Рациональное решение #5⁠⁠

Егор Куликов ©

Игорь подъехал к темному гаражу без света. Разгрузились. Влез этот грузный мужик в черной шапке.

- Молодцы ребята. Славно поработали, славно.

Сунул руку в карман, отсчитал деньги и вытянул их, не зная кому отдать. Дернулся к Игорю, но Илья перехватил.

- Это, пусть побудет у меня. Спасибо за заказ. Обращайтесь.

- Обязательно обратимся. – Сказал мужик и пожал Илье руку.

Он протянул ее и Игорю, который нарочно отвернулся к окну.

- Не обращай на него внимания. Он третьи сутки за рулем. Наверное, уже не видит ничего, - снова влез Илья.

- Тогда дуйте спать. Молодцы! Молодцы! – не скрывая радости, воскликнул мужик и вылез из кабины. Затем попросился обратно. – И помните мужики. Об этом деле никому ни слова.

- Я могила, - сказал Илья, - а этот, - он кивнул на Игоря. – Сам видишь, такой не расскажет.

- Ладно – бывайте.

На выезде из деревни Игорь снова закрылся в мысли. Так бы он и просидел в раздумьях как в скорлупе, если бы Илья весело не сказал:

- Знакомые места? А? – указывая на две сосны.

- Зачем ты это делаешь? – спокойно спросил Игорь.

- Делаю что?

- Напоминаешь. Или ты думаешь, мне приятно каждый раз вспоминать ту ночь?

- А что здесь такого. Было и было. Главное все обошлось.

- Нет! – взорвался Игорь и остановил грузовик. – Это не главное. Главное это чистым быть. Главное с собой в мире жить. А не как я сейчас… вот что главное. А не твое это обошлось.

- Ты чего взъелся? – слегка испугано сказал Илья. Глаза его округлились. Он отпрянул к противоположному окну и вжался в дверь. На его памяти Игорь впервые повысил голос. И это оказалось страшным зрелищем.

И без того суровое лицо Игоря приобрело какую-то скульптурную суровость. Как у советских памятников погибшим воинам. Брови скатились к переносице. Глаза спрятались в черепе. Подбородок выдвинулся. Игорь смотрел на Илью, понимая, что легко может расправиться с этим худощавым сопляком. Один точный удар и Илья стечет в место для ног.

Илья так же понимал это. Оттого он и молчал, боясь лишний звук проронить. Выжидал.

- Никогда больше мне не напоминай об этом. Ты понял?

Илья кивнул.

- А теперь, давай молча доедем домой. Хорошо?

- Да.

Домой вернулись далеко за полночь.

Поставили машину в гараж. Илья осторожно подошел к Игорю.

- Возьми, доля твоя. – Илья протянул деньги, как протягивают озлобленной собаке кость.

Игорь подозрительно посмотрел. Он ведь отчетливо видел, что было больше. Даже с учетом доли Артема.

- Там было больше. – Не беря деньги, сказал он.

- Что ж мне тебе, свои отдавать? – оживился Илья. – Ты вроде как вообще их брать не должен.

- Почему?

- Ну, совесть, душа, справедливость и все твои добродетели. Это ведь грязные деньги. Заработанные противозаконно. Не по-людски, как ты любишь. Не по правильному.

- Можешь не продолжать. – Игорь взял деньги и, не прощаясь, ушел.

Когда вернулся, жена и дети спали. А барбос Шик даже облаял при входе, как чужого.

Несмотря на то, что Игорь вернулся поздно, встал он с рассветом с одной единственной мыслью. Полез в холодильник, сварганил пару бутербродов, заправил термос чаем, сел в свою старенькую шестерку и помчал.

Чудное выдалось утро. Холодное солнце разогнало муть облаков и растворило туман. Дождь, ливший больше недели, наконец-то прекратился. В лужах отражались осколки светлого и не по-осеннему высокого неба. Поникшие после затяжного дождя деревья словно бы прибодрились и вздернули желтые листочки. Природа проснулась, чтобы последний раз вздохнуть и окончательно уснуть до весны.

Прямая дорога, окрашенная желтыми березами и красными кленами, стрелой втыкалась в горизонт.

