Сато Ишимура. Глава 26
– Позволите?
Даша удивленно посмотрела на худощавого мужчину, подошедшего к ее столику. Он ждал разрешения сесть, положив руку на спинку свободного стула и глядя на нее своими светло-голубыми, грустными глазами.
– Вы не отвечали на мои звонки и письма, поэтому мне пришлось подкараулить вас...
– Я не разговариваю с журналистами. – Даша вернулась к своей книге. – Уходите.
– Я не журналист! – Возразил он. – Дайте мне хоть пару минут, чтобы все объяснить.
– Нет. – Спокойно отрезала Даша.
– Минуту?
– Нет.
– Я действительно не журналист! Я писатель! Я пишу книгу и...
– Пишите ее в каком-нибудь другом месте. – Попросила Даша. – Я не буду с вами разговаривать.
– Я понимаю, почему вы молчали все это время! – Вдруг сказал он. – Понимаю, почему не давали интервью журналистам, когда вас поливали грязью. Я здесь не для того, чтобы копаться в грязном белье! Книга не об этой истории, но она будет частью... – Он прервался, поморщился и поднял руки, будто бы призывая к терпению. – Извините, все очень сумбурно, но у меня есть разрешение.
– Чье? – Несколько удивленно спросила Даша.
– Кости. Он дал мне интервью. Он согласен на разглашение материалов работы.
Какое-то время Даша молчала, взглядом изучая собеседника.
– Почему я должна вам верить?
– Я предусмотрел этот вопрос. – Улыбнулся мужчина. – Пришлось пойти на крайние меры. Костя здесь, он ждет в машине.
Даша автоматически повернулась и осмотрела улицу, припаркованные машины, людей. Конечно, она ничего не увидела.
– Так я могу сесть?
– Все могут сесть, особенно в этой стране. – Зачем-то цинично и не очень смешно пошутила Даша. – С чего вы решили, что я буду давать интервью? Мне это не интересно.
– Подождите, но... – Мужчина опешил. – Раньше вы молчали, потому что были скованы правилом конфиденциальности, но теперь-то в чем проблема?
– Вы думаете я хочу оправдаться? – Усмехнулась Даша. – Серьезно считаете, что я все это время ждала шанса восстановить справедливость? Я как-то пережила всю эту травлю десять лет назад, с чего бы мне поднимать эту тему снова?
– Нет! Я вовсе не об этом! Не думаю, что правда, какой бы она ни была вам поможет. К сожалению для этого слишком поздно. Мне показалось, что сама тема книги вам будет интересна. И, возможно, когда-нибудь она поможет другим людям оказавшимся в подобной ситуации.
Даша снова задумчиво изучила собеседника. Он так и не сел на стул, ему, кажется, действительно требовалось ее разрешение для этого.
– И о чем же ваша книга?
– О нормах. – С готовностью ответил он. – И в частности в ней есть раздел о травле.
– Вряд ли я хороший пример для вашей книги. – Покачала головой Даша.
– Позвольте мне самому решать. – Улыбнулся мужчина. – Ваш пример не очень-то сильно отличается от примера Кевина Спейси.
– Не сказала бы. – Возразила Даша.
– Его как и вас обвинили в чем-то, причем довольно бездоказательно. Эту тему подхватили жадные до острых тем СМИ. В травлю с удовольствием включились тысячи человек. Карьера разрушена, репутация запятнана. Он стал в некотором смысле нерукопожатной персоной. И уже не важен тот факт, что суд его оправдал. Самое страшное уже произошло. И все это потому, что травить людей нормально.
– И в чем же основная мысль книги? – Поинтересовалась Даша.
– Трудно сказать в двух словах. – Вздохнул мужчина. – Я просто показываю на реальных примерах как... Давайте по-другому. Допустим коррупция в России. Мы все допускаем, что это нормально. Ну мол, губернатор ворует, а что еще от него ожидать? И как бы странно это ни звучало – мы будем защищать эту норму, сколь порочной она бы ни была. Мы сами будем давать взятки, закрывать глаза на мелкие откаты и тому подобное. Мы сами сделаем все, чтобы коррупция осталась нормой, пусть и не замечаем этого. Или, к примеру, война. Война давно считается нормой, как понимаете, мы будем нести войну повсюду, создавая эту же норму везде. У меня нет каких-то простых ответов, я как бы... поднимаю вопросы и исследую механизм возникновения норм.
