О боже,я нашёл это фото,я осветлил его и пришёл в ужас... Не в коем случае не осветляйте это фото, прошу Do not try to lighten the photo
Похожие посты
357
В нашем доме было окно, которое вело в никуда
Вы выбираете новый дом, изучаете планировку и готовитесь жить в нем новой счастливой жизнью, но не можете предусмотреть все. И вас может ждать... “сюрприз”. Мне он едва не стоил руки и до сих пор снится в кошмарах.
⠀
Новые переводы в понедельник, среду и пятницу, заходите на огонек
⠀
~
В доме, который мои родители купили летом 2009 года, было окно.
⠀
Конечно, там было много окон. Но одно не было отмечено в плане дома. Окно, которого не должно было быть.
⠀
Оно находилось в подвале. Сначала мы не догадывались о его существовании, потому что кто-то заколотил раму досками, но те прогнили от времени и стали постепенно отваливаться от стены. Дом требовал ремонта. Папа оторвал, что осталось, и так и обнаружил окно.
⠀
Овальное и выполненное из цельного куска гладкого стекла, оно открывало лишь кирпичную кладку позади себя.
⠀
Это было очень странно. Даже мама с папой были озадачены, а ведь они знали все – по крайней мере, мне тогда так казалось, – поэтому для них не знать ответа было чем-то экстраординарным.
⠀
Мой брат Адам, моя сестра Марго и я были очарованы этим маленьким окошком. Мы любили сидеть в недостроенном подвале и смотреть на него, придумывая истории о том, зачем оно здесь и что на самом деле за ним находится. Иногда это были фантастические истории о феях и волшебных далеких землях. Иногда – страшные истории о привидениях и гоблинах. Чаще всего – что-то среднее.
⠀
Шли недели в новом доме, и нам с Марго наскучили игры у окна. В конце концов, в доме были и другие вещи, которые стоило исследовать. Но Адам? Он был одержим. Он все время умолял нас поиграть с ним в подвале, придумывая новые и новые игры. Он нам надоедал, как это часто бывает с младшими братьями.
⠀
Так что, пока мы с Марго исследовали чердак, большую кладовую и ручей в лесу за домом, Адам оставался в подвале. Нам это казалось странным, но родители не находили поводов для беспокойства.
⠀
Однажды, примерно через месяц после нашего переезда, я спустилась в подвал, чтобы позвать Адама на ужин. Он сидел там с закрытыми глазами и считал вслух.
⠀
– Что ты делаешь? – спросила я.
⠀
– Я играю в прятки.
⠀
– Что? С кем?
⠀
– С девочкой из окошка!
⠀
Я посмотрела на окно, но ничего не увидела – только кирпичную стену за ним.
⠀
– Я никого не вижу.
⠀
– Это потому, что она прячется, балда. Я же вожу!
⠀
Закончив считать, он повернулся, чтобы подняться наверх.
⠀
– Эй! Куда ты собрался?
⠀
– Пора ужинать, разве нет?
⠀
– Да, но ты сказал, что вы играете.
⠀
– Это и есть игра. Я должен вернуться и попытаться поймать ее в окне. Если я буду просто стоять здесь и смотреть, она никогда не выйдет. Я должен застать ее врасплох.
⠀
– Ты ведешь себя странно! – сказала я ему.
⠀
Он только пожал плечами, и мы пошли есть. Но перед уходом я еще раз внимательно посмотрела на окно. Я по-прежнему ничего не видела и подумала, что Адам, должно быть, подшучивает надо мной.
⠀
В течение следующих нескольких недель я пару раз замечала Адама за игрой в прятки у окна. Он сказал, что теперь это его любимое занятие. Он пытался уговорить Марго тоже поиграть с ним, но она, как и я, никого не увидела и разочаровалась в этой идее. Ей хотелось поиграть в прятки по-настоящему, и мы иногда играли на улице, но Адаму не нравилось долго находиться вдали от окна.
⠀
К этому моменту родители, кажется, начали волноваться. Адам проводил в подвале ужасно много времени, а ребенку не следует так долго сидеть в темноте. Они хотели, чтобы он выходил на улицу и играл с нами и соседскими детьми.
⠀
В конце концов, они выпроводили его из подвала. Он немного поскандалил, но все же вышел на улицу и присоединился к нам. Казалось, постепенно и он стал забывать про окно.
⠀
***
Так продолжалось вплоть до одной ночи в конце июля. Все спали – мама и папа в своей спальне, Марго и я в нашей общей спальне напротив, а Адам в соседней с нами комнате.
⠀
Марго встала ночью, чтобы спуститься вниз и попить. Набирая воду, она увидела мужчину, стоящего у двери в подвал.
⠀
Потом она рассказывала нам, что он был высоким и долговязым, с редкими всклокоченными черными волосами. Он был весь мокрый, так, что даже вода капала на пол. Его опухшие, совершенно белые глаза, будто затянутые пленкой, казалось, лезли из орбит. Челюсть отвисала, открывая рот, полный гнилых зубов. Кожа была синевато-серой и обвислой.
⠀
Она кричала как резанная, пока мы все не сбежались к ней. Тогда она только и могла сказать, что видела мужчину у двери в подвал. И, как ни странно, дверь в подвал действительно оказалась открыта.
⠀
Мама отвела нас всех наверх в спальню, а папа вызвал полицию. Пока они обыскивали весь дом, мама тщетно пыталась утешить Марго, но та продолжала всхлипывать. Помню, что Адам был необычайно спокоен, только сильно побледнел. Я думала, что он просто расстроен из-за истерики сестры.
⠀
Но полиция ничего не нашла. Никаких следов взлома, никаких признаков того, что там кто-то был. Они поговорили с Марго, пытаясь получить от нее описание мужчины. Она была не в состоянии все подробно описать, но сказанного было достаточно, чтобы все решили, что она ходила во сне и видела кошмар.
⠀
Марго настаивала, что не спала, и была так напугана, что отказывалась возвращаться со мной в нашу комнату – она настояла на том, чтобы спать в родительской кровати. Мама и папа просто были рады, что в дом на самом деле никто не вламывался, и, позволив выпить горячего шоколада и посмотреть несколько глупых мультфильмов, уложили нас обратно в постель.
⠀
В ту ночь я плохо спала. Ранним утром Адам пришел ко мне в комнату, и по его усталым глазам я поняла, что он тоже не спал.
⠀
– Мне нужно поговорить с тобой… – прошептал он.
⠀
Я села и призывно похлопала рукой по кровати. Он присел рядом со мной.
⠀
– Я знаю этого человека, – сказал он.
⠀
– Того человека, которого видела Марго? – Я широко распахнула глаза от удивления. – Почему ты ничего не сказал?
⠀
– Потому что он из окна. Как и девочка. Она там не одна. Мужчина, женщина, девочка, младенец, мальчик, и... ну... просто их там очень много...
⠀
– Ты хочешь сказать, что они могут вылезать из окна? – спросила я.
⠀
– Я не знал, что они могут. – Он выглядел встревоженным. – Девочка сказала мне, что они застряли там. Мне кажется, они пришли искать меня, потому что я перестал с ними играть.
⠀
Я заметила, что дрожу, и попыталась отмахнуться от его заявления:
⠀
– Это не игра, Адам, Марго действительно испугалась!
⠀
– Я не шучу! – сказал он громче, чем следовало – Я серьезно, они настоящие! Я их вижу!
⠀
Он практически кричал, и я шикнула на него:
⠀
– Хорошо, тогда давай попросим маму и папу снова заколотить окно. Тогда они не смогут выбраться, да?
⠀
Он немного успокоился:
⠀
– Точно!
⠀
– Хорошо. И мы все пообещаем больше не спускаться в подвал. Согласен?
⠀
– Согласен. Можно мне... поспать здесь? До утра?
⠀
Утро уже почти наступило, но я согласилась.
⠀
– Ложись на постель Марго.
⠀
Он облегченно вздохнул и забрался на ее кровать. Через несколько минут он уже крепко спал, но я заснуть так и не смогла и до рассвета наблюдала за ним.
⠀
На следующий день мы все трое потребовали у родителей, чтобы они заколотили окно. Я наказала Адаму не рассказывать маме и папе о людях по ту сторону, потому что знала, что они нам не поверят. Взрослые никогда не верят детям в таких ситуациях. Вместо этого мы просто пожаловались, что окно нас пугает, что оно нам не нравится и что мы хотим, чтобы оно снова было заколочено.
⠀
Родители удивились, но мы убедили Марго сказать им, что она тоже боится его. Они решили, что именно это было причиной ее ночного кошмара, и сразу же заколотили проем. Нас позвали посмотреть, когда все сделали, и я уверена, что мне не померещилось, будто Адам вздохнул с облегчением.
⠀
Мы думали, что на этом все закончится.
⠀
Прошло несколько дней. Марго больше не мучили кошмары, и Адам почувствовал себя лучше, расслабился. Правда, он избегал подвала, как чумы, но, с другой стороны, мы все его избегали.
⠀
***
Все случилось в середине августа, ночью.
⠀
Я проснулась от толчка и сначала не поняла, что меня разбудило, но потом увидела Марго и Адама, стоящих рядом с моей кроватью. Марго была вся в слезах, Адам тоже.
⠀
– В подвале кто-то есть! – сказал Адам.
⠀
– О чем ты? Откуда ты знаешь? Вы туда спускались? – спросила я.
⠀
Он покачал головой.
⠀
– Я пошел в ванную и услышал что-то. Пожалуйста, ты должна пойти посмотреть!
⠀
Классно быть старшей сестрой, да?
⠀
Следовало бы разбудить родителей, но мне было всего десять лет. Я боялась, что если разбужу их без серьезного повода, то они разозлятся на нас. Так что вместо этого я схватила свой маленький фонарик с Винни-Пухом, и мы пошли вниз по лестнице к двери в подвал.
⠀
Адам был прав – внизу раздавался какой-то звук. Как будто кто-то скребся, и звук каким-то образом разносился до подвальной лестницы и был слышен через дверь.
⠀
– Думаешь, это они? – прошептал Адам. Я почувствовала, как Марго вцепилась в мою ночную рубашку, спрятавшись у меня за спиной.
⠀
– Нет, не может быть! Мама с папой заколотили окно! Должно быть, это какое-то животное забралось внутрь. Енот!
⠀
– Мне страшно… – прошептала Марго.
⠀
– Вы двое, ждите здесь, а я спущусь и посмотрю!
⠀
– Нет! – закричала Марго, и мы с Адамом отчаянно зашикали на нее. – Я не хочу, чтобы ты ходила одна, я не хочу ждать здесь, пожалуйста, не оставляй нас!
⠀
Я помню, что рассердилась и резко спросила ее:
⠀
– Разве тебе не будет лучше остаться здесь?
⠀
Она покачала головой и еще сильнее прижалась ко мне.
⠀
Я вздохнула.
⠀
– Прекрасно. Пойдем вниз. Все будет хорошо, я обещаю – я защищу вас.
⠀
Я включила свет в подвале и стала медленно спускаться вниз по лестнице, ведя за собой своих маленьких брата и сестру.
⠀
Поначалу все выглядело нормально. Но скрежет определенно стал громче. И только через мгновение я поняла, что он определенно доносится от окна.
⠀
Я подкралась поближе, чтобы посмотреть, что же там происходит.
⠀
Доски дрожали. Только слегка, как будто что-то давило на них с другой стороны.
⠀
Дальше все произошло очень быстро.
⠀
Во-первых, особенно громкий треск и сильный удар изнутри по доскам наконец окончательно дали понять, что что-то с другой стороны пытается проскрести себе путь наружу.
⠀
Во-вторых, я увидела, как разлетается древесная пыль с досок, и поняла: что бы это ни было, оно вот-вот прорвется.
⠀
В-третьих, я крикнула Адаму и Марго:
⠀
– Бегите наверх и зовите маму и папу!
⠀
Едва я успела произнести последнее слово, как одна из досок треснула и отвалилась от стены. У меня было лишь мгновение, чтобы заметить бледную голубовато-серую руку с окровавленными кончиками пальцев, тянущуюся ко мне из прямо из стекла, вот только стекло, казалось, стало жидким, как поверхность озера.
⠀
Рука схватила меня за правое запястье и дернула к окну. Я была в шоке.
У меня вырвался пронзительный крик, когда вся моя правая рука погрузилась в окно. Я едва слышала, как Марго и Адам зовут наших родителей, руку пронзала ледяная, колющая боль. Казалось, будто сосульки растут на моих костях и разрывают мою плоть изнутри. Холод поднялся по моей руке и добрался до груди, я затряслась, не в силах вздохнуть или позвать на помощь.
⠀
Тварь, вцепившаяся в меня, дергала и дергала, но меня удерживали доски, все еще закрывающие большую часть окна. Я слышала, как дерево скрипит и стонет, а эта штука тянула все сильнее и сильнее. Я скорее почувствовала, чем услышала, странный хлопающий звук, а боль в руке внезапно стала в десять раз сильнее.
⠀
Голос вернулся ко мне, и я кричала, кричала и кричала. Я не остановилась, даже когда почувствовала, как папа обхватил меня за талию и стал оттаскивать от окна. Я не остановилась, даже когда ему наконец удалось заставить эту тварь отпустить меня, и мы оба тяжело упали на цементный пол. Я не переставала кричать все время, пока меня везли в больницу. И умолкла, только когда мне дали успокоительное.
⠀
Я до сих пор не могу забыть, как выглядела тогда моя рука. Запястье было сломано и представляло собой один большой глубокий синяк. Рука была выдернута из сустава и вся покрыта рваными ранами, некоторые из которых даже пришлось зашивать.
⠀
Естественно, вызвали полицию. Мои родители были в отчаянии. Я даже не помню, что они им сказали. Неужели они действительно рассказали полицейским об окне? Или просто сказали, что это был вломившийся в дом похититель, пытавшийся выкрасть меня? Что бы там ни было, в результате все равно началось расследование. Привлекли даже социальные службы, и мне пришлось поговорить с большим количеством разных людей. Я повторяла им одно и то же снова и снова. Тварь в окне пыталась меня убить. Именно этого она добивалась, и у нее почти получилось.
⠀
Вскоре мы переехали, но сначала отец накрепко забрал окно железной решеткой.
⠀
***
С тех пор прошло больше десяти лет. Родители никогда не обсуждали то, что произошло с нами.
⠀
Адам все помнит, но предпочитает не говорить об этом. Только однажды, когда я вернулась из колледжа на свои первые зимние каникулы, он поднял эту тему. Мы сидели в гостиной, болтали до поздней ночи, и он ненадолго притих, прежде чем, наконец, спросить меня:
⠀
– Ты помнишь то окно в подвале?
⠀
Я с трудом сглотнула и уставилась в свой горячий шоколад, не желая встречаться с ним взглядом.
⠀
– Да, – сказала я.
⠀
Последовало несколько долгих минут молчания, прежде чем он произнес:
⠀
– Спасибо. За то, что спасла меня. За то, что защитила нас, как и обещала.
⠀
Больше мы об этом не говорили.
⠀
Не думаю, что Марго помнит. Она была еще такая маленькая, и после она никогда не упоминала о произошедшем. Правда, иногда ей снятся кошмары о жутком мужчине, стоящем у двери, и о том, как я кричу. Никто из нас никогда не говорил ей, из-за чего появились эти кошмары.
⠀
А что я? У меня все хорошо.
⠀
Моя рука зажила почти полностью – осталось лишь несколько шрамов от особенно глубоких ран. Конечно, мне много лет снились кошмары и до сих пор иногда снятся. Но я... ну, вы понимаете. В основном я в порядке.
⠀
Только одно меня беспокоит.
⠀
После той ночи я чувствую то, чего не могла раньше. Иногда я ощущаю эту холодную, колющую боль в руке и, оглянувшись, замечаю кого-то. Кто-то, кого больше нет в живых, кого-то с обвисшей синевато-серой кожей, опухшими глазами и гнилыми зубами. А иногда я закрываю глаза и вижу заброшенное место, полное вопящих фигур, спотыкающихся в темноте и умоляющих о помощи, жаждущих, чтобы кто-нибудь их услышал.
⠀
Я боюсь того дня, когда они поймут, что кто-то живой может к ним заглянуть.
⠀
~
⠀
Телеграм-канал, чтобы не пропустить новые посты
Еще больше атмосферного контента в нашей группе ВК
⠀
Перевела Юлия Криницкая специально для Midnight Penguin.
Использование материала в любых целях допускается только с выраженного согласия команды Midnight Penguin. Ссылка на источник и кредитсы обязательны.
173
Добыча. (часть 2)
Показать полностью
7
124
106
ХОЗЯИН СТАЦИОНАРА [ ужасы. мистика. хоррор ]
Автор рассказа: Андрей Абрамов
Солнечный день стучится ко мне в окна, бьёт крохотными кулачками света в глаза, заставляет морщиться и напрягать зрение. А оно у меня и без того «ни к чёрту». Всё тело болит, левая рука не слушается, но я всё равно напишу.
Я всё равно расскажу.
Постараюсь кратко, так как марафонский забег на роман для однорукого полуслепого инвалида… Эх, чего я снова оправдываюсь. События десятилетней давности сделали из меня нытика. Седого, однорукого, неходячего, полуслепого и со сморщенным лицом старика тридцати трёх лет от роду. Возраст Христа, не иначе.
И те события отдаются до сих пор у меня в голове, когда я смотрю на него. Он стоит напротив меня, он шепчет мне снова и снова, хитростью и устрашениями пытается сделать так, чтобы я освободил его, опять выпустил в мир, но я буду непоколебим. Во всяком случае, столько, сколько смогу. Я словно страж для него. Мы друг друга не боимся, мы привыкли друг к другу, но когда-то он вселял в меня ужас. Он превратил меня в своего стража, и теперь мне предстоит всю жизнь охранять его, не дать ему вырваться.
И я расскажу о нем. На всякий случай.
***
А началось всё с обычного очередного медосмотра на работу. Только по загадочному стечению обстоятельств он проходил в апреле и только для трёх человек. Тогда уже мне показалось странным, что из анализов врачи взяли лишь кровь из вены, посмотрели мои ухо-горло-нос, и отправили нас троих на флюорографию. Я был в очереди последним.
Меня просветили и оставили ждать в кабинете, а спустя 10 минут вышли три врача и поинтересовались, как давно я кашляю.
- Я не кашляю, - в недоумении ответил я. – А что?
Вот с этого вопроса, а точнее с ответа на него, и началась череда событий, приведшая меня к этому обрывку тетрадного листка. А ответили мне спокойным, констатирующим тоном.
«У вас – туберкулёз».
У меня закружилась голова, и в этой карусели я день за днём приближался к НЕМУ, проведя неделю в карантине дома, потом отправившись на дополнительное обследование. Закончилось всё стационаром. Больничной койкой и прикроватной тумбочкой, если быть точнее.
Первую неделю я был никому не нужен. Врач ко мне не приходил, с работы не звонили по поводу больничного, телефон у меня забрали, и только медсестры с пустыми глазами пичкали меня таблетками.
Я боялся. До жути, до мурашек на каждой клеточке, до тремора во всём теле я боялся, что МОЙ диагноз – это правда. Всегда есть шанс на ошибку другого, всегда есть надежда, что эта ошибка реальна. Но я был никому не нужен. Профессиональное равнодушие медработников ещё больше вводило меня в депрессию. Я чувствовал себя человеком, смотрящим на плаху.
Лёгкие – это губка для всевозможных микроорганизмов. Я знал, что это за болезнь и каковы её риски и последствия. При приёме гадкая женщина, записывая мои данные, предупредила, что после лечения будет операция, что в лёгких образуется твёрдое образование, которое необходимо будет вырезать. И говорила она это с огромным удовольствием, словно питаясь моим страхом.
