Реки [продолжение]⁠⁠

7. Пропавшая экспедиция

Луч фонаря осветил довольно просторное помещение, вытянутое в длину. Стены и потолок были затянуты бревнами, сквозь щели которых проросли корни деревьев, и просыпалась земля. По обеим сторонам располагались нары. В дальнем конце небольшой стол.

- Как можно жить в таком склепе? - Юра поежился.

- Лучшее жилище для северных районов: летом прохладно, зимой тепло.

Саша, освещая фонарем пространство, прошел по земляному полу к столу.

- Парни, глядите, здесь какие то записи.

На столе лежали разбросанные, полусгнившие тетради.

Саша взял одну из них в руки.

- "Дневник начальника геологоразведочной партии Березина Н.П. 1932 год". Нифига себе, шестьдесят лет назад! - Саша открыл тетрадь. Почерк был ровный, аккуратный, но от времени чернила выцвели, кое где были повреждены водой.

- "Я, начальник геологоразведочной партии, Березин Николай Павлович. Мне поручено исследование правого притока Лены, Каргадона и ее бассейна. Экспедиция насчитывает 10 человек, включая меня, шестеро рабочих, два геолога и студента практиканта.

15 мая, на лошадях, мы вышли в полном составе из Усть - Ильимска. Наш путь лежал на Черкан, (правый приток Каргадона) в село Чемдальск. Когда подошли к Черкану, оказалось, что через него уже нельзя переправляться - огромные полыньи. Пришлось пробивать новую дорогу - через перевал из долины Черкана в долину Китайки. В долине Китайки - поплутали: снег, хмарь, кругом ничего не видно.

В Чемдальск мы прибыли в начале июня, где пополнили запасы продовольствия. Купили три лодки. Дальше наш путь лежал по воде."

- Тут идет подробное описание маршрута.

- Слышь, мужики, я что то припоминаю, - Гена почесал затылок, - мне мать рассказывала о пропавшей экспедиции.

- В тридцатые годы, ее еще в планах не было.

- Ей рассказывала ее мать, моя бабка. Их стойбище тогда стояло в устье Черкана, и они останавливались у них.

Саша полистал страницы.

- Да, тут что-то есть о стойбище тунгусов. Вот

"12 июня вышли к Каргадону. В устье Черкана и Каргадона стоит стойбище тунгусов. Дикий, но приветливый народ. Я объявил два дня выходных. Людям надо отдохнуть и набраться сил для дальнейшего путешествия. Мне удалось уговорить двух тунгусов присоединиться к нашей экспедиции в качестве проводников".

- А откуда она знает, что экспедиция пропала, ведь они поплыли дальше?

- Через год проплывала еще одна партия, они шли маршрутом первой. В конечный пункт назначения, партия так и не прибыла. Ее следы затерялись в бескрайних просторах Сибири. Правда к зиме вернулся один из двух проводников, которые ушли с экспедицией. Но он не смог ничего рассказать, так как был едва жив, и видимо тронулся умом. Нес всякую околесицу, а весной умер. После войны, когда мать уже родилась, в начале 50-х, проходила еще одна экспедиция, они тоже расспрашивали о пропавшей партии. Их так и не нашли.

- Вот это да! Мы отыскали пропавшую экспедицию. Вот это открытие! Мы станем знаменитыми!

- Да, если сами выберемся отсюда. Саня, пошли наружу, я чувствую себя неуютно в этом склепе.

Саша собрал все тетради и двинулся к выходу.

Плот отчалил от берега, и заскользил по водной глади. Течение заметно усилилось. Гена и Юра шестами управляли плотом, не давая на поворотах ему сесть на мель. Саша листал тетрадь геолога.

- Что там еще интересного в дневнике?

- Пока ничего, лишь подробное описание маршрута. Всякие профессиональные термины: рекогносцировка, магнитометры, нивелир. Минералы - хрен выговоришь, язык сломаешь.

- Что и все?

- Да тут почти вся тетрадь об этом! Ага, вот кажется интереснее пошло:

"Пятый день плывем в неизвестном направлении. Нас затянуло в сплошной полу-дождь, полу-туман. Вода сверху и снизу. Сухари и спички отсырели. Мука превратилась в белое месиво, практически не пригодное для употребления в пищу...

