Самая четвёртая история про Жёлтого⁠⁠

Как так вышло, что Жёлтый не увидел ничего плохого в знакомстве со мной? У меня нет ответа, в котором я был бы уверен. У меня есть только предположения.

Наверное, дело в том, что я не смеюсь над словом «автожир». В детстве у меня была энциклопедия, и там было написано, что по-древнегречески «гюрос» означает «круг». Когда-нибудь я обязательно расскажу, как слово «гюрос» превратилось в «жир» и попало в слово «автожир».

Так или иначе, но однажды я обнаружил, что энциклопедия лежит на кресле в раскрытом виде и маленький жёлтый бегемотик читает про автожиры — так назывались вертолёты до того, как стали вертолётами.

После каждого слова этот бегемотик издавал смешок. Не смеялся, а вот так чуть-чуть как бы хрюкал. Чаще всего недоверчиво. Он как будто удивлялся тому, какие глупости могут писать люди в энциклопедиях.

Закончив чтение, он обернулся ко мне.

— Му, — сказал он.

Да, это было его первое слово, обращённое ко мне.

Я присел рядом на кресло. Он взгромоздился на мою коленку и резво съехал вниз по ноге.

Покачался на моём носке вместе с тапком. Сбросил тапок. Снова посмотрел на меня и снова сказал:

— Му.

«Интересно, что бы это могло значит по-африкански», — задумался я.

— Ничего это не значит, — сказал Жёлтый, обнаружив своё умение читать мои мысли. — Я просто играю в корову.

После этого он укусил меня за носок, моя нога дёрнулась, он подпрыгнул и исчез. Я облазил всю комнату в поисках маленького жёлтого бегемотика, но нашёл только советскую монетку в две копейки под диваном. Не думаю, что здесь может быть какая-то связь.

Что ж, оставалось только ждать, когда он придёт в следующий раз. Может быть, он расскажет, как ему это удаётся?