Больница была максимально отвратительной. Пациенты ходили в полукоматозном состоянии, медсестры обращались к ним, как к расходному материалу, на мои расспросы все только отмахивались, а коллеги по палате, коих оказалось аж трое, мычали что-то невразумительное и спали сутками напролет. Вскоре я понял, что и сам стал спать намного дольше. На утро голова всегда отдавала свинцовым писком, после утренней капельницы все тело колошматило, а потом приходило легкое головокружение и ощущение, словно я лежу не на жесткой больничной кровати, а на летающем по небу облаке. В таком состоянии я шёл на обед, улыбаясь туповатой физиономией, поглощал обед в виде толчённой картошки или тушёной капусты, всегда с мясом и компотом. И для меня они тогда казались вкуснее всего, что я пробовал в своей жизни. Потом – таблетки и снова спать. Иногда припирало в туалет (ИНОГДА!), но в основном я и не помнил, как туда ходил. Я лишь осознавал длинный, словно бесконечный коридор, по которому мне приходилось долго идти, потом дверь, внутри – белый кафель и две кабинки с дверьми без замков и защёлок. Там всегда был непроглядный дым от курящих мужиков, которые постоянно мне ухмылялись и смотрели обречёнными глазами, а ещё они что-то говорили, а я им – отвечал. Тоже что-то. Как я добирался до палаты – не знаю. Но открыв глаза, я снова видел потолок, однопалатников в лежачем состоянии, и когда закрывал глаза и открывал – передо мной уже стояла капельница. Потом полдник, кровать. Ужин, кровать. Второй ужин, кровать. Ночь, среди которой я слышал шарканье ног в коридоре, пытался открыть глаза, когда распахивалась дверь и в лицо мне бил свет. Но что я отчётливо осознавал, так это шорох – бесконечный, зудящий, словно всю ночь где-то летает стая насекомых. Он то удалялся, то приближался.
В одну из таких ночей меня всё-таки сумел разбудить тяжеленный ком в мочевом пузыре. Я поднял туловище на кровати, морщась от перекатывающейся головной боли, попытался размять ватные плечи. Потом нащупал ногами в темноте шлёпки, и поплёлся в коридор. Я переставлял отяжелевшие ноги, шаркая шлёпками по линолеуму, пару раз меня бросало на стену, и тогда ватные плечи взрывались канонадой фейерверков. В голове что-то зажужжало, а потом я услышал приближающуюся стаю насекомых, вот только теперь этот шелест был гулким, гудящим, причиняя боль каждой моей извилине. Я стиснул от боли зубы, попытался схватить себя за волосы, как я всегда делал в детстве, когда обо что-то сильно ударялся. Но рука коснулась чего-то гладкого, а головой я нащупал свою липкую ладонь. Волос на голове не было. Когда я их лишился – я не помнил.
Я поднял взгляд и увидел вдалеке что-то большое, темное, а потом мою голову резко повернуло и перед собою я увидел испуганные глаза медсестры.
- Что ты тут делаешь?! – закричала она. – Бегом в палату!
Она подхватила меня под руку и поволочила в палату. Мысленно я пытался протестовать, объяснить ей, что я хочу в туалет, но ни рот, ни язык не слушались, из них вырывались нечленораздельные звуки и мычание. Жужжание в голове всё усиливалось. Она затолкала меня в палату и швырнула на кровать, подбирая мои ноги и укрывая меня одеялом. Если бы я мог хоть немного мыслить, то понял, что она испугана, что она торопится, что она боится. Потом что-то укололо меня в бедро, девушка твёрдо бросила «Спи давай!», и умчалась. Сковывающую боль стало вытеснять приятным летящим ощущением. Напоследок я услышал, как жужжание приблизилось, словно стая насекомых остановилась возле двери в палату, а потом причитания медсестры. Голову наполнило невыносимое гудение.
«Наверное, она отчитывается кому-то из врачей», - подумал я, а затем провалился в глубокий сон.
На следующий день, который я смог осознать и вспомнить, я стоял за послеобеденными таблетками. На самом же деле прошло три дня. Ощущение приятности от утренней капельницы понемногу опадало, и я даже сумел собрать мысли в кучу и подсознанием задать себе вопрос, что было ночью и почему мне не дали сходить в туалет. Потом я понял, что в туалет я все же сходил, и утром мне меняли постель, обвиняя в бесстыдстве. А ещё я вспомнил про чёрное пятно в конце коридора. А потом перед глазами встала картина, как это чёрное стоит напротив меня у кровати соседа, и я слышу визжащий крик, я пытаюсь поднять голову, чувствую в бедре жгучую боль, и тут моё мышление оборвали.
- Чё встал, как вкопанный?! – сказала неприятного вида медсестра, а потом взяла мою ладонь, развернула её и высыпала горсть разноцветных таблеток. – Давай глотай, чтобы я видела!
Я сунул горсть в рот, взял протянутый мне одноразовый стаканчик с водой и поднес его ко рту. Но, когда уже запивал таблетки, снова услышал визжание у себя в голове, а потом вспомнил, что наутро у нас не стало одного и сопалатников, и от осознания этого горло моё сдавило, я закашлялся и запил кашель водой.
- Выпил? – строго спросила медсестра.
Я утвердительно кивнул и засеменил в палату, чувствуя горсть горьких таблеток у себя под языком.
Я пытался их проглотить, но без воды этого не получалось, и я только давился. Зайдя в палату, я сплюнул их на простыню, морщась от противного вкуса. Рядом со мной никого не было, мои однопалатники стояли в очереди за таблетками.
«Как же я теперь буду спать?» - пришла первой нелепая мысль. Подозрение в моей голове то зарождалось, то снова угасало. На простыни было кроваво-красное пятно с жёлтыми, словно запёкшийся гной, пятнами и вкраплениями круглых и вытянутых таблеток. Я укрыл пятно одеялом.
В голове маячила тупая мысль, что мне делать и как быть, ведь мне надо лечь спать, а там – пятно. «Надо лечь, надо лечь, надо лечь…» - жужжало в голове. Я открывал одеяло, но пятно не исчезало. Я накрывал его снова, а через какое-то время открывал, но оно так никуда и не девалось. В какой-то степени, я даже разозлился, что это наглое пятно не дает мне лечь и уснуть. Я посмотрел на кровать, стоящую напротив моей, и мне в голову пришла хитрая, по-детски гениальная идея.
Я подошёл к кровати соседа, которого не было с утра, сорвал с неё простынь и одеяло, затем понёс к своей кровати. Сняв бельё, я увидел оранжевую прорезиненную подкладку, которые иногда стелют писающимся во сне детям. Как удачно. Матрас от красного пятна даже не испачкался. Потом я вспомнил, почему мне её постелили, и от этого стало немного стыдно. Я заменил постель, краем одеяла вытер подкладку от красного пятна, а потом свою старую простынь и одеяло положил на кровать соседа и лёг спать.
До чего же было приятно снова лечь, я чувствовал себя победителем красных пятен. Я провалился в сон, и спустя какое-то время меня разбудили недовольные голоса.
- А этого всё, забрали? – говорил гулкий прокуренный голос кастелянши. – Ты глянь, так он ещё и таблетки не пил. Постель вона вся заляпана.
В ответ ей более высокий голос что-то зашипел, на что кастелянша зацокала и стала убирать постель. Когда они удалились, я поднялся. Это у меня вышло на удивление легко – голова жужжала, но не болела, плечи не казались ватными. Мои два сопалатника спали мертвецким сном. Я разглядел их.
Один – молодой смуглый парень азиатской внешности, другой – пожилой дедушка, тоже смуглый. И в этот момент до меня дошло, что я впервые обратил внимание на своих соседей и на то, как они выглядят.
«Боже мой, что происходит?» - задал я себе вопрос, понемногу осознавая происходящее вокруг. Я вышел из палаты. Ноги были по-прежнему тяжёлыми, но я всё же их контролировал. Я пошёл по коридору, в ужасе понимая, что так подробно и осознанно вижу его впервые. Слева и справа – пластиковые двери с номерами палат, между ними – дешёвые выгоревшие картины. Справа показалось помещение для приёма пищи с окошком раздаточной. Добравшись до поста медсестры увидел, что там никого нет. Я пошёл дальше, смотря на всё с тупым удивлением.
«Сколько я здесь пробыл? Что происходит? Почему я ничего не помню?»
Ощущение было таким, словно я напился до беспамятства и теперь наутро пришёл в себя. Справа от меня показалась дверь с табличкой «Туалет. М.». Так значит, тёмное пятно было где-то недалеко отсюда. Я зашёл в туалет и сразу же окунулся в густой сигаретный дым.
- Ты чё тут делаешь? – возмутился мужской голос из дыма, и я, закашлявшись, замахал рукой.
- Мужики, я в туалет, - пробормотал я.
- Э, это ж один из заторможенных, - проговорил второй, более басовый голос, и я наконец смог разглядеть своих собеседников.
У стены стояли два мужика. Один – одноглазый, с недельной небритостью. Другой – крупный, полный, в очках. Оба – лысые, и с сигаретой в руках. Справа от них был ещё один, бандитской внешности. Он сидел на корточках, положив запястья на колени. Ладони были расслаблены, но на правой мизинец был вздёрнут вверх, словно недавно он показывал жест «Коза», но потом все пальцы сжались, а мизинец заклинило, и он так и остался в таком положении.
- Ты чё, таблетки не жрёшь? – спросил полный мужик.
- Пью… - замешкался я.
- Ага, пьёт он! – прыснул сидячий. – Чё ты нам гонишь? Если бы пил, то ща бы кемарил да храпел.
- Тихо, мужики, - спокойно сказал одноглазый. – Он же сейчас не вдупляет, что происходит. Прав же я? – обратился он ко мне.
Я закивал, на что они тяжело вздохнули.
- Беда… - протянул сидячий. – Проблема у тебя, кореш. И у нас тоже.
***
Из разговоров я понял одну ужасную вещь. Никто из троих мужиков не замечал у себя симптомы болезни. Они оказались в больнице также странно, как и я. И в здравом сознании находились по той же причине – не принимали лекарства. Кто-то этого не делал изначально, кто-то – примерно, как я. Капельницы они выдёргивали из вены, когда медсестры уходили, и сливали в стаканчик, который потом выливали за окно. Я представил, смогу ли я также, но как понял, что придётся потом иглу вставлять обратно себе в вену, то тут же отказался от этой идеи. Предстоит придумать что-то другое.
Я зарубил себе на носу несколько вещей. Первое - лекарства затормаживают, превращая человека в овощ. Второе – «больные» периодически пропадают, и судя по их состоянию, вряд ли это можно назвать выпиской. По ночам периодически слышны жуткие крики тех, кто исчезает, но напичканные наркотой пациенты спят крепко. Третье – странностей здесь происходит много. Жужжание и головные боли по ночам ощущают все. Ну а ещё я понял, что нахожусь в больнице уже два месяца.
Два месяца бесконечного сна.
- Ты его видел? – спросил у меня одноглазый, имен они мне так и не сказали.
- Кого, его? - переспросил я, понимая, что он имеет ввиду.
- Хозяина стационара. Чёрного такого, здорового, - мужики переглянулись, сидячий вытянул шею и посмотрел на дверь в туалет.
- Что-то такое видел, - кивнул я, - но был под таблетками.
- Мы называем его хозяином, - проговорил сидячий с оттопыренным мизинцем. Я в очередной раз задумался, сухожилие ли у него перебитое или это тюремная привычка. – Он точно не человек. Бродит по ночам, медсестер гоняет. Не всех, а только тех, что со стеклянными глазами. Такие, туповатые.
Я вспомнил про то, что несколько раз отмечал пустоту в глазах персонала.
- Они типа куклы, фиг знает, вроде живые, а вроде и нет, - заключил сидячий, смотря куда-то вдаль перед собой.
- Странное лечение, - сказал я себе под нос.
- Пацан, алё! – вспыхнул сидячий. – Мы в кормушке находимся, и типа мы корм, вдупляешь? Этот хозяин по одному нас хайдокает и жрёт, а остатки на гуляш нам скармливает. Ты хоть раз мясо такое видел?
- Мясо? – проговорил я в ступоре, и тут же ком перекрыл мне горло, я залетел в кабинку и выблевал из себя все, что съел на обед.
- Зачем ты так резко то с ним? – проговорил сзади одноглазый. – Он же ещё в шоке находится.
- А чё я, фуфло ему затираю что ли? – оправдывался тот. – Пусть знает, кого жрёт.
***
До ночи я решительно изображал овощ. Мне повезло – капельницу делают день через день, сегодня у меня окно в расписании. А значит, буду сегодня ночью в здравом уме и трезвой памяти. Я снова изобразил покорность, якобы выпил таблетки, а потом пришёл в палату, открыл окно и выплюнул их с пятого этажа. Скорее всего, это заметят, поэтому времени у меня не так много. Завтра уборщик доложит, что кто-то загадил газон таблетками, и меня вычислят уже до завтрака. А если не найдут, то напичкают всех, кто мог это сделать, для профилактики.
Наступила ночь, и я выглянул из палаты. На посту медсестры кто-то тихо разговаривал. Я тихонько прокрался до раздаточной, огляделся по сторонам. Мне не помешало бы иметь какое-нибудь оружие, вилку, например. Я попытался открыть окно раздаточной, и к радости, оно было не закрыто. Судьбоносная людская халатность, не иначе. Я приподнял створку и стал оглядываться. Рядом со столом лежал нож. Хороший, средний нож с широким лезвием. Я дотянулся до него, схватил, но, когда вытащил руку, створка гулко бухнула.
- Кто там? – раздался встревоженный женский голос, и послышалось шарканье ног.
Я заправил нож в носок, прикрыл штаниной и вышел навстречу медсестрам, пытаясь сделать максимально тупое лицо.
- Ты чего тут делаешь? – завопила медсестра, дернув меня за плечо.
- Я… туалет… - прикинулся я, пытаясь перебирать ногами так, чтобы нож не вылетел и не порезал мне ногу.
- Топай давай в палату, какой туалет! Сейчас придёт он и сожрёт тебя вне очереди, полудурок! – закричала медсестра и поволокла меня в палату.
- Люда! - зашипела сзади вторая медсестра.
- Да ладно, чё он поймёт? – махнула на неё рукой Люда. – Ты глянь на него. Он же только недавно дозу свою выпил, сама видала. В туалет еще захотел. Сегодня вон три любителя туалета с 12 палаты попались, так ночью им будет. Он им устроит вне очереди. Пошли давай.
И она потащила меня дальше, причитая, что если я буду буянить, то она будет колоть мне снотворное. На входе в палату я небрежно скинул шлепки, чтобы не пришлось снимать их у кровати, и лег под одеяло. Медсестра выскочила из палаты, нашептывая проклятья в мой адрес, и я остался наедине со спящими «товарищами» и блестящей китайской сталью. Нож приятно холодил ногу, и у меня появилась уверенность в том, что я смогу выбраться отсюда. Любой ценой. Сегодня.
У меня от ужаса округлились глаза. Как это я сразу не обратил внимание на её слова. Те самые мужики. Они же собираются в туалете на перекуры. И они все из одной палаты. О боже.
В голове что-то загудело, а потом послышалось шарканье ног. Я отвернулся к стене, сжимая в руках нож, и стал прислушиваться. Медсестра вдалеке что-то затараторила, потом взвизгнула, и наступила тишина. Жужжание было едва различимым, но я понял, что хозяин стационара стоит на месте.
Спустя мгновение раздался крик. Он был мужским, громким, и мне показалось, что от него даже задрожали стены. Это был голос Полного из троицы. Звук был жутким, полным ужаса и боли. Затем послышались и другие голоса, крики, что-то опрокинулось, началась возня, раздался кошмарный утробный рык. Я вскочил с кровати и побежал по коридору. Я был решительно настроен выбраться из этой чёртовой больницы. Навстречу ко мне выскочила медсестра в розовой форме, та самая, что впервые уложила меня спать после прогулки в туалет. Я намахнулся на неё ножом, и она, взвизгнув, отскочила в сторону.
Я распахнул дверь, и перед моими глазами встал он – огромный, неестественный силуэт. Бесформенная масса чёрной густоты нечеловеческого обличия. В голове тут же включили гудящий канал, он был настолько громким, что сводил с ума. Меня кинуло на дверь, но я удержался, закусив до крови губу. Существо держало оплавленное до плеч тело полного мужчины, головы уже не было. На полу, в крови, лежал ещё один. Рядом с кроватью сидел третий, держась за лицо и стоная от боли.
- Матерь божья! – прошептал я в страхе перед этим огромным существом. Его тело было словно соткано из огромного чёрного сгустка и гнилых нитей. Ко мне незаметно подкралась полная медсестра и вцепилась в руку. Она пыталась отнять у меня оружие, между нами началась возня.
- Отдай нож, - закричала она. – Кому говорят!
- Убей его! – взвизгнул последний оставшийся в живых, сидящий у кровати. – Убей эту сволочь!
Я толкнул медсестру, и мы вместе полетели на пол. Нож выпал у меня из руки. Обернувшись, я увидел, что чудовище подползло к сидящему у кровати мужику. Оно схватило его за голову выростом из тела, напоминающим то ли руку, то ли щупальце, и мужчина снова завизжал. В полумраке было видно, как кожа в месте соприкосновения растворяется. Медсестра вцепилась мне в лодыжку, но я ударил её ногой в нос, на что она застонала и отпустила ногу.
Я поднял нож, подбежал сзади и воткнул его в плечо существу. Нож легко рассёк рыхлую плоть и остановился в серых нитях. Чудовище снова утробно зарычало, жужжание насекомых резким порывом заполнило мою голову, вселило в сердце панику, но я не останавливался. Я двумя руками схватился за нож и навалился – лезвие разрезало путы из слизи и нитей, и внутри я увидел ребристую плоскость округлого предмета. Затем что-то обожгло мне локоть, и в следующее мгновение я уже висел в воздухе, крича и срывая от боли горло. Чудище держало меня ещё одной лапой. Руку обожгло, затем появилась тупая, невыносимая боль, и в следующее мгновение я упал на пол, держась за оплавленный конец локтя. Нож упал с недовольным лязгом, за ним хлюпнула об пол моя рука, отделённая от тела. Перед глазами почернело, от шока я хватал воздух ртом и пытался сосредоточиться, чтобы не потерять сознание. Чудовище тем временем доедало остатки последнего из троицы. Медсестра, которую я ударил, выбежала из палаты.
Я дополз до отблескивающего коридорный свет ножа, посильнее сжал его в руке. Оно отняло у меня руку, и не остановится на этом. Ещё немного, и я либо потеряю сознание, либо сойду с ума. В любом случае, исход будет один и тот же – меня сожрут. Хозяин стационара был словно мой диагноз, который так же съедает человека, только изнутри. А чтобы убить болезнь, её в виде твёрдого шарика необходимо вырезать. И у этого существа был он.
Я кинулся на чудовище ещё раз, и в это раз нож стукнулся о костяной шар, и чудище завопило от боли. Его крик доставил мне безумное удовольствие. Мешкать нельзя, ещё немного, и моя голова разлетится от невыносимого гудения. Я понимал, что силы неравны, поэтому приложил всю свою решимость, смирившись с неминуемой смертью. Оно сводило меня с ума эти месяцы, оно отняло у меня руку, и я готов был пойти на любые жертвы, лишь бы убить его. Сунув руку внутрь раны, я схватился за предмет, величиной с небольшой мяч. Оно было ребристым, поэтому ухватиться за него не составило труда. Я потянул, но чудовище схватило меня за оплавленный обрубок руки, дёрнуло наверх, повернуло свою голову и мне в лицо ударила едкая, шипящая жидкость. Это было последнее, что я увидел в своей жизни ясными глазами. Я завопил от боли, пытаясь выплюнуть едкую жидкость, и, не зная себя от гнева и жажды убийства, поднял ноги, упёрся ими в тело чудовища, ощущая, как мои ступни плавятся в теле моего противника. Боль и ярость давали мне силы. Шар медленно, струнка за стрункой, с хрустом отрывался от нитей в его теле, существо билось в порывистом танце, пытаясь меня скинуть, я горел в агонии и боли, и вскоре упал на пол с вырванным сердцем. Чудовище зашипело страшным звуком, гудение в моей голове достигло пика, и я потерял сознание.
***
Я снова оказался в больнице. В этот раз – в нормальной, обычной больнице без сумасшедших медсестер и чудовищ. Спустя какое-то время я очнулся в реанимации, меня выходили и теперь я лежал на кровати, с перебинтованным лицом, без правой руки, без ступней ног и в паскудном настроении. Меня напичкали наркотиками для обезболивания, но они не помогали, то ли от настолько сильной боли, то ли от того, что предыдущие два месяца меня каждый день пичкали наркотой. Каждый день приходили оперативники, расспрашивали, переспрашивали, и меня это жутко нервировало. Тот инцидент, как они его назвали, был скрыт. Как они это сделали – я ума не приложу, и не буду прикладывать спустя столько времени.
