По ту сторону картин. 1/2⁠⁠

Часть первая

– Ты так сопьёшься, Раф, – сказал Питер, когда я выпил очередную стопку.
– Так может, только этого и хочу, – ухмыльнувшись, ответил я, стараясь не смотреть ему в глаза. – Если мне не хватает смелости добровольно уйти из жизни, то пусть алкоголь сделает это за меня.
– Тебе придётся долго ждать, прежде, чем он остановит твоё сердце.

После смерти Грейс я старался как можно быстрее приблизить этот момент. Питер говорил, что мы были идеальной парой, и я старательно верил, хотя это было далеко не так. Я – никчемный писатель, запертый в воображаемых мирах, где Грейс никогда не находилось места. Она – художница, витающая в облаках.

Если я своё творчество считал не более, чем развлечением, простым и легким чтивом, не заслуживающим внимания, то Грейс убеждала меня в обратном. Не знаю, в кого она была влюблена больше – в меня или мои рассказы.

Её же картины меня пугали. Грейс с упоением рисовала демонов, людей с оторванными конечностями, пейзажи Ада или ночные кошмары. В её палитре я редко встречал яркие цвета.

Помню, как она с пятнами краски на белой футболке стояла перед холстом и рассказывала мне про смысл написанного, про мифических существ и оттенки чёрного, упоминала Караваджо и Уильяма Блейка, Энди Уорхола и Мунка, а я это пропускал мимо ушей, думая о том, сколько же денег она тратит на новые футболки.

Последним её шедевром в свойственном ей стиле стала оторванная голова в шлеме и лужи крови на асфальте. Вот только это был не рисунок на холсте, а жестокая реальность. Когда я приехал на место происшествия, когда увидел её разбитый байк и тело без головы, меня вырвало на дорогу. Я словно оказался по ту сторону её картин, в жутком ночном кошмаре, который не закончился до сих пор.

– Я знаю, более действенный способ, – вдруг сказал Питер.
– Способ чего?
– Твоей смерти, – он посмотрел мне в глаза и, выдержав паузу, подмигнул.
Я принял его слова за пьяную шутку, не стоящую внимания. К тому же, с нашей последней встречи прошёл почти год, и Пит так и не рассказал, где пропадал.
Я отмахнулся от него, но Пит настойчиво просил меня протрезветь и через пару дней прийти по указанному адресу.

***

Пит встретил меня на улице, между книжной лавкой и самым ужасным в этом районе баром. Мы обменялись рукопожатиями, и по лицу друга было видно, что он волнуется не меньше меня.
– Что ты задумал?
– Ты же хотел умереть, так? – спросил он, достав из пачки сигарету и прикурив.
– И что, ты хочешь убить меня?
– Ненадолго, – он усмехнулся. – Потом ты оживёшь. У тебя будет примерно минута, чтобы исследовать Ад и найти свою Грейс.
– Ад? Минута? Что?!
– Я понимаю, как это звучит, Раф, но поверь мне. Всё будет в порядке.
– Откуда ты знаешь?
– Потому что прямо перед тобой человек, который уже не раз возвращался с того света, – он выдохнул дым, и в его взгляде я отчетливо заметил безумие.

Мы дошли до старого здания, фасад которого украшали гнилые доски и неработающие неоновые вывески. Вокруг было ни души. Питер открыл дверь и провёл меня по лабиринтам давно брошенных комнат.
– Когда-то это был отель для любовников, – сказал Питер. – Отец выкупил его, но вскоре погиб и здание начало медленно умирать. Он завещал его мне, но из меня, как ты понимаешь, хреновый бизнесмен. Зато хороший медик.

После этих слов Пит открыл одну из комнат. Она была больше похоже на хирургический кабинет, чем на место, где когда-то останавливались любовники. В центре стояла медицинская кушетка, рядом – громоздкие аппараты. По ящикам вдоль стен были разбросаны прозрачные колбочки, скальпели, электроды.

