Наш семейный комбат Победы⁠⁠

В день 80 годовщины Великой Победы хочу рассказать об одном комбате стрелкового батальона. Конкретно: о командире стрелкового батальона 235 гвардейского стрелкового полка 81 гвардейской стрелковой дивизии 7-й Гвардейской армии 2-го Украинского фронта гвардии капитане Дмитрии Глуховцеве. Это дедушка моей жены. Наш семейный комбат Победы.

Вообще, фронтовики считали на войне самой главной и одновременно самой трудной, почти проклятой должность командира батальона.

Комбат в Великую Отечественную - это практически самый ближний к врагу офицер Красной Армии. Это по нему в первую очередь стреляли нацисты, когда он поднимал бойцов в атаку. Они и номер военно-учетной специальности имели говорящий - 0001.

И он же - самый крайний командир для любого вышестоящего начальства: до него может дозвониться по телефону даже сам Верховный главнокомандующий. На нем замыкается управление войсками: дальше по линии связи и ниже по должности высшему командованию дозвониться просто некуда и некому.

А значит, на нем замыкается и телефонный гнев, и эмоциональная щедрость: приказать, обругать, разнести, пригрозить расстрелом или слезно, по-братски, попросить продвинуться вперёд: ну хотя бы ещё на полсотню метров!

Именно комбат был конечным исполнителем всех стратегий и замыслов Ставки... Именно они вытянули Победу, обеспечивая ее на каждом метре сначала своей, а потом вражеской земли. Историки подсчитали: потери командиров батальонов в годы Великой Отечественной войны - 20.913 человек. Они поднимали в бой красноармейцев и с ними погибали.

Как стать комбатом

Дмитрий Глуховцев родился в небольшом селе в Ставропольском крае. К окончанию школы в 1936 году твердо знал, кем хочет стать - только военным.

В апреле 1941 года выпускник Ленинградского Краснознаменного военно-политического училища имени Фридриха Энгельса направляется для дальнейшего прохождения службы в Киевский особый военный округ - младшим политруком (соответствовало званию лейтенанта) стрелковой роты.

В боевых действиях с 22 июня 1941 года - именно этот округ (с 22.06.1941 переименован в Юго-Западный фронт) принял основной удар вермахта. Участвует в обороне Киева, а в июле - ранение, эвакогоспиталь... Затем вновь Юго-Западный фронт, политрук стрелкового батальона, тяжелые оборонительные бои, отступление под Харьковом... Вообще об этом периоде войны дедушка никогда не говорил. Он вообще, как и все фронтовики, был скуп на разговоры о войне, но о первом годе войны - абсолютное молчание...

Политрук в первые месяцы войны - это политический руководитель. практически то же, что в Гражданскую - комиссар. Согласно Уставу РККА, политрук наравне с командиром является прямым начальником всего личного состава части и "несет полную ответственность за политико-моральное состояние части, за выполнение воинского долга и соблюдение воинской дисциплины всем личным составом части снизу доверху, за боевую и мобилизационную готовность, за состояние вооружения и войскового хозяйства". В случае гибели командира, командование переходило именно к политруку.

Летом 1942 года институт комиссаров (политруков) в Красной Армии был заменён институтом заместителей командиров по политический части (замполитов). Это позволило перевести 120 тысяч политработников на командные должности в действующую армию.

Старший политрук Глуховцев был направлен на учебу в легендарные курсы комсостава "Выстрел" (Высшие стрелково-тактические курсы усовершенствования командиров пехоты "Выстрел"). В конце 1943 года окончил их по ВУС 0001 — командир стрелкового батальона.

С тех пор фронтовая судьба старшего лейтенанта Глуховцева была связана с 235-м гвардейским стрелковым полком 81 гвардейской стрелковой дивизии 7-й Гвардейской армии 2-го Украинского фронта.

За оставшиеся до Победы год с небольшим комбат Глуховцев навоевал на полководческие ордена Суворова III степени (представление было на Красное Знамя, по иронии судьбы вмешался бывший "коллега" - замполит, с которыми дед "дружить" перестал), Александра Невского, Красной звезды (вместо представленного ордена Богдана Хмельницкого — та же история), Отечественной войны... Определенно, движение на Запад закладывало высочайший предел прочности и нацеленность на подвиг.

Было и еще одно обстоятельство - в 1944 году погиб его младший брат 21-летний Иван Глуховцев. Командир танка лейтенант Глуховцев горел в танке, умер в госпитале от ран. В своем письме родителям в ноябре 1944-го наш комбат успокаивал: "Я за его жизнь мстил и еще яростней буду мстить. Герои не умирают, они живут веками". И приводил строки Симонова (он вообще его любил и всегда читал вслух) из стихотворения 1941 года:

Мать будет плакать много горьких дней,
Победа сына не воротит ей.

Но сыну было - пусть узнает мать -
Лицом на Запад легче умирать.

Наш комбат освобождал Правобережную Украину, Кировоград, форсировал Южный Буг, участвовал в Ясско-Кишиневской, Дебреценской операциях и, наконец, в жесточайших боях брал Будапешт. Дважды был ранен, после лечения возвращался в ставший родным батальон. (Родной - не просто красивое словцо; сохранились письма первых послевоенных лет от красноармейцев: это как письма близких родственников своему любимцу и кумиру).

Кадровый офицер, после войны остался в армии, служил на командных должностях до 1960 года. Подполковник Глуховцев был уволен в запас по хрущевскому тотальному сокращению армии по распространенной тогда статье "за невозможностью использования по ограниченному состоянию здоровья".

Уже в глубокой старости, в начале 90-х, стали давать о себе знать фронтовые раны, дедушка почти не ходил, последний год передвигался в инвалидной коляске, нарушилась речь. Бабушка, видя, что он хочет что-то сказать, подходила, наклонялась к нему и они вместе читали любимое стихотворение деда - слова, которые он часто писал и говорил бабушке, начиная с фронтовых лет:

Жди меня, и я вернусь,
Не желай добра
Всем, кто знает наизусть,
Что забыть пора.
Пусть поверят сын и мать
В то, что нет меня,
Пусть друзья устанут ждать,
Сядут у огня,
Выпьют горькое вино
На помин души...
Жди. И с ними заодно
Выпить не спеши.

А мои деды... Я из тех детей (детство пришлось на 60-е), кому родители 9 мая разрешали всё: сколько хочешь газировки, мороженого, поездок на лошадке и катания на аттракционах... Потому что - дедушка бы в этот день разрешил. Но вместо них - похоронки первых месяцев войны...

Русская история 20 века - мой авторский канал