Пожалуй, Игорь был единственным человеком, который не радовался этому пробуждению природы. Этому последнему вздоху. Последнему яркому солнцу и чистому небу. Быть может, он бы как обычно и остановился где-нибудь на пригорке, дабы просто присесть и любоваться этой красотой. Не думать совершенно ни о чем. Даже мысли о семье в такие моменты исчезают. Да что там мысли… сам исчезаешь. Растворяешься во всем этом великолепии и как бы спишь. Спишь с открытыми глазами и видишь самый лучший сон. Темный хвойный лес с кляксами покрасневших листьев клена. Видишь воздух… да-да, именно видишь его. И, кажется в такие моменты, что это и есть кусочек счастья. Одна лишь возможность сесть и любоваться. И знать, что исчезнешь в этом во всем. Только это заставляет улыбаться.

Но Игорь не улыбался. Какие там кляксы берез на хвойном полотне леса. Он и дороги не видел. Ехал, крепко сжав руль и совершенно не видел, куда и как он едет.

Все вокруг было мрачным.

Желтые березы? Красные клены?

Нет!

Серая масса деревьев бесконечно тянулась по обе стороны дороги. А стоило заехать на пригорок, откуда открывается вид до самого горизонта, то можно увидеть, что серость не ограничивается дорогой. Она повсюду. Далекие дома, смазанные мокрым воздухом, едва различимы. Верхушки сосен, как забор штакетник, втыкаются в низкое небо из хмурых облаков. Солнце, и то светит как-то не так. Будто под ним резину жгут и черный, песчаный дым, обволакивает округу. Даже дышать тяжело.

В таком состоянии Игорь добрался до Верхних Боровков. Свернул на проселочную дорогу и, чем ближе приближался к тому месту, тем мрачнее становились пейзажи.

Вот и сдвоенная сосна, как памятник Киселю, покачивается на ветру, словно руками машет.

Иди сюда. Иди!

Игорь припарковался на обочине. Раскисшая земля хлюпала под ногами.

Он не осмотрелся. Не отметил, есть ли здесь прохожие или сельчане, чтобы лишний раз не наводить подозрение.

Твердым шагом пошел к знакомому и в тоже время, такому чужому месту. В этом пролеске он был только ночью. А сейчас утро. И все же, темно и мрачно как в тот роковой час.

Ноги вымокли. Он замедлил шаг. А чуть погодя и вовсе остановился. Верхушки деревьев покачивались, и в каждом взмахе ветвей было что-то страшное. Таинственное.

Несколько минут он не решался переступить границу леса. Что-то держало на этой стороне. Не давало сделать шаг. Казалось, зайди он в этот лес и обратного пути не будет. Деревья, сомкнуться и не выпустят. Станут как солдаты в плотную шеренгу, сплетут ветви. И корни будут змеями шевелиться и хватать за ноги.

И в один момент стало тихо. Деревья перестали слушаться ветра и замерли. Казалось, сорвись листик с обмякшей ветки и будет слышен его полет и приземление его на хвойный ковер леса.

Игорь расценил это как знак и исчез за толстыми стволами деревьев.

Земля здесь была суше и намного мягче. Ноги проваливались в хвойных иголках.

Долго искать могилу не пришлось. Да и кепка виднелась рядом с бревном, что Игорь притащил тогда.

Оглядевшись в этом мрачном месте, он заметил, что ничего, собственно, не поменялось. Пара прогнивших бревен засыпанные ветками. Разве что земля немного просела. Ну, это и неудивительно. Так всегда бывает.

Игорь поднял кепку. За это время она перестала быть кристально белой. Пожелтела. Появились земляные разводы. Обмякла и стала больше похожа на тряпку. Однако главное, что она была на том же месте, на котором он ее оставил. А это может говорить только об одном.

Никого здесь не было.

Никто не ходил по этим местам.

Даже грибники и те, не захаживали.

А может Илья и прав? Может Кисель и правда был лишним на этом земном шаре? Ненужный. Одинокий. Никем нелюбимый. И ничто, кроме водки не любивший.

Может оно и так.

Несколько минут Игорь стоял возле могилы. В голове, нехотя проскальзывали воспоминания той ночи. Удар. Тело. Яма. Илья.

Игорь сунул кепку в карман и пошел. Путь обратно был легче. Будто он получил ответ на давно терзавший вопрос. Деревья больше не казались такими пугающими. Не качали ветвями. Не призывали его. Не пытались сомкнуть ряды и ухватить корнями за ноги. Это были просто деревья, что вынуждены подчиняться ветру и слегка шевелить верхушками.

В этот день Игорь вернулся домой совершенно другим. Он чувствовал, что былая энергия возвращается. Показалось даже, что и краски природы начали пестрить. Нет, все же показалось. Ну, ничего, это лишь дело времени – думал он, - все должно встать на свои места.

