Моя история о домашнем насилии.⁠⁠

Мне 26.

Когда мой любимый человек неосознанно повышает голос - я сжимаюсь в тугой комок страха. В этот момент - я маленькая девочка, стоящая в центре скоростной трассы, с мчащимся прямо на меня грузовиком. Где-то издали слышу его голос, который пытается докричаться, пытается вытащить меня из небытия моего прошлого. Если бы ты мог вспомнить, то что помню я. Если бы мог хотя бы на день вернуться вместе со мной. Ты бы больше никогда не смог на меня закричать.

В мои 4, мой папа добрался до героиновой зависимости. Не помню никаких подробностей, но он всегда был очень добрым и ласковым, даже «ширнувшись». Однажды украл мою банку с накопленными монетками, и это было самым обидным. В какой-то момент осознал что так продолжаться не может - и две маленьких дочери нуждаются в нем. Сам лёг в областную клинику. Там успешно прошёл лечение. Сейчас папа в тех 3 % людей что больше никогда не принимали героин.

Пока отец отсутствовал - бандиты сожгли мамин магазин, и она осталась одна с двумя детьми, банкротом, в доме родителей отца. И начала пить.

А дальше - красный шатёр боли. С моих 6 и до 26.

Вспышками в усталой голове воспоминания. Вот она с безумными глазами вырывает дверь, на которой давно приделаны шпингалеты, чтобы не придушила нас с сестрой во сне. Вырывает, и вытаскивает меня из постели. Чтобы убрать с полок вещи. Чтобы вымыть кружки. Чтобы кричать что-то часами напролёт, пока мы с сестрой воробушками жмёмся к иллюзорно-безопасной стенке за нашей двухъярусной кроватью.

Вот - я в синих велосипедках и майке с утёнком, в мои 12 - приношу таз с вымытой посудой с веранды в дом. Дом был частным и без водопровода, посуду мыли просто в набранной в бочке дождевой воде. На этот раз она вымыта не так, как кажется залитому Балтикой маминому взору. Через 5 минут, я в шлепках, в +12, на улице за домом, мою посуду в ледяной воде. Не чувствуя пальцев, не имея сил заплакать, оттираю синий керамический ободок тарелочки с клубникой. Через полчаса мать разрешает вернуться, греет меня в одеяле на коленях, поит сладким горячим чаем и надрывно рыдает.

Каждое утро после скандала, никто из членов семьи, (а нас было шестеро: бабушка, дедушка, отец, мать, сестра и я) не хочет говорить с ней. Заплаканная и опухшая Мама лежит в своей комнате, я захожу к ней с тарелкой супа и сладким чаем. Обнимаю, и молчу. Тогда силы прощать оставались, в маленьком детском сердце. Я всегда пыталась обнять. До сих пор пытаюсь.

Мои 8. Мы с сестрой прячемся на чердаке сарая, пьяная мать ходит прямо под нашей балкой и надрывно рычит, как дикий зверь. Мы не имеем шанса даже глубоко вдохнуть, зверь услышит наш страх. И так несколько часов подряд, не двигаясь.

Мать тащит мою сестру за её нежные золотистые локоны. Бить. В дальнюю комнату. Бить страшно, бить по лицу, бить пока кровавыми пятнами не покроется плечо. Я сжавшись в комок сижу в углу между кроватью и стеной. Обязательно выживу. Единственный и самый сильный инстинкт. Не двигаться. Не дышать. Ждать.

Мне 11. Я сижу на кухне, на стуле, и пытаюсь очень быстро съесть свой суп, чтобы пойти гулять. Краем глаза вижу как настроение матери накаляется с каждой секундой. Она вызывает во мне животный страх, взгляд, пристально сверлящий меня в поисках ошибки.

- Ксюша, выходи гулять!! - слышится крик соседки с улицы.

Это удобный сигнал. Меня хватают за волосы. Голова ловит ступеньки вглубь дома, в мамину комнату. Глаза закатываются. Спина упёрта в мамину кровать, на горле смыкаются руки.

Она говорит что-то, но слов я не слышу. Дальше темнота.

Бабушка врывается чтобы оттащить мать, и в коридоре завязывается драка. Я успела очнуться, вылезти в окно и сбежать. Неделю после этого жила у подруги дома, смутно помню как мама её качала меня на руках и поила валерьянкой, и пока я не отошла от произошедшего, не выдавала меня матери.

Я в 6 лет идущая пешком через весь город, от пьяной матери уснувшей у собутыльницы.

Я в 13, прячущая ножи от дерущихся родителей (Папа пытался усмирить)

Я в 10 ночующая у соседки, потому что из нашего двора летят тарелки и доносится отборный мат.

Я в 18 вернувшаяся из университета домой, попытавшаяся отобрать у матери телефон папы, чтобы не сломала, и получившая прокушенную до кости руку.

В том же возрасте подписывающая договор на первое ее лечение в психушке, после белой горячке.

Вот закуривающая первую сигарету при отце.

В 21 выворачивающая материнскую руку в ответ на попытку ударить.

В 7 - сестра сидящая ногами практически в кипятке в наказание за неугодное поведение.

В 16 надеющаяся на счастливый Новый год, и плачущая вместе с отцом одиноко в машине в центре города, в полночь.

В 26, свободная и счастливая. Любимая и любящая. Путешествующая по разным странам. Занимающая любимым делом. Замирающая от крика любимого. Но знающая, что ничего больше не способно по-настоящему меня сломить.

Хочу сказать тебе, маленькая напуганная девочка из 2000 года, и любому ребёнку страдающему от домашнего насилия.

Ты справишься. Верь. Надейся. Живи. Просто дай себе немного времени.

Я люблю тебя.