Питер сменил осеннюю куртку на медицинский халат и вымыл руки.

– Всё очень просто, – сказал он, избегая смотреть мне в глаза, – ты ложишься на кушетку, а я ввожу тебе пропофол. Накрываю охлаждающим пледом, чтобы понизить температуру тела. А потом… – он взял в руки дефибриллятор, – один разряд остановит твоё сердце.
– Ты рехнулся?! – я уставился на него, не веря ушам. – Ты «Коматозников» пересмотрел?!
– Да, да. Конечно. Я знал, что ты так отреагируешь. Поэтому послушай меня и постарайся понять. И главное – поверить.

Питер положил дефибриллятор обратно и забегал по комнате, словно сумасшедший учёный. Он остановился у ящика, достал оттуда старые газеты и кинул их на стол.

– Что ты знаешь о смерти? – спросил он. – Нет, не так. Что мы все знаем о смерти? То, что говорит нам Библия, религия, философия? Ты же и сам понимаешь, что всё это не более, чем домыслы. Никто из них не был по ту сторону. А я – был.

Питер, увидев мой скептический взгляд, поднял руки.

– Ладно, сдаюсь. Мне можешь не верить. Но посмотри на это.
Он начал показывать заголовки газет, раскладывая их одну за другой.
– Вот тут статья о террористе, который хотел донести до людей свою философию. Помнишь подрыв небоскрёба несколько лет назад? Этот «мессия» утверждал, что общался с ангелом-хранителем.

Питер отбросил газету и взял другую, развернув её лицевой стороной.

– Тут – статья о Регулусе Йаме – основателе секты «Божественный свет». Он говорил, что вернулся с того света и пытался убедить последователей в неизбежности судного дня.

Следующая газета.

– Или вот – феминистки на встрече начали поедать друг друга. Что это? Массовый психоз? Или божественное вмешательство?

– Да эти все статьи пишут люди, которые потом рассказывают про инопланетян! – не выдержал я. – Кому ты веришь? Журналистам? Психам из секты? Поехавшим террористам?
– Ладно, Раф, – Питер одним махом скинул газеты со стола. – Тогда кому ты веришь? Ты же всё равно хотел смерти? Так какая разница, умрёшь ты у себя дома, наглотавшись таблеток или здесь, на этой кушетке? Только на этой кушетке, – спокойно сказал Питер, – у тебя будет маленький, но шанс вернуть свою Грейс. Вытащить её из Ада.
– С чего ты вообще взял, что она в Аду?

Питер фыркнул и улыбнулся.

– Я тебя умоляю. В Раю максимум пять человек. Все остальные томятся внизу. Сейчас, чтобы попасть в адский котёл, достаточно харкнуть на улице или больше десяти раз сказать слово «хуй». Ты уже обречён, Раф.

Мы смотрели друг на друга, не зная, что говорить.
Я знал Пита с детства, и он ещё ни разу меня не подводил. Все его авантюры всегда были безумны и нелогичны, но я всё равно ввязывался в них. В детстве нас наказывали родители за скидывание петард с крыши, в школе – учителя за подсовывание какашек в карманы курток наших обидчиков, позже – полиция за распитие алкоголя в священных местах во время путешествия по Индии. Теперь ставки выросли, и наказывать нас будет некому, кроме самой смерти.

– Не бойся, – вдохновенно ответил Питер. – Приключение на пару минут – зашли и вышли.

Если Питер за год, что я его не видел, рехнулся, то я просто умру. Если он пропадал, потому что путешествовал по Аду, встречу Грейс на той стороне и наконец признаюсь, что её картины великолепны.

Терять мне было нечего.

Я снял рубашку и лёг на кушетку.

– Не напортачь только.

– Увидимся, Орфей, – последнее, что я услышал от Пита перед тем, как он ввёл мне раствор.

