Седьмой⁠⁠

-Проснись, Хомяк! Снова, небось, в свои трактаты вчера ночью ударился? Слышал, что для тебя работёнка нашлась?

Редкий сотрудник "Евгении" когда-либо мог иметь честь похвастаться хоть подобным хомяковскому прозвищем. Как только ни пытался опытный в своём недюжинном остроумии персонал дать слабовидящему бедняге-стажёру звучное имечко, начиная от простого "философ" и заканчивая именем убийцы великого Гая Юлия, но "лодка" таки была названа и поплыла в свой долгий карьерный путь под простейшим названием животного, схожего с Валентином разве что необъятной шириной могучих щёк. Однако молодой парень обиды за это ни на кого не держал, ибо даже простейшая должность помощника оператора трансплантации, крайне сильно выделявшаяся в колорите городской нищеты, досталась ему с великим трудом.

- Просто уснул в кабинете. Что за работа?

Агап хоть и очевидно стремился к обмену колкостями с собеседником, лицо его старалось скрыть тревожное чувство скорой утраты. Валентин припоминал, что у него в последнее время участились пререкания в отношениях с женой.

- Девку к нам привели. Софьей зовут. Помнишь, ты ещё недавно ей "чушку" ставил? Дочка поехавшего старика-коробочника.

- Помню. Что с ней? Зачем привели?

- Ну, "привели" - слово в данном случае не совсем корректное. Принесли. С обрывками одежды и разума, так сказать. Лежала на тротуаре возле курилки нашей.

- А причём здесь наш отдел? Ей ведь помощь срочно нужна.

- Боюсь, брат-Хома, помощь уже не требуется. Я не случайно сказал об остатках разума. "Чушка" на то и существует, чтобы переписывать всю память из мозга в себя, начиная с детства и заканчивая смертью, независимо от момента её установки. Это только мы говорим, что она должна облегчать доступ в "АВОС". Ну да что я тебе рассказываю? Ты уже, наверняка, всё сам знаешь. Академия ведь не зря вас готовит.

- А что с ней случилось? - всё ещё сонным голосом простонал Валентин.

- Говорят, оглушение с последующим изнасилованием и умерщвлением путём замыкания контакта разрядом шокера. Проще сказать, "прокатились" ребята на ней. Однако есть и слушок, что она сама их спровоцировала и "каталась" первая, - ехидно улыбнулся Агап, вспомнив данную ему наводку - один из нападавших, судя по записи с камеры, на тебя похож. Даже сигнал твоего телефона в "Авоське" распознали. Причём сразу в двух местах: в этом самом кабинете и на месте преступления. Но ты не бойся. Виноват или нет - спишем всё на баг. Твоя же задача - срочно переписать всю память с "чушки" на обычный образ мыслей.

- Поч...

- Не спрашивай. Сам не знаю. Типичный приказ начальства. Нужно им - и всё тут.

Хомяк расстроенно уставился стеклянным взглядом на холодную поверхность стола. Кому охота выполнять работу в новогодние праздники? Ещё и запрут внутри клиники, скорее всего. Дело ведь мало того, что секретное, с указанием о неразглашении, так ещё и срочное.

- Знаю, о чём ты думаешь. Полагаешь, мы были в восторге от стажировки? Но тебе, наоборот, радоваться надо. Это ж какой повод проявить себя! Ждём тебя вечером, ближе к девяти. "Сосуд" мы тебе дадим. В голове у неё, судя по классу секретности, творится не весть что. Но времени у тебя - завались. Только телефон в боксе оставь, чтоб не отвлекался попусту да лишнюю запись в "органы" с него не сливал. А то эти ребята ушлые, ух!

- Понял. - недовольно вздохнул Валентин, морально подготавливая себя к "весёлым" выходным.

Весь остаток дня парень провёл в неопределённости между двумя ощущениями: с одной стороны, досадно было заниматься такой рутиной именно в это время. С другой - дело было весьма занятное, раз было поручено ему, самому психически устойчивому к "визуализатору" сотруднику, хотя рядовые задачи на нём могли решать все без исключения, но с небольшими перерывами.

Сумерки подкрались незаметно, вещая о необходимости скорого визита в рабочий кабинет. Приближаясь к главному входу в "Евгению", Валентин быстро просмотрел новости в телефоне, поставил случайную галочку во внезапно появившемся на экране списке кандидатов в президенты, сетуя на то, что результаты в любом случае подтасуют, а кандидата изберут вполне очевидного, выключил устройство и небрежно бросил его в изолирующий сигнал бокс у входа.