– Допустим. – Кивнула Даша. – Но почему эта история? Неужели нет никаких других примеров травли?
– Знаете... – Мужчина задумался на секунду, потом будто бы признался. – Я узнал о вашей истории из фейсбука Кости. Он написал об этом довольно большой пост. Уникальность вашей истории в том, что его мнение ничего не значило, хотя он, фактически, непосредственный участник событий. Более того, думаю вам было бы интересно посмотреть на комментарии под его постом. Люди, помнящие те события и, вероятно, участвовавшие в травле хотя бы в рамках социальных сетей, доказывали ему, что он просто плохо все помнит, что он был в состоянии аффекта, что его чуть ли не зомбировали! Даже ставили диагнозы вроде Стокгольмского синдрома. Участнику событий третьи лица доказывают, что он стал жертвой «черного психолога», как вас окрестили СМИ в те годы. Хотя сам Костя утверждает, что это не так. Что виноват его отец и именно из-за него все это произошло. Понимаете? Люди, которые якобы защищали мальчика и праведно гневались на психолога, готовы теперь растерзать этого же мальчика, пусть и повзрослевшего, просто, чтобы защитить норму травли. Порочную норму, надо сказать. Не имеющую смысла с первобытных времен.
– Нельзя сказать, что она совсем не имеет смысла. И довольно странно, честно говоря, что вы решили рассмотреть произошедшее с такой точки зрения. А главное я не понимаю, зачем вам брать интервью у меня, если все события известны из СМИ.
– Все события подавались в конкретном контексте. – Возразил мужчина. – Мне нужно показать все стороны.
Даша какое-то время молчала, потом спросила.
– Какая цель у вашей книги?
– Эмм... Ну... Если глобально, то я хочу чтобы люди, прежде чем считать что-то нормальным, рассмотрели это. Чтобы взвесили современными мерками средневековые нормы, например. Чтобы понимали, что то, что считается нормальным, может быть весьма... Губительным или просто глупым. В общем-то я хочу показать, что большинство современных социальных норм абсолютно ненормальны.
– Сильное заявление. – Хмыкнула Даша. – Но это ваше дело.
– А вы считаете, что механизм травли, возникший во времена, когда выделяющийся из племени индивид мог привести к тому, что всех сожрут, актуален и по сей день? Когда такой угрозы просто не существует, но желание превратить всех в одинаковую массу ради собственной безопасности никуда не делось, просто переехало в... скажем в подсознание.
– Вы сами отвечаете на свой вопрос. – Покачала головой Даша. – Раз механизм существует, значит он актуален. И наоборот. Но я не считаю, что он все еще нужен. Ладно, допустим я готова дать вам интервью, но мне нужно непосредственное разрешение Кости. Верить вам на слово я не собираюсь.
– Конечно! Я позову его.
Мужчина достал телефон, несколькими нажатиями вызвал абонента и прислонил аппарат к уху. Какое-то время ждал ответа, украдкой поглядывая на Дашу, будто бы стараясь запомнить ее получше.
– Алло! Да, Константин, подойдите, пожалуйста сюда. Что? Прямо на веранде. Да, тут. Хорошо.
Он положил трубку и едва заметно улыбнулся одним только уголком губ. В голубых глазах блеснули какие-то искры.
– Меня зовут Айрат.
– Очень приятно. – Не зная что еще сказать кивнула Даша.
– Теперь мне можно сесть? – Поинтересовался он с той же едва заметной полуулыбкой.
– Садитесь.
Он опустился на стол, положил телефон перед собой и открыл в нем приложение «диктофон».
– А чем вы сейчас занимаетесь? – Поинтересовался Айрат.
– Работаю.
– Кем, если не секрет?
– В эскорт агентстве. – Глядя в глаза писателю ответила Даша.
– Да бросьте! – Усмехнулся Айрат. – Я вам не верю! Не настолько все...
Он осекся, увидев, что ее выражение лица не изменилось. Потом покраснел, и кажется ругнулся вполголоса.
