(Не)естественный отбор. Часть 34
Часть 33
Я глубоко вдохнула, собираясь с духом, но не ощутила прилива храбрости и тихонечко выдохнула. Уже были слышны его шаги в подъезде, а я так и не смогла придумать, как начать разговор. Грустно посмотрела на свои вещи, уместившиеся в пакете из супермаркета, и снова набрала воздуха.
Дум Шадар, выпроводив Стана из кабинета, устроил мне форменный допрос. Он задавал уточняющие вопросы, пытаясь выжать каждое слово, сказанное мной и Станом, каждую мысль, мелькнувшую в голове. И все его вопросы касались наших отношений с оборотнем.
«Когда впервые увиделись? Какая была погода? Что ты подумала, когда он к тебе обратился? Не было ли страшно? Странно?»
Мы только-только добрались до сцены с первым поцелуем, как я не выдержала и спросила:
- А почему вам так важны наши отношения со Станом? Почему вы не спрашиваете про занятия у Натана?
Дум Шадар удовлетворенно откинулся в кресле:
- Вы довольно долго продержались. Обычно такие вопросы задают мне почти сразу, в самом начале разговора. И вам я скажу то же самое, что и остальным.
Многие путают профессию психотерапевта с психологом. Приходя ко мне в кабинет, они ожидают кушетку с подушечками, мягкие задушевные разговоры, приглушенный свет, аромалампы и прочую дребедень. Но я врач!
Никто не возмущается на приеме у хирурга, если тот потребует раздеться. Не станет отказываться от гастроскопии, боясь показать внутренности доктору. Люди охотно соглашаются на самое пристальное разглядывание своего тела, будь то рентген, УЗИ или МРТ, лишь бы специалист смог определить источник болезни и вылечить ее.
Я – тот же врач. Но, увы, для диагностики в моей сфере деятельности не придумано сложных и умных машин, способных выявить заболевание. Я, конечно, возьму на анализ образцы вашей крови, хотя, судя по словам молодого человека, вряд ли причиной вашего визита стал недостаток каких-либо веществ или гормонов. Но я сделаю это, ибо таков порядок. И я буду задавать вам неприятные вопросы, чтобы понять, как именно проходила болезнь или, что ближе к вашему случаю, как случилась травма.
Представьте, что вы рассказываете доктору, как часто ходите в туалет по большому и какого цвета ваш кал. Это неприятно, стыдно, но иногда именно такие подробности позволяют выявить причину недомоганий.
Даже если я буду расспрашивать вас о том, как проходили занятия с Лаэлисом, я не смогу выявить что-то конкретное, так как такой опытный специалист, как Натаниэль, умеет прекрасно заметать следы. С другой стороны, отношения со Станом являются отличным индикатором вторжения в ваш разум. Но мне нужно, чтобы вы были не просто откровенны. Нужно, чтобы вы максимально сконцентрировались на моих вопросах и вытащили каждую эмоцию или некрасивую мысль, которая вдруг всплывала, а вы старательно ее затерли.
Есть, конечно, и другой вариант. Так как мы знаем, из-за кого произошел сбой, я могу отправиться к Лаэлису и попросить его рассказать, что именно он вам внедрил в голову и какие психотропные средства использовал. Но, полагаю, этот способ нам не подойдет.
Впрочем, на сегодня достаточно. Я выдам вам предписание на лечение, покажете ее по месту работы. Во сколько у вас там тихий час? С часу до трех? Вот в этот промежуток и приходите ко мне.
Гном быстро набросал бумагу, поставил круглую синюю печать и любезно распрощался.
Уже на первой встрече он показался мне достойным учеником и соперником Натаниэля. Спокойный, уверенный, профессионально собранный. И ему не страшно было довериться, потому что он не станет оценивать мои слова с точки зрения морали, а лишь с сугубо практичной стороны.
Я подумала, что его дети уже должны были получить право использовать приставку «Дум» в своем имени.
У гномов необычная система именований, впрочем, логично вписывающаяся в их расовые особенности. Пока юный гном учится в школе или в университете, бегает в поисках смысла жизни, его называют по личному имени, тому, что дали родители при рождении. Но стоит ему пойти работать, как его сразу начинают называть по имени отца. Если тот заслужил такую честь.
