Санкт-Петербург, Сенная площадь в 18-19 веке неблагополучный район – притоны, кабаки, трущобы⁠⁠

Сенная площадь. Сегодня здесь действует торговля с рук телефонами, в 90 годы здесь практически в открытую продавали все, что угодно, вплоть до оружия и наркотиков. Даже в начале века это был крайне неблагополучный район – притоны, кабаки, трущобы. Место это всегда было неприятным, если не сказать опасным.

Получила площадь свое название благодаря располагавшемуся непосредственно на самой площади рынком, где торговали сеном, а так-же соломой, дровами и домашним скотом. Со временем рынок рос. Расширялся ассортимент местных товаров. Росли вокруг трактиры и питейные заведения. Такие места привлекали всяческого рода уголовный и околокримминальный элемент. Появлялись бордели, притоны, малины.
Картина была колоритной – всюду толкотня, снующие туда-сюда повозки, расположившиеся тут и там игроки в азартные игры. Орудовали здесь стайки беспризорников, промышлявших мелкими кражами, сбором стеклотары у местных питейных заведений и продажей краденого.
Однако, беспризорники, могущие, разве что раздеть в усмерть упившегося спящего гуляку были наименее опасными и далеко не единственными представителями криминального мира Сенной. В толпе между торговых рядов работали профессиональные карманники – элита криминального мира. Профессиональные игроки в наперстки, в трилистники, как правило, работающие в небольшой команде, вчистую обыгрывали простаков.
Воровали здесь не только кошельки. Профессиональные воры тащили с прилавков продукты, одежду, обувь – все, что можно было перепродать.

Существовала хорошо отлаженная организация конокрадов, с подмазанными полицейскими, с конторами по перекрашиванию лошадей и налаженными каналами сбыта. Конокрады сильно рисковали – попавшись в руки полиции они могли попасть в тюрьму на год или два, однако извозчики могли забить неудачливого вора насмерть. Вообще, если вор попадался не покупателям, которые максимум могли свести преступника в полицейскую часть, а его ловил на краже продавец, то такого несчастливца забивали, часто насмерть, ближайшие торговцы. Полиция на такие расправы часто просто закрывала глаза. К кражам у покупателей торговцы, как правило, относились равнодушно.

Солдаты красят лошадь в чёрный цвет с целью маскировки.

В 1852 году князь А.Е.Вяземский купил землю на расположенном рядом с Сенной площадью пустыре и часть ее решил застроить доходными домами. Постепенно здесь вырос целый небольшой квартал с чайной, постоялым двором, кузнецей, пекарней, мясной бойней. Немедленно квартал оброс огромным количеством злачных заведений. Например в седьмом доме по Забалканскому проспекту действовало сразу 4 трактира, в ветошном флигеле располагалась баня с двумя дворянскими “нумерами”, облюбованными исключительно уголовными; над баней находилась самая крупная в столице контора по подделке адресных билетов.

Адресный билет 1865 г.

В итоге квартал стал одним из самых страшных притонов Петербурга и признанным центром криминальной жизни столицы. Одновременно здесь в страшнейшей тесноте проживало до 20 тысяч человек. Хотя жили здесь и мелкие мастеровые и торговцы, уличные музыканты, отставные солдаты, огромную массу жителей Лавры представляли бродяги, нищие и выходцы из уголовного и околокриминального элемента - воры, беглые солдаты и каторжные, беспризорные, дешевые опустившиеся проститутки.

Бродяга.

Торговец корзинами.

Уличные музыканты.

Проститутки, конец 19 века.

Уровень преступности, разврата и антисанитарии был здесь на невообразимом уровне. Здесь всегда без риска быть пойманным полицией можно было укрыться беглым каторжникам, причем тут же и выправить документы, сбыть краденое, перешить отнятую или украденную одежду, снять проститутку или выпить. Полиция попросту опасалась заходить сюда. Доверчивых простаков, которых заманивали сюда проститутки и собутыльники, могли ограбить и убить, похоронив тут-же, под полами дальних комнат. Тем же, кому посчастливилось быть просто ограбленными и спущеными с лестницы, при обращении в полицию просто говорили, дескать сам знал, куда шел, а не знал, так вот и наука впредь.

Вяземская лавра.

Напротив Вяземской Лавры стоял не менее знаменитый дом Дероберти, первый этаж которого занимали бордели. Совсем неподалеку, тут же, на Сенной площади, находился “Малинник”, вмещавший в свое здание сразу 14 публичных домов.

Переулок Бринько д4. дом Дом Де Роберти.

Всеволод Крестовский в “Петербургских трущобах” оставил красочное описание этого страшного места - «По краям площади, в громадных, многоэтажных, и не менее улицы грязных домах мигали огоньки в окнах, и фонари над входными дверями, означая собой целые ряды харчевен, трактиров, съестных, перекусочных подвалов, винных погребов, кабаков, с портерными и тех особенных приютов, где лепится, прячется, болеет и умирает всеми отверженный разврат, из которого почти нет возврата в более чистую сферу и где знают только два исхода – тюрьму и кладбище».