не верю ни единому твоему слову. Доказательства лжи я готова рассказать на столь большую аудиторию, что ты для меня любезно собрал. Признайся, Джон - ты хочешь покаяться, что все то, что ты запатентовал и придумал не твой труд, но труд сотен людей, который ты подкупил - ведь твой ум посредственен, ты сам посредственность. У меня есть данные о твоем тестировании на IQ. И не спрашивай, кто мне их дал. Твой бал 110. Всего 110 - ты просто обычный человек. Вот, смотрите!
Сара показывает тест на камеру, зал начал шептаться.
- Спасибо Сара, я ценю твою честность - и поверь сегодня тебе воздастся по заслугам.
- Это угроза, Джон?
- Ну что ты, что ты - это похвала. И обещание открыть тебе мою тайну, - Ньюмен переменил позу, и поправил песчинку в глазу, - но то, что ты услышишь, тебе, поверь моя любимая Сара, понравиться ещё меньше.
- И снова угрозы мошенника. Признайся, ты ничего этого не изобретал!
- ТЫ права, Сара. Не изобретал, - он обвел глазами удивленные лица людей, услышал молчание зала, - не изобретал, слышите?
Зал стал смеяться, даже Питеру показалось что либо он ослышался, либо это очередная идиотская шутка Джона.
- Социальные сети, интернет, телефон, полеты на Марс, космический лифт и лекарство от рака. Ничего этого я не изобретал.
- Кто же тогда это все придумал?
- Я. Это я. Но изобрел не я. Я просто внес это в этот мир. И вот теперь, Сара, я скажу то, что тебе не понравиться.
Джессика нахмурилась, когда сосед рядом интимно шепнул ей: «Какой шутник, правда?». «Неправда» - ответила Джессика. В её планы не входил ни флирт ни отношения. По крайней мере, лет 50.
- Джон, что это значит, не мог бы ты ответить мне без уверток, - сказав это Саре захотелось разодрать ногтями это холеное лицо. - Мы ждем, мистер Ньюмен.
- Да, я отвечу, - он обвел взглядом зал, остановился на журналистке и ухмыльнулся. - Весь этот мир вокруг создал именно я. Помните, когда я доказал отсутсвие Бога и похоронил все религии. Я лукавил тогда - Бог это я. И весь этот мир - мое создание, мое сознание непрерывно генерирует его, хорошо, что это не требует от меня больших усилий. Я почти на него не влияю. Но, если мне что то хочется скорректировать, например твой уродский пиджак, Сара, то я это делаю. Я и привношу в этот мир те штуки, которые считаю нужным привнести. Я главный Наблюдатель тут.
- А что такое Наблюдатель, - журналистка улыбается впервые за все Шоу, - мы жаждем узнать. У тебя есть подзорная труба?
- Шутка так себе, Сара. У тебя есть душа? Я доказал однажды, что у тебя её нет - с тех пор, думаю, ты меня ненавидишь. Но сегодня я щедрый Бог - у тебя есть душа. Наблюдатель - это тот кто наблюдает за тобой. Он не властен над твоими действиями, более того ты действий то никаких не производишь.
- Хотелось бы подробнее.
- Хорошо, смотри - вся мультивселенная статична. В ней застывшими статуями стоят все варианты движения атомов, планет, перемещения людей - вообще всего. Этих состояний великое множество, не просто множество, но бесконечность. Вселенная недвижима. Лишь Наблюдатель перемещаясь по статичным фигурам и прокручивая это как пленку через себя и создает иллюзию существования. Вот и твой наблюдатель - он просто перемещается между застывшими твоими фигурами на этом Шоу и у него создается иллюзия твоего присутствия. На самом же деле ты есть череда застывших памятников - с вытянутой рукой, скрещенными ногами, открывающими и закрывающими ртами. А наблюдатель осознанный может перемещаться между всеми интересующими его ответвлениями. Как я, например. Один раз я перебросился настолько далеко, что был говорящей шавермой, который бегал от слонопотама. Представляешь, Сара, какая громада реальностей существует?