Войдя в кабинет, он увидел лежащее на столе из хирургической стали тело молодой девушки. В ногах трупа лежала свежезапечатанная коробочка с "сосудом" - внешним электронным носителем, через который из соображений безопасности проходило всё кэширование данных в процессе операции с "визуализатором". Он же служил и своеобразным "чёрным ящиком" на случай, если что-то пойдёт не так. Распаковав коробку, Валентин извлёк из неё небольшой прямоугольный предмет белого цвета и установил его неподалёку от головы девушки, включив и переведя в автономный режим, чтобы "Авоська" ("Автономная Виртуальная Общая Сеть") не могла перенять исходящий трафик и занести его в архив, неведомый смертному люду даже в пределах "Евгении", и подключил торчащий из устройства провод к "чушке" ("Чувство") - крохотному, выдавшемуся из виска девушки в результате нападения металлическому гнезду. Такие гнёзда стали недавно устанавливать школьникам в рамках социальной программы помощи малоимущим семьям. Они представляют собой небольшой компьютер, напрямую подключённый к мозгу и "Авоське" и взаимно снабжающий их информацией. Сделано по заказу Министерства Здравоохранения для помощи детям с нарушениями умственной деятельности. Парень знал, что эта приблуда в действительности была придумана далеко не из благих побуждений и не с благими целями, но разглашать истинную информацию ему было запрещено, да и деньги за её личную установку платили очень даже неплохие.

Сам же он также был снабжён "чушкой", но настроенной исключительно на "визуализатор" - терминал, погружающий работника в визуальный вариант компьютерного рабочего стола, позволяющий манипулировать файлами посредством конечностей и голоса. Вещь весьма громоздкая и неуклюжая, но хорошо защищённая извне и по скорости манипуляций не имеющая на сегодня никаких аналогов в мире.

Подключив "сосуд" к конечному носителю, на котором в итоге должен был собраться образ мыслей, Хомяк слегка притушил свет, расположился на соседнем столе, подсоединил второй провод "сосуда" к своему "Чувству" и немедленно погрузился в сон.

Он находился в тёмном помещении, отдалённо напоминавшем нечто среднее между складом и библиотекой. Вдоль стен было установлено несколько стеллажей с коробками, в которых плавно покачивались двухмерные изображения, аудио- и видеозаписи. В течение трёх праздничных дней стажёру предстояло перебрать их все и сбросить в конечный носитель самое основное, что в итоге составит костяк образа жизни недавно трагично погибшей девушки. Затем он составит алгоритм мышления и - готово. Базовый образ мыслей готов. Вот только процесс сбора из-за незнания характера девушки предстоит очень сложный.

Дав голосовую команду "открыть", Хомяк переместил к себе первую коробку, датированную числом, в которое, очевидно, субъект был рождён, и с которого началось непроизвольное запоминание жизненных событий. Взяв в руки пачку файлов, Валентин начал перебирать их, внимательно разглядывая и бубня под нос постоянные команды "удалить", "копировать", "редактировать-обрезать" и им подобные.

Внезапно в тёмном углу послышался шорох. Эта неожиданность не на шутку испугала парня, ибо в визуализаторе исключены любые звуки, помимо проигрываемых в файлах. Без его команды ничто не должно было придти в движение или начать действовать само по себе. Обернувшись, парень увидел за собой стол, где он совершал физические манипуляции минутой ранее. На столе, как и в действительности, неподвижно лежала София. Попытавшись списать увиденное на побочный эффект от быстрого входа в "сосуд" через "визуализатор", Валентин решил продолжить работу. Сомнения продолжали одолевать его, но здравый смысл подсказывал, что в виртуальной среде бояться, собственно, нечего. "Визуализатор" может разве что испытать его устойчивость, но момент, когда необходимо будет выйти, даст о себе знать постепенно усиливающейся головной болью. Тогда достаточно будет произнести команду "выход" - и его радостно встретят слегка моргающие лампочки реального потолка реального кабинета действительно существующей клиники.

Активно стараясь успокоить себя, парнишка увлёкся настолько, что не заметил навалившуюся на кисть левой руки мягкую тяжесть. Переведя на неё полусонный взгляд, Валентин замер в ужасе. Его руку слегка обхватывала бледная от омертвления женская верхняя конечность, обдавая тело лёгким холодком. Резко обернувшись, он увидел стоящую рядом безмолвную фигуру Софии. Её глаза были закрыты, а рот - искажён в кривой страдальческой улыбке, говорившей о какой-то мучительной физической боли. Её тело с постепенно нарастающей амплитудой раскачивалось из стороны в сторону, издавая гул, похожий на гуляющий в толстой трубе ветер. Попытка отнять руку Хомяку не удалась. Резко отпрянуть - тоже. Все конечности неожиданно обрели металлическую тяжесть и двигались, словно находясь в двойном плотном слое полиэтилена. Благо, несчастному удалось разжать губы и, не то от страха, не то - от той же тяжести, хрипло произнести команду "выход" и вытошнить сегодняшний обед прямиком на настоящий кафельный пол.

