Семейная легенда про имя прапрадеда
Семейная легенда, которая подтвердилась благодаря поискам в архиве.
Демьян Мазурин был человеком военным, любил строгость и дисциплину. Дома бывал нечасто, ведь служба на границе – это дело серьезное. Родни в деревушке у них не было, общаться с соседями Демьяну было некогда.
Семья у Мазуриных была небольшая, ведь еще молодые – два сына всего, да родился недавно еще третий. Вот с ним и приключилась незадача.
Жена после родов чувствовала себя плоховато, а младенца надо было окрестить.
Недавно к ним приехали погостить его дальние родственники с женами, которых он ранее просил стать крестными для новорожденного. Оговорили, что кумовья съездят в церковь, пройдут обряд. А сам Демьян остался дома подготовить стол, смотреть за малыми детьми и женой.
Карп Павлович Грушевский и Екатерина Тарасовна Юрченкова с задачей справились, дитя покрестили, да и засобирались домой, поскольку не дело, что хозяйство стоит без них.
Ефросиния, жена Демьяна в родовой горячке то спала, то металась. Он даже испугался, что помрет, и как он с детьми тогда будет.
Проводив кумовьев, Демьян сбегал за бабкой, которая помогала с родами. Она занялась Ефросиньей и мимоходом спросила: «А как младенца назвали-то?»
И тут Демьян сообразил, что про имя-то ребенка забыл спросить. А может кум и говорил, да Демьян запамятовал…
Стоит молчит, не знает, что и сказать. Бабка смотрит.
«Так это, Николашка звать», - наконец, придумал Демьян. А сам про себя думает: «Как в церковь пойду, надо спросить у батюшки. Или как кум приедет спрошу, что там за имя дали».
Прошло время, Ефросинья выздоровела. У Демьяна закончился отпуск, и он уехал на службу, напрочь забыв про имя. А маленький Николай так и остался с придуманным именем. В 1890 году Демьян, будучи на крестинах, неожиданно вспомнил, эту историю и ему стало стыдно за свою недисциплинированность.
Он поделился с кумом этой ситуацией. А тот говорит: «Точно крестили Степкой, это я хорошо запомнил, у меня ведь тоже сына Степкой зовут. А когда мы к вам приезжали в гости, я подумал, что домашнее имя дали Николай – может в честь кого-то из родни. А потом как-то привыкли, Николай да Николай, какая разница». Демьян поразмыслил, что уже так много времени прошло, чего прошлое ворошить, и больше никому говорить не стал.
Николай Дамианович благополучно женился, народил кучу детей. А 1933 году для получения паспорта потребовалась ему справка о рождении. Сделали запрос, а в метрической книге нет такого Николая Мазурина. Просмотрели все годы, которые должны быть. Есть только Стефан Мазурин. И год рождения подходящий, и месяц, имена родителей и восприемников сходятся. Но Стефана никогда в семье Мазуриных не было.
Крестных Николая в живых уже не было, а вот жена Карпа Павловича, хоть и была уже в очень преклонном возрасте, но могла что-то вспомнить. Николай собрался и поехал к ней с вопросом: «Где крестили, и почему с именем неразбериха?». А она ему и говорит: «Супруг мой как-то рассказывал, что отец твой имя забыл после крестин. Что и немудрено – напивались на крестинах они по молодости знатно. Тогда Демьян придумал тебе имя – Николай, хотел потом правильное узнать и забыл».
Николаю пришлось записать это объяснение, приложить его к метрической записи и снова попытаться получить паспорт.
Эту историю он рассказал своим детям, которые с ним жили, они часто обсуждали это за семейными застольями. Так эта семейная легенда дошла до наших дней.
Просмотр метрических книг и исповедных росписей действительно подтвердил, что Стефан Мазурин родился, но не умирал (в этом и соседних приходах), но в исповедках не упоминается. А Николая в метриках нет, но в исповедных росписях он указан возраста как Стефан. Совпадают и фамилии восприемников, которые были известны потомкам Николая.