Меня поместили в специальную лечебницу, в которой я уже десять лет сижу и смотрю в окно замутненными глазами. Я не знаю, где я, в каком городе, даже не уверен, в какой стране. Возможно, это психиатрическая лечебница. Передо мной, на полке, лежит тот самый шар, который оказался здесь одним паскудным утром. Он просто исчез, и просто появился. Мне его никто не приносил, и никто не знал, куда он делся в тот день, когда я его вытащил из тела ужасного существа. Про него не знали. И сейчас он смотрит на меня в ожидании, притягивает взгляд на свои ребристые узоры и зигзагообразные линии рисунков.
Ко мне заходят медсестры, врач и иногда люди в форме, разговаривают со мной, понимающе кивают, возможно, даже, ждут от меня возмущений, ругательств, выяснений, просьб выпустить меня. Но кому я нужен в том далёком мире? Для них я – сумасшедший инвалид, пострадавший при неизвестном инциденте, сидящий на кровати или кресле и разглядывающий красивый узорчатый шар, который кто-то подарил ему на день рождения или просто так. Таким я и останусь.
Никакого чёрного существа не существовало. Никакой больницы не существовало.
И меня не существовало.
Есть только седой, выживший из ума старик с полностью обожжённым лицом и мутными серыми глазами, инвалид без ступней, руки и имени. Тридцати трёх лет от роду. Возраст Христа, покинувшего меня в один из тех злосчастных дней.
И есть серое, ребристое яйцо, внутри которого находится нечто зловещее. Нечто – безумное.
Нечто – голодное.
И когда-нибудь оно снова вырвется. А до тех пор, Я его страж.
77
Паста о детстве
Мы, дети 70-х, 80-х или 90-х, глядя на свое детство, не понимаем, как нам удалось дожить до сегодняшнего дня.
Родители возили нас без детских кресел, ремней и подушек безопасности. Пузырьки с лекарствами не имели секретных крышек. Мясники отдавали нам говяжьи мозги и печень, наивно полагая, что мы идем кормить собачек.
В детских лагерях мы вызывали Пиковую Даму, Матершинного Гномика, Шепчущего-Под-Землей и Ту-Что-Жаждет-Любви. Никому не могло прийти в голову запастись амулетами. После того, как комнату наполняли голоса, а воспитательниц увозили на скорой с инфарктом, мы сами накладывали печати и изгоняли призванных сущностей в их же подземелья.
Подземелья, кстати, зачастую находились под нашими же домами. Время от времени управдом доставал из подвала растерзанных кошек. Многие припомнят обезображенный труп какого-нибудь местного алкаша. И удивленно-испуганных взрослых, строящих гипотезы.
Мы уходили из дома и играли весь день. В подвалах нас ждали входы в подземелья, в лесу — закрытые от взрослых поляны, а по ручьям можно было добраться до Острова-За-Туманом.
Виноваты были мы и никто другой. Мы играли с невидимым для взрослых миром, не обращая внимания на ночные кошмары, панические атаки и заикание.
У нас не было консолей, интернета с сериалами, мобильников. Но зато мы могли заглянуть за пелену видимого мира, после необходимых ритуалов.
Зато у нас были друзья. Мы раздвигали ткани миров и находили их: мальчишек и девчонок Цветика, Рыжих и Белых Лисичек, игошей и анчуток, девочек с крылышками стрекоз и мальчиков с кожей цвета кости.
Если нам кто-то был нужен, то мы поднимались по незаметной для взрослых лестнице в подъезде. Или трижды обегали задом наперед дерево в соседней рощице. Или просто чертили на зеркале символы, про которые нам не говорили в школе.
Мы летали на самодельных крыльях, слушали радиоприемники с шепотом Заменителя Отца, оживляли созданных нами же человечков.
Каждый хоть раз искал ведьму или колдуна для получения заветного знания, но передавали его далеко не всем. Кто его получал, либо добивался успеха, либо пропадал.
Но наши поступки были собственными. Даже сделка с темными силами. Понятия о том, что все это понарошку, что ничего не существует, не было. Наши страхи были так же осязаемы, как страхи первобытных людей.
Всегда был риск встретиться с Черной Волгой. Или с Плохим дядькой. Или быть похищенным маньяком для опытов. Но мы не боялись.
Все помнят бабушкины слова: «Не ходи в тот дом, он сгорел десять лет назад», «Не ешь незнакомые грибы», «Не играй с тем мальчиком, его похоронили три года назад».
Некоторым доводилось слышать растерянный голос отца: «Галя (Маша, Валя), похоже в стене нашей квартиры замурованное тело».
Но сколько было чудес. Например, обычная колода карт, где внезапно пропадают все масти, кроме пик. Или радиоприемник, через который можно услышать давно умершую бабушку. Или телевизор, где вместо передач пляшет загадочный исполняющий желания карлик.
А как вам телефонный номер, позвонив по которому, можно было услышать ответ практически на любой вопрос. Но за это приходилось выполнять одно его указание. И отказаться было нельзя. Никак.
Многие из тех вещей мы делали постоянно. А сделаешь их сейчас – посмотрят, как на чудика.
Вы все забыли про детство. У кого не спросишь – либо не помнят, либо рассказывают какую-то чушь. Что лестница вела не в другой мир, а в подвал. Что во время вызова Шепчущего-под-Землей, шептал какой-нибудь шутник. Что, вместо Заменителя отца, мы ловили помехи. Что таксофон с ответами на вопросы был попросту нерабочий. Что трупов в стенах никто не замуровывал. Что алкаш в подвале погиб сам, выпив лишнего и ударившись головой.
Но почему я продолжаю это помнить? Почему я продолжаю это видеть? Почему мне не помогают антигаллюциногенные препараты?
Я знаю, что вы, некоторые из вас тоже видят. Редко. Между первым и третьим часом ночи. В моменты сильного стресса. В особых местах.
Напишите мне, пожалуйста . . .
171
Что за хрень тут творится? (Пояснение к вселенной Татлтой)
ОСТОРОЖНО СПОЙЛЕРЫ! Очень-очень много спойлеров. Я серьезно. Если вам нравятся триллеры, но ни о чем не говорят слова Таттлтой, Лаборатория, СОЦИУМ и Фитбад, лучше почитайте сначала по ссылкам.
⠀
Итак, ребятки) мы закончили первую часть Социальной вселенной автора likeeyedid (а будет еще минимум 2), и я прекрасно понимаю вас, если все, что вы сейчас можете сформулировать в голове только “ШТА?”. Есть грех, автор пишет очень интересно, но тут без поллитра не разберешься.
⠀
Итак, давайте нырнем в мир запутанной хронологии и личностей персонажей.
Добро пожаловать в Лабораторию Социальной Психологии
⠀
Все начинается с Лаборатории социальной психологии. Мы впервые знакомимся с этим больным миром и не менее больными серыми кардиналами, им правящими.
⠀
За всеми гадостями в мире автора стоит некое Содружество, под управлением (в том числе) нашего знакомца по Таттлтой мистера В. В этой серии он еще не проявляет себя, но от его имени говорит Джуди, она же глава Лаборатории, занимающаяся тем, что разделяет людей на пригодных для уничтожения, работы или фокус-группы Содружества по той самой “Теории классификации индивидов”. Все они проходят через испытание с “документальным фильмом”, который вытаскивает наружу их потаенные желания и подчиняет воле Лаборатории.
⠀
Мы уже знаем, что прошедшие “тест” получают собственный номер (в основном 1-2 – мусор, 3 – рабочая сила) и так или иначе остаются либо работать, либо жить в подконтрольном Джуди районе.
⠀
Серией экспериментов ей таки удается найти двух людей, чья воля достаточно сильна, чтобы нести и дальше в массы зло Содружества. Это Десять (она же Майра) и Девять (он же Джош). Джуди погибает в собственной лаборатории, заколотая Девятым. Девятый говорит, что устал от этого дерьма, и сваливает в путешествие по Европе, где впоследствии и будет отловлен и привезен обратно.
⠀
Руководство над Лабораторией принимает Десятая из рук мистера В. Однако, хоть она об этом и не подозревает, ее личность тоже оказалась изменена воздействием фильма и убийством Джуди. Десятая запускает Эксперимент СОЦИУМ.
⠀
Эксперимент СОЦИУМ
⠀
В Социуме нас встречает антиутопический сюжет, так знакомый многим по фильму “Платформа”. Четыре человека помещены в изолированные камеры, ничего толком не помнят и знают только, что вся их жизнь находится в руках собратьев по несчастью. И казалось бы, что мешает делиться, плодиться и размножаться в благости, да вот только система построена так, что за милосердие полагается наказание. В том числе лишение привилегий спать, есть, пить и т.д.
⠀
Наш герой Джон взаимодействует со всеми тремя оппонентами: Джулией (не Джуди, сорян), Джеки (тоже не Джуди, если что хд) и Мануэлем. Из всех необъяснимую агрессию к Джону проявляет только Джулия, и творит она прям дичь.
(серьезно, бедолага Мануэль с этим его одеялом... потеребил мое сердечко, плак-плак).
⠀
И вот наступает решающий момент, когда Джона (гг) приговаривают к смерти трое: внезапно затесавшийся в компанию некий 5-й участник Джош, Джеки и Джулия (которая, видимо, скатилась на низшую ступень рейтинга и на ужине проигравших договорилась с Джеки сливать Джона).
⠀
Щас будет сложна, приготовьтесь.
⠀
Мы вдруг узнаем, что главный герой – никакой не Джон, а тот самый Джош (он же Девятый) из Лаборатории социальной психологии. А Джон (с которым его обменяли личностями, который был второй по рейтингу и который внезапно объявился посреди рассказа) – просто марионетка системы с наглухо промытым мозгом. Причем жестокая марионетка.
⠀
Джон и Джулия (просто Джулия, серьезно, не Джуди, не Десятая, честно-честно) – долгожители этого извращенного эксперимента (в карточках игроков у них 4 и 3 раунда за плечами соответственно, а вся серия описывает только один такой раунд). И все это время Джон, не стесняясь, измывался над Джулией как мог. Чем и вызвал такую ее дикую ярость, павшую на голову бедного Девятого.
И теперь проверка на внимательность: чью жизнь спасал Девятый, зарабатывая 1000 очков, чтобы не убивали Джона?
⠀
В итоге с Девятым связывается Х, она же руководитель эксперимента, она же Десятая (он же Гога, он же Жора…), ей нужно, чтобы Джош через все эти двинутые испытания доказал свою решимость вложиться в общее дело, подтвердил свое привилегированное положение и смог встать рядом с ней в правлении.
⠀
Так что она говорит ему, что все фигня, давай по новой. Встретимся на следующем эксперименте, щегол.
⠀
Что ведет нас дальше к перипетиям с приложением Фитбад.
⠀
Присоединяйся к FitBud!
⠀
Вопреки ожиданиям, Джоша (Девятый) так просто не сломишь, и природное милосердие и тяга к справедливости, видимо, сберегли ему психику. Нам косвенно сообщается, что за кадром он каким-то образом связался с Десятой и привел ее в чувство. Поэтому новый виток эксперимента начала уже совсем не она, а Джон (притворявшийся Джошем в Социуме).
⠀
Джон – хладнокровный садюга, который весьма наслаждается своей властью. Мистер В дает ему карт-бланш, и вот приложение Фитбад уходит в народ.
⠀
Главная героиня Джулс (она же Джулия) тут же попадает под раздачу вместе с Мануэлем. Все это наши старые знакомые по эксперименту СОЦИУМ. Они думают, что в команде сражаются против таких же бедолаг, вот только кроме несчастной парочки в эксперименте больше нет участников. А Джон и Джош – просто организаторы.
⠀
Да это, строго говоря, и не эксперимент никакой, просто Джон реализует свои влажные фантазии. Ничего, кроме унижения, мерзостей и неизбежного последующего убийства всех, включая Десятую и Девятого, в его планах нет.
⠀
Но его маниакальному синдрому здесь уже противостоят чистые и немного виноватые разумы Майры (Десятая) и Джоша. Становится ясно, что Джулия и Мануэль сделают все, чтобы спасти Лису (Джеки, ее участие в этой серии, кстати, вообще не установлено; с одинаковым успехом она может как спокойно жить где-то в своем мирке, так и скончаться еще в Социуме), вместо того, чтоб просто свалить. Поэтому команда объединяется.
⠀
А вот судьба Джона остается нам неизвестна. Ему что, никак нельзя распромыть мозги обратно и вернуть все взад? С Майрой, Джулией и Джошем ведь сработало...
Ну да и хрен бы с ним, если честно)
⠀
Образуется сопротивление.
⠀
Майра – самый сильный волей человек, глава сопротивления, Десятая, вернувшая себе ясность мышления.
⠀
Джош – Девятый, человек с высокими моральными качествами, приведший в чувства Майру, сохранивший жизнь Джулии и Мануэлю.
⠀
Джулия и Мануэль – люди, доказавшие, что самопожертвование ради справедливости для них естественно.
⠀
Из этой четверки сложился костяк сопротивления, они люди высшего порядка по “Теории классификации индивидов” Содружества. И начинают они с того, что уничтожают Лабораторию, тот самый “сортировочный центр”, вместе со всеми наработками, нанося мощный удар по Содружеству.
⠀
Им предстоит еще не одно приключение, но об этом позже =)
⠀
***
А что же насчет Таттлтой?
⠀
Истории Таттлтой
⠀
Если три предыдущие серии открывали нам мир, полный изощренного психологического насилия, то Таттлтой – место совершенно в другой полярности. Там царствует не только крайняя жестокость, но и карательная магия (наука? алхимия?).
⠀
Городком (одним из сотни подобных) управляет склонный к мистификациям мистер В вместе с Городским комитетом. И они просто жгут, если вы понимаете, о чем я.
События в городе Таттлтой происходят через почтительный промежуток времени после Фитбада. К этому времени Джош (все тот же Девятый), так удачно там появившийся, уже успел весьма и весьма сильно нагадить Содружеству и и мистеру В в частности.
⠀⠀
Почему он там появился? Вариантов два, и оба могут быть одинаково вероятны:
⠀⠀
1. Джоша нашли, повязали и сослали в городок 100% подчинения, чтоб больше он свои кривые ручонки к проектам Содружества не тянул и не чинил козни.
⠀
2. Джош сам нашел Таттлтой и пришел туда засланцем подогревать бунт.
⠀
Что из этого подразумевал автор? Да кто ж его знает, история еще пишется) Но мы будем держать руку на пульсе.
⠀
***
Еще раз для тех кто безнадежно запутался, да так и не выпутался:
⠀
Лаборатория соц психологии → СОЦИУМ → Фитбад →...→Таттлтой.
⠀
Десятая, она же Майра, она же Х (лаборатория, социум, фитбади)
⠀
Девятый, он же Джош (лаборатория, Джон в социуме, фитбади, таттлтой)
⠀
Джулия, она же Джулс (социум, фитбади)
⠀
Мануэль (социум, фитбади)
⠀
Джон (Джош в социуме, фитбади)
⠀
Джеки (социум)
⠀
***
Если вам интересно че эт я на серьезных щщах говорю вам как все было, отвечаю: я прочла все рассказы и серии этой вселенной и знаю что куда)
Таки дела, малята. С вами была ваша пояснительная бригада в лице Юли) И, как говорила Анна Каренина, до скорого!
⠀
~
В дальнейшем мы планируем такие “пояснительные записки” публиковать в блоге на патреон, чтобы не терять их среди миллиона постов и переводов)
⠀
Вся информация о проекте на нашем телеграм-канале =)
⠀
Юлия Березина специально для Midnight Penguin.
Использование материала в любых целях допускается только с выраженного согласия команды Midnight Penguin. Ссылка на источник и кредитсы обязательны.
127
Присоединяйся к FitBud! (часть 5, финал)
Нам пришлось довериться странным людям, но кто знает, на чьей они стороне? А тот факт, что ради победы придется отнять чью-то жизнь… До чего же это больная игра. Неужели нет никакого спасения?
⠀
На этом первый виток истории вокруг Десятой и Девятого заканчивается, но мы снова вернемся к этой вселенной позже. Приятного чтения, всем Бу =) Новые переводы в понедельник, среду и пятницу, заходите на огонек
⠀⠀⠀
~
– Думаешь, Джош заслуживает доверия? Он ведь прямо сейчас может вести нас в ловушку, – прошептала я.
⠀
– Возможно. Но мне кажется, что он на нашей стороне, – ответил Мануэль. И добавил чуть погодя: – Черт, Джулс. Я сомневаюсь, что смогу кого-то убить.
⠀
– Просто береги себя и делай все, что нужно, чтобы выжить. Я тебе доверяю.
⠀
***
Это было последнее, что мы сказали друг другу, прежде чем разошлись. Его увели в другую комнату, а я осталась. Запертая в больничной палате. Все как в моих кошмарах. Если, конечно, их еще можно назвать “кошмарами” – очевидно, что это были воспоминания.
⠀
До сих пор было сложно осознать то, что Джош нам рассказал. Наши воспоминания о том, что мы были в психлечебнице или реабилитационном центре оказались просто сфабрикованными фактами. Способом нами управлять. Несколько месяцев назад нас втянули в какой-то безумный социальный эксперимент. Джон точно был частью системы и истязал меня все это время. Если верить словам незнакомца, то Джон постарался сделать все, чтобы доказать, что достоин присоединиться к команде исследователей. Это звучало просто ужасно, но я хотя бы могла быть уверена, что не сошла с ума. Хоть какое-то облегчение. Кошмары, вспышки гнева, постоянное чувство вины – это все последствия экспериментов. Я даже до сих пор не могу вспомнить всего, что здесь произошло.
⠀
Они дали нам иллюзию свободы, и мы понятия не имели, что никогда не покидали своих клеток.
⠀
Скоро начнется охота. А я осталась не только без оружия, но еще и в полном одиночестве. Рюкзак вернули Мануэлю, а мне остался только фитнес-браслет и телефон. Отлично. Они видели каждый мой шаг, а я даже не могла себя защитить.
⠀
Убей Лису.
⠀
Она прячется где-то в здании больницы. Используй любой предмет из тех, что были предоставлены. Команды с этого момента распущены. Победит только один.
⠀
Ты узнаешь, когда начнется охота.
⠀
На экране телефона появилась карта больницы с движущейся иконкой лисы.
⠀
Вдруг лампы погасли. Только окна еще слабо пропускали свет фонарей снаружи. Мне потребовалось некоторое время, чтобы адаптироваться к новым условиям, но, когда глаза привыкли, я заметила, что электрический замок на двери тоже отключился. Видимо всю больницу обесточили.
⠀
Похоже, охота началась.
⠀
Я пока что не собиралась искать эту лису. Нужно было найти Мануэля и постараться ни с кем не пересечься по пути. Я вышла в пустой коридор, прошла через дверь на лестничную клетку и спустилась на первый этаж. Освещая себе путь фонариком в телефоне, постаралась получше рассмотреть, где нахожусь. Деревянная дверь. Должно быть, столовая. Комната была почти пустой – ничего, кроме большого стола по центру.
⠀
Я пошла дальше и внезапно увидела его.
⠀
Лежит на земле, закрыв глаза. Кровь залила горло и расплылась большой лужей вокруг головы. Рядом валялся выпавший из руки нож.
⠀
Мануэль.
⠀
Его браслет светился красным.
⠀
Мое сердце бешено заколотилось. Невозможно. Кто сделал с ним это? Или он сам?.. Глаза застилали слезы, я почти ничего не видела.
⠀
Раздались шаги. Кто-то приближался. Времени на раздумья почти не оставалось, так что я нырнула под стол. Черт, надо было схватить нож.
⠀
– Выходи, детка. Я знаю, что ты здесь. Его сердце больше не бьется, но я все еще слышу твой пульс.
⠀
От звуков этого голоса внутренности скрутило узлом. Хотелось вскочить, схватить нож и вонзить его прямо в его черное сердце, но нужно было действовать осторожно. Джон больше не управлял собой. Он был опасен. Я медленно поднялась. Надо попытаться заболтать его. Это был мой единственный шанс, учитывая маленькую деталь: ублюдок целился в меня из пистолета.
⠀
– Ты… это ты с ним сделал? – Меня всю трясло от гнева.