Часть вторая

Вы когда-нибудь вырывались из кошмара, подскакивая на кровати и понимая, что теперь в безопасности? Сегодня у меня было обратное. Я проснулся в кошмаре.

Я лежал на обочине. Дорога, уходящая в горизонт, была окружена густым горящим лесом. В небо поднимались клубы дыма и огня, изредка из леса выбегали белки, спасаясь от пожара. В свете луны я разглядел птиц, кружащих над деревьями. Нет, то были не птицы. По размеру больше похожи на людей с крыльями летучей мыши. Это и есть Ад?

Идти было трудно из-за грязи под ногами и удушающего дыма. Я прикрыл лицо рукавом, но это не помогало.
Наконец, сквозь треск тлеющих веток и криков «птиц» я отчётливо услышал рёв мотора. Назойливое жужжание было всё ближе, пока наконец мотоциклист не остановился передо мной.

Судя по внешнему виду, это был один из «Ангелов Ада», о которых я столько читал. Тело было усыпано татуировками от пояса до затылка, на глазах – солнцезащитные очки, которые я посчитал ироничными в таком месте. Байкер заглушил мотор и повернулся ко мне.
– Поехали, – охрипшим голосом сказал он.

Из двух зол – остаться посреди догорающего леса или поехать с незнакомцем – я выбрал меньшее. И как только я сел позади него, моя теория подтвердилась. На его кожаной куртке были вышиты череп с золотым крылом и надпись «Hells Angels».

***

Байкер въехал на длинный мост, ведущий из леса на небольшой остров посреди моря. Но это было не спокойное и красивое море, которое можно увидеть на закате или на открытках с путешествий. Оно больше напоминало живое существо, пожирающее корабли и неопытных моряков.

Остров пророс непроходимыми джунглями, в которые я ни за что бы не пошёл один в такой темноте. Виляя между зарослей, «Ангел Ада» постоянно нагибался, не желая получить в лицо веткой. Вот зачем ему нужны были очки!

Наконец, мы достигли другой стороны острова и оказались на пляже. Мой водитель остановился у местного бара и взмахом руки позвал меня за собой.
– И лучше не отходи никуда, если не хочешь умереть снова.
– Снова?
– В Аду уже не умрёшь. Но, знаешь ли, будет не очень приятно, когда тебя будут рвать на куски черти или демоны заставят слушать музыку, поставив колонку у твоего уха.

В баре десятки таких же «Ангелов» в одинаковых куртках пили пиво, играли в бильярд или били друг другу морды.
– Вы и правда «Ангелы Ада»? – спросил я, перекрикивая музыку и звук разбитых бутылок. – О вас ещё Томпсон писал.
– Отличный был мужик, – байкер хлопнул меня по плечу своей огромной ладонью. – Думаю, лучше места, чем Ад, нам не найти.
И он рассмеялся громким, заливистым смехом, обнажая гнилые зубы и брызжа слюной. Потом подвёл меня к барной стойке и попросил принести пива.

– Вообще раньше вместо нас был один Харон. Представляешь, сколько душ каждый день попадает в Ад? И каждую же надо перевезти через лес. Но потом подвернулись мы. Мотоцикл гораздо шустрее его драндулета. И нас больше, работаем посменно.
– А что теперь с Хароном?
Байкер снова рассмеялся, стуча по стойке ладонью.
– И правда, Харон, что с тобой теперь? – крикнул он.
Бармен обернулся, но на его старческом лице не было и тени улыбки.
– Со мной всё отлично, – сказал старик, – всегда мечтал сменить весло на бутылку. А с вами пусть разбираются «Ангелы».
Человек по ту сторону стойки был настолько худым, что на лице можно было разглядеть очертания черепа. Одет он был не в чёрный плащ, согласно греческой мифологии, а в солидный костюм.
– Но вам же надо чем-то платить за трансфер? – спросил я «Ангела».
– Конечно, – в этот момент Харон поставил перед нами пиво, – пиво с тебя.

