О необычной службе в армии (Часть 1)
Доброго времени суток всем подписанным на тег «армия» и всем случайным читателям этого поста.
Хочу рассказать о моей не совсем обычной службе в ВС РФ.
Призвали меня в 2013, и я в компании таких лысых братьев по несчастью из нашего города отправился на север страны служить в войсках РВСН.
Опущу подробности пребывания на сборном пункте – все было буднично и уныло. Первый интересный случай произошел возле поезда, на котором мы должны были отправиться служить.
«Покупатели» офицеры построили нас в последний раз посчитать перед отправкой, проверить внешний вид будущих солдат. Стоим на солнышке, думаем о будущем, офицеры что-то втирают, курсируют перед строем. И тут у одного новобранца из кителя вываливается приличного размера пакетик с содержимым в виде мелких гранул зеленого цвета. Как оказалось, это был всего лишь достаточно безобидный насвай, но сопровождающим офицерам было все равно, и во время поездки данного товарища долго мариновали в офицерском купе, грозя всеми карами на месте службы. Его наказанием в итоге стало распределение в часть с плохой репутацией, где большинство солдат занимались тяжелым физическим трудом.
Путь нашего следования до места несения службы проходил через Москву. Прибыв на вокзал, мы строем отправились искать зал ожидания дабы переждать там время до отправки в конечную точку нашего путешествия.
В тот момент, когда мы проходили строем мимо скопления «гражданского» населения, из толпы людей вышла какая то бабка и стала громко верещать: «На..й вы нужны, армия? Толку от вас никакого нет, понабрали кого попало! Идите нахер отсюда!»
Кого-то из строя данная тирада от представителя народа развеселила, кого-то смутила, но повлиять на нашу отправку в часть бабка, естественно, не смогла.
По пути из Москвы ничего необычного не происходило. Мы пожирали достаточно неплохие сухпайки, общались на тему нашего туманного будущего.
Прибыв таки в конечную точку маршрута, попрощавшись со свободной жизнью, мы в очередной раз построились, разложив перед собой вещмешки. Было холодно, наши лысые черепа прокусывали дикие северные комары. Принявшие нас офицеры части начали зачитывать список фамилий:
- Губкин! (смеются и шепчутся между собой);
- Я!
- Ну, Губкин, твоя судьба в нашей части уже решена, тебе дорога в автороту – продолжив смеяться ответил один из них.
Впоследствии оказалось, что солдата Губкина распределили в автороту по приколу только из-за того, что в этом подразделении командиром был майор Губкин. Водительских прав категории «В», не говоря о других категориях, у данного товарища не было.
Забегая вперед, скажу, что на удивление, еще до окончательного распределения при обращении бойца к замполиту части с просьбой о распределении в роту связи, данный вопрос был незамедлительно решен, и авторота лишилась однофамильца своего командира.
Первым этапом прохождения службы в боевой части (учебку мы миновали) был КМБ (курс молодого бойца). На этом этапе всех вновь прибывших из разных регионов России солдат в количестве около ста определяли в одну роту. С этой толпой оторванных от родного дома и мамкиной титьки детей проводили учебные занятия по различным дисциплинам, физподготовку, упражнения с оружием.
Зайдя в первый раз в помещение роты, мы таким же образом встали строем и разложили перед собой вещмешки. Перед нами стояли четверо сержантов, предлагая задавать им вопросы, и подбадривая речами об отсутствии дедовщины. Ну конечно.
Вопросов было много. На такие вопросы, вроде: «А тут есть качалка?» сержанты отвечали с ухмылкой. Поначалу, конечно, мы не особо понимали чего это они улыбаются. О «качалках» в армии узнали позже.
Я обратился к невысокому пареньку с полосками на погонах:
- Слушай, я сам компьютерщик, на гражданке занимался, есть тут работа для меня?
- Ну, во-первых, не слушай, а трщ младший сержант, разрешите обратиться. А во-вторых раз компьютерщик, значит не пропадешь, сообщу о тебе кому следует.
Большинство молодых бойцов прибыли с югов нашей страны, собственно, как и я. Посему нас ждала суровая акклиматизация в условиях северных широт. Степень суровости была разной – кто-то заболел, у кого-то появился запор, сроком эдак в недельку, у кого-то проблемы с кожей. Я мало чем отличался от основной массы и на четвертый день пребывания в части слег в медпункт с температурой.
В медпункте понравилось больше. Питание усиленное, апельсинчики, добрые тёти повара. Лежал я в компании таких же хреново приспособившихся к суровому лету севера. Домой хотелось жутко, не покидало ощущение нереальности происходящего вокруг. Старое здание медпункта, вид из окна развалившихся заброшенных зданий части нагнетали мрачное настроение.
В медпункте, так же как и в ротах было организовано дежурство возле двери. На посту, коим являлся обычный стул с тумбочкой рядом, сидел боец (дневальный) и в случае звонка в дверь пускал солдат и офицеров в помещение медпункта. После спада температуры дневалить стал и я.
Вечером одного скучного дня в медпункт пришли двое нескучных товарищей.
- Кто здесь Булкин? – спросил один из них.
- Я Булкин – ответил я.
- Компьютерщик значит? В роту охраны пойдешь!
Я удивился, каким образом связаны понятия компьютерщик и рота охраны.
