Про соседку и гопников
Раз пошла тема про гопников, расскажу я вам историю из жизни
Я тогда снимал квартиру в тихом, патриархальном районе Москвы. Дом был старый, окруженный небольшим, но достаточно густым для центра Москвы палисадником. Этажом ниже жила пожилая соседка неопределенного возраста. Возраст ее никто не знал, на что собственно и попался мой друг (назовем его Коля), когда однажды выглянув из окна, увидел внизу, на ее балконе нижнюю половину женского тела. А именно ноги в очень коротких шортах. Зрелище это так восхитило студента Колю, что он имел глупость громко высказаться о том, какие красивые чики тут живут. Спустя час, когда Коля пришел в себя, он так описал произошедшее: «Я был Тезей и зырила на меня Медуза Горгона». Отпаивали мы его коньяком, а он долго рассказывал, как окаменел настолько, что чуть было не вывалился из окна. Благо, что этаж был не последний. Периодически его сотрясала дрожь и он просил закусить лимончиком, чтобы взбодриться.
Могу ответственно заявить, что Коле еще повезло, что соседка ограничилась тем, что просто «позырила» (как он сказал) на него. Потому, что дама обладала другим навыком – она говорила. Говорила она много, с чувством и артикуляцией. Поймав на лестничной площадке бедолагу соседа, она могла по полчаса говорить с жертвой, напирая на нее и потихоньку загоняя в угол своим мощным пенсионным бюстом. Говорила она обо всем, переходя с погоды на политику и обратно к собачьей чумке. Все соседи знали об этом и поэтому, когда слышали ее звонкий голос, пытались либо с максимальным ускорением проскочить в подъезд или из него, либо захамелеониться под окружающую среду и не отсвечивать, пока она не пройдет мимо, выгуливая свою очередную собачку. Даже наш участковый ее боялся. Да что там участковый. Суровые неразговорчивые мастера из районного ГБУ Жилищник запирались в кабинетах, в подвалах или на крыше, когда она шла пообщаться с ними об очередной проблеме с домом, требующей безотлагательного ремонта.
Почему моему другу повезло в тот день? Вероятно, женское сердце моей соседки было тронуто грубым комплиментом, поэтому она тогда не выложила свой главный козырь. А козырь у нее был мощный. Матерный. Да, соседка помимо того, что очень громко говорила, также громко говорила матом. Нет, не ругалась. Она просто очень громко говорила матом. Очень громко. Для нее это было в порядке вещей. Как однажды она сказала мне: «Котикомпот, мат – это связь с космосом!» Делала она это на регулярной основе и с полтолчка. Я часто слышал, как она у себя там внизу, в квартире связывается по громкой линии с космосом. Так как дом был старый, а дама была громкая, то мои гости, которые не знали о ней, подпрыгивали от страха, когда слышали неизвестно откуда идущий матный рев. Особенно это производило впечатление на подруг. И особенно ночью.
Так вот. Как я уже написал выше, дом мой был окружен палисадником. И, как это часто бывает, палисадник этот облюбовали местные асоциальные личности. Летом, почти каждую ночь разнополая компания собиралась там, чтобы покушать водку и обсудить свои дела. Так как район был патриархальный, то и гопники наши тоже пытались как-то этому соответствовать, поэтому утром убирали за собой остатки ночного пиршества и вообще вели себя благопристойно. Относительно, если это можно так назвать. Общались они негромко. В пределах «белого шума».
В ту ночь, все было спокойно. Соседка на удивление не шумела. Весь подъезд спал. По причине липкой московской жары и жадности хозяина квартиры, не установившего кондиционер, все окна в моей квартире были открыты. Гопники тихо-мирно беседовали под окнами и их даже не было слышно. Что произошло в промежуток, когда я заснул и потом проснулся уже никто не знает. Но проснулся я так, что до сих пор вспоминаю. Соседка ругалась в окно на гопников. Она не говорила матом. Она именно ругалась. А это огромнейшая разница. Она ругалась так, что Владимир Даль за эти несколько минут значительно пополнил бы свой словарь «Живого Великорусского языка». Она ругалась так, что капитан дальнего плавания, который легко держит в узде толпу обуреваемых сперматоксикозом суровых мужиков, рядом с моей соседкой почувствовал бы себя, как восточная скромница в первую брачную ночь увидевшая пиписъку своего мужа.
В тот момент мне было искренно жаль себя, что умудрился снять квартиру рядом с ней и гопников, которым все это было адресовано. Единственное приличное слово, которое прозвучало в ту ночь было «пьянь». В общем потоке отборного мата это слово звучало настолько неуместно, что не могло не вызвать ответную реакцию одной из слушательниц. В те пару секунд, когда соседка сделала перерыв, чтобы набрать полные легкие воздуха, в густой ночной тишине послышался одинокий, полный обиды и в то же время гордости женский голос: «Я не пьянь. Я нар-ко-ман-ка!»
С тех пор под нашими окнами гопники не собирались.