- Звучит как бред. Бред не просто сумасшедшего, а сумасшедшего обделанного наркотой, - Сара встала. - Ну, докажи, ты говорил про мой пиджак. Что ты хочешь сделать с ним. Делай.
- Это просто, смотри, - Джон улыбнулся, - какого он теперь цвета?
Опытная воительница совершенно растерялась. Её серый пиджак стал бардовым. Она испуганно стала озираться. «Что такое, что за игры, кто подкупил?» - мысли скакали отказываясь признавать факт. Она собралась с мыслями и сказала:
- Впечатляет, господин Фокусник. Но, согласитесь, этого совершенно мало. Любой циркач-трюкач это сделает, особенно если учесть, что этот пиджак мне надели за 5 минут до шоу и он является реквизитом.
- Это ложь, Сара. Но я расскажу о моем недавнем эксперименте. Может он вам докажет мои слова? Я недавно опубликовал его. 10 добровольцев надели очки с дисплеями высокой четкости, а сверху над ними была выведена палка с бинокулярной камерой. Таким образом они видели себя сверху со спины. Как в видеоигре.
- Ну и что? Зачем мне этот бред?
- Так вот, милочка, через неделю такого эксперимента при постоянном ношении они перестали отождествлять себя с телами. А через месяц они говорили о том, что ощущение в виде «я существую» сместилось из головы и груди вверх, где было их зрение. Представляете. Но я опубликовал только часть. А во второй части я расположил камеры по углам комнаты, убрал держатель над ними и они могли переключать в своих очках только камеры по потолку комнаты. Знаете что получилось? Они вообще через несколько дней утратили ощущение существования и рассматривали тела, как игру. Не более того.
Питер перестал понимать происходящее. Джессика попыталась объяснить, но потерпела фиаско - она тоже перестала понимать. Зрители начали гудеть, утомленные непонятным диалогом. Увидев это Ньюмен встрепенись зал.
- Уважаемая оппонентка, я так понимания вас ничего не убедит в моих словах?
- Нет. Нужно еще что-то, Сара подобралась.
- Хорошо, - говорит Джон. - Какое ещё доказательство вы хотите? -
- Уберите Австралию, я всегда боялась там пауков, - откровенно насмехаясь над Джоном сказала журналистка.
- Австралии больше нет. Нет и пауков. Нигде, - Ньюмен улыбнулся, - теперь вам достаточно?
Зал замолчал. Что это? Шутка? Все начало выходить из привычного русла развлечений. Питер заволновался от передавшегося волнения матери - их дед живет в Австралии - последний родной человек. Джессика стала набирать его номер. Абонента нет. Тем временем Сара слушает скрытый наушник, прикладывает руку к уху, рука стала заметно дрожать, уточняет. Садится бледная, глаза безумно шарят, не находя точки успокоения. Зал шумит.
- Сара, сейчас я растворил не только Австралию, но и ядерную бомбу, летевшую к нам на Нью-Йорк. Заодно, я, уж простите меня, обездвижил всех людей, кто смотрит сейчас нас. А всех остальных стер, сократив этот мир ещё на два миллиарда. Обратите внимание, ни вы ни наш очаровательный ведущий не могут встать. И зрительный зал тоже, посидите пока.
Ужас, липкий ужас прошелся по залу, все лица стали красными в попытке приподняться. Питер тоже понял, что не может встать, а мать, стиснула его плечо рукой, ставшей белой, хрипела. «Больно, мамочка» - мальчик пытается найти её взгляд, который тоже шарит вокруг. Он и она теряли свой мир, свое мышление. Они терялись, как и 2 тысячи людей в зале. Как оставшиеся 4 миллиарда. Ор в зале стал невыносим, воющий мужик, замерший охранник, в серых глазах которого тоже было невыносимое страдание. Операторы гасят свет. Он тут же включается. Джон просит, ничего не делать, пока он не договорит - потом будет дискуссия по поводу этого открытия. Как сквозь пелену зал слушал Ньюмена, который говорил и говорил. Успокаивал, повторял, что он ничего не изобретал, но создал мир для отдыха, но стал к нему очень привязан - ведь его так любят его собственные наблюдатели. Просит задавать вопросы. Сара, собравшись с мыслями спрашивает зачем он так испугал мир. Джон говорил о том, что она все сама спровоцировала, а он и правда устал. Он не может покинуть этот мир, и начать исследовать другие. Что если он покинет этот мир, то он сотрется. А ему жалко и скучно оставаться в этом мире, но покинув его он сотрется. Вот и нравственная дилемма - он привязан, но силы его не беспредельны. Он просто устал тут. И уйти не может, и остаться тоже сил нет. И он решил посоветоваться с залом. Кто хочет высказаться?
