Ноябрьская революция в Германии. Часть 4⁠⁠

Автор: Владимир Герасименко.

Читайте ранее:

Ноябрьская революция в Германии. Часть 1

Ноябрьская революция в Германии. Часть 2

Ноябрьская революция в Германии. Часть 3

Мир, который хуже войны

7 мая 1919 года представители стран Антанты в Версале, где собралась мирная конференция, представили предложения мирного договора с Германией. Лидеры СДПГ, увлёкшись внутренней ситуацией, совершенно упустили из виду внешнюю политику, поэтому представленные мирные предложения стали шоком для них. Весь расчёт СДПГ строился на том, что союзники учтут, что войну развязала Кайзеровская Германия, а у нас тут теперь новая демократическая Немецкая республика. “Ха-ха” — сказали союзники и выкатили требования ещё более жёсткие, чем приснопамятные «пункты Вильсона».

Чего же требовали страны Антанты? Да сущей мелочи:

• Германия вернёт Франции Эльзас-Лотарингию (в границах 1870 года); передаст Бельгии округа Эйпен-Мальмеди, а также так называемую нейтральную и прусскую части Морене; Польше — Верхняя Силезия, Позен (Познань), части Померании (Поморья) и другие территории Западной Пруссии; Данциг (Гданьск) и его округ был объявлен «вольным городом»; Мемельская (Клайпедская) область (Мемельланд) передана под управление держав-победительниц (в феврале 1923 года присоединена к Литве). Саар перейдёт на 15 лет под управление Лиги Наций, а по истечении 15 лет судьба Саара должна была решиться путём плебисцита. Угольные шахты Саара были переданы в собственность Франции;

• Германия лишалась всех своих колоний, которые позднее были поделены между главными державами-победительницами на основе системы мандатов Лиги Наций;

• Германии и Австрии запрещалось объединение в любой форме;

• Вооружённые силы Германии должны были быть ограничены 100-тысячной сухопутной армией; обязательная военная служба отменялась, основная часть сохранившегося военно-морского флота подлежала передаче победителям, были также наложены жёсткие ограничения на строительство новых боевых кораблей;

• Германии запрещалось иметь многие современные виды вооружения — боевую авиацию, бронетехнику (за исключением небольшого количества устаревших бронированных автомобилей для нужд полиции);

• Германия обязывалась возмещать в форме репараций убытки, понесённые правительствами и отдельными гражданами стран Антанты в результате военных действий;

• Вся германская часть левобережья Рейна и полоса правого берега шириной в 50 км подлежали демилитаризации. В качестве гарантии соблюдения Германией части XIV Договора, выдвигалось условие временной оккупации части территории бассейна реки Рейн союзными войсками в течение 15 лет;

• Германия должна была признать вину в развязывании войны, а бывшего германского императора Вильгельма II, а также ряд немецких военных судить за преступления против международной морали.

Такого удара немцы ожидать не могли. Каждый пункт в отдельности был уже ударом огромной мощности, но все вместе они больше походили на кастрацию и свежевание Германии. Страна теряла 13% своей территории, 10% населения. Причём все эти территории были населены немецким населением и воспринимались исконно немецкими землями. Англия и Франция на переговорах добились своего, продавив максимально жёсткую из возможных позиций по наказанию Германии, но тем самым они чуть не спровоцировали новый виток войны. Первая реакция немецкой делегации на выдвинутые условия была «НИ ЗА ЧТО!». Представители Рейха отправили в Берлин сообщение с рекомендацией не принимать эти позорные условия, так как это несомненно будет концом Германии. Такие же настроения царили и среди всех партий рейха. Внезапно из ниоткуда у всех политических сил страны появилась платформа, способная объединить их.

Но отказ от мирных предложений означал войну, к которой молодая республика была совершенно не готова. Подъём милитаристического угара не мог компенсировать отсутствие у Германии ресурсов воевать, а потому очень быстро внутри правящей коалиции наметился крен в сторону удовлетворения требований Антанты, при некотором их смягчении. Такая «реально политическая» позиция вызвала раскол во всех партиях коалиции, что хуже — по всей Германии вновь прокатилась волна протестов, которые теперь готовы были оседлать националистические силы, имевшие широкую поддержку среди фрайкоров.

