О доброте. И милосердии
В феврале 1983 года я и Женька Суханов, отчислившись с 3-го курса ГВВСКУ, пришив на скорую руку на шинели солдатские погоны вместо курсантских, ехали служить рядовыми в в/ч № 30223, размещенную в п.г.т. Тикси. Мой попутчик - этакий хозяйственный мужичок, в противоположность мне очень практичный.
Выезжая из Горького, имели на двоих около 70 р. (для справки: батон хлеба тогда стоил 18 коп, водка - 4 р 30 коп, десяток яиц - 1р 30коп, бутылка крепленого вина - около трех рублей), несколько банок разных консервов, батон полукопченой колбасы и приличный кусок сала. В тот
вечер, глядя, как я кромсаю ножом колбасу и хлеб, Женька говорил: «Ты, что, не видишь, - колбасы много, а хлеба мало, - режь колбасу толще, а хлеб тоньше».
К новому месту службы мы не очень торопились, задерживались на приглянувшихся нам станциях, и на почтово-пассажирский поезд Тайшет - Усть-Кут мы сели только через две недели. У нас оставалось 23 коп. и кусок сала грамм на сто. Впереди у нас были сутки в этом поезде и два авиарейса - Усть-Кут - Якутск и Якутск - Тикси. Поэтому теперь в поезде мы очень экономно натирали черный хлеб салом и с удовольствием поедали эти бутерброды, запивая их дармовым кипятком.
На эту картину с сочувственным удивлением смотрел сидящий напротив колоритный дяденька возрастом около пятидесяти, высокий, дородный, с породистым крупным лицом и в кожаном
пальто на меху. Вдруг он спрашивает: «Ребята, а почему вы в ресторан не сходите? » Мы с Женькой переглянулись, - издевается, что ли? А он протягивает нам пятирублевку и продолжает: «Так нельзя! Вы себе желудки испортите! Сходите в вагон-ресторан, пообедайте». Я, было, начал отказываться: "Что, Вы, не надо, у нас есть деньги. … А он продолжал: « Возьмите, ребята, я
фотограф, для меня эти деньги ничего не значат». Женька говорит: «Ну, если фотограф…»
Когда мы, насытившись, вернулись из вагона-ресторана, он уже сошел на какой-то станции…
В Якутске несколько дней жили в аэропорту. То из-за пурги отменялись рейсы, то не было в самолете, то нам не хотелось лететь. Но очень хотелось есть!
Не хотелось и вина, - после пьянки в Тайшете у нас оставалась бутылка портвейна 777.
Тщетно мы пытались продать кому-нибудь Женькины часы или мои кроссовки.
Напившись газировки, я присоединился к игрокам в «тысячу», а Женька пошел продавать портвейн. Вернулся он не скоро. В руках у него был кулек из оберточной бумаги, от которого
восхитительно пахло жареным мясом. На мой вопросительный взгляд Женька коротко ответил: «Из ресторана». Из кармана шинели он извлек завернутый в ту же бумагу нарезанный серый хлеб, из кармана брюк - горсть мелочи и скомканных купюр разного достоинства (больше восемнадцати рублей оказалось).
И после того, как наелись, он достал из другого кармана шинели ту самую бутылку портвейна.
Как вы, наверное, уже догадались, люди охотно выручали солдата деньгами и отказывались забирать вино.
***
Впервые опубликовано здесь - https://www.anekdot.ru/id/97964/