Остаток ночи Валентин провёл в замешательстве от произошедшего, периодически оглядывая собственные руки и бездыханное тело девушки. Убедив себя в том, что на самом деле он наблюдал галлюцинации из-за недосыпа и волнения, Хомяк отключил все устройства и пошёл спать в комнату отдыха, дабы дать мозгу отдохнуть от нагрузки, производимой "визуализатором". Открыв холодильник для органов и достав из дальнего его угла заботливо припрятанную банку пива, он сделал несколько глотков на сон грядущий и ушёл в соседнюю комнату, дабы умоститься на раскладном диване, предназначенном для релаксации пациентов, ожидающих скорой операции.

Проснувшись и отругав свою дурную голову за боль от алкоголя, которая будет мешать ориентированию в виртуальной среде, Валентин побрёл в прежний кабинет, ещё раз внимательно осмотрел недавно покушавшееся на него тело - и решил загрузить простенький межсетевой экран (проще говоря - фаервол) для защиты от попадания случайных файлов в область его работы. Штука весьма сомнительная, но сбоев пока не давала. Погрузившись в злополучный тёмный архив, Хомяк несколько раз обернулся вокруг своей оси, заглядывая в каждый угол в ожидании нового появления вчерашней гостьи. Затем, взглянув себе пол ноги, он заметил, что находится внутри едва светящейся белой окружности, фильтрующей все входящие и исходящие данные по его команде. Убедившись в собственной безопасности, он продолжил голосом перебирать хлам, скопившийся в "Чувстве" Софии.

Долгое время не происходило абсолютно ничего: не было слышно шума и уж тем более - не видно посторонних предметов. Неожиданно за спиной горе-работника послышался резкий неровный металлический скрежет, словно кто-то тащил по полу кусок железнодорожного рельса, иногда натыкаясь на кочки. Стараясь не обращать внимание на вновь разыгравшееся воображение, парень продолжил сортировку. Источник звука постепенно смещался за его спиной в сторону и начал продвигаться вперёд, огибая борящегося со своим страхом человека. В поле зрения Хомяка, царапая огромными ножками пол, начал возникать стол с лежащей на нём девушкой, останавливая своё движение напротив него. Поняв, что предмет аккуратно обогнул круг "фаервола", а значит - не имел возможности вторгнуться в его личное пространство, Валентин продолжил чтение файлов, но не без прежнего раздражения и тревоги. Издав громкий истерический, больше похожий на крик о помощи, хохот, тело поднялось с металлической поверхности своей колыбели и уселось на её краю, низко наклонив голову. Оцепенев от страха, Хомяк прекратил даже двигать глазными яблоками. Ему больше ничего не оставалось делать, кроме как наблюдать за развернувшейся перед ним картиной. От резкого толчка стол подался назад и врезался в стеллаж, упав на бок.

Летевшая на огромной скорости от совершённого прыжка София ударилась головой о невидимую поверхность экрана, мгновенно исчезнув. Не успел Хомяк сделать мысленное заключение о стёртом в результате столкновения с экраном объекте, как услышал, что позади него нечто начало неистово скрести внешнюю обшивку фаервола, безуспешно пытаясь проникнуть внутрь и с известной только ей целью схватить его хозяина. Тело металось от стены к стене, прыгало на парня - и снова исчезало во тьме. Кроме того, нечто не позволяло парню произнести команду для выхода. Стоило ему лишь открыть рот, как комнату наполнял совершенно чуждый для него гул, создававший помехи устройству для считывания голоса. Направившись к двери экстренного выхода и попутно по привычке стараясь увернуться от нападений обезумевшей, Валентин всё же пробил себе путь в реальность. Находившаяся прямиком над ним лампа, лопнув от перепада напряжения, щедро осыпала его своими осколками.

Не выдержав напряжения от произошедшего события, Хомяк ринулся к боксу, чтобы достать свой телефон и сообщить Агапу о случившемся. Порыв успехом, увы, не увенчался. Телефон находился под замком, вход в клинику был запрет на автоматический календарный засов, а окна из соображений безопасности - ограждены слоем тонкого металла, навроде того, из которого сегодня делают одноразовые стаканчики в барах. Очень гибкий, прочный и простой в утилизации, но так некстати пришедшийся именно в эти дни. Крики о помощи заглушали доносившиеся с улицы непрекращающиеся взрывы новогодних фейерверков.

