Моя соседка
Глубокий вечер пятницы, в двери скребется кто - то более крупный чем такса, но - мелкий, чтобы достать до звонка.
Я пока ещё не вижу сквозь стены, но уже стремлюсь к этому результату.
Это - Надежда Николаевна, домком дома, ведущая активную общественную жизнь в 31 квартире.
Всю свою допенсионную жизнь она посвятила интересам общества.
На пенсии «общество» свелось к жильцам пятиэтажки и Ривве Марковне.
Ривва Марковна – трёхцветная кошка моей соседки, названная ей в честь горячо ненавидимой покойной свекрови.
Надежда Николаевна верит в переселение душ. Увидев янтарные внимательные глаза бездомной безымянной кошки, она поняла – свекровь переселилась в неё.
Не забрать кошку с глазами родного человека было не возможно!
Ривва Марковна - совершенно глуха и дурно воспитана коллективом у мусорки: дерёт обои, демонстративно не пользуется лотком предпочитая ему цветочные вазоны. Надежда Николаевна регулярно повышает на неё голос за совершенные преступления.
Наконец то она может громогласно орать: «Ривва Марковна! Что ты делаешь старая сука!» с чистой совестью.
Я, первое время, вздрагивала ночью.
Нет, Ривву она не бьёт, и хорошо кормит.
Глухая Ривва Марковна гадит в фикусы, хорошо спит на ободранном когтями кожаном диване, скидывает памятный хрусталь на пол.
Надежда Николаевна громогласно оскорбляет её, обращаясь строго по имени-отчеству на разные лады. Идиллия!
Встреча с Надеждой Николаевной была судьбоносной.
Собственник квартиры решил минимизировать расходы по содержанию квартиры.
До тех пор, пока найдётся желающий уплатить астрономические деньги за вид из окна на Свято-Троицкий храм.
Из другой страны Надежде Николаевне было дано поручение: сдать квартиру за умеренную плату.
Непременно приличному человеку.
Надежда Николаевна начала кастинги.
Я пришла по блату, квартиру продавала моя приятельница Наташа.
Надежда Николаевна оценила мои грустные честные глаза и скромный гардероб на «хорошо» и провела исповедь.
После этого, с испытательным сроком, я была допущена к проживанию.
Первые несколько недель я чувствовала наружное наблюдение в глазок соседней квартиры и сканирование при входе в подъезд.
Иногда под предлогом соль/спички у меня проводился обыск. Она проверяла меня на благонадежность: не стану ли я после показов приводить с собой толпы пьяных мужиков и развратничать напропалую, круша антиквариат (румынская кухня, полированная стенка позднехрущевской эпохи), и добивать недобитую временем сантехнику.
К величайшему сожалению нашего домкома, я вела себя как ангел.
Поздним вечером усталый ангел вползал в квартиру помыться и поспать.
Ничего интересного! Мы стали странно дружить.