Неформат⁠⁠

В детстве у меня была книга под названием "Пылающий факел".

Вот такая:

Это сборник стихов и прозы поэтов и писателей стран Азии и Африки. Понятно, в основном революционно-антиимпериалистического направления. Я буквально "глотал" книги, поэтому и эту зачитал до дыр. Проза была явно интереснее стихов, скорее всего из-за того, что переводчики с экзотических языков не особо шарили в поэзии, а подрядить профессиональных литераторов с подстрочником то ли не додумались, то ли пожадничали.

Но одно стихотворение мне очень понравилось. Его написал по-французски Бернар Дадье из Кот-д'Ивуара, который, как я только что выяснил, умер всего год назад на 104-м году жизни. Дело не только в содержании, этот стих просто выстреливал каким-то незнакомым африканским ритмом. Короче, я очень быстро выучил его просто "для себя".

Когда я учился, кажется, в седьмом классе, у нас в школе устроили конкурс чтецов. Никакой записи не было, просто выходи на сцену и валяй. Ну, я и прочитал - широко, размашисто, да ещё и кулаком над головой размахивал, как мне казалось - вышло просто круче не бывает. Но никакого приза мне не дали, сказали, что не подходит по содержанию: я даже не заметил, что конкурс был приурочен к Восьмому марта. Ну и фиг с ним, - сказал я себе, - на Первое мая прочитаю. Но никаких конкурсов к Первомаю у нас не проводили, кажется, вообще больше никаких не проводили. А, нет, вру: в 10 классе наша литераторша убеждала меня принять участие в фестивале поэтов, и не желала слышать мои возражения, что никаких стихов я не пишу. Потом я сообразил, что она открыла последнюю страницу моей тетради, где я записал несколько строчек из раннего Маяковского, которым тогда крепко увлекался.

Кстати, чуть не забыл. Вот оно, стихотворение:

Я вышел из мира, для них чужого,

Я человек иной породы!

Нет обо мне в их книжонках ни слова,

Потому что я — человек народа!

Но Африка в хаосе бурного века

Проснулась. Люди, не будьте слабыми!

На перекрестках, под баобабами,

В тюрьмах, в бараках рабочих окраин

Кричу я каждому человеку:

Ты — народ, значит, ты — хозяин!

Те, кто себе присвоили имя

Королей консервов, спичек и стали,

Те, кто жили трудами твоими,

Те, кто руки тебе сковали,

Те, кто душили тебя веками,

Встали над полными сундуками.

Там, они думают, погребены

Наша свобода и наше счастье.

И вот они чванятся, опьянены

Своим богатством, своею властью.

Считая прибыль ежевечерне,

Они тебя называют чернью

За то, что ты дал на себя надеть

Ярмо, непосильным трудом замаян.

И свищет, и жжет твою спину плеть,

Но ты — народ, значит, ты — хозяин!

О хозяин-народ! Сознаешь ли ты

Всю тяжесть наглого их презренья?

Бесстыдно топчут твои мечты

И рады горьким твоим мученьям;

Тебе наступили на грудь сапогом.

“Ты раб! — кричат.— Оставайся рабом!”

Боль исказила твои черты.

Так ты ли хозяин? Да! Только ты!

Ты — хозяин!

Ты кровью с этой землею спаян.

Ты сеешь рис,

Ты строишь мосты,

Ты шерсть прядешь,

И ты, только ты,

Издыхая с голоду, в рубище, нищий,

Лишенный крова, лишенный пищи,

Лежишь в пыли у тюремных ворот,

О хозяин-народ!

Я вышел из мира, для них чужого,

Я человек могучей породы,

Нет обо мне в их книжонках ни слова,

Потому что я — человек народа.

Но древняя Африка в хаосе века

Проснулась. Люди, не будьте слабыми!

На перекрестках, под баобабами,

В тюрьмах, в бараках рабочих окраин

Кричу я каждому человеку,

Кричу я людям земли моей:

Ты — царь заводов! Ты — царь полей!

Ты — народ, значит, ты — хозяин!

А вот он - Бернар Дадье.