Кончается август, а мы едва прошли половину маршрута, к тому же заблудились. Как такое случилось, сам не понимаю. Видимо, виновата устаревшая карта, изобилующая белыми пятнами. Рабочие волнуются, выражают недовольство...

Лес тянется дикий, угрюмый, не проходимый. Пожалуй, еще ни одна нога человека не ступала в эти края...

Тунгусы рассказывают какие-то небылицы, о Духах Тайги, о Хозяине Леса... надо будет на досуге записать эти истории в тетрадь...

По ночам случаются заморозки, мы мерзнем в палатках..."

Саша листал дальше.

- Вот еще:

"30 августа. Случилось несчастье! На перекате перевернулась лодка. Погибли двое рабочих и практикант! Тела нам так и не удалось найти. Видимо унесло течением, или затянуло в один из многочисленных омутов, под коряги... даже нечего похоронить... на берегу поставили памятную табличку..."

- Интересно, читай еще.

- Что там у нас впереди?

- Пока нормально, река глубокая, течение приличное. За час проходим по восемь - десять километров.

- Это хорошо, главное, чтобы перекатов не было. Правда погода портиться, того гляди и снег пойдет!

- Читай дальше.

- "5 сентября. Река обмелела, лодки не проходят. Сняли вещи. Движемся посуху. Из-за многочисленных притоков и обрывистых скал отдалились от реки. Продираемся сквозь непроходимые заросли...

Один из рабочих, неудачно поскользнувшись на массивном бревне, упал, острыми сучьями вспорол живот и сломал ногу. Оказали первую помощь. Я достал из загашника флягу со спиртом. Налил полную кружку. Всю ночь рабочий метался в жару и бреду, на утро умер. Похоронили на небольшом возвышении, у таежного родника. Рабочие открыто выражают недовольство. Пришлось отдать им на откуп оставшийся спирт, помянуть своего товарища, и устроить два дня выходных...

На следующий день, один из рабочих, видимо с перепоя, сообщил, что видел погибшего. Тот, якобы, вышел из-за дерева. Лицо посиневшее, глаза пустые, мертвые. Покойник поманил его рукой к себе. Рабочий было двинулся, но вовремя опомнился и убежал. Тунгусы проводники сказали, что это "шибко худо". Это хозяин тайги приходил в образе умершего, и что скоро он всех заберет к себе.

10 сентября. Ушли тунгусы. В неизвестном направлении. Мы пытались их искать, звали, но безрезультатно. Один из геологов, похоже, тоже поддался панике. Говорит, что слышит голоса, зовущие его по ночам. Что якобы он отчетливо слышал голос практиканта и еще..."

- Тут дальше не прочитать. Вода размыла две страницы. Ничего не понятно. - Саша перевернул пару страниц.

- Вод здесь еще можно кое-что разобрать:

"28 сентября. Запасы пищи на исходе. Мы измождены и опустошенны. По непонятным причинам умер еще один рабочий. Срывается первый снег. Вышли к берегу неизвестной реки. Можно сколотить плот и попытаться плыть дальше, но река скоро станет. Решаем зимовать здесь...

10 октября. Давно не делал записи. Был занять обустройством зимовья. Вырыли землянку (в палатках нам не перезимовать). Заготавливаем дрова и провиант. Река стала, но снега еще нет".

Друзья переглянулись.

- Похоже, эта землянка и стала их последним прибежищем. - Произнес Юра.

- Что же с ними случилось, там еще есть записи?

- Да, еще кое-что можно разобрать. Почерк сильно изменился, видимо от истощения. Вот, последняя дата:

" 8 ноября. Нас осталось четыре человека... все больны и простужены... по ночам происходят странные вещи..." ,

- Здесь ничего не разобрать, вода размыла все буквы.

Он перевернул страницу.

- "Нас двое... мы сходим с ума... ветер или вой...в печи едва тлеет огонь.. холод... мой напарник смотрит на меня безумными глазами, он на грани помешательства...кто то ходит по ночам..."

- Тут полный бред. Набор фраз. Видимо крыша окончательно поехала.

- Читай, читай! - воскликнул Юра.

"Мамочка, забери меня отсюда, я буду послушным мальчиком... мамочка, не бей меня!... мне больно!... какие у тебя большие зубы... ты хочешь меня съесть? Кто-то стучится в дверь... ко мне пришли гост... мои мертвые гости... нужно их впустить..."

