ПАТРИАРХАТ, МНОГОЖЕНСТВО И КОММУНИСТИЧЕСКОЕ ПОНИМАНИЕ СЕМЬИ⁠⁠

ПАТРИАРХАТ, МНОГОЖЕНСТВО И КОММУНИСТИЧЕСКОЕ ПОНИМАНИЕ СЕМЬИ

Товарищи, нам задали важный вопрос:
как коммунисты относятся к идее «возврата патриархата» и многоженству, которые некоторые националисты преподносят как «естественные» или «укрепляющие семью»?

Отвечаем:
В рабовладельческом и феодальном строе мужчина действительно был «осеменителем» — потому что женщина была вещью, средством воспроизводства рабочей силы или рода.

Всё это — не про семью и не про силу народа. Это — пережиток общества частной собственности, где женщина рассматривалась как собственность мужчины, а семья — как хозяйственная ячейка для передачи имущества и «контроля крови».

Патриархат, многоженство, культ “главы семьи” и “осеменителя” — это формы экономического и социального неравенства, выросшие в условиях, где труд и тело женщины принадлежали мужчине, а мужчина — своему господину, помещику, или капиталисту.

Буржуазные и националистические идеологи, защищая «традиции», на деле защищают старые формы рабства, прикрывая их словами о «морали» и «порядке».
Они хотят, чтобы женщина снова стала “вещью”, а мужчина — “владельцем”, но ведь раб, у которого есть рабы, сам остаётся рабом системы!

Истинная крепость семьи — не в подчинении и не в количестве жён,
а в товариществе, равенстве, взаимном уважении.
Только в обществе без эксплуатации, где женщина не вынуждена продавать себя или зависеть, возможна настоящая любовь и подлинное единство.

Как писала Клара Цеткин:
“Женщина не станет свободной, пока не будет уничтожено господство капитала.”

И Ленин говорил:
“Без полного освобождения женщин не может быть подлинного освобождения рабочего класса.”

Так что коммунисты борются не за возврат патриархата,
а за освобождение человека от всех форм зависимости — будь то на работе, в быту или в семье.
И в этом — подлинная сила, а не в «традициях» рабовладельческого и феодального прошлого.

Товарищи!
После первого вопроса нам задали закономерный вопрос:
почему противники коммунизма утверждают, будто большевики “разрушали семью”, “пропагандировали свободную любовь” и “социализацию женщин”?
Хотели, чтобы детей воспитывало государство, а не родители?»

Давайте разберёмся по-существу.

1. Что отрицали большевики?

Большевики отрицали не семью как таковую, а буржуазную семью, построенную на неравенстве, зависимости и собственности.
В буржуазной семье муж — «глава», женщина — «приложение к кухне и детской», а дети — «наследники имущества».
То есть семья была не союзом людей, а ячейкой собственности, инструментом её передачи.
Маркс, Энгельс, Ленин и Цеткин говорили:
пока женщина экономически зависима, она не может быть по-настоящему свободной, а потому даже «любовь» в таких условиях несвободна.

2. Что же строили большевики?

Большевики стремились освободить женщину от экономического рабства, а не «уничтожить семью».
Они говорили:
чтобы семья стала подлинным союзом — нужно, чтобы женщина имела равные права, равный труд, равную зарплату, возможность участвовать в общественной жизни.

Вот почему советская власть:
ввела гражданский брак и равенство в семье;
отменила позорные понятия “внебрачный ребёнок” и “незаконнорождённый”;
сделала развод свободным и равным для обоих полов;
начала создавать детские сады, ясли, столовые, прачечные, чтобы освободить женщину от домашнего рабства.
Это было не разрушение семьи, а её очищение от экономического и бытового угнетения, превращение в союз равных людей.

3. Про "теорию стакана воды" и Коллонтай

Буржуазная пропаганда любит повторять миф, будто большевики призывали к «свободной любви» и «половому хаосу».
На деле Александра Коллонтай никогда не утверждала, что «половая связь — это как выпить стакан воды».

главный труд Коллонтай о коммунистической этике и семье.
Она там пишет:
“Любовь — не стакан воды, который можно выпить, когда захочешь.
Это сложное чувство, связанное с ответственностью перед товарищем и перед коллективом."

(Читайте работы А. М. Коллонтай
«Новая мораль и рабочий класс» (1918–1919),
«О моральной стороне коммунистического движения» (1923),
«Свободная любовь» (1921),

Эта фраза вырвана из контекста, а сам её смысл извращён.
Коллонтай говорила о новой морали трудящихся, в которой отношения строятся не на собственности, ревности и корысти, а на товариществе, уважении и духовной близости.

Да, в начале 1920-х годов некоторые местные советы действительно доходили до абсурда — выдвигали «декреты о социализации женщин».
Но партия быстро и решительно осудила это как мелкобуржуазное извращение, не имеющее ничего общего с марксизмом.
Ленин прямо говорил, что “вопрос пола — это не вопрос распущенности, а вопрос культуры”.

4. Почему в конце 1920-х годов курс изменился

Когда революция только началась, страна жила в условиях разрухи, войны, слома старых норм.
Мораль, быт, культура — всё бурлило.
Но с восстановлением хозяйства, с ростом социалистических основ, партия взяла курс на укрепление семьи как ячейки социалистического общества — не как собственности, а как школы товарищества, взаимопомощи и воспитания гражданина нового мира.

Семья в СССР 1930-х годов уже не была “частным делом” в буржуазном смысле —
она становилась частью социалистического быта, где дети воспитывались в духе коллективизма, труда и патриотизма,
а женщина была не “при доме”, а равноправным строителем социализма.

5. В чём принципиальная разница

Буржуазия говорит: семья — это частная собственность.
Большевики говорят: семья — это союз свободных, равных людей, основа новой культуры.

Буржуазия хочет “патриархата” и “послушания”.
Большевики — равенства, достоинства и сознательности.

Вот и вся разница.
#Вопросы_И_Ответы