Приставка «Дум» означает на каком-то древнем языке гномов «сын», если девочка, то «Дин» - «дочь». Можно сказать, что к взрослым гномам все обращаются по отчеству. Некий гномий аналог арабского «ибн».
Но если отец гнома не проявил себя с лучшей стороны, не заслужил определенное уважение в профессиональных кругах благодаря навыкам или не продемонстрировал свои личные качества, то его дети не могут зваться по его имени. И нет большего стыда для гнома, если его сына называют Аддум, т.е. внук, ведь это показывает, что отец такого гнома либо неудачник, либо неумеха, да и к самому Аддуму будут относиться с недоверием. Разве может у плохого гнома вырасти хороший сын?
Поэтому гномы, по большей части, славятся своим усердием, высокой работоспособностью и мастерством. Хотя в последнее время часть гномьей молодежи отказывалась жить по старым обычаям и требовала, чтобы их, как и людей, звали по личному имени. Мне было приятно, что мой лечащий врач, как и полагается приличному гному, представился Дум Шадар, сыном Шадара, а его имя будут прославлять его собственные дети, и он никак не может его запятнать.
На следующем занятии Дум Шадар продолжил расспросы об отношениях со Станом, и постепенно я начала понимать, почему он это делает. И с каждым ответом передо мной открывалась неприятная правда.
Несмотря на то, что эти разговоры не имели цели вылечить меня, мне с каждым днем становилось все легче, словно я постепенно выпутывалась из жесткой паутины, в которую попалась по собственной глупости. И когда гном сказал, что пришло время переходить к сеансам гипноза, я испугалась.
- Если продолжить аналогию с обычным лечением, - пояснил Дум Шадар, - то ранее у нас с вами была диагностика, а теперь пришло время для операции. Возможно, потребуется целый ряд операций, но в любом случае после каждого вмешательства у вас будет время восстановиться и оценить результаты. И так же, как и после операции, у вас останутся шрамы. Даже самое качественное лечение не сможет вернуть вас в исходное состояние, я могу лишь максимально приблизить вас к нему.
Гном не стал размахивать перед глазами часами на цепочке, как это делают в фильмах, не щелкал пальцами, а так же, как и Натаниэль, заговорил меня. Его размеренная речь замедлялась, размывалась, пока не исчезла вовсе.
Когда же я очнулась, то помнила все, о чем он мне говорил во время транса. Дум Шадар не наговаривал мне другие установки, не заклеивал трещины изолентой, а потихоньку вытаскивал наружу одну за другой мысли эльфа, демонстрировал их мне и снимал обязательность их исполнения. Не знаю, с чем это можно сравнить, разве что с вытаскиванием глубоко засевших заноз, когда через боль и слезы вытаскиваешь из-под кожи крохотную щепочку, причинявшую сильную боль.
В тот же вечер я перестала избегать Стана, вздрагивать при его появлении и отводить глаза при любом разговоре. Мы даже поболтали немного, и он поделился радостной новостью про возвращение потерявшегося эльфенка. Но я видела, что ему сейчас очень тяжело. Возможно, я была тому причиной, но почему-то мне казалось, что что-то нехорошее творилось у него на работе, что-то такое, с чем он не мог справиться.
Затем Дум Шадар провел оценочный сеанс, на котором предложил мне пройти небольшой тест. В нем описывались различные ситуации, и я должна была написать, как бы я поступила в том или ином случае. Вроде бы несложное задание, вот только гном попросил меня написать на каждое задание три варианта ответа: первое – как бы поступила я, второе – как бы поступил, на мой взгляд, Стан, и третье – что бы сделал Натаниэль. И, как ни странно, сложнее всего было написать первый вариант. Стану я приписывала резкие силовые методы решения во имя добра и справедливости, воображаемый Натан оценивал ситуацию и способы выхода из нее с точки зрения выгоды. А я? Воображаемая я чаще всего хотела сесть в уголке и плакать, пока кто-нибудь ей не поможет.
Когда я сказала об этом Дум Шадару, тот лишь усмехнулся, но ничего не ответил.