– Ну и правильно делаете, что не верите. – Усмехнулась Даша. – Я работаю в банке.
– Ну и шуточки у вас.
– Здравствуйте.
К столу, видимо, подошел Костя. Даша посмотрела на рослого, выше нее самой, молодого мужчину с густой, хоть и неровно, какими-то клоками растущей бородой.
– Добрый день. – Запоздало ответила она.
Костя легко одной рукой подхватил тяжелый стул около соседнего столика и сел, почему-то не глядя на Дашу.
Повисла тишина. Айрат решил прервать затянувшуюся паузу.
– Константин, вы помните Дарью?
– Да. – Кивнул тот.
– Дарья?
– Конечно.
– Ну что же. Мы все в курсе в чем суть этой встречи, я бы хотел для начала пройтись по всей истории...
– Я могу раскрывать те детали произошедшего, которые касаются тебя? – Уточнила Даша.
– Да. – Кивнул Костя.
– Отлично! – Айрат по-прежнему едва заметно улыбался, но в глазах бушевала прямо таки буря. – Итак, Дарья, давайте сначала пройдемся по тем событиям, но в обратном порядке.
Хороший ход, подумала Даша. Если бы я собиралась врать – обратный порядок сильно усложнил бы мою задачу.
– В августе девятнадцатого года я продала квартиру в Москве и переехала в Петербург. Перед этим, примерно три месяца, меня называли «черным психологом» почти во всех СМИ средней руки. Про интернет и говорить не приходится, там поинтереснее прозвища придумывали. До того, как началось все это веселье состоялся суд, на котором Александра лишили родительских прав. После суда он угрожал мне и говорил, что я пожалею о том, что сделала, что он накажет меня и что-то в этом духе. До суда он пробыл несколько месяцев в лечебнице, куда был направлен после возбуждения уголовного дела о покушении на убийство. Как понимаете покушался он на меня. Но был признан больным и отправлен на принудительное лечение. Я не знаю, почему он так быстро вышел, помог ли ему кто-то с этим, или нет. Если честно, то я даже не представляю, сколько обычно проходит это самое лечение. Параллельно с этим меня разнесла в пух и прах этическая комиссия, инициированная моим супервизором. На этом моя карьера психолога закончилась. До нападения на меня я работала с... Константином на протяжении довольно продолжительного времени. Я подозревала диссоциативное расстройство личности, но так и не успела окончательно зафиксировать диагноз. Еще раньше был перерыв примерно в два года. Родители перестали водить Константина ко мне. Им показалось, что ситуация стабилизировалась. А в самом начале этой истории ко мне привели пятилетнего мальчика, который, вдруг, стал утверждать, что он контр-адмирал карательного корпуса с личным номером СУ 388588.
Даша замолчала и посмотрела на Костю. Он сидел скрестив руки на груди и смотрел куда-то перед собой, видимо погрузившись в воспоминания.
– Почему вы не упоминаете события произошедшие в торговом центре? – Спросил Айрат. – Там ведь были пострадавшие, а происходило это в то время, когда вы работали с ребенком.
– Я просто не знаю деталей произошедшего. – Призналась Даша. – Он наотрез отказался обсуждать со мной произошедшее. Как понимаете, вынимать из него это клещами я не могла. Я психолог, а не следователь. Была, психологом.
– Хорошо. – Кивнул Айрат. – Константин вы говорили, что не помните деталей произошедшего, может сейчас какие-то воспоминания... пробудились, скажем так?
– Нет. – Покачал головой Костя.
– В одном из интервью с Александром... как понимаете я общался с ним, чтобы рассмотреть ситуацию со всех сторон. – Пояснил Айрат. – Прозвучала версия, якобы вами сказанная, что вы напали на мужчину, который влез без очереди. Что-нибудь припоминаете?
– Может и напал. – Пожал плечами Костя. – Но не совсем я.
– Такое поведение могло спровоцировать нападение? – Уточнил Айрат у Даши.
– Почему бы и нет? Вы рассматриваете это как нападение, а я скорее как защиту. Ребенок пытался отстоять свою идентичность. Проигнорировать кого-то стоящего в очереди – значит поставить под сомнение само существование этого человека. Сато в достаточно свойственном ему стиле доказал, что существует и с ним нужно считаться.