Он не хотел себе в этом признаваться, однако чувствовал, что нашел себе оправдание. Не убийство человека было в ту ночь. В ту самую ночь он словно комара прихлопнул. Бах, ладошкой и нет Киселя. И нет никакого угрызения совести. Ведь по комару или, к примеру, по мошке он не горюет. Даже когда курицам головы рубит, нет никакой жалости. Так надо. Для этого он и выхаживал их, когда они еще были маленькими и желтенькими цыплятами. Именно такой финал и предначертан им.

Свиней, правда, сложнее убивать. Возьмешь кувалду, смотришь в эти черные точки глаз и вроде бы даже жалко. Однако и их он, сколько на своем веку заколол. А как разделают, освежуют. Так спустя пару недель за новым поросенком едут. И все ведь хорошо. Все хорошо. Хорошо…

В эти несколько свободных дней, Игорь умудрился вернуть расположение жены и загладить свой непростительный поступок с днем рождением тещи.

Он ощущал свободу. Словно совесть устала. Ее цепкие руки с каждым часом, с каждой минутой становились все слабее и слабее. Дышать становилось легче. И думать проще…

Ах, какие хорошие мысли начали просыпаться в голове. Снова начало мелькать будущее. Проблемы, которые исчезли вместе с Киселем, возвращались.

Машину бы поменять. В налоговую надо съездить и разобраться с документами. Подготовить к зиме хорошую поленницу. Баню поставить в конце огорода. Всю жизнь мечтал о бане и даже фундамент залил. А если хватит время, то и двор следовало бы плиткой застелить. Да и в самом доме еще хватает проблем. Может даже тарелку спутниковую поставить следует.

И самое интересное, что просыпаясь, проблемы будили и самого Игоря. Он не печалился им. Не гнулся под тяжестью будущих дел. Наоборот. Он вздыхал полной грудью и готов был браться за все сразу. Ведь сейчас самое время сделать то, что откладывал на потом. Чего тянуть-то?

Как-то вечером, лежа в постели, Света неожиданно спросила:

- А может тебе сменить работу?

- Я тоже об этом думаю.

Света явно не ожидала такого ответа. Она отложила телефон.

- Правда?

- Да.

- Понимаешь, просто ты довольно много времени проводишь в этих поездках. Вроде бы и рядом, а в тоже время тебя нет дома по несколько суток. Да и последнее время, ты как будто устал от них. Раньше, ты на работу шел веселым, а теперь какой-то грустный. – Начала объяснять она.

- Я тоже это заметил. Правда, я пока не знаю, куда мне пойти. Я ведь ничего кроме шоферить не умею.

- Ну, не прибедняйся. – Улыбнулась Света и обняла мужа, укладываясь возле него. Игорь положил на нее руку и только от одного этого жеста Свете стало уютно. – Ты, ведь можешь не только ездить. Ты в машинах хорошо разбираешься. Можешь, к примеру, механиком пойти, - говорила она, глядя в потолок. – Мне кажется с твоей дотошностью, у тебя это хорошо получится.

- Может быть. – Коротко отвечал Игорь.

- Или вот, ты всегда хотел по дереву что-то мастерить. Ведь хотел?

- Ну, у меня батя в этом деле был мастер. Может из-за этого и хотел.

- Можешь поработать там еще полгодика. Подкопим денег, построишь себе мастерскую. Главное не резко. Такие вещи надо плавно делать. Половину времени ты на привычной работе, а половину будешь привыкать к новой. Или могу за тебя словечко замолвить в нашей конторе.

- Этого точно не надо делать, - вздрогнул Игорь. – Я же там помру с вашими бумагами и офисами. Лучше в поле, огурцы собирать наймусь, чем это.

- Тут ты прав. Я иногда и сама думаю, как бы сума не сойти с нашей бюрократией. А развозить почту, к примеру? У нас там вроде требуются водители.

- Это уже ближе к делу. – Игорь крепче прижал жену.

Он чувствовал ее полное тело. Не такое красивое, как раньше… точнее, красивое, но в ином ключе. Красота же осталась с ней до сих пор. И, казалось, что Света пронесет свою красоту до глубокой старости.

Он увидел седину в ее волосах. Но и это показалось ему красивым. Они словно разбавляли черноту волос. Неглубокие морщинки возле глаз становились особенно привлекательными, когда она улыбалась.

Игорь не выдержал и пощекотал.

- Ты чего? – Света прижала локоть.

Вот они, эти морщины счастья… до чего же красивые. И что она нашла во мне? задал себе Игорь вопрос, который ни разу не задавал.