⠀
– С Мануэлем? Нет, я считал его забавной частью игры. Хотя я, конечно, болел за тебя.
⠀
– О чем ты? – Я хотела увеличить расстояние между нами, но на каждый мой шаг назад, он подходил ближе.
⠀
– Фитбад – часть большого проекта, солнце. Как и тот эксперимент, в котором мы побывали не так давно. Я знал, что ты идеально подойдешь. Ты даже хотела прикончить меня! – Он расхохотался как безумный. – Я знал, что в тебе это есть! И мои коллеги тоже. Ты уже встречалась с одним из них, так? С Джошем.
⠀
Нужно было, чтобы он продолжал говорить.
⠀
– А как же Мануэль?
⠀
– О, он был одним из других участников. Строго говоря, единственным другим участником. Вы двое соперничали только друг с другом и даже об этом не догадывались. Джош подумал, что будет неплохо посмотреть, изменит ли что-то в вашем подходе к игре борьба с анонимными соперниками и объединение в команду. Было забавно наблюдать, как ты на него постоянно бросаешься. Мы не такие уж мы разные, ты и я.
⠀
– Подожди, я помню еще одного участника эксперимента. Женщину. Что с ней?
⠀
– Джеки? – Он снова расхохотался. – А кто, как думаешь, наша лиса?
⠀
Он начал приближаться. Я отступила еще на шаг, но за спиной уже была стена.
⠀
– Она была слаба. У нее теперь только одно применение. Я знал, что ты станешь сильнее. Я отправлял тебе каждое очередное сообщение со всей моей ненавистью. О, это было так волнующе, Джулия. А теперь все зависит от нас тобой. Кто первый убьет лису? Я даже дам тебе фору. Как в старые добрые вре…
⠀
Он упал на колени, с широко открытыми от удивления глазами. Пистолет выскользнул из его ослабевших пальцев, а я инстинктивно подскочила и подхватила оружие, прежде чем он успеет сделать то же самое.
⠀
– Дополнительные очки за удар в спину, – сказал Мануэль, вытаскивая нож из тела кричащего в агонии Джона. Я только сейчас обратила внимание на остатки еды на столе. Кровь, заливающая одежду Мануэля, была не его. Это лишь остатки “деликатесов”.
⠀
Я с трудом поборола желание подскочить к нему и сжать в объятиях: сначала нужно было позаботиться о Джоне. Мануэль достал из рюкзака веревку и скотч и мы крепко примотали его к стулу.
⠀
– Как? Почему? – наконец выдавила я, не обращая внимания на болезненные стоны Джона.
⠀
– Позже. Сначала спасем Джеки.
⠀
***
НАЙДИ ЛИСУ
⠀
Громогласно вещал механический голос из моего браслета.
⠀
Иконка лисы перестала двигаться. Где-то в одной из комнат. Неужели Джеки где-то застряла? Это все очень походило на ловушку, но стоило хотя бы попытаться. Попробовать понять, что происходит.
⠀
Мы бежали по коридорам и вверх по лестнице до самого верхнего этажа. Джош ждал нас там. Пугающе спокойный.
⠀
– Вижу, все пошло по плану. Вы хорошо его связали? Ублюдок точно не сбежит?
⠀
– Думаю, да. Джулс замотала ему скотчем половину лица.
⠀
Я остановилась как вкопанная. Почему эти двое говорили как друзья?
⠀
– Прости за всю эту путаницу, Джулия. Джон был моим коллегой и был посвящен во все детали операции “FitBud”. К тому же, он все время прослушивал твой браслет, так что мне пришлось быть осторожным.
⠀
Мануэль тоже понял, что я испугана, поэтому остановился и попытался меня успокоить:
⠀
– Когда Джош отвел меня в другую комнату, он рассказал мне о столовой и объяснил, что делать. А потом отключил мой браслет, чтобы Джон решил, что я мертв. Он пришел туда за тобой.
⠀
– Вы использовали меня как приманку?
⠀
Джош промолчал.
⠀
– Так что, мы можем уже забрать Джеки и убраться отсюда к чертовой матери? – крикнул Мануэль и ворвался в комнату, где сейчас на карте мерцала иконка лисы.
⠀
Джош спокойно пошел за ним, и я осторожно вошла следом. Кто-то сидел в глубоком кресле в большом конференц-зале. Свет фонарика освещал груду каких-то бумаг и карт. Услышав наши шаги, она развернулась вместе с креслом и улыбнулась.
⠀
Это была не Джеки.
⠀
– Добро пожаловать в мою Лабораторию.
⠀
Видимо, это она. Руководитель исследования. Стоило мне только подумать, что я понимаю, как здесь все устроено, как они снова подкидывали еще какую-нибудь чертову деталь. Не было никакого спасения.
⠀
– Мануэль, нож! – крикнула я.
⠀
– Я бы не стала этого делать. Неужели вы думаете, что я позволила бы всем своим сотрудникам уйти и сама бы заманила вас к себе в офис, абсолютно безоружная, если бы боялась нападения? Есть вещи поважнее, чем моя или твоя жизнь, – проговорила женщина, не моргнув и глазом.
⠀
Джош подошел ближе.
⠀
– Послушай, что она скажет. А потом, если захочешь, можешь уйти.
⠀
Мы с Мануэлем осторожно приблизились к столу и сели. Все это было чертовски неправильно. Эти люди… такие спокойные. Если бы не полное отсутствие электричества, можно было бы подумать, что я пришла на очередные переговоры.
⠀
– Здесь меня знают как Десять. Но мое настоящее имя Майра. Я уже почти забыла его. – На ее лице расцвела горькая улыбка. – Когда-то нас с Джошем обманом втянули в этот эксперимент, как, впрочем, и вас. Но некоторые… сомнительные вещи, которые нам пришлось сделать, чтобы сбежать, как-то изменили меня. – Она смотрела мне прямо в глаза. Эта женщина должна прекрасно знать все обо мне.
⠀
Немного помолчав, она продолжила:
⠀
– Я жаждала узнать больше, поэтому, встретившись с джентльменом, финансирующим эту лабораторию и немного с ним поболтав, я осталась здесь, став новым руководителем исследований. Он принадлежит к большому Содружеству. Намного большему, чем вы могли бы себе представить. Эти люди управляют самыми ужасающими проектами по всему миру без каких-либо угрызений совести. А в моей Лаборатории тестируют новые идеи.
⠀
Она подошла чуть ближе.
⠀
– Я думала, что получила контроль, – продолжила Майра. – Была так взволнована новыми возможностями и незнакомым прежде чувством власти... Наконец-то обрести ответы на вопросы, которые люди задавали с незапамятных времен. О сознании, свободе воли, автономности. Я даже представить не могла, что такое возможно. И я не понимала, что у них под колпаком, пока не стало слишком поздно. Они могут быть очень убедительными, – вздохнула она. – Да, я тебя пытала, это правда. Вместе с Джоном и другими безымянными идиотами. Жажда знаний изменила меня, затмила глаза. Но убийство всегда оставалось для меня табу. Джону же было абсолютно все равно. Он быстро получил одобрение босса.
⠀
– Тогда я был завербован, – подал голос Джош. – Джон хотел использовать это приложение, чтобы увидеть, как далеко ему удастся зайти. В конце концов, он бы убил нас всех.
⠀
– Так, стоп. Мой психотерапевт и Аманда. Как они со всем этим связаны?
⠀
– Весь этот город так или иначе под влиянием Корпорации, – ответил Джош.
⠀
– Какого хрена ты промолчал об этом? – взорвался Мануэль. – Зачем было заставлять нас думать, что Джеки в опасности?
⠀
– Мы хотели убедиться, что вы готовы. Электричество отключено, двери открыты… Вы могли бы уйти в любой момент, но остались.
⠀
– Ну и что теперь? Вы хотите, чтобы мы стали частью вашей команды? Чтобы вы могли поиграть в очередную гребаную игру? – закричала я.
⠀
Майра посмотрела мне прямо в глаза:
⠀
– Нет. Мы хотим, чтобы вы помогли нам уничтожить их.
⠀
– Это место – сердце операции, – вмешался Джош. – Все их данные, все передовые системы здесь. Уничтожение Лаборатории не остановит их, конечно, но это будет серьезным ударом по всем их проектам и, надеюсь, растормошит жителей этого района, которым так качественно промыли мозги.
⠀
– Ну а мы-то зачем вам понадобились? – Я была в ярости. – Почему я? Почему бы просто не подставить Джона?
⠀
– Ты не понимаешь. Вы не были выбраны случайно. – Майра продолжила. – Они искали тебя… нас, с тех пор, как мы были еще детьми. У них есть целая своя теория классификации индивидов. Только микроскопический процент людей может войти в их фокус-группу. И иногда им требуется множество испытаний, чтобы убедиться, что объект соответствует всем параметрам. Я знаю, звучит странно, но им будет не так-то просто нас заменить, особенно, если мы…
⠀
– Уничтожим сердце, – закончила я за нее.
⠀
– Именно.
⠀
***
– Джеки и Джон тоже “особенные”? – спросил Мануэль.
⠀
– Не в том смысле. Они были просто инструментами проекта.
⠀
Я старалась особо сейчас не задумываться. Слишком много информации за раз.
⠀
– Но ты пыталась меня убить. Даже хуже: подтолкнуть к самоубийству.
⠀
– Этого не должно было случиться. Джон, конечно, внес свою лепту, но я должна признать, что в то время практически себя не контролировала. К счастью, Джош вывел меня из этого состояния.
⠀
– Ну и Джулс, если по честному, ты пыталась убить большинство из нас, – полушутя пробормотал Мануэль. Он не был неправ. Я тоже позволила собой манипулировать. Как бы я поступила на ее месте?
⠀
– Что теперь будет с Джоном?
⠀
Джош и Майра переглянулись.
⠀
– Он, вероятно, заслуживает смерти, но когда мы в прошлый раз пошли на убийство, ничем хорошим это не кончилось. Но и отпускать его тоже нельзя. Он был частью Лаборатории и знает слишком много, – сказала Майра.
⠀
– Ты наиболее близкий к нему человек здесь. Знала его еще до того, как он попал в систему. Думаю, будет справедливо, если это решишь ты, – подытожил Джош.
⠀
***
Мы стояли на улице и смотрели, как Лаборатория медленно горит. Люди из соседних домов выходили на улицы. Толпы горожан стекались со всех сторон. Они просто стояли и бездумно смотрели на пламя. Завороженные.
⠀
Я все еще относилась к Майре и Джошу с большим подозрением. Как-то странно было довериться людям, которые истязали и мучили нас, но, увидев некоторые вещи, происходящие в этом здании, и то, что делали здесь с людьми, мы с Мануэлем поняли, что на карту поставлено нечто большее, чем просто наши жизни. Большее, чем мы в принципе могли представить.
⠀
Это только первый шаг. Нужно отрубить голову гидре, чтобы остановить это раз и навсегда. Я не особо верю, что мы сможем сделать это прежде, чем они доберутся до нас, но мы приняли решение и должны теперь его придерживаться. Никогда больше мы не сможем вернуться к обычной жизни, но какое это имеет значение?
⠀
Теперь мы предназначены для чего-то большего.
⠀
~
Оригинал (с) likeeyedid
⠀
Телеграм-канал, чтобы не пропустить новые посты
Не забывайте заходить в наш уютный чатик =)⠀
Еще больше атмосферного контента в нашей группе ВК
⠀
Перевела Юлия Березина специально для Midnight Penguin.
Использование материала в любых целях допускается только с выраженного согласия команды Midnight Penguin. Ссылка на источник и кредитсы обязательны.
143
Присоединяйся к FitBud! (часть 4)
В моем прошлом есть темное пятно, но я никак не могу вспомнить, почему так вышло. Слишком много пробелов, слишком много беспомощности. Нам нужно выяснить, что здесь происходит и как мы с этим связаны.
⠀
Главы: 1 • 2 • 3
Новые переводы в понедельник, среду и пятницу, заходите на огонек
⠀⠀⠀
~
– Но ты же вчера его видел! – Меня всю трясло. – Ты видел, что он жив.
⠀
– Да. – Мануэль медленно приближался, а я не знала что теперь делать. Я не могла просто пристрелить его. – Я просто пытаюсь тебе показать, что они играют с нами. Хотят нас стравить. Не позволяй им это сделать.
⠀
Я опустила пистолет, все еще крепко его сжимая.
⠀
– Тогда зачем ты меня толкнул?
⠀
– Посмотри предпоследнее сообщение.
⠀
Первый раунд! Поезжай к месту встречи с Джулс. Там будут ждать еще двое. Толкни Джулс к человеку в черном. Не говори ей об этом, если не хочешь последствий для вас обоих.
⠀
– Чертов Фитбад.
⠀
– Да уж. – Мануэль слегка мне улыбнулся. – Может, тогда попробуем все-таки стать командой? Доверять друг другу?
⠀
– Если ты ждешь от меня объяснений, что на этом видео, я не могу их дать.
⠀
Там была я. Точнее, какая-то нездоровая версия меня. Я сидела в комнате, напоминающей палату в психбольнице, и выглядела просто кошмарно. Я ничего об этом не помнила. Остался только факт: я перерезала себе горло, сидя перед доской с надписью “СДОХНИ, ДЖОН”. Более того, я даже не представляла, как это оказалось на моем телефоне. Случайно наткнулась на это видео в галерее и не смогла заставить себя удалить его. Даже психотерапевту об этом не сказала.
⠀
В этом видео ничего такого не было, по большому счету. То есть да, оно было весьма тревожным, но не компрометирующим. Проблема заключалась в исчезновении Джона. После того, как он якобы уехал в путешествие, о нем не было никаких вестей. Никто не знает, он просто оборвал все связи или попал в неприятности. Даже газеты об этом писали. Его семья и даже наши друзья до сих пор относятся ко мне с подозрением.
⠀
Я говорила, что он ушел, не сказав ни слова, но это не совсем правда. В одной из его сумок было спрятано письмо. К счастью, я нашла его раньше, чем кто-либо другой.
⠀
Если вы найдете это письмо, то, скорей всего, уже слишком поздно. Джулия ведет себя очень странно в последнее время. Она пугает меня. Сама на себя не похожа. Ей даже терапия больше не помогает. Если я вдруг исчезну или меня найдут мертвым, знайте: это не самоубийство, и я не пытался скрыться.
Думаю, она хочет моей смерти.
⠀
– Он как-то в этом замешан. – Я без сил упала на кровать. – Вот почему он пытался обвинить меня в убийстве – ему нужен был рычаг давления. Я просто не понимаю, какова его роль.
⠀
– Значит, ты думаешь, что Джон – часть Фитбада? – Мануэль присел рядом.
⠀
Я кивнула.
⠀
– Помнишь, ты говорил, что много чего не можешь вспомнить? У меня то же самое. С тех пор, как он ушел, все будто в тумане. Кажется, это неспроста. – Повисло молчание. – Ну, что теперь?
⠀
– Теперь мы выиграем в эту сраную игру и выясним, что, черт возьми, задумал твой бывший.
⠀
***
Мануэль пролистал историю сообщений и показал мне самые первые от Фитбада. Я, к сожалению, утопила свой телефон в реке, поэтому не могла поделиться теми гадостями, которые получила в первый день. К Мануэлю, впрочем, у Фитбада был другой подход:
⠀
Ты позоришь всех, кого знаешь.
⠀
Ты разрушаешь жизнь своей матери.
⠀
Все разочарованы в тебе.
⠀
Казалось, это чертово приложение заранее знало о наших личностях все. И выбирало такие слова, чтобы максимально нас задеть.
⠀
В тот момент я решила довериться Мануэлю. Мы и так оказались в паршивой ситуации, какой был смысл наживать еще врагов? Я даже подумала, может, рассказать ему все. О том, что случилось, когда я вышла из психиатрической клиники… О том, как мне на телефон пришло сообщение с неизвестного номера:
⠀
Вы проголосовали за убийство участника ДЖОН. Вы все еще хотите, чтобы мы приступили к решительным действиям?
⠀
Я и понятия не имела, кто мне пишет и о чем идет речь. Даже подумала, что это так может развлекаться и сам Джон, любитель залезть мне в мозги. Я была так зла и сыта по горло этим дерьмом, что импульсивно напечатала “ДА”. Знаю, вам кажется это полным идиотизмом, но тогда я думала, что это лишь глупая шутка. И я еще не обнаружила письмо, в котором он обвинял меня в своей смерти.
⠀
Я хотела рассказать об этом Мануэлю, но это был дебют моей темной стороны, и я стыдилась ее. Совершенно новое чувство: никогда до того я не хотела чьей-либо смерти, но эта новая степень ненависти… Одновременно и страшно и волнующе. Я и не знала, на что способна в этот момент.
⠀
До нашей вчерашней встречи я не была уверена, жив Джон или мертв. В глубине души, даже надеялась, что мертв. Но теперь уже очевидно, что он среди нас и пытается выиграть. Оставалась лишь крошечная надежда, что он хотя бы был вынужден участвовать, как я или Мануэль. Но вчера на его лице не было и капли раскаяния. Он был счастлив. Счастлив, сталкивая меня с пирса.
⠀
Я знала, что в моей памяти полно пробелов. Нужно было мыслить логически, выяснить, как все это связано. Шрам на ладони Мануэля. Шрам от ножа на моем горле… Мы, видимо, оба провели долгое время взаперти: я – в психушке, он – в реабилитационном центре. И оба почти ничего об этом не помним. Плюс то, что лицо Мануэля показалось мне знакомым с первой минуты. Может, на самом деле мы были с ним в одном и том же месте? Там, где с какой-то целью собирали людей в уязвимом состоянии? Или, может, мы были выбраны специально? И главное: как со всем этим был связан Джон? Почему он пытался обвинить меня в убийстве, которое я не совершала?
⠀
– Мануэль, есть еще кое-что…
⠀
Фитбад снова прервал меня:
⠀
Джулс и Мануэль, вы выиграли последний раунд!
⠀
Что за хрень? Мы переглянулись.
⠀
– Джон же столкнул тебя, как, черт возьми, мы могли победить?
⠀
Мое сердце выпрыгивало из груди. Не от страха на этот раз. От эйфории. Да, это была абсолютно сумасшедшая игра, но сам факт выигрыша наполнил меня счастьем. Я не могла перестать улыбаться.
⠀
– Ты же толкнул меня, помнишь. Дополнительные очки за удар в спину! Удивительно, мы их обогнали!
⠀
– Давай не будем забывать, что ты чуть не застрелила меня из-за этого сегодня утром, – рассмеялся Мануэль. – Но да, это потрясающе, мы победили! – Мы радовались как пара ребятишек, выигравших раунд в компьютерной игрушке.
⠀
– Но погоди, Джулс. Я же рассказал тебе о своем задании. Разве нас не должны наказать?
⠀
Верно. Мануэль показал мне все. Почему Фитбад такой тихий сегодня?
⠀
Некоторое время мы просидели в молчании. Наконец, я сказала:
⠀
– Может быть они действительно хотят, чтоб мы работали вместе? Нас же это сплотило, так? Вчера с Джоном был еще кто-то, не помнишь, как он выглядел?
⠀
Время следующего раунда! Надеюсь, вы голодны, потому что вам придется отправиться в один из моих любимых ресторанов.
⠀
В сообщении был адрес, но я не знала такого места. Мы оседлали велосипеды и, не мешкая, поехали туда. Через 45 минут уже были на месте.
⠀
– Уверена, что адрес правильный? Похоже на какую-то больницу.
⠀
– Да, мы в нужном месте, может, надо зайти внутрь?
⠀
– Не знаю, это все чертовски странно. Ты заметила, что все люди, которые нам здесь встречались, улыбаются, как маньяки? Чему они все так дико радуются?
⠀
– Да ладно тебе, это похоже на паранойю. Даже если это и больница, то там будут врачи, медсестры, короче, другие люди. Всяко безопаснее, чем в каком-нибудь подпольном ресторане. Пошли. – Я потопала по лестнице ко входу.
⠀
Но моя уверенность дала трещину, стоило нам зайти внутрь. Большая ошибка. Пустые залы, ни души. В приемной сидела лишь одна женщина, и я с ужасом поняла, что узнала ее.
⠀
– Аманда? – выпалила я. Сегодня ее улыбка была еще шире, чем обычно. Как у Чеширского кота. Что она тут делает? Она же работает в офисе доктора Прайса.