Веймарская коалиция, поддерживая принятие Версальских пунктов, была вынуждена отбиваться как от атак правых, так и левых. Левые силы обвиняли социал-демократов в сотрудничестве со старой элитой и предательстве идеалов рабочего движения. Правые (и, что самое главное, многие представители генералитета) возлагали на сторонников республики — «ноябрьских преступников» — ответственность за поражение в Первой мировой войне, упрекая их в том, что своей революцией они воткнули нож в спину «непобедимой на поле брани» германской армии и привели Рейх к унизительному договору. Идея «ножа в спину», гениальная в своей простоте, отлично объясняла простому бюргеру и демобилизованному солдату причины проигрыша, и еще сыграет свою роль в пропаганде одной маргинальной партии бывшего австрийского художника. Да и сами соцдемы помогли распространению этой идеи, очень не вовремя выпустив «Белую книгу»: сборник документов, доказывающих вину Германии в развязывании войны. Ещё 2 месяца назад выход этого материала не вызвал бы столь острой реакции, но перспектива национального унижения сделала эту книгу чуть ли не главным доказательством злочинности режима социал-демократов.

Чем ближе подходила дата принятия ультиматума Антанты, тем острее шли споры и тем явственнее вставала перспектива новой гражданской войны. Но неожиданно плечо правительству подставила армия в лице её руководителя генерал-квартирмейстера Грёнера. Опытный штабист отлично понимал, что вести войну с Антантой страна сейчас не могла, и Германия непременно была бы оккупирована. Поэтому, несмотря на свою сильную антипатию к социалистам, требовалось поддержать правительство и не дать стране скатиться в очередную гражданку. А её угроза была уже вполне реальной: ряд генералов, не готовых мириться с сложившейся ситуацией, предложил создать в Пруссии самостоятельное государство, которое должно будет вести войну против национал-предателей. Весь июнь шли лихорадочные переговоры внутри партий-участников коалиции, пока 23 июня 1919 года с минимальным перевесом голосов принятие Версальских пунктов не было утверждено.

Подписание «позорного» Версальского мира

Вопреки пессимистичным предсказаниям военного министра Носке, армия проглотила горькую пилюлю, несомненно, во многом благодаря работе Грёнера, убедившего своих подчинённых в невозможности вести войну в нынешнем положении. Но принятие не означало лояльности власти. Версаль нанёс по позициям социал-демократов такой сокрушительный удар, от которого они толком не оправятся никогда: теперь перед соцдемами были закрыты широкие слои патриотической общественности, винившие СДПГ как в проигрыше войны, так и в версальском диктате. Франция и Англия добились своих краткосрочных целей, но на длинной дистанции Версаль стал одним из ключевых факторов, сделавших Веймарскую республику нестабильной и, в конце концов, приведших к становлению нацизма и возрождению милитаризма Германии в ещё более жутких формах.

Последняя страница Версальского договора с подписями Эберта и канцлера Бауэра

Веймарский компромисс

Вот на таком политическом фоне с марта месяца в Веймаре заседало Учредительное конституционное собрание, которое должно было выработать новую немецкую конституцию. Как я уже указывал выше, СДПГ из-за необходимости вступить в коалицию с либеральными партиями пришлось отказаться от идеи написания социалистической конституции. Теперь перед членами учредиловки стояла практически невыполнимая задача: им требовалось выработать компромисс по всем ключевым вопросам устройства государства, при том, что даже среди партий Веймарской коалиции такого компромисса не было. Тем более, что не только партии стали активными участниками процесса, но и имперская бюрократия через постоянное внесение изменений в предложения со словами «это не будет работать», «так дела не делаются». Единственным, кто большую часть времени сохранял молчание, была армия, но никто первое время не обращал на это внимания, а зря.

В итоге лидеры СДПГ приняли для себя решение, что главным образом необходимо добиться сохранения в конституции всех либеральных завоеваний революции, а уже через демократию и либерализм можно будет прийти в ходе политического процесса и к социализму. Лидеры партии всё ещё верили, что после стабилизации страны и начала постепенных социалистических реформ их база поддержки будет расти. Поэтому СДПГ готова была пойти на уступки по вопросам не столь важным сейчас, к сожалению, другие силы не были настроены столь благодушно. Наверное, единственным вопросом, который не вызвал значительных прений, был вопрос сохранения роли парламента.