***

Оплатив пиво, я протиснулся сквозь толпу к выходу. Дошёл до моря и сел на песок, любуясь бушующими волнами и яркой луной. Что мне теперь делать? Как искать Грейс? Вряд ли «Ангелы» обрадуются, когда узнают, что цель моего путешествия – выбраться отсюда, да ещё и не в одиночку.

Медленно я подошёл к воде и увидел, что у неё странный цвет. Вода была белой и густой как молоко. Как только я хотел нагнуться и дотронуться до водной глади, сзади послышался противный голос:
– Я бы не советовал этого делать.

Передо мной стоял чёрт. По-другому это существо было не назвать – полтора метра ростом, поросячья морда, рожки на голове и хвост, болтающийся за спиной.

– Это не вода, – сказал чёрт, подойдя ближе. – Это сперма.
– Что?! – сложно было одновременно вникать в смысл его слов и осознавать, что их говорит фиолетовое существо со свиным пятачком и копытами.
– Океан спермы, пролитой за всё человеческое существование, – равнодушно сказал он.
– Как у Паланика в «Проклятых»?
Чёрт оценивающе посмотрел на меня снизу вверх.
– Да, этот чокнутый писатель был безмерно рад, когда узнал, что его идеи воплотились в Аду.

Существо село на песок, любуясь горизонтом. Со спины мы, наверное, напоминали персонажей из «Достучаться до небес», когда те впервые увидели море.

– Меня зовут Тинки, – представился чёрт, протянув копыто.
– Рафаэль, – ответил я.
– О, как художника эпохи Возрождения? Круто.
– Слушай, – наконец решился спросить я. – Я ищу одну девушку. Тоже художницу. Ну, такую, с короткой стрижкой, тёмными волосами, немного сумасшедшую.

Тинки посмотрел на меня, как на дурака.

– Рафаэль, ты знаешь, сколько в Аду людей? Ты знаешь, сколько здесь «сумасшедших девчонок с тёмными волосами»?
Ну, стоило хотя бы попытаться.
– Но зато я знаю, кто знает, – после этих слов он хрюкнул.
– И кто?
– Сатана, конечно же. Её могут пробить по базе, если знаешь точную дату смерти и регион.
– И… как мне найти Дьявола?

Чёрт залился поросячьим визгом, стуча копытами по песку.

– Там, – Тинки показал лапой в сторону горизонта, – он за океаном.
И после паузы добавил:
– Тебе придётся его переплыть.

Часть третья

Странно, но поначалу предложение чёрта не испугало меня. И только потом до меня дошло, что это невозможно. Даже если передо мной был бы океан с водой, а не спермой, я бы не сделал этого.

– Послушай, а никакой лодки нет?
– Лодки? – улыбнулся Тинки. – Лодки нет.
– И какие у меня тогда шансы переплыть его?
– Честно? Никаких.
Со злости я пнул песок ногой.
– Но можно же перелететь, – добавил Тинки, словно только сейчас об этом вспомнил.
– Перелететь?

Не отрывая от меня поросячьих чёрных глаз, Тинки сжал кулаки, наморщился, и из его спины тут же выросли два огромных крыла, по форме похожих на крылья летучей мыши. Копыта оторвались от земли, и чёрт взлетел.

– И почему ты раньше не сказал? – крикнул я, смотря на него снизу.
– Не знаю, – он пожал плечами, – а зачем мне это?
– А что ты хочешь за то, что доставишь меня на ту сторону?
– Хочу, чтобы ты не бросил меня после. Я тоже хочу выбраться из Ада, но одному мне как-то страшно было наведываться к Сатане.
– А как ты вообще оказался в Аду?
– Не знаю, сколько себя помню, я всегда здесь был. Но все, кто приходит, вроде тебя, рассказывают, что есть другой мир. Чуть менее зловещий. Вот туда я и хочу.
– Ладно, – согласился я, не подумав ни о способах возвращении чёрта, ни о последствиях. – По рукам.
– По копытам, – залился смехом Тинки.