⠀
– Мисс Пэриш! Я так рада вас здесь видеть! А ваш спутник, должно быть, Мануэль. Добро пожаловать! Все уже готово к следующему раунду. Вас ожидают в столовой! Следуйте за мной.
⠀
Она тараторила заученные слова как робот.
⠀
– Кто эта леди? – прошептал Мануэль, пока мы следовали за Амандой по пустым коридорам больницы.
⠀
Мы остановились перед большими деревянными дверями.
⠀
– Ладненько, мне придется надеть повязку вам на глаза и связать руки. Не могли бы вы завести руки за спину?
⠀
– Какого хрена? Нет, – отозвался Мануэль.
⠀
– Что мы там будем делать? Почему глаза должны быть завязаны? – добавила я.
⠀
– Вы будете ужинать с другими членами фокус-группы, но при этом вам не разрешено видеть друг друга. А теперь, пожалуйста, следуйте моим требованиям или мне придется позвать помощь.
⠀
Мы переглянулись, но подчинились. Она забрала рюкзак и наши телефоны, заставила нас надеть шумопоглощающие наушники. И повела нас, ничего не видящих и не слышащих, в большое помещение, которое, должно быть, и было той самой столовой. Никогда раньше я не чувствовала себя настолько беспомощной. Они буквально могли сейчас сделать с нами что угодно.
⠀
***
Здравствуйте, пользователи FitBud!
⠀
Громкий голос раздался из наушников.
⠀
Сейчас вам предстоит скорее удовольствие, чем испытание. Вас накормят нашими лучшими деликатесами. Та команда, что сможет осилить больше блюд, чем другая, без рвоты, выигрывает!
⠀
Я откусила кусок этого “деликатеса”. Железный привкус заполнил рот. Очень похоже на ту сырую печень. Я продолжала, кусочек за кусочком, борясь с приступами тошноты. Понятия не имела, делает ли Мануэль то же самое, участвует ли он вообще, но могла только надеяться, что мы победим.
⠀
Наконец, я больше не смогла этого выносить. Слезы струились из глаз, тошнота подступала. Нужно было остановиться, пока меня не вывернуло. Я закрыла рот и стала пережидать позыв, глубоко дыша. Время шло, и в конце концов кто-то поднял меня и вывел наружу. Какое-то время мы просто шли по коридорам, потом поднялись по лестнице. Наконец, с меня сняли наушники, и я услышала, как захлопнулась дверь.
⠀
– Сейчас я сниму с тебя наручники. Не вырывайся, драться бесполезно, – пробормотал незнакомый мужской голос.
⠀
Первое, что я увидела, когда с меня сняли повязку, – Мануэль. Все еще с завязанными глазами и окровавленным ртом. Мы сидели в больничной палате. Мужчина освободил мои руки. На мгновение у меня мелькнуло желание наброситься на него, но это явно была плохая идея. Особенно учитывая, что Мануэль все еще был в наручниках.
⠀
Наконец, когда он молча освобождал Мануэля, я мельком увидела его лицо. Я не знала, что делать. Он был из тех, кто управлял Фитбадом? Или просто помощник, как Аманда?
⠀
Мануэль взглянул на меня, и я поняла, что он хочет ввязаться в драку. Я отрицательно помотала головой. Нужно быть осторожными.
⠀
– Эй, я тебя знаю, – наконец сказал Мануэль. – Ты был вчера на пирсе с Джоном.
⠀
– Да, – ответил парень. – Но это не первая наша встреча. – Он повернулся ко мне и добавил: – Однажды ты даже пыталась меня убить.
⠀
Я хотела что-то сказать, но он жестом призвал нас к молчанию. И сказал:
⠀
– Надеюсь, в тебе еще осталось достаточно гнева, потому что в последнем раунде тебе нужно будет выследить и убить нашего добровольца: лису.
⠀
~
Оригинал (с) likeeyedid
⠀
Телеграм-канал, чтобы не пропустить новые посты
Не забывайте заходить в наш уютный чатик =)
Еще больше атмосферного контента в нашей группе ВК
⠀
Перевела Юлия Березина специально для Midnight Penguin.
Использование материала в любых целях допускается только с выраженного согласия команды Midnight Penguin. Ссылка на источник и кредитсы обязательны.
75
Пока не погаснет свет
Задумываешься ли ты, что происходит, когда ночью, в полной темноте, ты закрываешь глаза? Неправильно выразился... скорее — что МОЖЕТ происходить в это самое время... По глазам вижу, что да. У меня с детства часто возникало такое странное ощущение... словно я не один нахожусь в комнате, совсем рядом есть ещё что-то таинственное, призрачное, неуловимое моему разуму.
Тихий топот ног за стеной — это родителям не спится или по коридору крадётся неведомое тощее существо? Чуть слышный хруст шкафчика с посудой — такой звук он временами издавал и днём, но только ночью ты сразу представляешь, как чёрный силуэт неловко цепляет его поверхность, проходя мимо... к двери в твою комнату. Стоит совсем рядом, незваного гостя от тебя отделяет лишь хлипкая, полуприкрытая дверь. И сразу не догадаешься — поскрипывает ли она под лёгким сквозняком или существо играется, наблюдая за тобой, за тем как ты начинаешь учащённо дышать, ворочаться, натягивать одеяло повыше, стараясь скрючиться покомпактнее — лишь бы не открывать глаза.
И только ты собираешься с силами... то испуганному взгляду предстаёт обычная повседневная картина. Тёмная комната и вещи на тех же местах. Озираешься вокруг, учащённо дыша и недоверчиво хмурясь — на окне виден кусок ужасной рожи с прислонёнными пальцами, кажется ещё миг и костлявые пальцы начнут скрестись, пытаясь проникнуть внутрь... но это всего лишь игра света и тьмы. Всё вокруг в порядке, можно спокойно ложиться обратно, но почему не проходит испуг?
Потому что там, в темноте, надёжно скрытое от нас, действительно что-то есть. Что-то злое, неправильное. Желающее, чтобы твои глаза снова закрылись и оно смогло опять вылезти, побродить по дому. Ведь это его жилище, а ты просто неприятная помеха, ненужный шумный гость в его владениях.
Только не надо морщиться! Вижу по лицу, что ты мне не веришь. Думаешь, я свихнулся?! Лучше бы так и было, но, к сожалению, нет. Хотя мне с детства тоже твердили, что виновато воображение. Что со временем ты либо перестаёшь замечать все эти сверхъестественные вещи, либо найдёшь им научное объяснение. Я нашёл и что толку? Почему люди, уже взрослыми, всё равно пугаются банальных страшилок, всё равно дёргаются от шорохов ночью, боятся одежды, висящей на кресле, не решаются зайти в тёмную комнату и множества другого? Потому что мы все подсознательно чувствуем, что существует ещё что-то за гранью понимания!
Я всё равно тебя не убедил... ну, попробовать стоило. Думаю, твой главный вопрос заключается в том, что "почему тогда эти таинственные "они" не появятся, не убьют надоедливых жильцов, да хотя бы просто не прогонят их"? Не знаю... скорее всего им это не выгодно. Я думаю, что они питаются нашими страхами, смакуют каждую эмоцию, а для того, чтобы сильно напугать человека лучше всего оставлять... небольшую тайну. Звуки, шум, силуэты — остальное наш мозг дорисует самостоятельно, создаст правдоподобную картинку. В первую очередь пугают не чудовища с клыками и склизкими щупальцами, не трясущиеся полуразваленные мертвецы, не уродливые монстры на паучьих лапках, а банальная неизвестность... Лишь она заставляет наш разум придумывать самим наши страхи, наделять их материальностью.
Поэтому для чего им показываться на глаза? Гораздо удобнее оставаться в тени, подкармливаясь человеческими фантазиями. Хотя тут я немного обманул тебя... питаются они не только этим...
Ну вот опять! Не надо на меня так смотреть. Сложно поверить, знаю, но тебе придётся. Я помню, как сам боялся, когда это произошло в первый раз... не понимал, что всё реально, что я не сплю. Что грань, отделяющая нас от них, настолько тонкая... она скорее похожа на слабую перегородку из картона, чем на кирпичную стену. Я всё ощущал... ты даже представить не можешь, как страшно, когда это возникает на твоих глазах!
Извини, что так нервничаю и повышаю голос — никак не могу привыкнуть. Мне нужно следить за собой, тут твоя правда... так, я продолжу рассказ.
В моей старой квартире всё и началось.
Снова возникли старые детские страхи, про которые я и думать забыл. И это не просто ощущения, как от просмотра ужастиков — когда тебе некомфортно на душе и ты побаиваешься тёмных углов и похода в туалет поздно ночью... нет, всё серьёзнее. Намного.
Первыми появились шорохи, перестукивания, похрустывания внутри стен, звон посуды — шум, который происходит не так часто. Но у меня дома он стал звучать каждую ночь. Тихо, но настойчиво. Я вставал, включал свет, но ничего не обнаруживал. А когда засыпал, на краю слуха снова раздавалось хриплое покашливание и скрипы пола по направлению к двери. Едва уловимое дуновение ветерка... и я ощущал, как совсем рядом со мной, кто-то упирался в постель и, склонившись, стоял часами, разглядывая меня.
Затем вещи в квартире начали "гулять" И это тоже не обычная забывчивость — типа думал, что положил ключи на стол, а на самом деле оставил их на тумбочке в коридоре. Нет, предметы могли обнаружиться в самых неожиданных местах — кружка под диваном, футболка, которую повесил на кресло, перелетала на подоконник, а само кресло, сдвинувшись, оказывалось наутро у шкафчика с одеждой. Кресло меня и напугало больше всего... я помню, как проснулся от скрипа колёсиков по ламинату. Что-то массивное, чёрное, двигалось прямо на меня. Медленно и неотвратимо. Крик застрял в горле, хотелось завопить, но глотку перехватило от страха — не знаю, как не поседел в ту ночь... Включался свет на кухне, загорался экран монитора на столе, системник оживал среди ночи, натужно гудя кулером — всего не перечислить.
Наверное, ты спросишь "почему я не переехал в другую квартиру, раз творилась такая чертовщина"? Отвечу — переезжал, и не раз. Сразу после ночных прогулок кресла я нашёл себе новое съёмное жильё. И даже многие вещи оставил, лишь бы поскорее смыться из проклятого дома... Надежды не оправдались — прошло от силы всего пара недель и всё повторилось. Звуки, шорохи, неясный силуэт за шторой, тихое царапанье пола у изголовья — не помогал даже алкоголь или беруши — они могли только смягчить ощущения, сделать их малозаметными и менее слышимыми. Всё равно, стоило мне лишь закрыть глаза, как нечто из темноты выползало, бродило рядом, заставляя лежать и трястись на кровати.
Знакомых было не так много, чтобы постоянно ночевать у них, поэтому я стал часто переезжать, но мой незримый гость так же перемещался со мной. Не сразу, но он обязательно давал о себе знать. И с каждым разом становился всё злее, словно подталкивая к осознанию, что нужно сделать, чтобы утихомирить его.
Я не сильно напугал тебя? Извини, если да — мне нечасто удаётся пообщаться по душам. Обычно люди крутят пальцем у виска, думают, что я шучу, что прикалываюсь над ними. Наивные... к ним тоже когда-нибудь заявится ночной гость, требующий своё, когда ему надоест подпитываться обычным страхом, когда он захочет другого... деликатеса... Вот тогда я посмотрю на вытянувшиеся рожи этих болванов!
Тиши, тише, не бойся. Обещаю, что больше не буду повышать голос. Просто каждый раз я заново проживаю все эти ужасные моменты... врагу такого не пожелаешь.
Первым исчез мой друг... да, знаю, как резко это прозвучало. И неправдоподобно. Егор сам напросился в гости — рассорился с девушкой, попросил переночевать... я только был рад его предложению. Мы выпили, он рассказывал из-за чего произошла ссора, я поддакивал — обычные пьяные посиделки на кухне. Я разобрал ему диван, завалился спать... а затем проснулся... кажется было часа три ночи... сон мгновенно прошёл, когда я услышал тихие шаги за стеной. Хотелось крикнуть, спросить не Егор ли это встал попить воды, но я лишь продолжал лежать, боясь что-либо сделать. Шаги приблизились, в дверь легонько поскреблись, раздался еле слышимый смешок и всё стихло. Я на ватных ногах кое-как вылез из комнаты и обнаружил, что Егор пропал... совсем пропал, понимаешь?! Смятая постель и одежда были доказательством, что он был у меня, что это не причудилось. Обувь тоже осталась на месте, уйти куда-нибудь в трусах он не мог, потому что дверь оказалась закрыта. Я побежал на балкон, но и там никаких следов — никакого тела внизу, ничерта! Просто испарился и всё...
Ты, наверное, гадаешь сейчас "что же я сделал"? Я не стал никуда обращаться... не надо так смотреть, на моём месте, каждый поступил бы так же. А что я мог сказать? Что друг куда-то испарился, а я перед этим слышал тихие шаги невидимого существа, которое путешествует со мной по съёмным квартирам? Звучит не очень...
Я просто собрал все его вещи и надёжно спрятал, а в дальнейшем уничтожил.
Постарался выкинуть происшествие из головы, придумывая разные версии, в которых с другом всё было хорошо, хотя подсознательно и знал, что это враньё. К счастью, Егор не говорил своей девушке или кому-нибудь ещё, что останется ночевать у меня, поэтому лишь пару раз ко мне приходили из полиции. Задавали мелкие вопросы — когда я видел его в последний раз, не рассказывал ли он мне чего нибудь странного, как вёл себя, были ли у него трудности на работе или личной жизни. Да ещё его вторая половинка одно время названивала, словно чуя, что я в этом как-то замешан, хотела выведать любую информацию. Но всё спустилось на тормозах... я оказался хорошим актёром, играя роль ничего не знающего человека. А ещё я понял, что после исчезновения друга стало проще спать... Никаких посторонних шумов, никто не ходил ночью по комнате, никакого безотчётного страха перед неведомым ужасом — всё словно испарилось вместе с Егором. Но через месяц опять вернулось...
Я вижу испуг в твоих глазах. Не надо так волноваться... может водички? Нет, ну ладно, я тогда продолжу, осталось совсем немного...
Следующей исчезла девушка, с которой я познакомился в баре. Люди вокруг, громкая музыка, весёлая атмосфера — раньше всё это очень помогало мне отвлечься от грустных мыслей, от нежелания идти домой. Было этаким временным приютом, перевалочным пунктом, в котором я накачивался алкоголем, чтобы набраться решимости возвращаться в квартиру. Девушка сама подошла, познакомилась, напросилась в гости, была явно навеселе и хотела продолжения веселья. Как и я.
Помню, как мы завалились ко мне домой, как принялись скидывать мешающую одежду прямо в коридоре, как я напоследок щёлкнул выключателем в комнате. Лишь только погас свет, как меня оттолкнуло в сторону. Я больно приложился головой об письменный стол, зашипел сквозь зубы, а потом мгновенно заткнулся, атмосфера страха резко обрушилась, надавила на нервы, сжимая вискИ стальной хваткой. Казалось голова сейчас взорвётся от этого внешнего давления... темнота была непроницаемой, такой густой, такой... пугающей... снова прозвучал тихий топот ног, девушка что-то зашептала, пытаясь найти меня, а затем... Я видел лишь её едва различимый силуэт, к которому присоединился ещё один... я закрыл рот ладонью, лишь бы не завопить во всё горло... оно склонилось над девушкой, вытянулось, как чудовищно огромный стебель, раздалось шуршание и девушка задёргалась... она издавала какие-то хрипы, словно ей закрыли рот плотной тряпкой, заколотила кулачками по полу, всхлипнула и замолчала. Я пялился в кромешную тьму, в которой прекратилось любое движение, ощутил дуновение ветра, от которого сбоку заколыхалась штора, что-то длинное пошевелилось в темноте и двинулось в мою сторону. На полпути остановилось, будто раздумывая, а затем тихо рассмеялось. Давление на мою психику было таким сильным, что я потерял сознание. Очнулся под утро... и догадайся, что я обнаружил? Опять ничего, никакого следа от девушки — лишь куртка, сапожки и платье на полу рядом с диваном. Зато после этого меня опять перестали преследовать ночные кошмары.
Тогда я и понял, что нужно делать. Время от времени следует насыщать ЕГО, чтобы он успокоился. Я уже привык к этому, поэтому стараюсь совершать всё аккуратно. Меня беспокоят лишь провалы в памяти — никак не получается перебороть свой страх при ЕГО появлении, паника и ужас проникают в мозг невзирая ни на что. Как бы я не храбрился, но сознание всегда отключается хотя бы на пару часов. Наверное, защитная реакция организма.
Извини за долгий рассказ — редко удаётся выговориться, а ты к тому же хороший слушатель. Такое редко случается, к сожалению. Но всему приходит конец...
Не плачь, пожалуйста. Ну же, перестань... и не надо дёргаться и пытаться закричать — узлы на верёвке надёжные, ты только сделаешь себе больнее. Давай я поправлю тебе кляп... Мне тоже не нравится то, что я делаю, но по-другому не получается. Ты теперь хотя бы знаешь всю историю вкратце, всё, что скоро ожидает тебя. Я считаю так будет правильно... Сейчас я выключу лампу и когда погаснет свет... придёт ОН. Я уже слышу его тихие шаги на кухне, поскрипывания пола по направлению к нам, ему явно не терпится начать... ты же тоже это слышишь? Почему ты машешь головой?! Думаешь я не вижу, что ты не поверила ни одному моему слову?! Ничего, скоро мы увидим кто прав. Прощай...
Жаль, что так получилось, но мне приятно было общаться с тобой, хоть и недолго. На счёт три я щёлкну выключателем и постараюсь не смотреть в твою сторону... а затем просто соберу одежду в пакет. Один, два... три...
654
96
СТРАШНЫЕ ИСТОРИИ | Дойдешь сам, если сможешь х Воспитанные дети не искажают лиц х Страшила
3 страшные и пугающие истории:
1) Дойдешь сам, если сможешь. Интересная история с хорошим финалом о том, как парень хотел проехать на попутке;
2) Воспитанные дети не искажают лиц. Это пугающий рассказ о таинственной пропаже людей, причинах и последствий этого мистического феномена;
3) Страшила. захватывающий ужастик про то, как парень решил остаться у своих друзей с ночевкой...
Видеоряд - мультиплатформенная компьютерная игра "LIMBO"
УВАЖАЕМЫЕ ЧИТАТЕЛИ страшных историй. Пожалуйста, если Вам понравятся данные истории-подпишитесь на мой ютуб-канал. Для Вас это секундное дело, а для меня это огромный вклад в развитие канала. Очень Вас благодарю. СПАСИБО!
Ссылка на канал: https://www.youtube.com/channel/UCU7ZXvjG954L_YMrNTfiY1A
ДОЙДЕШЬ САМ, ЕСЛИ СМОЖЕШЬ.
Случай, который произошёл со мной прошлой осенью, никак не укладывается в моей голове, снится, и я просыпаюсь в холодном поту. Вот, хочу с вами поделиться, может мне от этого станет легче.
Задержался я в тот день на работе до позднего вечера. Пятница, мои все на даче. Доехал на электричке до моей станции в пригороде, а дальше надо на автобусе. Стою на остановке, холодно, ветер. Неприятная погода. Посмотрел, по расписанию автобуса ещё минут сорок ждать надо. Дай, думаю, может на попутке за небольшую плату доеду. Сошел на обочину и вытянул руку. Долго стоять пришлось. Машин мало, да никто и не торопился останавливаться. Подъезжает один, сказал ему куда, он такую сумму заломил.. Отказался, вообщем.
Стою дальше, авось повезет, попутчик появится. Подъезжает старая семёрка грязно-малинового цвета. Открываю дверь, заглядываю в салон машины. Такое впечатление, что в морозилку голову засунул.
«Ну, думаю, кондиционер у мужика в тачке, нафига На улице и так холодно, лучше б печку включил…»
Он мне хлопает по сидению переднему, улыбается и ничего не говорит. Я ему, мол, мне до Ждановки. Он:
— Не доеду я до неё с километр где-то, а там дойдешь сам, если сможешь.