Президент Эберт выступает перед Учредительным собранием

Двумя ключевыми вопросами, поставленными перед авторами конституции, стали административное устройство и полномочия рейхспрезидента. Первый вопрос был важен для СДПГ, так как партия выступала за большую централизацию для ослабления земельного сепаратизма. Другие участники коалиции наоборот выступали за большую федерализацию и усиление роли региональных ландтагов. В итоге, с одной стороны, было увеличено представительство регионов в парламенте за счёт уменьшения доли представителей Пруссии (а это почти 3/5 населения Рейха), с другой, отменялись все существовавшие льготы и привилегии для регионов: немецкие земли больше не имели собственных вооружённых сил, не могли устанавливать собственные налоги без согласования с центром и прочее. Таким образом, в общем был достигнут компромисс, но он не решал ни одной проблемы и толком не удовлетворял никого.

То же случилось и с должностью рейхспрезидента. Либеральные партии хотели видеть президента независимым от парламента гарантом и ограничителем его всевластия. Но соцдемы видели в таком положении возрождение поста Кайзера, хоть и выборного, но тем не менее. Споры об объёме полномочий рейхспрезидента длились несколько месяцев и привели к тому, что соцдемы смирились с почти неограниченной властью президента в части влияния на работу Рейхстага. В СДПГ надеялись, что им удастся удержать президентское кресло за своими представителями, в то время как либеральные силы готовы были поступиться своими убеждениями и голосовать за консерватора — лишь бы не соцдем. В будущем это приведёт к избранию на пост президента генерала Пауля Гинденбурга, который будет враждебен к соцдемам, что, опять же, станет ещё одним гвоздиком в крышку гробика для Веймара.

В части экономики конституция утверждала нормы, уже и так принятые в стране. Соцдемы не решились требовать усиления социальных гарантий в конституции, так как это непременно оставило бы их в одиночестве против остальных членов Учредительного собрания. А вот вопросы школьного образования вызвали жесточайшие споры. Католическая Партия Центра требовала оставить конфессиональные школы и прекратить унификацию образования. В то время, как соцдемы стремились к централизации и стандартизации образования по всей стране. Когда в июне из-за принципиальных разногласий по вопросу Версаля от коалиции отпала либеральная ДДП, Партия Центра также поставила ультиматум, что либо компромисс и сохранение конфессиональных школ, либо развал коалиции и новые выборы. СДПГ снова вынуждена была отступить на шаг ради «общего блага».

Армия была также реорганизована, как для удовлетворения пунктов Версаля, так и для унификации и консолидации. Теперь у Рейха была единая армия, землям запрещалось иметь свои собственные контингенты. Командование армией ставилось напрямую перед республиканским руководством. Верховным главнокомандующим армии считался рейхспрезидент, но фактически функции управления армией ложились на рейхсверминистра (которым стал всё тот же неутомимый Носке). Генералитет, таким образом, становился под полную власть политического руководства страны.

Внезапно очень бурное осуждение вызвали два на первый взгляд ничтожных вопроса. Первый был о названии государства: таки Рейх или Республика? Социалисты хотели естественно Республику, но остальные партии требовали Рейх и никак иначе (уязвлённая гордость нации требовала сохранить хотя бы видимые признаки бывшего величия). Вторым вопросом стал вопрос флага: с одной стороны НСДПГ хотели видеть красное знамя символом государства, СДПГ и либералы предлагали чёрно-красно-золотой флаг, бывший символом во время «Весны народов», но значительная часть центра и правых сил выступали за сохранение кайзеровского флага. В итоге только после долгих уговоров удалось протолкнуть «нейтральный» чёрно-красно-золотой флаг, но оставив кайзеровский гюйс для флота. Это может показаться мелочью, но вопрос о флаге ещё аукнется республике в самое ближайшее время.

Флаг и герб Немецкой республики, вызвавшие столько споров

11 августа 1919 года новая конституция Германии была ратифицирована. Формально революция в Германии закончилась, но фактически молодой республике предстояло пережить ещё два болезненных афтершока.

Продолжение: Ноябрьская революция в Германии. Часть 5. Финал

Автор: Владимир Герасименко (@Woolfen).

Оригинал: https://vk.com/wall-162479647_334653

Пост с навигацией по Коту

Подпишись, чтобы не пропустить следующую часть!