Спикировав, чёрт схватил меня подмышки и поднял в воздух. Бушующие волны океана оказались под нами. Я боялся, что в какой-то момент Тинки отпустит меня, и я утону в липкой противной сперме. Хуже смерти не придумаешь.

Пока я смотрел на белый океан, накатили воспоминания, что в личной жизни у нас с Грейс не всё было гладко. Первый секс был только после нескольких месяцев знакомства и был донельзя неловок. Из-за наших комплексов и личных проблем, то она, то я не могли достигнуть оргазма, из-за чего возникали неприятные разговоры и конфликты.

– Предупреждаю, – вырвал меня из мыслей Тинки, – лучше закрой уши и не смотри в глаза.
– Кому?!

Не успел чёрт ответить, как воздух сотряс противнейший писк. Из воды начали подниматься тени – тёмные прозрачные полосы, словно дым от затухающего огня. Я зажал уши ладонями, но это не сильно помогло.
Тинки сказал что-то про глаза? У теней есть глаза? Боковым зрением я заметил, как одна проплывает мимо. И будь я проклят, если это призрачная тень не была персонажем, сошедшим с картины «Крик» Эдварда Мунка.

Сотни кричащих призраков с белыми лицами поднимались в воздух, издавая крик, сравнимый по ужасу разве что с пением Сирен.
– Не смотри на них! Не слушай! – кричал чёрт, но я едва различал слова. – Мы почти долетели!

В один момент всё резко прекратилось, словно кто-то выключил сигнализацию. Я отнял руки от ушей и посмотрел вверх.
– Это всё, о чём ты мне не сказал?
– Почти, – я заметил усмешку на морде существа. – Крикуны были лишь предзнаменованием.

В тот же момент вода за спиной поднялась так, будто из неё выпрыгивал кит. Когда я обернулся, рука соскользнула с копыта чёрта. Второй я изо всех сил держался за лапу, тянув Тинки к воде.

– Кто тебя просил оборачиваться?! – впервые с момента нашего знакомства я увидел, как Тинки злится.

Но мне было уже плевать, потому что передо мной было существо, по размерам сравнимое с маленьким городом. Лавкрафт бы назвал существо «неописуемо ужасным», и был бы прав, потому что эта тварь словно сошла со страниц его книги «Зов Ктулху», которую так обожала Грейс. Два его желтых глаза освещали нас будто маяки в ночи. Щупальца били по воде с такой силой, что, окажись мы под ними, от нас не осталось бы живого места.

Я почти смирился с тем, что нам конец. Мы сначала упадём в океан спермы, а потом нас сожрёт Ктулху. И так как в Аду умереть нельзя, мы будем вынуждены вечно существовать в желудке этой склизкой твари.

Но стоило существу открыть пасть, как я заметил внутри странное свечение.

И до меня дошёл смысл происходящего.

«Ангелы Ада» Томпсона, сумасшедшие идеи Паланика, кричащие персонажи Мунка и Ктулху Лавкрафта – всё это было нашим личным с Грейс Адом. Тут все её жуткие идеи воплотились в жизнь, а мои любимые сюжеты ожили. И как в русских сказках Кощей прятал свою смерть в яйце, Грейс наверняка спрятала душу в Ктулху.

– Тинки! – крикнул я. – Дай ему нас сожрать!
– Ты рехнулся? – он изо всех сил махал крыльями.
– Поверь мне. Так будет лучше!
– Ничего глупее в жизни не слышал!

Я понял, что убеждать чёрта бесполезно. Как только пасть гигантского осьминога оказалась под нами, я отпустил копыто и полетел вниз.

– За мно-о-о-о-й!

Не знаю, успел ли среагировать чёрт, потому что я уже ударился об мягкий язык существа и покатился в бездну.