"Козлёнок, который считал до десяти" на философский лад.⁠⁠

Жил-был маленький Учёный, научившийся до пяти считать. Как-то раз проходил он мимо небольшого прудика и, увидев своё отражение в зеркальной глади воды, застыл на месте, разглядывая самого себя.

— Раз! — радостно сказал Учёный.

Это услышал Мартин Хайдеггер, который неподалёку заглядывал в ничто, испытывая ужас.

— Что это ты делаешь? — спросил Хайдеггер.

— Я сосчитал сам себя, — ответил Учёный. — Хочешь, я и тебя сосчитаю?

— Я очень боюсь. И мой учитель, наверное, не разрешит, — пролепетал Хайдеггер, пятясь назад.

Но учёный прыгнул вслед за ним и сказал:

— Я – это раз, ты – это два. Один, два!

— Гуссерль! — жалобно заскулил Мартин.

Тут к нему подбежал Эдмунд Гуссерль, поблизости редуцирующий до присутствия.

— Ты чего ревёшь?

— Учёный меня тематизирует! — пожаловался Хайдеггер.

— Математический объективизм разводишь? — сердито спросил Гуссерль.

— Я научился считать до пяти, — сказал Учёный. — Вот послушайте: один — это я, два – это Хайдеггер, три – это Гуссерль. Один, два, три!

— Ой, теперь он и тебя тематизировал! — заревел Хайдеггер. Когда Гуссерль это понял, он очень рассердился:

— Я тебе покажу, как европейские науки в кризис ввергать! А ну-ка, Хайдеггер, зададим ему перцу!

Учёный страшно перепугался и помчался вприпрыжку по лужайке. А за ним – Хайдеггер с Гуссерлем.

Неподалеку Николай Бердяев искал русскую идею. Он взрывал своими мощными ручищами русскую землю, пытаясь понять, что же в ней есть такое, чего лишены другие земли. Увидев Учёного, Хайдеггера и Гуссерля, Бердяев двинулся им навстречу.

— Почему вы гонитесь за этим малышом? — спросил Бердяев.

— Он нас тематизирует! — заревел Хайдеггер.

— Но мы его научим принципу эпохэ! — пыхтя, проговорил Гуссерль.

— Один – это я, два – это Хайдеггер, три – это Гуссерль, четыре – это Бердяев!

— Ой, теперь он и тебя тематизировал! — заскулил Мартин.

— Дух смеешь отчуждать? Объективировать меня вздумал? — по-великоросски взревел Бердяев и вместе с другими бросился в погоню за Учёным.

Они мчались сломя голову, не разбирая дороги, и добежали так до речки. А у причала стояла небольшая лодка. На борту лодки они увидели Герцена.

— Остановитесь! — закричал Герцен, увидев людей, которые неслись, не чуя под собой ног.

Но уже было поздно. Учёный оттолкнулся от причала и прыгнул на борт судна. За ним бросились все остальные.

Лодка покачнулась, заскользила по воде, и её понесло на самое глубокое место реки. Герцен очень перепугался.

— На помощь! — закричал он не своим голосом. — Судно тонет! Оно может выдержать только пять пассажиров. А мы не должны считать сколько нас, если не хотим, чтобы кто-то своим анализом убил живое целое!

Но учёный, не смотря ни на что, начал считать:

— Один – это я, два – это Хайдеггер, три – это Гуссерль, четыре – это Бердяев, пять – это…

Вдруг Герцен подскочил к Учёному и сбросил его за борт:

– Дилетант от науки! Нечего целое считать! Без тебя-то мы точно доплывём!

И все с ним согласились. А лодка… что лодка? Где вы встречали лодку, грузоподъёмность которой исчисляется в количестве пассажиров, а не в максимально допустимом весе? Идите физику учить.