- Довольно, Джон, - сказала Сара, - перестань все это делать - мне невыносимо все это. Оставь меня в покое! - Она посмотрела на Эдуарда Бензи, оказавшегося не удел на своем же шоу. Тот пытался незаметно скрыться за кулисами. Но не добежал. Просто исчез. - Что ты мать твою делаешь???
Сара исчезла. Зал вздохнул как один человек. Паника стала не просто сильной - она металась, переливалась через край.
- Ну, кто хочет высказаться? Это официальное предложение. И последнее, - голос Джона стал греметь над залом.
Джессика выхватила из сумбурного изложения. «Кто хочет» было у неё в голове. «Что хочет? Высказаться?».
- Я, - слова сами вылетели на весь зал, - Я хочу!
- Милости просим, проходи, не стесняйся, тут все свои, - сказал Джон.
Речь его стала развязанной, лоск слетел. Он стал напоминать Джессике мальчишку, который заврался, но остановиться не может.
- Спасибо, мистер Ньюмен. Я хочу попросить Вас не уничтожать моего сына. Это мой мальчик, я очень его люблю, пожалуйста.
- Я понимаю твою боль и любовь, но пойми, как тебя зовут? Джессика? Послушай Джессика, ни тебя ни твоего сына - как его зовут, Питер? никто не уничтожит - это лишь инстинкт самосохранения, а Наблюдатель, тот кто «я есть» он просто изменит объект наблюдения и все. Будет наблюдать в другом мире то, что ему нравиться наблюдать. Я, создавая этот мир, даже не так, не создавая, а выстраивая модель моего наблюдения, просто притянул миллиарды наблюдателей в мой мир и все! Но шоу должно закончиться.
Джессика становиться на колени, она не понимает, не хочет понимать - да кто она такая, что бы это все понимать
- СЫН! Оставь моего сына, сохрани его.
Джон тяжко вздыхает, томно закатывает глаза.
- Твой наблюдатель, только что создал ползание по залу. Я сейчас наблюдаю ползание тебя по залу на коленях. Но я его не создаю. Встань, пусть придет твой сын и скажет свое слово.
Зал обернулся на Питера, который почувствовал вокруг себя зону отчуждения. Спускаясь он слышит как кто-то шепчет ему просьбы и советует, когда он продирается через места. Кто-то говорит, что «я живой», кто-то говорит, что у него завтра родит жена, некоторые советуют попытаться убить Джона. Мальчик пробирается, и выходит на сцену.
Прожектор бъёт в лицо, слепит. Мать плача под просьбу Джона уползает со сцены и одиноко садится на пол рядом с первыми рядами.
Питер собрался с мыслями, озарение нашло на него - «я единственный и последний, кто может что-то сделать». «Я ДОЛЖЕН» Закрыв глаза вспоминает сильные и волосатые руки отца, опоссума, друзей, книги - все, что ему дорого. Мама. Мамочка. Я должен спасти её. И начинает нападать:
- Ты вызвал меня и я пришел. Скажи, мистер Ньюмен, а что, если бы ты узнал, что тебя нет. Что ничего ценного в этом мире и в тебе нет, что если бы ты был добрым - то не стал бы ничего говорить, просто бы стер всех нас. Зачем ты издеваешься над нами, делаешь такое зло над так называемыми наблюдателями? ЗАЧЕМ ТЫ ЭТО ДЕЛАЕШЬ?