И опять улыбается широко так, как будто всю жизнь встречи со мной ждал. Да и сам мужик стрёмным мне сразу показался. Губы в улыбке расплываются, как будто их за ниточки в стороны растягивают, а лицо как восковое — ни один мускул не шелохнется, да и глаза. Как у дохлой рыбы, навыкате и белёсой поволокой подёрнуты.
«Пьяный или обкуренный..» — решил я и стал ретироваться, пятясь задом, чтоб дверку машины захлопнуть. Тут он как перекосится в мою сторону и не дает мне дверь до конца закрыть:
— Садись, денег не возьму, чего испугался-то..
Смотрю я на его руку, а пальцы на его руке не двигаются. С тем же успехом можно рукой манекена в дверь тыкать. Пальцы словно каменные — в одном положении.. Тут свет фонаря осветил его лицо ярче, чем лампочка в салоне автомобиля. Полная совокупность взгляда его глаз, цвета лица и свалявшихся волос на голове вызвала во мне приступ неконтролируемого страха. Я, плюнув на незакрытую дверь, развернулся и понесся к автобусной остановке, на которой в ожидании автобуса уже стояло несколько человек. Затесавшись в серединку, я перевел дух и оглянулся. Машины не было.
«Уехал, Слава Богу..» — решил. Тут мне за себя немного неловко стало, и я стал анализировать, что ж меня так до одури напугало
«Ну, нажрался мужик и поехал кататься, стало жарко от горячительных напитков — включил кондиционер на полную мощность, увидел голосующего, остановился, поболтать по дороге просто захотелось.. А я как олень от него поскакал. Повеселил, наверное, его от души..»
Вообщем, больше голосовать я не стал. Со всеми стал ждать автобуса, который опоздал от расписания ещё на полчаса.
Подъезжая к моему пункту назначения — деревне Ждановка — я увидел автомобильную аварию. Сердце неприятно кольнуло. И все же, не смотря на усталость и холод, я вышел из автобуса на одну остановку раньше и направился к месту аварии. Там уже стояли машины ДПС и «Скорая помощь». Подойдя ближе, я понял, что не ошибся — это была та самая машина. Вернее куча рваного железа, обмотанного вокруг бетонного столба. Я спросил у врача про самочувствие водителя, на что тот махнул рукой. Правда потом осведомился, знал ли я погибшего Ответив, что не знал, я потопал в сторону своей деревни.
В голове проносилось все произошедшее. Вспомнив холод в салоне, я поежился. У меня пронеслась мысль: «Старая семерка, откуда там кондиционер» Тут мне на глаза попался указатель «До дер. Ждановка 1 км». Почему-то сразу же вспомнились слова того мужика — «Не доеду я до неё с километр где-то, а там дойдешь сам, если сможешь.»
«Да, — подумал я, — вряд ли я смог дойти, если бы с ним все-таки поехал.»
Может какое-то десятое чувство, пытаясь спасти меня от гибели и нарисовало в моем мозгу — и белёсые глаза, и неестественные черты лица, и дикий холод в салоне, напугав меня до ужаса.. Не знаю.. До сих пор мне снится та машина и тот мужик. Будто едем мы с ним, смеемся и тут захватывает дух и мы падаем в бездну. И опять я просыпаюсь в холодном поту…
ВОСПИТАННЫЕ ДЕТИ НЕ ИСКАЖАЮТ ЛИЦ.
Сначала пропала молодая женщина — провожала мужа в город, обратно шла через лес, но до своего дома не дошла. Потом — пожилой (по деревенским меркам, 62 года) мужчина, собиравший черемшу.
Сразу же, не успело следствие раскрутиться — исчезли двое детей.
Местные милиционеры решили, что имеют дело с маньяком. Жителям, рвущимся прочесать лес, велели сидеть вечерами по домам, а сами запросили из города помощь.
Но разве людей дома удержишь?
На следующий же день прибежала девочка — искала козу, которая вечно забирается куда попало, а у брошенного дома на отшибе, за лесной полосой, где трава выше человека, в этой самой траве кто-то дышит. Не как человек и не как зверь, а так, словно воздух через трубку втягивает — с трудом, со свистом.
Тут уже мужики сорвались. Милицейского авторитета остановить их не хватило, так что вместе и пошли.
«Маньяка» нашли первым. Он соорудил что-то вроде гильотины, но вместо лезвия вниз падал тяжёлый плоский камень. Этим камнем его голову о плаху и размозжило. Труп, стоящий на коленях перед плахой, держался на лохмотьях шейных мышц.
Остальные трупы были в погребе. Двое были убиты — забиты до смерти обычной палкой. Двое, мужчина и девочка, как потом выяснилось, умерли от остановки сердца, никаких следов физического насилия на них не было.
Он жил там тайно около двух недель. Откуда пришёл — установить не удалось. Ничего не ел, был истощён. На теле обнаружились многочисленные синяки, царапины разной давности — очевидно, ежедневно истязал сам себя. Ногти на руках были содраны. В углу комнаты, где он устроил себе лежанку, валялись листы бумаги — целые, скомканные или изодранные в клочья. На каждом листе было по одной или две фразы, иногда попытка написать что-то заканчивалась яростными штрихами. Чаще всего встречались слова «простите», «помогите» и «сдохните».
«Сегодня 4 августа», — разорвано на мелкие кусочки.
«Простите, простите, она меня увидела. Я не хотел, она бы всем рассказала, она так кричала».
«Любое зеркало, любое!!!».
«Все, все вы, все, пусть вы все вот так».
Из пудреницы женщины, погибшей первой, было извлечено зеркало. За домом была обнаружена куча стеклянной крошки, в которой опознали измельчённые зеркала. Не разбитые, а целенаправленно истолчённые в мелкое крошево.
Версия о нарушении психики неопознанного убийцы была вполне логичной, оставалось идентифицировать его. Первый звоночек прозвенел в отчёте патологоанатома: из раздробленных костей черепа сложить цельную картину было невозможно, но самих этих костей было в два раза больше, чем нужно.
Будь у наших специалистов мощная техника и программы, которыми обеспечены западные медэксперты, можно было бы что-то доказать. Но рисунок, приложенный к отчёту — примерная реконструкция черепа убийцы — выглядел просто смешно и нелепо. И страшно, потому что вытянутые вперёд челюсти, сросшиеся в подобие трубы, не могли находиться на человеческом лице. Глазницы, по мнению патологоанатома, были каплевидными, вытянутыми в сторону этого рыла.
История получила некоторый резонанс, на место убийства периодически приезжали любопытные — есть такая особая порода людей.
Двое из них — студенты, парочка, описывали свою «вылазку» на диктофон. Дальнейшее известно из этой записи.
В пустом доме они обнаружили следы предыдущих посетителей, недавние надписи на стенах и антикварную, XIX века, открытку из серии о хороших манерах. На открытке была изображена девочка, стоявшая на коленях на пуфике у трюмо и показывающая своему отражению язык. Надпись гласила: «Воспитанные дети не искажают лиц, ибо рискуют остаться такими навсегда».
Следующей находкой было пыльное зеркало на столе. Последние связные слова на диктофоне были такие:
ОНА: Дурак, ты что рукавом, я сейчас тряпку принесу (уходит в другую комнату).
ОН: Слушай, да оно кривое какое-то! Смотри, какой у меня роооооо…
Звук «о» всё тянулся, словно парень не мог закрыть рот, становясь всё громче, пока не перекрылся визгом девушки.
Девушку нашли на том же месте, причина смерти — остановка сердца.
Он покончил с собой, прыгнув в колодец, предварительно разодрав своё лицо, голову и плечи ногтями.
Кости его черепа были деформированы невозможным образом — верхняя челюсть изгибалась так, что не закрывающаяся пасть доходила до надбровных дуг, поглотив отверстие носа и разведя глаза в стороны, к ушам. Нижняя челюсть срослась подбородочным выступом с ключицами.
Лицо девушки было изуродовано только с одной стороны — той, которая была бы видна в зеркале, если бы оно стояло на столе. В гротескном выражении ужаса правый её глаз был распахнут и выпучен. Не только глазница, но и само глазное яблоко были увеличены более чем в два раза. Зеркала в комнате не было.
Через четыре дня следователь, который вёл это дело, не вышел на работу и бросил мне на почту письмо с просьбой как можно быстрее зайти к нему домой.
Входная дверь была открыта, к двери спальни скотчем был приклеен конверт. На самой двери — надпись: «Я в спальне. Сначала прочитай».
Это был очень краткий отчёт о последнем дне его жизни.
«Я скопировал открытку. Не знаю, зачем. Не знаю, в ней ли дело, но, на всякий случай, ксерокопию я сжёг.
Зеркало, действительно, подходит любое.
Случилось внезапно, рано утром, в 5:35, когда зашёл в ванную бриться. Больно не было. И сейчас не больно.
В зеркало смотреться необязательно, достаточно оказаться в поле его отражения. Каждый раз всё хуже. Пытался что-то исправить, стоя перед зеркалом. Ещё хуже. Зеркала завесил.
Зрение в порядке, хотя вижу в основном свой же глаз. Слух в норме. Давление повышенное, пульс учащённый, сердце бьётся с перерывами. Температура низкая — 35,4 градуса.
Повышенной агрессивности за собой не заметил, однако мысль взять оружие, выйти на улицу и захватить с собой как можно больше человек — была. Мотив такой: они не виноваты, но и я не виноват, так почему это мне одному? Но мысль эту отбросил довольно легко.
Не могу не думать о деле. Испытываю даже удовлетворение оттого, что мне не нужно изобретать подобный способ самоубийства.
Приношу извинения за то, что не даю возможности исследовать себя, но существовать в подобном виде не могу.
Завещание написать не успел. Хотел бы, чтобы квартира досталась дочери от первого брака».
Я вызвал коллег, и в спальню мы зашли вместе. Он лежал на кровати, подстелив под голову клеёнку. Стреляя в правое ухо, к левому он прижимал подушку, поэтому крови практически не было видно. Рядом на тумбочке лежали все его наличные деньги и документы.
То, что осталось от лица, напомнило нам его привычку хмуриться, отчего через весь лоб пролегала вертикальная морщина. Сейчас всё его лицо, от подбородка до лба, было разделено вертикальной щелью, в которую провалились рот и нос, а глазницы располагались друг напротив друга. Стреляя в ухо, он выбил себе оба глаза.
В течение месяца наш отдел был расформирован. Большинство из нас сменили род деятельности. Новости друг о друге мы стараемся не узнавать. Каждый раз, подходя к зеркалу, я обливаюсь холодным потом и вспоминаю: «Зеркало, действительно, подходит любое».
СТРАШИЛА.
Один раз мне пришлось заночевать у своих друзей Сергея и Иры после сабантуя, посвещенному очередной годовщине их свадьбы. В моем состоянии вести машину было крайне опасным занятием, а у них был большой дом с большим количеством комнат, полученный в наследство от бабки. На тот момент это было вполне реальное предложения, тем более, что я холстяк, спешить мне не куда и дома меня никто не ждал. Сергей сказал мне, что я был аккуратнее, а то у них по ночам выключают свет, и его сын любит везде разбросать игрушки. Я сказал, что все понял, взял постельное бельишко и отправился спать. но спал я просто ужасно, может от того, что место новое, или повеяло то, что я вечером набрался впечатления много, короче не знаю. Но мне постоянно то снились кошмары,мерещилась всякая чертовщина, было ужасно душно, хотя окно в моей комнате было полностью открыто. итак, в конечном итоге, в два часа ночи на меня напал дикий сушняк, который окончательно разбудил и заставил пойти в разведку на поиски чего-нибудь испить прохладительного. Как и предупреждал Сергей, света дома не было, однако очи мои за такой промежуток времени смогли уже адаптироваться к темноте и я стал нормально ориентироваться. Короче, добрался я до холодильника, нашел там пачку холодного сока и выпил половину упаковки. Тут я стал прислушиваться и заметил, что в доме звучит детский плач. я насторожился, стал слушать, подумал, что этот плач четырехлетнего сына Сергея. Я постоял на кухне, плач усиливался, но из родителей к нему никто не спешил. «Наверно крепко спят,» — подумал я и, решив самостоятельно присмотреть за ребенком, вернул коробку с оставшимся соком в холодос. Конечно, это была не моя забота, но не мог же я игнорировать детский плач и просто лечь спать. Я дошел до двери в самом конце коридора и остановился, приоткрыл дверь и заглянул в комнату. Я увидел типичную детскую комнату, кровать слева, стол у окна, шкаф справа, вообще все стандартно.
-Платон? — сказал я совсем тихонько. — Это дядя Денис, чего ты плачешь?
В углу комнаты кто-то зашевелился и плач затих. я прошел дальше в комнату, прикрыл за собой дверь и подошел ближе к малышу. Он сидел прямо в углу, в одеяле, обнимал свою какую-то игрушку и тихо всхлипывал.
-Ну, чего мы плачем?- добрым голосом спросил я. Он поднял голову, посмотрел на меня, а потом тихо-тихо пробормотал:
-Страшила.
Я плохо услышал и ничего не понял в тот момент, переспросил:
-Что?
-Сзади,- еще тише пробормотал малыш и замолчал. Бамс. И кровь остановился в моих жилах, я реально почувствовал, что сзади что-то или кто-то есть, в тот момент мне очень стало страшно. Я обернулся, но сзади никого не было…
Платон встал рядом со мной и сказал:
-Оно в шкафу, оно ждет пока ты уйдешь.
В тот момент меня уже переполняла ярость на самого себя, что я взрослый и здоровый мужик поддался на детский сказки и страшилки. Я смело подошел к шкафу, открыл его, заглянул во внутрь и убедился, что там ничего эдаково нет.
-Ну смотри, тут никого нет, пусто, — сказал я. Затем я уговорил Платона выйти из угла и пойти в свою кровать, приговаривая всякие словечки, мол это сон, и что все будет хорошо. затем я отправился в свою комнату и лег спать. Утром меня разбудил Сергей. Мы позавтракали и стали собираться на рыбалку. Мы почти уже дошли до самого озера, как я вдруг вспомнил про свое ночные похождения и рассказал все как было. Серж остановился, помолчал, а потом сказал:
— Давай назад.
-Что случилось? — не понимал я. Перевел взгляд от озера на Сергея, и увидел, что тот словно позеленел. смотря в одну точку он добавил:
-Сын всю ночь спал с нами, а в той дальней комнате когда-то очень давно спал мой старший брат.
От недоразумения и удивления я еще раз переспросил:
-Брат? На что Сергей мне ответил:
-Его нашли мертвым, когда ему было четыре. Он говорил, что все время видит что-то из шкафа, и мой сын говорит это…
186
СТРАШНЫЕ ИСТОРИИ Витя здесь больше не живет
Витя здесь больше не живет: Увлекательнейшая история с о том, как к одному парню по вечерам кто-то ломился...
Двор у нас маленький, тихий, все друг друга знают, нет хулиганов, пьяниц немного, даже детей всегда очень мало гуляет. Я переехал сюда сравнительно недавно, лет пять назад, поначалу не с кем не общался, но со временем влился в дружный коллектив. Живём мы тут все коммуной, бегаем друг к другу за мукой или солью или к мастеру на все руки Иванычу из соседнего дома, который за бутылку водки ремонтирует холодильники и стиральные машины.
Всё началось, когда в соседний дом вселилась какая-то семья. На следующий день после их въезда проснулся я раньше, чем обычно. Хотелось посмотреть на новых соседей, и в качестве предлога для похода в соседний дом я взял с собой сгоревший утюг. Подумал — занесу к Иванычу, пускай ковыряет. Накинул куртку, взял утюг и пошёл.
Подходя к квартире Иваныча, я посмотрел на дверь новых соседей (квартиры находились рядом). Дверь была приоткрытая, вся обшарпанная, краска облуплена, около дверной ручки отчётливо виднелся ржавый след от амбарного замка.
«Интересно, сколько же времени эта квартира была закрыта», — подумал я и позвонил в квартиру Иваныча. Дверь долго не открывалась. Сначала я подумал, что никого дома нет, но через некоторое время послышались шаги.
— Ну кто там так рано? — хриплым голосом произнесли за дверью.
— Я, Иваныч, открывай.
Раздалось металлическое бряканье цепочки, щелкнул замок, и дверь открылась.
— Ну что тебе?
— Да вот, пришёл к тебе за помощью, утюг посмотришь?
— Ну давай, посмотрим, что там у тебя с ним, цену вопроса сам знаешь.
— Конечно, знаю, — улыбнулся я. — Ну, как новые соседи?
— Какие соседи? А, эти, вчерашние… Так они вчера осмотрели квартиру и уехали.
— Так что же получается, они сюда не будут въезжать?
— Ты сам-то внутри был? Кто там жить-то будет?..
После этих слов старик взял у меня поломанный прибор и закрыл дверь. Немного расстроенный и озадаченный, я пошёл на работу. К концу рабочего дня эта история практически вылетела у меня из головы, и, когда я шёл домой, то уже думал совершенно о другом.
Подходя к своему дому, я увидел чей-то силуэт на моём крыльце. Силуэт принадлежал очень большому человеку. Я снизил скорость шагов и стал рассматривать, кто там стоит. Подойдя поближе, я увидел, что этот человек очень толстый — килограмм двести, не меньше. Таких личностей я раньше в нашем дворе не наблюдал. Мне даже стало страшновато проходить мимо него, но делать нечего, надо было идти. Когда я приблизился к нему достаточно близко, он посмотрел на меня, и в этот момент я смог рассмотреть его полностью.
Лицо у него было безобидное, с тупой улыбкой — создавалось впечатление, что он даун. Глаза были пустые и безжизненные. Ещё что запомнилось — это его одежда. Так не одевались, наверное, уже лет сто. Всё в стиле совдепа — удлинённая куртка, из-под которой нелепо выпирала рубашка в клеточку, мохнатая шапка-ушанка… В кулаке он сжимал большой гвоздь. Я спокойно прошел мимо него и зашёл в дом.
Пару дней я жил нормально, но потом начались неприятности. Сначала около моей входной двери начали появляться игрушки — деревянные кубики с буквами, машинки и солдатики. Так продолжалось несколько дней — я приходил с работы, поднимал их и выбрасывал в мусорный пакет, стоящий рядом с лестницей на чердак, но на следующий день появлялись новые. Потом кто-то начал царапать мне дверь. Когда я в первый раз увидел, что случилось с моей дверью, я сразу вспомнил того дурачка и гвоздь в его руке. Я понял, что это его рук дело.
А как-то раз, когда я уже собирался ложиться спать, в мою дверь кто-то постучал так громко, что я чуть инфаркт не получил. Я медленно подошёл к двери, посмотрел в глазок. За дверью стоял знакомый громила. Дверной глазок искажала и без того неприятное лицо. Было такое чувство, что он тоже меня видит через глазок. Я смотрел на него, не отрываясь. С каждой секундой мне становилось всё страшнее: он не говорил ни слова, было слышно только очень громкое сопение. Так продолжалось несколько минут. Открывать дверь я ему не собирался.
Потом он всё же заговорил.
— Меня отпустили, — сказал он противным, высоким, практически детским голосом. От его голоса мне стало дурно, я отскочил от двери. Как только я отошёл от двери, стук в дверь повторился с двойной силой, чуть штукатурка с потолка не посыпалась. Я снова подошёл к двери и посмотрел в глазок — на этот раз там всё было темно, словно лампочка в коридоре перегорела. Я стоял и пытался разглядеть хоть что-нибудь в этой темноте, как вдруг внезапно свет включился. Лицо было прямо передо мной. Он стоял вплотную к двери, выражение его глаз сменилось с безжизненного на безумное и одержимое.
— Витя, открой, меня отпустили к тебе! — заорал он грубым голосом.
«Какой ещё Витя?» — подумал я. В тот вечер я ему не открыл. Постучавшись в дверь битый час, он куда-то ушёл.
На следующую ночь ситуация повторилась. Я не подходил к двери и каждый раз вздрагивал от сильных стуков. Вызвал полицию — через двадцать минут они приехали и позвонили в дверь. Я рассказал, что ко мне кто-то ломился. Полицейский задал мне пару вопросов, опросил соседей, но, к моему удивлению, никто ничего не слышал — ни стуков, ни криков, хотя мы живём в панельном доме. Потом он сказал, чтобы я вызвал их снова, если это повторится.