Потом был новый сеанс гипноза, потом еще, и в голове прояснялось с каждым разом. Я спокойно ходила на работу, без приступов ненависти или беспричинной любви к подопечным, слушала вечерние лекции эльфа вместе с Крис, которая принципиально ходила на них вместе со мной. После стычек во время первых двух занятий, на которых эльф и оборотень припомнили все расовые обиды за несколько тысяч лет, осыпая друг друга датами, именами, названиями городов и самых крошечных местечковых битв, их война перетекла в вооруженное перемирие, и если Натан позволял себе сделать малейший намек на неполноценность оборотней, как Крис сразу парировала его слова. Так что за это время я изрядно пополнила свои знания в истории мира с точки зрения других рас.
Натан заметил изменения в моем состоянии сразу же после первого лечебного гипноза, в тот вечер я услышала перед уходом с лекции, как он пробормотал «Хэльвард». Это было личное имя Дум Шадара. Видимо, из сада Натаниэлю сообщили, кто именно назначил мне лечение.
Двенадцатый сеанс Дум Шадар начал со слов:
- Анастасия, поздравляю вас, лечение окончено. Я выписал вам таблетки, укрепляющие нервную систему, немного витаминов, у вас легкое истощение, а также жду на прием раз в две недели, чтобы проверить текущее состояние. И если Лаэлис вновь попробует оказать на вас воздействие, я готов выступить в качестве вашего свидетеля.
А теперь я хотел бы сказать вам кое-что не как лечащий врач, а скорее, как психолог.
Я подобралась, сложила руки на коленях и приготовилась слушать.
- Вы когда-нибудь задумывались о том, что ничего не решали сами за себя? В школе училась хорошо, потому что мама так сказала. Поехала в город, потому что мама так сказала. Подписала кабальный договор на эльфов, потому что вам сказали преподаватели. Начала встречаться с оборотнем, потому что он вас попросил. Переехала к Натану, сбежала в деревню, снова переехала к Стану, даже пошла к психотерапевту и отвечала на его неприятные вопросы, потому что кто-то вам это сказал.
А где же ваши решения? Где ваши собственные поступки? Вы так и планируете всю жизнь прожить по чужой указке?
Вы не думаете, что, возможно, поэтому вас и взяли на эльфов? Потому что вы ничего за себя не решаете? И если бы вам не попался на пути Стан, то все бы так и закончилось.
Поймите меня правильно, Анастасия. Нет ничего плохого в том, чтобы переложить ответственность за свою жизнь на кого-то другого. Многие так живут. Гораздо больше людей, чем вы думаете. Я лишь хочу, чтобы вот это решение о перекладывании ответственности вы приняли самостоятельно и осознанно.
Подумайте и скажите себе: «Я хочу передать ответственность за свою жизнь в руки …» кого? Стана? Натаниэля? Мамы? И после этого живите спокойно.
Я молчала, а по щекам почему-то бежали слезы. Дум Шадар был прав. Так прав, что от этого становилось больно дышать. И было очень страшно. Если бы гном начал настаивать на прямом ответе, то я, скорее всего, бы убежала из его кабинета, но он договорил и отвернулся от меня, принявшись искать что-то в ящиках стола, затем молча протянул мне рецепт на лекарства.
Я встала, поклонилась гному, взяла листок и вышла из кабинета. Не знаю, почему я поклонилась. Это далеко не в традициях нашей страны, но мне показалось, так правильно.
Стан вскочил с диванчика, на котором меня ждал, увидел слезы, раскрыл рот, чтобы спросить, но передумал и тоже промолчал.
И всю дорогу к нему домой я вдруг думала, а чего хочу я. Если спросить, как я планирую жить, то я легко бы накидала подробный план, но это был бы план той жизни, которую ждут от меня другие. А вот если спросить про мои мечты и желания… Смогу ли я ответить?
Вот поэтому на следующий день после монолога Дум Шадара я сидела в квартире и прислушивалась к шагам в подъезде. И когда Стан вошел, я набрала воздух и сказала:
- Стан. Спасибо тебе большое за все, что ты для меня сделал. Но, боюсь, я не смогу дать тебе то, что ты хочешь. Прости меня, пожалуйста. Я тебя не люблю.
_________________________
за обложку огромное спасибо @NatataN!!!!