- Дальше записи обрывается.

Саша пролистал тетрадь до конца. На последней странице он обнаружил еще одну короткую запись, прочитав которую, он побледнел.

А тут еще в черном небе сверкнула огромная, зигзагообразная молния, разрезавшая небо пополам и грянул оглушительный гром, от которого друзья вздрогнули. Вместе с молнией, с неба хлынул ливень. Словно громом разорвало небесную твердь. Саша поспешно засунул тетради в рюкзак.

- Саня, что будем делать? - перекрикивая шум дождя, прокричал Гена.

Саша осмотрел неприступные берега, тянущиеся вдоль реки.

- Пока плывем, все равно причалить негде, берега крутые.

Вода в реке быстро поднималась. С подмытых обрывистых берегов в воду то и дело падали огромные деревья. Прилагая не дюжие усилия, приходилось маневрировать между полузатонувших стволов.

Через час, дождь начал стихать, но резко похолодало. Промокшие до нитки путешественники дрожали от холода.

- Надо выбрать место, и причалить к берегу. Развести костер, обсушиться. - Цокая зубами, промычал Гена.

- Большой костер, это то, что сейчас нужно. - Согласился Юра.

Саша молчал.

И тут повалил снег. Огромными хлопьями он ложился на плот, на головы, на лес.

- Ну да, этого еще не хватало. - Пробормотал Юра.

Снег, в считанные минуты покрыл все вокруг былым покрывалом. Он был таким густым, что с трудом угадывались берега. Они плыли наугад, в снежную пелену, в неизвестность.

- Это конец. - Проговорил до этого молчавший Саша.

- Что ты сказал, Санек?

- Все, нам конец, это чертово место! Отсюда нет выхода! Мы прошли ворота. Перекат был этими воротами! - Прорвало Гену.

- Гена, ты чего? - испугался Юра.

- Мы все умрем!

- Слушай, не пугай нас, и так страшно.

- Знаете, что я прочитал на последней странице, в дневнике? - сказал вдруг Саша.

Испуганные друзья молчали.

- Вот:

"Вам, будущие потомки, пишу эти строки, если вы их читаете, к сожалению, должен сообщить, что вам крупно не повезло! Вы попали в это гиблое место, как и мы, и вам, отсюда не выбраться! Хотя, впрочем, может быть судьба к вам будет более благосклонна. Не теряйте ни минуты, бегите прочь, иначе придет ночь, а ночью выходят ОНИ... Опасайтесь реки, но она единственное ваше спасение, потому что в лесу еще опаснее..."

Саша замолчал, даже не заметив, что снег прекратился, так же неожиданно, как и начался. Друзья молчали.

- Смотрите! - Воскликнул Гена, указывая рукой на небольшую сопку, мимо которой они проплывали. Склоны сопки густо заросли лесом, вершина же была совершенно голая. И вот на этой заснеженной вершине, они заметили одинокую фигуру человека, машущего рукой. На этом расстоянии невозможно было различить ни лица, ни одежды незнакомца. Лишь расплывчатая, аморфная фигура, обреченно машущая им. Даже не подзывающая, а как бы прощающаяся.

Навсегда.

Друзья словно загипнотизированные засмотрелись на эту призрачную фигуру, и не заметил, как река круто покатилась в низ. Плот втянуло в затяжной перекат. То тут, то там из воды торчали черные камни. Вода с шумом разбивалась о них.

- Держись! - прокричал Юра, перекрикивая рев воды.

Плот завертело, словно в гигантской стиральной машине. Как щепку швыряло из одного водоворота в другой. Гена грудью навалился на рулевое весло, отчаянно пытаясь управлять судном. Черные, мокрые камни летели прямо на путников, но в последний момент стремительный поток, огибающий их, и усилия Гены, позволяли избежать столкновения. Преодолев очередной валун, плот швыряло в яму, набегающая волна окатывала друзей с головой. От стремительного падения, захватывало дух, как в воздушной яме. Юра и Саша, мокрые, до последней нитки, держались за привязанные вещи. Гена вцепился в рулевое весло, которое не давало ему упасть. Лица их были устремлены вперед, в надежде увидеть конец этого кошмара. Но вместо этого, поперек реки встала каменная гряда, почти полностью перегораживающая реку, оставляя ей лишь узкий проход, с левой стороны. Такой узкий, что вода врывалась в него с бешенным ревом, пытаясь прорваться в этом каменном жерле.