Всю ночь я не спал. Наутро, чтоб хоть как-то развеяться, решил зайти к Иванычу, узнать, починил ли он мой аппарат. Когда я подходил к его квартире, то моё внимание снова привлекла приоткрытая дверь. После минуты раздумий я всё же решил зайти и осмотреть чужую квартиру.
Квартира напоминала лепрозорий — все комнаты были похожи одна на одну: ободранные стены, ржавые трубы, плесень и гниль. Одна комната была закрыта. Моё любопытство не давало мне покоя, и я решил посмотреть, что там. Когда дверь открылась, я увидел, что на полу лежат все те игрушки, которые появлялись у меня под дверью.
Я быстро вышел из квартиры и позвонил в дверь Иваныча.
— Кто это? — крикнул старик.
— Это я, Иваныч, открывай быстрее.
Дверь открылась; старик был явно поддатым.
— Я ещё не починил…
— Да хрен с ним, с этим утюгом! Скажи мне, кто раньше жил в этой квартире?
— Женщина с ребёнком, — ответил старик.
— С ребёнком? Что за ребёнок?
— А тебе какое дело?
— Ты давай, говори уже, что за ребёнок.
— Ну, женщина была симпатичная такая, милая, вроде Мариной звали, а вот сын её Венька дурачок был — взрослел, а ума не набирался, мать его и не отпускала никуда, всё время дома взаперти сидел, только к Вите, другу своему, бегал, когда его отпускали…
— К какому Вите?
— Ну, друг у него был, Витей звали. Сейчас он вроде в Мурманск переехал. Кстати, в той же квартире жил, где ты сейчас живёшь. Он помладше Веньки был, играли вместе, но потом Витька подрос, неинтересно ему стало в машинки играть с дурачком. Потом он вообще учиться уехал, а Венька к тому времени уже и помер.
— Как помер?
— Да не знаю я, просто взял и помер. Марина сразу съехала, а квартиру закрыли, и, как по мне, так не надо было её вообще открывать.
Я спросил, почему, но старик мне ничего не ответил и хлопнул дверью.
На следующую ночь незваный гость пришёл ко мне снова. Стук в мою дверь был ещё мощнее, а рев напоминал звериный. Я не мог больше терпеть — схватив топор, я открыл дверь, но не увидел никого. Было такое чувство, что он испарился за доли секунды.
Я громко крикнул в пустоту:
— Витя здесь больше не живёт! Он переехал в Мурманск!
Больше ночной гость меня не беспокоил.
Через несколько месяцев соседи рассказали, что тот самый Виктор, переехавший в Мурманск, недавно был найден мёртвым в своей квартире. В его голову был вбит большой ржавый гвоздь, а по всей квартире были разбросаны детские игрушки.
1371
Учительница географии, скелет сына в комнате и труп сожителя в шторе на помойке
В конце 80-х в благополучной семье в Москве родился больной ребенок. Сильный пол, по старинной русской традиции, не смог вытерпеть такого груза, и бросил жену с больным сыном, забрав с собой здоровую дочь.
Больше в жизни учительницы географии отец ее детей не появлялся, алименты не платил. Ей пришлось потратить все деньги на лечение сына, но ничего не помогало. Она обратилась к магам. Через какое-то время с одним из целителей она начала жить, в доме проводились обряды.
На днях тело ее сожителя нашли на помойке зашитым в шторы. Соседи сказали полиции, что с ней должен жить больной сын, но они его давно не видели. Судьбой ребенка интересовался за все время только военкомат — из поликлиники к нему не приходили. Когда полицейские пришли в квартиру пожилой женщины, выяснилось, что она живет в полной нищете — десятки лет у нее отключено электричество, еду она находила на помойке, лифтом не пользовалась — считала, что для него требуется специальный ключ. Пенсия не была оформлена — паспорт остался советский. При этом у нее сохранилось много книг.
Полицейские случайно за шкафом обнаружили вторую комнату — в ней оказался скелет ее сына. Он умер лет 20 назад. Его, как и сожителя, у нее не было денег похоронить — оба умерли по естественным причинам.
Сейчас пожилую женщину отвезли в психиатрическую больницу.
Источник: https://vk.com/wall-34410764_3596226
13752
Звучит крипово, но годно!
Зато потом можно говорить "Не хулигань, дедушка следит за тобой!"
43
О чем бы я рассказала психологу ч.1
С давних времён на Руси повелось, что если ты ходишь к мозгоправу, то ты какой-то с приветом что ли. Радует, что сейчас тенденция изменилась и все больше людей открывают для себя мир психотерапии. Я тоже пыталась найти себе психолога, но столкнулась со сложностью выбора: тестировать подойдёт ли мне определенный психолог можно только через личную консультацию, а она стоит от 600-1200 гривен за час, сильно не потестируешь, скажу я вам. Поэтому я решила просто писать такой себе анонимный дневник с надеждой что какой-то единомышленник его прочтёт и поделиться своими лайфхаками о том как справляться с этими тараканами.
Мне кажется, первая встреча с психологом начинается с того, что он задаёт вопрос о том, что конкретно тебя беспокоит и над чем ты хочешь работать.
В последнее время, у меня возникают какие-то странные краткосрочные приливы страха о том, что мои близкие люди и один близкой кот когда-нибудь умрут. Предпосылок к этому, к счастью нет, и я знаю, что мы все не вечны, но в какой-то момент у меня как-будто что-то переключается и мой мозг начинает генерировать абсолютно удручающие картинки того, что я прихожу домой, а кот, например, не бежит меня встречать. Ему уже целых 12 лет и я понимаю, что срок жизни котов 12-17 лет максимум :( и я просто начинаю от этого плакать как никогда, хотя ничего же не случилось и не нужно вообще притягивать это все такими мыслями. А вчера я пересматривала фотографии с семейных застолий и этот предательский мозг начал рисовать мне картины того, что когда-то большинство людей на этой фотографии не будет в живых.
Сразу скажу, что раньше я от такого не страдала и я знала, что смерть существует, но это было с кем-то другим, не со мной.
Если бы психолог задал мне вопрос, что повлияло на развитие такого страха, мне пришлось бы рассказать историю о том, как я видела смерть. Сначала, когда я была в 10 классе, у меня умер Любимый Дедушка, потом когда я была на 3 курсе института из жизни ушёл моя первая любовь (мы с ним не были вместе на момент его исчезновения, но первая любовь накладывает свой отпечаток) и спустя неделю умерла моя мамочка. Я тогда ходила в трансе почти полгода и меня до сих пор иногда накрывает. Но даже тогда спустя полгода все уже было нормально, хотя первое время я постоянно переживала если папа не отвечал с первого раза на мои звонки. Но в прошлом году ушла моя любимая Бабулечка, полгода уже прошло, но боль в груди не утихает, она становится меньше, но не уходит насовсем. И вот после этого у меня начались эти странные приливы удручения, что я понимаю что люди не вечны и чем старше я становлюсь, тем быстрее они все начнут уходить.
Спасибо, что потратили время и дочитали это до конца. Если вдруг прочитают люди, которые знают как проработать этот момент или сами через такое успешно прошли, очень прошу поделиться советом в комментариях.
515
Воздух и вода
Я работаю врачом-психотерапевтом в областном психоневрологическом диспансере. Работаю не так долго, всего два с половиной года, с момента окончания интернатуры, но уже насмотрелся всякого.
Впрочем, то, что для обывателя представляется чем-то необыкновенным, ужасным, отвратительным и просто невыносимым, для медика – обычные рутинные будни.
Однако несколько случаев были слишком необычными даже для видавших виды моих коллег. И тем более для меня.
Об одном таком случае я долго размышлял. Прикидывал, какова вероятность того, что все эти события совпали именно в моей жизни. То, что мой друг рассказал мне о массовом убийстве; то, что Алеша лечился в том отделении, где я дежурил; то, что я не поленился почитать записки сумасшедшего…
И наконец то, что я ПОВЕРИЛ.
По здравому размышлению выходило, что совпасть эти события могли с такой мизерной долей вероятности, что впору себя считать то ли “везунчиком”, то ли, наоборот, каким-то особенным неудачником.
Считать себя особенным – хоть везунчиком, хоть неудачником - я, конечно, не начал. Несмотря на работу в дурдоме, я не считаю себя Наполеоном. Пока что…
Короче, есть у меня приятель, Женя. Тоже холостой, как и я, только не медик, а оперативник в городском управлении внутренних дел. Мы с ним дружим со школы и время от времени весело проводим время. Этот Жека рассказывал мне о разных уголовных делах, о которых можно рассказывать, а я – о своих психах и их фантазиях, иногда довольно занятных.
Порой наши профессиональные дорожки пересекаются. Многим задержанным полагается психиатрическая экспертиза, и тут мы с ним трудимся рука об руку.
Как-то раз у нас обоих выпали выходные – редкие деньки без дежурств и аврала. Мы забурились в излюбленный крохотный кабак на набережной, где можно напиться сравнительно качественного пива за приемлемую сумму, посмотреть футбол и поболтать обо всем на свете. После третьей кружки пенного Жека поведал мне о недавнем расследовании, которое ввело в ступор весь Следственный комитет без исключения.
Буквально неделю назад в полсотнях километров от города, в красивом местечке на берегу маленькой реки обнаружили сразу семь трупов. Тела принадлежали отдыхающим. Тут же находились два джипа, был натянут тент, выставлены складные стульчики. Бедняги успели даже разжечь мангал и, судя по всему, приготовить шашлык. Мясо, кстати, пропало без вести; вероятно, его склевали птицы и съели прочие зверушки. А вот ящик водки остался нетронутым.
Из этих семерых двое были дамами. В ментуре их быстро опознали – обыкновенные проститутки.
Мужское сообщество тоже подобралось специфическое. Один, по имени Тигран, был бандитом с двумя ходками, другой – банкир Емельянов с довольно мутным прошлым. Трое других тоже происходили отнюдь не из интеллигентных семей и безупречным послужным списком похвастать не могли.
Следов насилия эксперты не нашли, как ни пытались. Погибших никто не бил, не резал, не стрелял в них и не травил ни одним из известных науке ядов. Как сказал Жека, создавалось впечатление, будто они поели шашлычков и дружно решили умереть.
Тела лежали на траве. Кроме одной из жриц любви, которая сидела на переднем пассажирском сидении машины. Один из мужчин сполз с раскладного стула и упал на самом берегу. Одна рука его погрузилась в воду. Рыбки обглодали ее до костей.
На эту некроинсталляцию наткнулись два рыбака из другой области, которые путешествовали вдоль горного хребта вот уже неделю и снимали свои приключения на видео. Видеозапись, где они находят трупы, у них отобрали для следствия, взяли подписку о неразглашении и отпустили восвояси, настоятельно попросив не покидать пределы области.
Судмедэксперт определил, что смерть наступила за три дня до обнаружения. Тела сильно подпортились на солнце, к тому же их подъели муравьи, вороны и грызуны. Опознавали по зубам и личным вещам, которые вместе с деньгами и украшениями вроде колец и сережек остались нетронутыми.
– Словом, версию убийства пришлось отмести, – резюмировал Жека, вернувшись из туалета, который испытывал большое напряжение из-за повышенного спроса. – А вот отчего они ласты склеили, осталось непонятным. Начальство “глухарей” не любит, ясное дело. Повелело разбиться в лепешку, но найти причину смерти.
– А что если это боевое отравляющее вещество? – с энтузиазмом спросил я. – И оно быстро разлагается в организме?
Жека поглядел на меня мрачно.
– Поменьше зомбоящик смотри, Игорь… Тогда придется предположить, что в деле задействованы силовые структуры! Да кому эти полулегализованные бандюки сдались? В политику они не лезли, в крупных аферах замечены не были. Так, мелкая шушера, о которую руки пачкать неохота.
– Неужели никаких зацепок? – Я икнул и показал жестом официантке – немолодой угрюмой тетке, – чтобы принесла еще пару кружек и порцию фисташек.
Жека хихикнул.
– Один наш сотрудник выдвинул идейку… Глупость, конечно. Вроде как их кто-то загипнотизировал на смерть.
– Ну это реально глупо, – согласился я.
– Мы проверили и опросили всех родных и близких умерших. Много чего нарыли на тему их так называемого “бизнеса”. Но никаких ниточек к мотиву преступления… Ну ты понял, да? Короче, они все сволочами были, но не такими, чтоб их прямо мочить. Да еще таким непонятным способом.
– Интересно… – протянул я, принимаясь за четвертую кружку и чувствуя, что, во-первых, надо срочно отлить, и во-вторых, пора закругляться, потому что завтра у меня дежурство в отделении для “тихонь”, то есть не буйных пациентов, и я буду страдать.
– Я тоже выдвинул идейку, – признался Жека, когда я вернулся из сортира. – Я долго проверял, как это надо упасть, чтобы оказаться в тех позах, в которых они и скурвились. И знаешь, что получилось?
– Что? – изнывая от любопытства, спросил я.
Жека довольно ухмыльнулся и сказал:
– Что все они в момент смерти смотрели в сторону реки.
У меня разочарованно вытянулось лицо.
– Ну и что тут такого?
– Как что? Они что-то там этакое увидели, в той речке-то! Речушка мелкая, цыпленку по яйца, но чистая и, как оказалось, непростая! Кто-то или что-то вылезло из нее в момент их смерти! Понимаешь?
– Гипнотизер ваш, что ли?
– А хрен его знает!
– А на другом берегу что?
– Вертикальный обрыв метров пять-шесть. Оттуда в речку не спрыгнешь, глубины не хватает. – Жека помолчал, подавил отрыжку и добавил: – Ну и вишенка на торте: лобовое стекло одной из машин было испачкано отпечатками грязных ладоней. Будто кто-то вымазал руки в речном иле и измазал стекло.
– Может, кто по пьяни?
– Да они еще бухать не начали как следует. К тому же отпечатки были маленькие, будто подросток хулиганил.
– А детей с ними не было? – брякнул я.
– Какие дети, Игорек? – изумился Жека. – На природу с бабами, водкой и шашлыком детей не берут, знаешь ли! По крайней мере, наши братки до такой степени отмороженными не были.
– Значит, кто-то похулиганил после того, как они умерли?
– Вот именно.
Мы еще какое-то время обсасывали эту историю, потом нам надоело. Мы немного посидели и засобирались по домам.
На другой день, ближе к вечеру, когда я заступил на дежурство, мне вспомнился наш разговор. Сделав обход отделения и убедившись, что ипохондрик и шизофреник Семен не намерен вскрывать себе вены зубами, у кататоника Антона прошло дневное возбуждение под воздействием соответствующих препаратов, а Гриша вышел из депрессии и умильно поет перед зеркалом, я завалился на диване в ординаторской и полез через смартфон в интернет.
На тему смертей на природе нашлась одна-единственная статейка, в которой не было ни имен, ни наименований мест, вообще ничего конкретного. Указывалась только наша область. Статья называлась “Семеро козлят”.
Автор рассказывал о событии крайне сухо и лаконично, но в конце с пафосом задавался вопросом, кто же тот самый Серый Волк, который скушал козлят?
Статья была отвратительная. То ли автор не умел писать, то ли не хотел. У меня возникло стойкое ощущение, что журналистов близко не подпустили к месту преступления, а следователи не давали интервью. Тех путешественников и вовсе не нашли, или же они держали язык за зубами, что, собственно, резонно, учитывая подписку о неразглашении. Журналистам оставалось удовлетворяться слухами. В итоге из статьи выходило, что семеро стали жертвами бандитской разборки.
Боже мой, подумал я. Девяностые давно канули в Лету, но до сих пор живут в головах миллионов россиян!
И почему плохое запоминается лучше, чем хорошее?
Поскольку Гугл больше ничего внятного не выдавал, я полез в социальные сети и застрял там на полчаса. Меня отвлекла медсестра Мила, осторожно заглянув в ординаторскую:
– Игорь Владимирович! Чай пойдете пить?
Я, разумеется, пошел. В бытовке уже сидели Макар и Дима – здоровенные санитары, способные спеленать любого пациента, если вдруг на того накатит возбуждение. Отделение у нас для “тихонь”, но с психиатрическими больными никогда ни в чем нельзя быть уверенным. За столом напротив санитаров разливала чай Люба – еще одна медсестра. Она уже собиралась уходить, потому что пост покидать надолго нежелательно. Даже полностью запрещается согласно инструкции, но кто этой инструкции следует?
– Наш Писатель чего-то приуныл, – сообщила Мила спустя минут пять неторопливого чаепития и разговоров о всякой ерунде.
– Алеша? – встрепенулся я.
Мы прозвали Писателем нашего графомана Алексея - тридцать восемь лет, диагноз “параноидная шизофрения”. Большую часть времени он вел себя тише воды, ниже травы и строчил бесконечные трактаты на старом-престаром ноутбуке, подаренном ему родственниками. Раньше он исписывал тонны бумаги, так что мозоль на среднем пальце правой руки у него начала кровоточить. С появлением ноута мозоль зажила, а количество “писательского продукта” резко возросло.
Я читал кое-что из того, что он создал. В основном это был невнятный поток сознания с обилием восклицательных и вопросительных знаков. Любопытно было то, что ошибок в плане орфографии и пунктуации у него было совсем мало: Алеша закончил технологический и гуманитарный институты с красными дипломами. Ожидалось, что он станет новой звездой на научном небосводе, но в итоге он стал завсегдатаем в нашем дружелюбном заведении… Весной и осенью у него происходила манифестация заболевания, и родные от греха подальше ложили его в диспансер на пару месяцев.
Вот пример его творчества:
“А кто знает точно, отчего мы не воспринимаем четвертое, пятое, шестое и так далее измерения? Отчего эти каналы связи закрыты? Кто их закрыл? Тот ли, что скорректировал нашу эволюцию? Мы живем – нет, мы думаем, что живем в трехмерном пространстве. Но так ли это? Каждая новая ступень развития чего-либо включает в себя все предыдущие ступени. Так, человек, являясь самым эволюционно продвинутым существом на Земле, в своем генотипе заключает гены всех диких предков – вплоть до амебы. Точно так же трехмерный куб включает в себя плоскость – двумерный куб, и точку – одномерный куб. Значит, существуй четырехмерный куб в реальности, так называемый тессеракт, он включал бы в себя трехмерный так же, как трехмерный куб заключает в себе плоскость и точку. Это значит, что четвертое измерение – это путь от одного трехмерного куба до другого, это проход в иные миры, где живут ДРУГИЕ люди. Отчего мы не видим их? ОТЧЕГО МЫ НЕ ВИДИМ ИХ? КТО ЗАКРЫЛ НАМ ГЛАЗА???”
Когда-то я показывал эту занятную писанину одному профессору – преподавателю физики в университете, – он с интересом прочитал и сказал, что, в сущности, Леша ничего нового не открыл в этих своих размышлениях о пространственных измерениях. Науке это всё известно, и многомерные кубы описаны в учебниках. Только без лишних эмоций и беспокойства по поводу того, что “кто-то закрыл нам глаза”.
В своих бесконечных опусах он часто без связи прыгал с темы на тему, но по большому счету писал на тему физики и параллельных миров, откуда за нами кто-то следит.
– Что значит “приуныл”, Мила? – поинтересовался я.
– До обеда полчаса сидел и таращился в стенку, – пояснила та. – Вы тогда к “буйным” ушли. Его осмотрел доктор Рудин, сказал, что назначений пока менять не надо, просто следить за состоянием.
– Раньше он не унывал, – покивал Макар, постукивая по колену металлической ручкой с четырехгранным наконечником, которым мы открываем двери. Двери в психдиспансере лишены ручек – чтобы пациенты не сбежали. Или не бегали из мужского отделения в женское и наоборот. У всех сотрудников есть такие ручки. – Он еще тот живчик.
После этого разговора я решил наведаться к Алеше.
Шел одиннадцатый час вечера, и Алеша уже мирно почивал. Я забрал ноут, стоявший на прикроватной тумбочке и ушел в ординаторскую.
Для параноика Алеша был поразительно беззаботен: не прятал ноут, не ставил пароль. Видно, думал, что в дурдоме гости из четвертого измерения за ним не явятся. Или доверял докторам.
Я включил ноут. Весь рабочий стол сверху донизу покрывали вордовские файлы с цифровыми обозначениями: “101258”, “108314” и так далее. Я вошел в папку “Документы”, затем вышел из нее в папку “Рабочий стол”. Сгруппировал файлы по времени последних изменений и открыл самый свежий файл.