- Я-то домой через 5 дней, а вот Творцов еще полгодика тут будет, он тебя и научит всему. Компьютерщику служба не пыльная, спать только мало будешь, но и свои плюсы есть, - продолжил боец.
Ухмыляясь они покинули медпункт, а я остался довольный, предвкушая пинание хренов всю оставшуюся службу.
Прошел 21 день нашего КМБ, и сотня уже вкусивших армейского быта молодых людей рассосалась по подразделениям. Меня как и обещали направили в роту охраны.
В первый же день меня вызвал рэмбоватого вида зам. командира роты:
- Булкин значит? Вот мы и познакомились, товарищ солдат б...ть.
- Так точно, Булкин.
- Не улыбайся! Наверное тебе уже Творцов рассказал что к чему. Будешь моим заместителем, отчеты, расписание занятий, планы – все на тебе. От работ с ротой освобождаешься, но если нужно будешь работать у меня и по ночам. Справишься?
- Так точно.
- Пока поваришься в общем котле пару неделек, потом приступишь, иди.
Варка в общем котле началась сразу. Зарядка с утра походила на пытку, ноги с непривычки ныли и тряслись будто наэлектризованные. Отношение старших по сроку службы резко изменилось, бывшие кмбшники превратились в самых настоящих шуршащих духов. «Старые» напоминали нам по 10 раз на дню, что охрана – это элитное подразделение, и нам очень повезло что мы тут оказались. В прочем, отношения «старых» и молодых упомянуты в армейских постах на Пикабу тысячу раз, так что тут не буду расписывать.
От неприятных серых будней меня спасало умение играть на гитаре. Я очень воодушевился, узнав что этот инструмент в нашей роте присутствует. С «дедами» из-за этого умения отношения чуть наладились, вечерами мы сидели в бытовке и пели. В те моменты стиралась граница «дед-дух». Было интересно наблюдать, как пара двухметровых лбов слушает какой-нибудь Breaking Benjamin в моем исполнении. Но в основном, конечно, пели армейские песни, благо и их я знал. Пару раз даже выступали дуэтом с битбоксером, прибывшим второй партией молодых после нас. Деды нас за это уважали больше, но мы все же были в разных кастах.
В прошествии двух недель я рассчитывал уже на начало своей карьеры «хакера» в подразделении охраны.
Однажды днем мы с ротой шли строем на обед. Вел нас наш рэмбо зам. ком. роты.
- Булкин!
- Я!
- А ты в курсе, что ты уже не мой хакер? Тебя у меня выкупил за бутылку вискаря начальник штаба! После обеда идешь в штаб, Муха тебе все объяснит.
На место хакера в роту охраны определили другого парня из моего призыва. Я же направился в штаб к Мухе.
Рядовой Муха был из старослужащим и служил хакером в штабе части. От него я узнал, что работы очень много, но плюшек еще больше – интернет, свой кабинет, чай, кофе, сигареты, пряники, дошираки и прочие прелести гражданской жизни. Работа заключалась в заполнении различных документов офицеров, оформление билетов уезжающих на дембель солдат, вбивание молодых бойцов в базу данных и прочее.
Меня перспектива работы в штабе вдали от родного подразделения очень радовала. Мы с Мухой начали активно работать, я включался в процесс.
Спустя еще пару недель то ли из-за плохой гигиены, то ли еще от чего я снова попал в медпункт с ужасно растрескавшимися ступнями ног. Начмед поставил диагноз – микоз стоп, и назначил лечение зеленкой.
В первый же день зашел Муха:
- Ты че, ох...л? Че у тебя?
- Да вот, грибок.
- Ты мне в штабе нужен, давай выписывайся!
Пообещав Мухе, что все будет бенч я продолжил «болеть».
Ноги мои заживали медленно, постоянно сохли и трескались. Лечение затягивалось.
Одним прекрасным утром начмед сообщил что из госпиталя к нам едет комиссия врачей, и чтоб мы тут навели марафет. Этому событию ни я ни мои товарищи значения не придали, и после уборки продолжили сидеть в палате и играть в крокодила (нет, не сушить).
Через час после визита докторов из города в палату зашел начмед и позвал меня. Он велел зайти в комнату отдыха персонала.
Я не особо понимая что к чему двинулся туда. Внутри на кресле сидел представительного вида подполковник, которого я раньше не видел в части.
- Ты Булкин?
- Так точно.
- В компьютерах разбираешься?
- Так точно.
- Служить хочешь?
- Хочу (ответил как учили, мало ли в чем подвох).
- А в госпитале не хочешь послужить? Там этого военного маразма нет, будешь у меня в подчинении, что делать объясню.
Этот подполковник оказался врачом из состава комиссии из города.
Я немного в шоке от такой перспективы, думал о каком-то подвохе и попросил один день на раздумья затем тут же полетел к начмеду узнать что это было.
Начмед заверил меня, что это нормальная практика, и если зовут надо ехать. Пояснил о перспективах нахождения в госпитале аж до самого дембеля, и отправки домой прямиком оттуда.
Посовещавшись с парнями в медпункте, я окончательно решился, и через пару дней уже ехал в город, служить срочку в военный госпиталь.
На этом закончу первую часть, если вам было интересно читать, продолжу писать о неофициальной службе в военном госпитале.