– Сато – это тот самый контр-адмирал. – Кивнул Айрат. – Почему он появился? Как вообще возникает диссоциативное расстройство?
– Не будем вдаваться в сложные подробности. Сато, вероятно, появился в ответ на требование его матери оживить брак. Она именно для этого рожала ребенка. И как понимаете, это невыполнимая миссия. Но не для контр-адмирала. В контексте вашей книги, кстати, будет логично спросить – стоило ли его вообще лечить.
– Вы считаете, что не стоило?
– Я не знаю. – Призналась Даша.
– Не стоило. – Хмыкнул Костя. – Контр-адмирал был крутым. Я даже скучаю по нему.
– Но он был опасен для окружающих. – Заметил Айрат.
– В определенной степени все мы опасны для окружающих. – Заметила Даша. – Механизм всегда один. Если человек кидается на вас с кулаками – значит вы потоптались по его ценностям, либо посягнули на его идентичность. Так делают, кстати, абсолютно нормальные люди. Оскорбление чувств верующих стало нормой, хотя абсурдно по самой сути. Оскорбите верующего и он отправит вас в тюрьму. Влезьте без очереди перед контр-адмиралом и он порежет вас и ваших друзей. Знаете, есть один хрестоматийный случай, который знают чуть ли не все психологи в мире. В психиатрической лечебнице был больной, который считал себя Иисусом. Он отлично себя чувствовал. У него в общем-то не было проблем. Но сдали его в психушку родственники, которым это надоело. И вот врачи искали подход. Как объяснить Иисусу, что он не Иисус, а псих? Ничего не работало. Он даже очень сопереживал врачам, у которых не получалось вылечить кого-то. Но однажды к нему подошел врач и спросил, есть ли у него плотницкие навыки? Иисус, конечно, ответил да, он ведь плотник. Врач попросил его помочь обстрогать дверь, или что-то в этом же духе. Дал ему в руки рубанок, тут-то Иисус и засомневался. У него не было навыков, хотя, вроде как, должны быть. В его идентичности возникла брешь, которую и использовали, чтобы вылечить его. Но вот вопрос, зачем?
– Я понимаю о чем вы. – Кивнул Айрат. – Ему и Иисусом жилось прекрасно. Но вот его семья, желая защитить норму, а может и собственную идентичность, сдала его в психушку. Вы считаете, что здесь похожий случай?
– И да и нет. – Вздохнула Даша. – Почему семья, в которой постоянно творится какой-то ад – это нормально. А мальчик считающий себя контр-адмиралом – нет. Заметьте, ведь достаточно было уважать его права. Договариваться с ним, соблюдать правила, не врать и проблем бы не возникло. Но существует норма, согласно которой ребенок – это не человек. И поэтому мальчик, ревностно защищающий свои границы и стал проблемой. Потому, что от него ждут пассивности, безоговорочного послушания и полного отсутствия мнения. Так устроено воспитание в большинстве семей. Сынок, я хотел бы, чтобы ты был сильной, независимой личностью, но только когда ты станешь большим, а сейчас закрой рот и ешь суп иначе получишь по заднице.
Костя засмеялся.
– Черт, брокколи! Да она даже отца и Лизу заставляла его есть. Ладно, извините, это так...
– Хорошо, а что вы скажете об отношениях Марины и Саши? – Поинтересовался Айрат.
– Нормальные отношения. – Вздохнула Даша. – Это нормально – манипулировать и вестись на эти манипуляции. Они нашли друг-друга, скажем так. К сожалению в современном мире это нормально. По крайней мере в России, я думаю далеко не только у нас, но я не могу говорить за другие страны. Просто практических данных у меня нет. Одна лишь статистика.
– Что вы можете сказать об Александре? Почему вы раньше не поняли, что он... не здоров?
Даша какое-то время задумчиво крутила чашку кофе, потом кивнула каким-то своим мыслям.
– Тут есть один парадокс. Я не знаю какой диагноз ему поставили, поэтому буду говорить...
– Психопатоподобная шизофрения, или что-то в этом духе. – Подсказал Айрат. – По крайней мере было подозрение. Которое в итоге не подтвердилось.