Я же медведь в человечьей коже. Неотесанный, грубый, молчаливый. Огромный как великан. Я ведь даже прикоснуться нежно не умею. Глажу так, будто дерево шкурю. Да и руки мои больше на наждачную бумагу похожи. Так бы и лежал не двигаясь камнем.

***

На следующий день Игорь, полный энергией, сразу приступил к осуществлению своего плана. Он решил переделать сарай в мастерскую. Прошедшая ночь, словно бы дала ответ. И утром, проснувшись, он точно знал, что хочет заниматься с деревом. Тут тебе и деньги какие-никакие водятся. И при семье всегда, что самое главное. Конечно, будет сложно. Кому еще было легко в таком возрасте менять профессию. Ну, ничего, он вон какой огромный – справится.

Посмотрел на небо – чистое. В ближайшее время дождя не ожидается. Выволок весь хлам и свалил перед воротами.

- Петька, тащи спички, сейчас будем устраивать костер. – У Игоря была зажигалка, однако он хотел привлечь внимание сына. Что, собственно, легко получилось сделать.

Мальчуган с золотыми кудрями подбежал к отцу.

- Первым делом, - сказал Игорь, - давай оттащим подальше от дома и сарая.

Заряженный энтузиазмом сын с удовольствием хватал рваные вещи, сломанные ящики и все то, что за столько лет накопилось как хлам под категорией «возможно пригодятся». Не пригодилось. Ничего из этого не пригодилось.

Оттащили.

- Сможешь разжечь?

- Угу, - ответил довольный Петька.

- Давай.

Петька долго колупался, сжигая одну спичку за другой. Он начал нервничать, и даже слегка побаиваться, что у него не получается. И мало того, что он не выполнил доверенного ему дела, так еще и отец может разозлиться. Или разочароваться в его способностях.

- Дай, покажу как надо, - спокойно сказал Игорь.

Он присел рядом, показал, как соорудить домик и вместе с сыном, держа его маленькие ручонки в своих лапах, они подожгли. Пламя нехотя схватилось за кусок картона. Облизнуло ящик и отхлынуло, словно не понравился вкус. Затем снова попробовало. И вот, спустя пару минут, пламя с жадностью пожирало все на своем пути, пробираясь вверх.

И когда огонь достиг вершины, пришлось отступить на несколько шагов. Настолько сильным был жар. А Игорь, по непонятным причинам, чувствовал легкость и воодушевление. Будто не он отец с сыном, а все наоборот. Будто это ему доверили поджигать кучу хлама. Он смотрел на огонь с детским восторгом. Хотелось поддерживать пламя таким же огромным и ярким. Мысленно он уже начал перебирать, чего бы еще подкинуть в топку.

- Так, никуда не уходи и следи за огнем, - приказал Игорь и ушел к машине.

Вернулся он с чем-то в руках. Какая-то грязная тряпка желтоватого оттенка.

Игорь бросил кепку. Огонь не сразу принял сырую ткань. Вначале кепка покрылась паром. Затем появились черные пятна. Как язвы они расползались, темнели, а после вспыхнули. А вместе с кепкой сгорело и прошлое. И исчезло с дымом в этом ярком осеннем небе, превратившись в серые клубы туч, что начали наползать из-за горизонта.

В этот момент зазвонил телефон:

- Отдохнул? – бодрый голос Ильи.

- Нет. – Грубо ответил Игорь, догадываясь, о чем дальше пойдет речь.

- Это плохо. На работу надо выходить свежим. Поэтому иди, освежайся и к вечеру надо быть готовым.

- У меня не получится.

- Получится Игорь. Еще как получится. – Довольно спокойно сказал Илья.

- Нет.

Молчание. Слышно как вздыхает Илья.

- Ты, наверное, что-то подзабыл. Тебе память восстановить? Или сам вспомнишь?

- Что ты имеешь ввиду.

- Что имею то и веду. Я ведь о тебе знаю что-то такое... И радуйся, что об этом знаю только я. А ты ведь тоже меня знаешь. Могу и сболтнуть кому-нибудь при случае. Благо случаев таких очень приочень много бывает. Выбор, конечно же за тобой. Можешь и дома остаться. Посидеть, подождать, пока за тобой приедут люди кхм… например в форме.

Илья замолчал.

- Что ж ты за человек такой?

- Обычный, - быстро и весело ответил Илья. - Я так понимаю, к вечеру ты будешь?

Перед тем как ответить, Игорь успел представить недовольное лицо Светы. Ее глубокие морщины. Правда, не те, что появляются от улыбки. А эти, нехорошие, на переносице.

- Буду.

- Вот и славненько. Вот и хорошечно. Жду.

Продолжение следует