- Гена, смотри!

- Я не вырулю, слишком круто!

Саша рванулся на помощь другу, но плот нырнул в очередной водоворот, его едва не выбросило потоком воды. Он судорожно вцепился в лямку рюкзака, захлебнулся водой, которая попала ему в ноздри и в рот. Когда волна схлынула, первое что он увидел, скалу, мчащуюся на них со скоростью курьерского поезда, на фоне скалы Гену, вцепившегося в руль, и понял - что плот развернуло на сто восемьдесят градусов. Услышал крик Гены - "Помоги!". И понял, что единственное, что он успеет сделать до неминуемого столкновения, это покрепче вцепиться в рюкзак и скользкие бревна плота. Что он и сделал.

Первый удар на себя приняло весло, которое сломалось словно спичка. Затем сам плот врезался в скалу. Саша услышал треск. Бревна затрещали, едва не рассыпавшись на отдельные единицы. Потеряв опору, Гену по инерции бросило на скалы. Спустя секунду, его голова мелькнула в водовороте, вызванном завихрениями воды, разбивающейся о камни.

- Юра, Генка в воде!

Но что они могли сделать? Река несла их вдоль каменной стены, к узкому проходу, в котором вода словно взбесилась. Голова Гены мелькала впереди, то скрываясь под водой, то снова выныривая. Гена не мог сопротивляться этому водовороту. Он приближался к расщелине в скале, куда устремлялась вода, и Саша даже не хотел думать, что с ним будит в этом аду! Что с ними будет в этом аду!

Он с ужасом наблюдал, как поток, заворачивающий в эту горловину, с силой швырнул Гену на соседнюю скалу, и тело друга скрылось под водой. Саша не успел закричать, потому что их втянуло в этот кошмар. Плот завертело, ударяя о нависшие скалы. Побелевшими пальцами друзья вцепились в скользкие бревна. Их несло и несло в низ. Затуманенным взором, Саша различал, как впереди скалы отступают, освобождают реку, которая разливалась широким, спокойным плесом...

8. Крушение.

А потом были несколько часов метания по берегу в поисках друга. Несколько ужасных часов, полных надежды. Но, в конце концов, мокрые, выжатые, уничтоженные, раздавленные, опустошенные, испуганные Саша и Юра сидели на берегу, смотрели на спокойную воду широкого плеса, на плот, изрядно потрепанный, но уцелевший, лежащий на берегу, но ничего не видели и не соображали. Произошедшее не укладывалось в юных головах. Увлекательное путешествие закончилось. Жестокая реальность обухом ударило по голове, да так что потемнело в глазах. Теперь они не походили на взрослых, отважных мужчин. На берегу сидели два испуганных подростка, на глазах, которых погиб их друг (наверняка погиб, хотя надежда, хоть и слабая еще оставалась).

Саша хотел закурить, но из кармана достал намокшую пачку, в которой сигареты превратились в табачную кашу. Пачка выпала из рук.

На лес и реку надвигались сумерки. Первым очнулся Юра.

- Давай разведем огонь. Нужно обсушиться. Да и ночь скоро.

Саша молча кивнул, они встали и принялись собирать дрова. Из рюкзака, в завязанном целлофановом пакете достали сухие спички. Развели костер. Попытались поесть, но кусок не лез в рот. Застревал в горле. Похлебали крепкого чаю.

- Слушай, а как же человек? - Юра жадно курил (на радость, в пакете оказалась сухая пачка папирос).

- Какой человек!? Я не уверен, что мы видели его. Слишком он был не реальным, словно призрак...

- Что нам делать? Как быть дальше? Как мы вернемся домой, как посмотрим в глаза матери Гены? - голос Юры дрожал, едва не срываясь на плачь.

- Я не знаю! НЕ ЗНАЮ!!! Я не уверен, удастся ли нам выбраться отсюда! Может мы следующие, после Гены. Утонем, или погибнем от голода в этом чертовом месте!

- Только бы дождаться утра, мы уплывем отсюда. Помнишь: "Река наше единственное спасение"?

- Юра, мне страшно! Мне страшно как никогда не было в жизни!

- Мне тоже...