Бесполезно. Оставалось лишь только смириться со своей участью, лечь спать - и за следующую ночь закончить архивацию. Осталось совсем немного.

Избавившись пероральным путём от остатков пива в холодильнике, Валентин поспешил забыться глубоким сном.

На следующую ночь в кабинете его ждал приветливо мигающий лампочкой автономного режима "сосуд", заигрывавший с аналогичной лампочкой у соседнего носителя. Убрав со стола осколки стекла, Хомяк без старой решимости подключился к "сосуду", предварительно включив "экран".

Комната снова пустовала. Отсортированные данные вместе с ветками начатого алгоритма мышления лежали в одном углу, неотсортированные - на полках стеллажей. Никаких Софий вновь не наблюдалось. Экран исправно работал, успокаивая своим белым сиянием. Можно было приступать.

Работа вновь закипела прежними темпами, но не с прежним рвением. Валентин периодически оглядывался, рассматривая каждый угол. Обернувшись после проверки очередной из четырёх сторон комнаты, Хомяк увидел прямиком перед собой искажённое в немой гримасе женское лицо, прислонённое к экрану.

Открытые глаза, обнажая белки, неподвижно уставились прямиком на него.

Двинуться не получаюсь: на ноги снова навалилась тяжесть. Однако материалов оставалось всего немного. Нужно было заканчивать быстрее. Наспех листая файлы в воздухе нервными голосовыми командами, парень не отрывал бокового зрения от фигуры, стоявшей перед ним. Та же с приближением конца начинала томно вздыхать, с каждым разом набирая в мёртвые лёгкие всё больше несуществующего воздуха. Каждый вдох постоянно ускорялся и сопровождался громким свистом, грохотом падающих со стеллажей коробок и звуком, похожим на треск электрических искр. Обнажая чёрные зубы, труп неожиданно открыл рот и выкрикнул команду:

- Привести "седьмого"!

Валентин застыл в ужасе. Неужто он попал в ловушку "седьмого" - вируса поколения "VII", поражающего нервные центры головного мозга и парализующего тело, отрезая его от виртуальной и реальной среды? Рот самого Валентина открывался в немом крике, команды не работали, тело - не слушалось. Оставалось только закрыть глаза. В академии предупреждали, что самое опасное в контакте с нервно-паралитическими вирусами - зрительный контакт. В этих случаях, если выход из среды невозможен, необходимо закрыть глаза и ожидать скорейшего освобождения извне. Но оно не могло подоспеть раньше, чем через несколько часов.

Шум стих. Со стороны экстренного выхода, стремительно разносясь по помещению, раздались тяжёлые шаги коренастого, но грузного и оттого - тяжело дышащего тела. Казалось, весь мир смешался и впал в оцепенение перед ним.

- Открыть "Ви" "Кей" - произнесло утробным голосом нечто.

Хомяк почувствовал, как страх заполонил каждую его клетку. "Визуальный коммуникатор". Поколение "VII" не нуждалось в добровольном визуальном контакте. Оно могло запустить его принудительно. Жертва может хоть сколь угодно долго зажмуриваться, но мозг будет полагать, что в действительности глаза открыты - и, рано ли поздно, откроет их сам.

Перед ним предстало серое, полностью состоявшее из набора скриптов, существо. Цифровые и буквенные значения плавно текли из него и просачивались обратно, выскакивали грозными шипами и плавно возвращались в "кожу", свисали с тела хлюпающими струпьями.

- Так почему сегодня на работу не идём, Агап? Что произошло?

- Да чёрт его знает, - Агап не открывал взгляда от стаканчика с

горячительным, царапавшим ножкой металлическую поверхность стола в баре. - Хомяк без сознания лежит. В коме, вроде как. Нервных импульсов нет, зрачки выцвели. А инфа на всех носителях стёрта.

- Вот это поворот. А девчонка?

- "Чушка" у неё выгорела. От слова "совсем". Остался кусок обугленной железки.

- А я, кажется, знаю, почему он...того. Неопытный пацан был. Боялся работы очень. Да и не верующий к тому же.

На этот довод Агап лишь поспешил кивнуть головой и удалиться, не забыв прихватить с собой неуплаченные деньги. Сейчас, когда семья была на грани развала из-за отношений с дочерью, его волновала каждая сохранённая денежная купюра.