– Забавно. – Даша усмехнулась каким-то своим мыслям. – Почему я раньше не заподозрила? Потому, что все было нормально. Он находился в этой проклятой норме, где можно постоянно использовать одну и ту же схему манипуляции и она будет работать. Понимаете?
– Допустим. – Кивнул Айрат. – Он привык, что окружающие определенным образом реагируют на его манипуляции, так?
– Да. Я бы даже сказала, что они реагируют нормально. И речь идет именно о женщинах. Такая вот у него была модель поведения, не важно почему. Манипулировать женщинами, чтобы они за него решали все проблемы. Не жалейте этих дам, они извлекали из этого свою выгоду. На этом и строятся «нормальные отношения». Так вот, что забавно. Он приходил ко мне исключительно как к психологу. Но в тот момент, когда его схема дважды дала сбой, не без моего участия, он неосознанно попытался применить ее ко мне, как к женщине. И, конечно, она не сработала. Более того, я буквально указала ему на это. Тогда он и взорвался.
– То есть, – Вскинулся Айрат. – Он столкнулся с чем-то выходящим за пределы нормы!
– Да. – Кивнула Даша. – Можно сказать, что ненормальной была я – ведь я женщина которая не повелась на манипуляцию, а вовсе не он, социально одобряемый манипулятор ожидающий привычной реакции. Плюс, конечно, не стоит забывать, что до этого был достаточно глубоки процесс ретравматизации, ну и надо признать, что я действительно допустила ошибку.
– Какую?
– Был момент, когда я забыла, что он взрослый, а не ребенок. Как раз из-за ретравматизации он откатился до уровня ребенка, такое бывает. Это нормальный психологический процесс. Ребенок может кинуться с кулаками на кого-то, это тоже случается, как понимаете, но он все таки не так опасен, как взрослый мужчина. Что заставило его броситься на меня? Я женщина не вписывающаяся в его понятие нормы, а это так или иначе задевает его идентичность. В этот момент у него было два варианта. Либо осознанно поставить свою идентичность под сомнение и внести в нее правки, например допустив, что не все должны вестись на его манипуляции. Либо, всеми возможными путями втянуть меня в свою норму. Он выбрал второе, но не смог сделать брешь в моей индивидуальности психологически, поэтому использовал физику. Я должна была это предусмотреть.
– То есть вы как психолог должны были предусмотреть такой вариант развития событий? – Уточнил Айрат.
– Да. – Кивнула Даша.
– А что произошло во время этой... Этической комиссии? Ваш уход из профессии СМИ восприняли как подтверждение того, что вы «черный психолог».
Какое-то время Даша молчала, потом все таки ответила.
– Мою работу разнесли в пух и прах.
– То есть эксперты признали вас некомпетентной или... – Айрат попытался подобрать правильное слово.
– И это тоже. – Кивнула Даша. – Мне указали на массу ошибок в моей работе, отчитали за то, что не проработала собственные проблемы, устроили показательный разнос и не забыли отчитать за выступление перед абитуриентами, так не понравившееся Филиппу Викторовичу.
– Это были обоснованные обвинения?
– Наверное да. – Пожала плечами Даша. – Будь я хорошим психологом, такой истории, вероятно, не произошло бы.
– Вы верите в это? – Глядя на нее своими грустными голубыми глазами спросил Айрат.
– Я не знаю. Не хотелось бы, конечно, но... В конечном счете все действительно через задницу. Как минимум частично они были правы.
– Почему вы подали заявление против Александра? СМИ умудрились сделать это доказательством вашей вины. Мол психолог не должен так поступать по отношению к своему клиенту.
– Может и не должен. Я просто не знала как поступить. Я понимала что Александр... Опасен. Мне казалось, что это лучший выход.
– После того, как его лишили родительских прав он развернул настоящую пиар-кампанию в СМИ. Несколько публикаций привели к тому, что новость получила вирусный характер. Соцсети захлестнули посты о том, как «черный психолог» развалил семью, отправил главу семейства в психушку и в итоге того лишили родительских прав. Почему вы никак не опровергали эту информацию?
– И что бы я сказала? Как по вашему выглядит логичное оправдание? Особенно для людей, в чью норму психологи не входят вообще? Все мозгоправы жулики и шарлатаны, как известно. Ну и не забывайте, я не могла нарушить правило конфиденциальности.
