Охуительные истории. Одна охуительней другой. Часть 3
Обычное утро. Солнце встало совсем недавно, но люди уже куда-то идут, спешат погруженные в свои мысли. Со стороны они похожи на муравьёв. Но в этот день один человек выделяется из общей толпы.
Это был Пётр. Он был лысый, в белой рубашке и шароварах, с искренней улыбкой, отражавшей всю глубину его счастья, и с самурайским мечём в руках. Он бежал, по тротуарам, радостно хохоча.
Попадавшихся на пути прохожих он встречал улыбкой и взмахами меча. Одного по ногам, другого по рукам, третьему проткнул живот, четвёртого полоснул по горлу. Он рубил и смеялся, вспоминая радостное, беззаботное детство. Тогда он целый час убегал от дядьки с вилами, спиздив с праздничного стола палку колбасы. От этих воспоминаний у него навернулась скупая слеза счастья. Люди падали как подкошенные. Руки налево, ноги направо, голову кошкам отдать на обед. Сердце проткнуть и кишки разорвать, печень пробить и почку украсть.
Он бежал и махал клинком, заливая свою путь кровью.
Он бежал по улицам и дорогам, сворачивал в подворотни и выпрыгивал оттуда, рубя на куски всех, кто ему попадался на пути. Возле кинотеатра началась кровавая баня. Пётр бегал кругами и шинковал гуляющих, а они падали уныло и однообразно, заливая пространство под собой лужами крови. В девятиэтажке напротив раскрылось окно. Выстрел раздался в дневной суете. Верхняя часть головы Петра стала кровавым пятном, метр на метр, на стене. Нижняя часть отображала улыбку человека, познавшего великое, вселенское счастье.
Это был Пётр. Он был лысый, в белой рубашке и шароварах, с искренней улыбкой, отражавшей всю глубину его счастья, и с самурайским мечём в руках. Он бежал, по тротуарам, радостно хохоча.
Попадавшихся на пути прохожих он встречал улыбкой и взмахами меча. Одного по ногам, другого по рукам, третьему проткнул живот, четвёртого полоснул по горлу. Он рубил и смеялся, вспоминая радостное, беззаботное детство. Тогда он целый час убегал от дядьки с вилами, спиздив с праздничного стола палку колбасы. От этих воспоминаний у него навернулась скупая слеза счастья. Люди падали как подкошенные. Руки налево, ноги направо, голову кошкам отдать на обед. Сердце проткнуть и кишки разорвать, печень пробить и почку украсть.
Он бежал и махал клинком, заливая свою путь кровью.
Он бежал по улицам и дорогам, сворачивал в подворотни и выпрыгивал оттуда, рубя на куски всех, кто ему попадался на пути. Возле кинотеатра началась кровавая баня. Пётр бегал кругами и шинковал гуляющих, а они падали уныло и однообразно, заливая пространство под собой лужами крови. В девятиэтажке напротив раскрылось окно. Выстрел раздался в дневной суете. Верхняя часть головы Петра стала кровавым пятном, метр на метр, на стене. Нижняя часть отображала улыбку человека, познавшего великое, вселенское счастье.