В нем насчитывалось около тысячи страниц. Старый ноут заскрипел от натуги, разом пролистав увесистый документ до конца, когда я нажал комбинацию клавиш “Ctrl+End”.
Я прикинул, что последние страницы Алеша должен был заполнить вчера-сегодня. По его графомании можно догадаться, отчего он “приуныл”.
Старые врачи редко когда вникают в такие мелочи, как писанина графомана-шизофреника. И так понятно, что человек болен, что болен он шизофренией, что шизофрения не лечится, а лишь купируются некоторые симптомы. Зачем тратить время на чтение многих тысяч страниц, когда и без того полно пациентов, жалоб, отчетов, историй болезни и массы всего, над чем надо поломать голову.
Из всех “стариков” разве что Рудин иногда вникал в фантазии больных, но сегодня и ему было некогда.
А я – молодой специалист, и “восторг неофита” во мне еще не протух от рутины.
Я начал читать с конца тысячестраничный документ и сразу сообразил, что речь не о кубах. Это заинтересовало. Алеша впервые на моей памяти писал от лица женщины – или девушки – и не касался техническо-физических тем. Я пролистал документ назад в поисках смыслового начала и через некоторое время вроде бы нашел.
Привожу здесь этот фрагмент, после чтения которого меня бросило в дрожь.
***
…всегда мечтала быть свободной, как ветерок, мечтала летать над землей. Моя стихия – не грубая и жесткая земля, а воздух. Воздух, пронизанный солнечным светом и радостью! Или, по крайней мере, вода – теплая и дружелюбная вода, дающая жизнь всему!
Как говорил папа, самые верные шаги люди предпринимают спонтанно, без предварительных размышлений. Все эти размышления обманчивы. Это лишь глупые оправдания наших хотелок. Мы быстро понимаем, чего хотим, но долго не признаемся в этом даже себе и ищем логичные обоснования для желания, которое может быть вовсе не логичным.
Наш мозг, говорил папа, развился в процессе эволюции только лишь затем, чтобы придавать нашим примитивным желаниям подобие приличия. А цивилизация – это побочный эффект.
Хочет, скажем, человек кого-то убить. И мозг сразу поясняет: мол, это единственно правильное решение. Убийство – не грех, а вынужденная мера самообороны…
Или изнасилование… Она сама спровоцировала, подсказывает мозг. Я – мужчина и не контролирую свои инстинкты. Всё в руках женщины и она за всё ответственна.
А если эта женщина – еще не женщина, а подросток???
Я приняла решение отправиться в путешествие спонтанно, без долгих раздумий. Проснулась среди ночи и поняла – надо идти.
Это правильное решение.
Эти стены вокруг меня – порождение стихии земли. А мне нужен воздух и вода.
Я встала и вышла из дома, не взяв никаких вещей. Они мне не нужны.
Мне никто не встретился по дороге. Хорошо. Так и должно быть, если решение принято спонтанно. Вселенная не успела подслушать мои мысли и создать препоны. Я просто плыла по течению и реагировала на малейшее изменение направления ветра.
Ночь еще не кончилась, когда я пришла к краю земли. Где-то внизу шумела вода. Мне захотелось прыгнуть вниз и воспарить, но я этого не сделала. Еще рано, я еще не умею летать.
Я нашла место, где можно было спуститься к речке. Взошло солнце, и я увидела прекрасный пейзаж. Пологий берег порос травой и тенистыми деревьями, нигде ни малейших признаков присутствия человека.
Река в самом широком месте была пару десятков метров, в самом узком – метра три.
Когда взошло солнце, сразу стало очень жарко.
Я сбросила всю одежду – тонкую пижаму и белье – и окунулась в воду.
Это была моя стихия!
Я плавала, наверное, целый час, и мои длинные волосы струились по волнам. Я знала, что прекрасна в этот утренний час в своей первозданной наготе.
Теплая вода омывала всё тело, грудь, внутреннюю сторону бедер, и я слегка возбудилась. Вода – не человек, она мягкая и приятная. Она не принесет боли…
Я отогнала темное облачко, наползшее на память, и выбралась на пологий берег. Меня не заботило то, что одежда осталась на узкой полоске земли под обрывом на другом берегу. Одежда мне больше не нужна, пусть ее унесет река.
Я поселилась в этом месте. Я засыпала на траве под деревьями под стрекот сверчков и просыпалась вместе с первыми лучами солнца.
Однажды я проснулась возле большого кедра и поняла, что уже не та, кем была прежде. Воздух и вода окончательно покорились мне. Я взлетела высоко в бездонную синеву и с горних высот увидела извивы реки, обрыв, зеленое море леса и прямую полосу шоссе вдали. Получалось, я спала почти посередине между рекой и трассой… Странно, я совсем не слышала шума автомобилей.
На другой день после обретения мной удивительных способностей в мой персональный рай вторглись пришельцы. Их было семеро – пятеро неприятного вида мужчин и двое еще более неприятных женщин. Они громко разговаривали, курили вонючие сигареты и плевали под ноги.
Я погрузилась в реку и следила за ними сквозь тонкий слой воды.
Через водную призму их фигуры исказились и стали еще более отталкивающими, чем на самом деле. Они вели себя по-хозяйски. Поставили и разожгли мангал, расставили стулья и стол. Трое мужчин и одна женщина выпили спиртное из одноразовых стаканчиков. Потом отошли чуть подальше и начали заниматься чем-то настолько омерзительным, что я нырнула на самую глубину и зарылась лицом в водоросли.
Темное облако снова накрыло мою память, и я начала вспоминать ужасные вещи, которые случились до того, как я отправилась в путешествие. Меня затрясло с головы до ног так, что мелкие рыбешки отпрянули прочь.
Это были грязные, очень грязные воспоминания. Они не имели ничего общего с плаванием в чистой воде, полетом в полуденном солнечном воздухе и жизнью в этом райском местечке. Они были из другого мира.
Мой разум вытеснил их куда-то очень глубоко, и до поры до времени они меня не беспокоили. Но сейчас ожили с одуряющей силой…
Я вспомнила этих пятерых мужчин. Должна была вспомнить их с первого взгляда, но подвела разбитая на осколки память.
И тогда пробудилась еще одна стихия – огонь. Он заполнил меня до краев, и я поднялась из реки.
Все семеро находились на берегу. Одна из женщин сидела в машине и курила какую-то сигарету, которая сильно дымила синеватым дымком; запах его напомнил мне аромат свежескошенного сена. Один мужчина развалился на стуле. Другой помахивал куском картона над мангалом.
Все семеро уставились на меня вытаращенными глазами.
Я внезапно осознала в себе еще одну способность, помимо умения летать и дышать под водой, – я умею насылать сон.
“Спите!” – приказала я, не разжимая губ.
И они уснули прямо на местах, не меняя позы, стоя, сидя, развалившись. Их мускулы окаменели, стянутые нескончаемой судорогой. Их лица покрылись потом, но они не могли проснуться. Им было невыносимо больно, потому что страшной судорогой свело практически все мышцы, но они не могли кричать.
От кусочков мяса на шампурах, что выстроились на мангале, распространялся изумительный запах. Я мысленно приказала мужчине с картоном продолжать жарить, и он, как сомнамбула, подчинился. Пока он, сонно помахивая картонкой, жарил шашлык, я прогулялась по лагерю и заглянула в зеркало заднего вида одного из джипов. Я выглядела не так, как раньше.
“Не так, как в прежней жизни”, – подумалось мне.
Но новый облик мне понравился.
Я перевела взгляд на женщину в машине. Сигарета выпала из ослабевших пальцев и догорала в траве. Легкими, почти невесомыми шагами я обогнула машину и посмотрела на женщину вблизи. У нее было злое, отталкивающее лицо. Я замазала лобовое стекло речным илом, чтобы не видеть это лицо.
Когда шашлык был готов, я съела всё за один присест. Меня почти не удивила эта моя новая способность поглощать разом неимоверные количества еды. Мясо подарило мне силы, но ничуть не испортило фигуры. Я пошла назад, в воду, но на полпути обернулась.
Эти пятеро сделали злое дело. Это нельзя так оставлять.
Две женщины не присутствовали при этом злом деле, но зло жило в них самих.
– Спите вечно, все вы, – приказала я.
Судорога отпустила их, и они вповалку рухнули на землю. Наверное, перед вечным сном они успели порадоваться, что больше не больно.
Мне нравилась моя власть над людьми. Я подумала, что могу играть с другими людьми в свое удовольствие. Но это потом.
Сейчас я хочу плавать и летать. Летать и плавать.
***
Дальше на протяжении двух последних страниц снова шел текст о многомерных кубах. Этот удивительно лиричный фрагмент был встроен в обычную графоманию Леши без всякого разделения от остального текста. Я сфотографировал на смартфон все страницы фрагмента, выключил ноут и некоторое время сидел на диване с напряженной спиной.
Я не знал, что и думать.
Совпадение?
Не может быть!
Не бывает таких совпадений! Не бывает, и всё!
Действуя механически, я отнес ноут в палату Леши, сон которого ничуть не прервался, вернулся в ординаторскую и забегал из угла в угол.
Итак, Леша как-то связан со смертями на реке. Причем его “женская” ипостась… Я прервал сам себя на этой стадии размышлений. Какая еще “женская” ипостась? У Леши нет расщепления личности!
Но тогда как – КАК? – он узнал о “семерых козлятах”? О мангале? О двух шлюхах и заляпанном лобовом стекле???
Леша находится в стационаре уже полтора месяца. Убийство произошло около десяти дней назад. Леша никуда не отлучался, я мог за это поручиться. Тогда значит, он читает мысли какой-то девушки и записывает их со всем своим графоманским усердием?
Девушки, которая умеет летать? Умеет находится под водой длительное время? Умеет парализовывать людей, манипулировать ими и приказывать умереть?
Эту ночь я не сомкнул глаз, хотя обычно за время дежурства мы успеваем покемарить несколько часиков. Думал, думал и думал. Перечитал фрагмент раз десять. Порылся в интернете.
Меня зацепили два момента в истории Леши. Первый: “Однажды я проснулась и поняла, что уже не та, кем была прежде”. Второй: “я спала почти посередине между рекой и трассой…”
Первая фраза, соображал мой воспаленный мозг, значила, что эта девушка, кем бы они ни была, каким-то образом изменилась. Это же подтверждает и то, что в зеркале она увидела “новый облик”.
Вторая фраза – о том, что это изменение произошло где-то между местом смерти “семерых козлят” и трассой. Возле большого кедра. Уже кое-что.
Картина выстроилась в голове почти полностью, за исключением одного кусочка мозаики. Этот кусочек мне мог прояснить Жека, и я ждал утра, чтобы позвонить ему.
Я позвонил уже дома, не чувствуя ни малейшей сонливости, несмотря на бессонную ночь.
– Жека, скажи-ка мне, кто из этих пятерых мужиков живет поблизости от того места возле речки, где они все умерли? У кого-то из них там должна быть дача.
Жека помолчал в трубке. Потом подозрительно спросил:
– Никто не живет. У банкира Емельянова там жена живет в частном доме, но они давно разъехались. Я ее допрашивал с парнями.
– Сколько лет жене?
– Игорек, ты меня пугаешь. Если нашел инфу, колись, не мучай старого опера вопросами.
– Это ты-то старый? Ладно, расскажу при встрече. Ты пока ответь, сколько этой жене лет?
– Не помню точно. Где-то за сорок.
Я растерялся.
– За сорок? Так много?
– Ни хрена себе “много”! Так и Емельянову, извини, не восемнадцать давно. Она до него замужем была за каким-то типом. Он умер, а она выскочила за этого подонка. От первого брака у нее дочь лет пятнадцати.
– ДОЧЬ!!! – заорал я.
Продолжение в комментарии
113
Другой этаж
Я возвращался домой и нажал в лифте не ту кнопку. Вместо восьмого этажа нажал на шестой. Блин! Кнопку восьмого тоже потом тыкнул, но ведь всё равно на шестом остановится.
Еду. Лифт встал, двери открываются, и я вижу жёлтую стену. Когда успели перекрасить? Меня недавно добавили в чат совета дома, там решали в какой цвет покрасить подъезд. Людям делать нечего, и они в чат пишут, какую краску выбрать! По триста сообщений в сутки! Я им писал: «В какой угодно только не в жёлтый!». Терпеть не могу этот цвет. А там как раз многие голосовали за жёлтый.
И вот я стою в лифте, смотрю на жёлтую стену, а под краской просвечивает цифра восемь. Так это мой этаж! Ладно. Иду к своей двери, а сам уже ищу в телефоне чат, спросить почему меня не послушали на счёт цвета?
Вставляю ключ в дверь, елозию туда-сюда — не поворачивается. Замок что ли заклинило? Убираю телефон в карман, дёргаю двумя руками — не поддаётся. А потом понимаю, что дверь не запрета. Как же я забыл? Так и ограбить могут.
Я захожу, сбиваю ногами пустые бутылки. А ещё у порога два мешка с мусором. Что за чёрт?!
И тут в прихожую на меня выходит страшный мужик! Небритый, в грязной майке. Да это же моя майка! И лицо у него моё! Это я! Пьяный, заросший я!
Мой двойник идёт на меня и дергает рукой, будто паука со стола смахивает, и говорит: «Другой этаж! Другой этаж!».
Я отпрянул к двери, за спиной шарю, ручку ищу. Мой двойник всё ближе, перегаром на меня дышит и повторяет: «Другой этаж!».
Я ору от ужаса, вываливаюсь в подъезд, тороплюсь к лифту, а мой забулдыжный двойник кричит мне вслед: «Не пей! Не вздумай пить!».
Не соображая ничего, я в лифте давлю на кнопку восемь. Двери закрываются и сразу открываются снова. Но теперь передо мной не жёлтая стена, а бежевая, как была. И номер этажа прорисован чётко.
Я даю себе время отдышаться, жду, когда сердце успокоится. Мне страшно. Я иду к своей квартире, медленно надавливаю на ручку и тяну на себя. Закрыто. Я достаю ключ, открываю. В квартире никого. Никаких пустых бутылок и мусора.
Что это было? Мне это всё почудилось или нет?
Я не могу перестать об этом думать. Не сплю который день. В чате пишут, что большинством голосов решили красить подъезд в жёлтый. Мне уже пофиг.
Мой страшный двойник велел мне не пить, но я сегодня открыл уже третью бутылку.
152
Ужасающая, но чарующая атмосфера в работах Дэниэля Дэнджера
Картины Дэнджера хранят в себе множество разных историй. Его произведения пропитаны ужасающими и мрачными образами, навеянными историями о призраках и трагедиями жителей сельской местности, в которой он рос. Далеко не последнее место занимает и лес. Художник отмечал, что, если смотреть на дерево (а оно, по его мнению, выглядит просто ошеломляюще), то его образ навсегда врежется в вашу память.
"to all that come to this happy place...", 2020
"if we go, we go together", 2019
"when do we see the results of everything that happened for a reason?", 2019
"let it be known there is a fountain"
“Pianos Become The Teeth”
"i love you but i get to be angry too, i owe you everything and nothing."
"we can no longer protect you forever...", 2020
71
Ночные кошмары
Работа начала 2020 года.
На пикабу ещё не кидала.)
231
Из-за путаницы с документами родители пять месяцев не могут похоронить сына
В Железнодорожном районном суде Ульяновска удовлетворили иск мамы 28-летнего Владимира Баженова, чье тело вот уже пятый месяц лежит в подмосковном морге. Но до возвращения сына, хоть уже и мертвого, домой еще далеко, уверяет Юлия Кирпичникова.
Напомним: ульяновец Владимир Баженов пропал в Москве 19 июня этого года. Сразу же начались масштабные поиски в столице и в Ульяновске, т.к. в тот день парень собирался выезжать в родной город. Последним его видел приятель Рустам Бикеняев, который вместе с Володей опоздал в тот вечер на BlaBlaCar. Потом друзья потерялись. Рустам вернулся в Ульяновск, а Володю нашли мертвым в одном из подъездов на улице Елецкой – в 20 метрах от ОВД «Орехово-Борисово Южное» Москвы. При погибшем нашли сумки, а в них – военный билет товарища. С тех пор мертвым значится Рустам. А родители Владимира Баженова до сих пор не могут признать сына мертвым и забрать его домой.
Признать живым
Доказать, что жив, Рустам пытается через суд, но пока не получается. Документы из Засвияжского районного суда Ульяновска ему вернули.
- Никак не могут аннулировать мой акт о смерти – из суда пришел отказ. В письме указано, что я неправильно оформил заявление, не все документы предоставил, не оплатил госпошлину и еще много чего. Я в этих юридических вопросах не разбираюсь, - рассказал ulpravda.ru Рустам Бикеняев. – До 2 ноября мне нужно было оспаривать эти пункты, а я письмо получил только 6-го. Что теперь делать, не знаю…
А время не ждет – парень опасается, что в начале 2021 года база данных обновится и все его документы, включая паспорт, ИНН, военный билет, станут недействительны, а банковские карты заблокированы.
- Аннулируют документы и всё – меня признают мертвым. Боюсь, что вся эта волокита может затянуться и на год, и на два, - сокрушается Рустам. - Я обращался к юристам, один продержал документы 10 дней, но ничем не помог, второй тоже не знал, как быть. Я сейчас даже не могу на биржу труда встать и на работу устроиться. Вот уже полгода мыкаюсь, а ведь у меня маленький ребенок – мне его кормить надо.В Засвияжском районном суде подтвердили, что дело Бикеняева оставили без движения – когда лед тронется, сказать не могут.
Признать мертвым
Не находит себе места и мама погибшего Владимира Баженова. Она подготовила иск в Железнодорожный районный суд по признанию ее сына погибшим. На днях наконец-то состоялось заседание под председательством судьи Михаила Шлейкина.
- У судьи был растерянный вид, по всей видимости, такое дело он рассматривает впервые, - предположила Юлия Кирпичникова. – На мои вопросы касаемо неразберихи с документами он не смог ответить.
В центре внимания на заседании был «живой-мертвый» Рустам Бикеняев, которого пригласили в качестве свидетеля вместе со своей мамой.
- Я показал свой паспорт, свидетельство о смерти. Судья, наверно, в шоке. Спросил меня: «Ты живой?». Я ему отвечаю: «Да, живой». Потом спросил меня, как у Володи оказались мои документы, я рассказал про сумку, как расстались и потерялись, - пояснил нам Рустам.
В итоге судья удовлетворил иск Юлии Кирпичниковой, но документ она сможет получить не раньше чем через месяц.
- На изготовление полного текста решения отводится пять рабочих дней. С этого момента дается месяц на обжалование, после чего решение не будет обжаловано и оно согласно УПК вступит в законную силу, - прокомментировали ulpravda.ru в канцелярии Железнодорожного районного суда Ульяновска.
Это значит, что путь домой для Владимира Баженова снова переносится на неопределенный срок.
- На основании решения суда будут внесены изменения в акт о смерти, после чего мы поедем в Царицынский ЗАГС Москвы для оформления свидетельства о смерти Володи, - уточнил его отчим Сергей Подосинников. – Но сколько это займет по времени и как вообще все пройдет, даже предположить не могу...
Тем временем редакция ulpravda.ru получила ответ от ГУ МВД России по Москве. В телефонном разговоре сотрудница пресс-службы ведомства Елена Мыльникова сообщила, что в августе все материалы о гибели Владимира Баженова были переданы в Главное следственное управление СК РФ столицы. Ответ от этого правоохранительного органа на наш редакционный запрос пока не поступил. Обнадежили нас в интернет-приемной председателя Следственного управления РФ Александра Бастрыкина.
- Запрос находится на рассмотрении управления по обращению граждан. Ответ стоить ожидать в течение 30 дней, - заверили нас в приемной Следственного комитета РФ.
Ждем ответа и следим за развитием событий. А если кто-то из читателей знает, как поступить в такой сложной ситуации и помочь героям публикации, просим написать на почту ulpravda-73@mail.ru или в наши официальные группы в соцсетях.
Фото предоставлено родителями Владимира Баженова.
Похожие посты закончились. Возможно, вас заинтересуют другие посты по тегам:
ТС у меня для тебя ребус
Оригинал фотки небось пострашнее будет
@moderator, @admoders, ваш клиент.
рядом по стою
ок, не буду.