– Кстати, если вам интересно, эта истерия в СМИ стоила два миллиона рублей.
– Ну теперь я знаю, сколько стоит моя карьера. – Усмехнулась Даша.
– Вы не пробовали связаться с Костей после произошедшего?
– По сути психолог не может сам выходить на контакт чтобы выяснить, как обстоят дела. Но я пробовала связаться с Мариной, как понимаете не для того, чтобы получить разрешение на оправдания. Они пропали, перестали приходить на встречи и я хотела узнать придут ли вообще. В некотором смысле, конечно, это такой этический маневр. Я действительно хотела узнать, как у них дела. Но Марина не брала трубку.
– Мы уехали к бабушке. – Сказал, вдруг, Костя. – Когда отец попал в психушку мама забрала меня к себе, без особого восторга, но все же. Она, кажется, боялась меня. Ночью она запирала мою комнату снаружи. Потом началась шумиха, к нам стали рваться журналисты. Мама никого не пускала, не давала никаких интервью, а через неделю собрала нас с Лизой и отвезла к бабушке. Лиза потом вернулась в Москву, а я остался жить там. Пока не закончил школу и не поступил в московский институт.
Айрат не перебивал, хотя явно слышал эту историю. Он чувствовал, что это Костя рассказывает не для него
– В какой-то момент отец приезжал в деревню, но... Участковый – хороший бабушкин друг. Да и живет по соседству. Его даже за забор не пустили. Ну а со временем он больше озаботился своим крестовым походом на психологов. Не только на вас, но и вообще на всех. Он сейчас даже какую-то общественную комиссию возглавляет. Пытается добиться какого-то дополнительного лицензирования для психологов, или что-то в этом роде.
Какое-то время все молчали, ожидая, что Костя продолжит рассказ. Но он ни сказал больше ни слова.
– Дарья, в какой-то момент в СМИ появились расшифровки некоторых ваших сессий с Константином. Приглашенные эксперты разбирали эти расшифровки буквально на потеху толпе. У вас есть подозрения, как они попали к журналистам?
– Нет. – Соврала Даша.
– Хорошо. – С явным сожалением в голосе не поверил ей Айрат. – Эти эксперты утверждали что вы действительно верили, что в теле мальчика разум контр-адмирала из космоса. Это правда?
Даша долго молчала. Потом спросила.
– Какое это имеет значение для вашей книги?
– Никакого. – Признался Айрат. – Думаю я не буду об этом упоминать.
– Тогда зачем вы спрашиваете?
– Не знаю. – Признался он.
– Но все таки ответьте. – Попросил Костя. – Теперь это не так уж важно, но...
– Да. – Сказала Даша.
Какое-то время все трое молчали, а потом, вдруг, что-то грохотнуло. Этот жуткий звук сопровождался чем-то вроде ударной волны. Зазвенели сигнализации машин, задребезжали стекла, повалился зонтик, укрывавший столик за котором сидели Даша, Костя и Айрат от солнца. Но солнца не было. Но ними нависла какая-то неестественная тень.
Даша посмотрела вверх. Прямо над ней, прямо над всем городом в воздухе висело что-то громадное настолько, что охватить это взглядом не получалось. Что-то колоссальное, металлическое и покрытое гарью. В глаза Даше бросилось единственное белое пятно – эмблема. Меч, хризантема и череп.
У нее закружилась голова, к горлу подступил ком. Прямо в голове раздался ужасающий скрип, скорее похожий на скрежет стекла. Этот звук исходил не снаружи. Он рождался прямо в мозгу, вскоре он исчез, его сменил строгий, властный голос.
– Внимание, говорит командующий карательного корпуса, капитан первого ранга Кэйташи. Приказываю правительству этой дыры выдать мне контр-адмирала Сато. Личный номер СУ-388588. В противном случае мы начнем высадку войск для проведения наземной операции. У вас есть семьдесят два часа на раздумья. И сохрани вас Бог-Император, если вы примете неверное решение.
Наступила тишина. Замер, кажется, весь город, если не весь мир. Костя, вдруг, истерически расхохотался.
(с) Рагим Джафаров