- Мне нравится наблюдать это, мальчик. Я непрерывно перемещаюсь по наблюдаемой мультивселенной, где все стоят на месте, я только проношусь через объекты и прокручиваю это как пленку, в результате у меня создается впечатление, что я и мир существуют. Конечно, Питер, меня нет. Как персонажа в кино. Просто я умею понимать, что меня как Джона нет, просто я наблюдаю Джона. Сильного Джона и мне это нравится. И еще - я открою секрет, мне не приходится спать. Более того, мне этого делать нельзя. Хочешь узнать почему? Сон - это смена Наблюдателя. Все спят, все постоянно меняют наблюдателя. Но забывают - все реальности существуют. Просто ты меняешь объект наблюдения. И все воспоминания вспоминаются. Но вчера может быть, тебя как Питера мог наблюдать другой наблюдатель. Сложно, да?
- Перестань нести чушь, Ньюмен! - Питер закричал, - сейчас я здесь, я чувствую страх за маму. За себя, за моих друзей, я требую, что бы ты оставил нас в покое. Требую, - звонкий голос задрожал, менялся, стал грозным, скрывая боль и страх.
И зрителям показалось, что они спасены - что мальчик их спасет - усмирит, победит, испепелит, заставит исчезнуть этого страшного, как оказалось, человека. Но Джон лишь рассмеялся.
- Вот тебе вопрос, мальчик. Ты хочешь сохранить свое наблюдение, свой объект наблюдения в виде Питера. Я не против. Ты просто не поминаешь, что ни смерти, ни исчезновения, ни самой жизни нет. Собственно и терять ни мне ни тебе нечего. Но у обоих у нас есть инстинкт. И есть любовь. И лишь Любовь заставился меня сделать это шоу. Если бы я не был бы привязан к этому миру - я бы просто стер его и все тут. Но какие варианты предложить можешь ты?
- Оставь все как есть!
- Этого уже не сделать. Если я уйду - вы все исчезните - я отправная точка этого мира. Если останусь - я сойду сума и все испепелю. Ты хочешь сохранить это - давай. Я могу научить тебя создавать свои миры. И ты создашь в пустоте полную идентичность этого мира. Пусть даже с Австралией. Твоя мама будет любить тебя, твой папа не погибнет, а встретит тебя утром завтраком с твоей любимой глазуньей. И ты сможешь нести доброе и вечное. Можешь в нем делать абсолютно все. Но ты пойми, мальчик, что все, кто наблюдает сейчас наш разговор, наши Наблюдатели они все будут другими в твоем мире. Более того, Наблюдатель твоей мамы - вероятно каждую ночь меняется после сна, создавая её по подобию своему. Хочешь так? Только этот мир все равно рассыпется, как песочный замок. Но в миллиметре от тебя есть другой, такой же. Это единственный вариант.
Люди в зале вопят. Кричат. Смеются и плачут.
- Но у меня будет и мама и папа? - Джон заглянул в глаза Ньюмену.
- Да, конечно, такими, какими ты их сделаешь. И сейчас ты должен понять, что говоря про себя «я спасу тебя, мама» ты воссоздашь все это для себя. И только. Более того, понимание, что ты это делаешь только и толко для себя и позволит создать тебе тот мир. Ну не создать, конечно, а пропустить через статические фигуры, сделаться телевизором с настроенным переключением каналов, а не тупым приемником даже без кнопки «выкл».
Питер встретился глазами с мамой. Она стояла, молча плача. Смотрела на него и плакала. И просто сказал: «Согласен!»
- Да будет так, - сказал Джон. А мальчик все смотрел, на маму, как она постепенно становиться прозрачной, среди воющих людей, среди исчезающих кресел, среди бегущих в сторону охранников. Тот охранник. Может, он будет теперь наблюдать короля?
- Я спасу тебя, мама! Пусть даже… пусть даже это будет целиком для меня. Слышишь? И мальчик шагнул в пустоту.
Лето, 2018
мой Инстаграм @phantom2us