Мины в современной войне
Мины – оружие очень простое по устройству, и в то же время – весьма эффективное. Лежат себе мины в земле или траве, ни на кого не нападают, а никак их не обойти, если надо кому-то пройти-проехать в конкретное место, перед которым выставлены мины. Эффективность мин позволяет им оставаться одной из наиболее важных оборонительных систем вооружения. И весьма противоречивой в силу опасности для некомбатантов.
Мины обладают несравненно большим убойным эффектом, нежели любые другие огневые средства разведывательно-диверсионных и партизанских сил, играющих важную роль в современных войнах. Их можно запасать в тайниках в большом количестве, не опасаясь потери, тем более, что наиболее ценную часть – детонаторы, имеющие небольшие габариты и массу, обычно хранят в войсках, а не в тайниках.
Во время Второй мировой войны мины применялись в огромных количествах на всех театрах военных действий. Одна только Красная Армия в 1941—45 гг. использовала свыше 70 миллионов мин! Но я не собираюсь заострять внимание читателей на делах давно минувших дней.
Ограничусь всего одним выводом, сохраняющим практическое значение и сегодня: минные заграждения, устанавливаемые в ходе боя, значительно (в 2—5 раз) эффективнее, чем те, которые ставят заранее. Именно заграждения первого типа причиняли врагу наибольшие потери в танках и другой бронетехнике. Кроме того, мины в этом случае расходовались в той степени, какую диктовала конкретная обстановка. А недостаток таких заграждений в том, что невозможно быстро устанавливать минные поля ручным способом.
В 1960—70-е годы произошли важные изменения в минном деле:
а) Были созданы системы дистанционного минирования (авиационные, артиллерийские, механические наземные), позволяющие выставлять минные поля в кратчайшие сроки. Например, английская система «Скорпион» способна установить всего за 5 минут 600 противотанковых мин в полосе шириной по фронту 1500 и глубиной 50 метров.
б) Удалось значительно уменьшить габариты мин, особенно противопехотных (вплоть до пальчиковых, содержащих один пистолетный патрон: его пуля поражает бойца в ступню). Именно благодаря уменьшению габаритов мин удается создавать минные заграждения большой плотности путем дистанционного минирования.
в) Созданы мины в пластиковых корпусах (и бескорпусные), полностью лишенные металлических элементов. Их не обнаруживают индукционные миноискатели.
г) Кроме новых образцов взрывателей нажимного, вытяжного и разгрузочного действия созданы взрыватели принципиально других принципов действия – сейсмические, химические, инфракрасные, лазерные, радио, фото, инерционные, магнитные…
К началу XXI века выявились две тенденции в области минной войны.
Первая тенденция: мины традиционных типов, устанавливаемые вручную (или с помощью механических средств) не только не утратили своего значения, но стали более совершенными и трудно обнаруживаемыми. А к ним добавились дистанционно устанавливаемые мины, которые можно применять динамично, что позволяет вписывать их применение в маневренную тактику действий крупных воинских частей (полк, бригада, дивизия).
Вторая тенденция: развитие средств обнаружения и уничтожения мин значительно отстает от развития самого минного оружия. Сегодня нет ни одного надежного средства поиска мин. Даже такой способ как применение щупа (ранее совершенно безупречный) стал малоудовлетворительным. Мины новейших образцов, с неконтактными взрывателями, просто не подпускают сапера к себе, они взрываются раньше, чем тот их обнаружит.
Однако локальные войны и внутренние вооруженные конфликты (Иран – Ирак, 1980—88; Афганистан, 1979—89; Карабах, 1992—93; Чечня, 1994—96, 1999—2009; Ливан, Грузия, Сирия, Украина и другие) показали, что в войнах такого типа системы дистанционного минирования используются лишь эпизодически.
В условиях партизанской, полупартизанской и гибридной войны, где главную роль играют относительно небольшие подразделения (рота, батальон), обе стороны конфликта применяют в основном традиционные мины ручной установки. Оно и понятно: чем более совершенной (технически сложной) является конструкция мины, тем она дороже, тем труднее наладить ее выпуск в большом количестве. На практике сложная минная техника редко доходит до партизанских групп и ополченцев, хотя именно они в современных войнах ограниченных масштабов являются «главными участниками процесса».
Минной борьбе в локальных войнах и внутренних вооруженных конфликтах присущи следующие характерные особенности:
а) Вместо протяженных минных полей обычно ставят небольшие группы мин и даже отдельные мины (последнее особенно характерно для мин-фугасов и мин-ловушек).
б) Эти минные группы и отдельные мины чаще всего ставят бессистемно, очень часто – безграмотно.
в) Увлекаются установкой управляемых мин (в т.ч. фугасов и ловушек).
г) Минные поля, группы мин, а тем более отдельные мины не прикрывают огнем.
д) Установленные минные группы и поля не фиксируют в документах.
е) Используется огромное количество мин, детонаторов и взрывчатых веществ кустарного и полукустарного изготовления, опасных в производстве и применении для самих изготовителей.
Итак, для нынешнего периода свойственно, с одной стороны, появление новых, технически сложных и весьма совершенных мин, а с другой стороны – огромное увеличение номенклатуры примитивных мин. Приведу лишь один пример в этой связи: в Боснии в 90-е годы кустарным способом обе стороны производили не менее девяти вариантов-подражаний советской противопехотной мины ПОМЗ-2 образца 1942 года!
Теперь немного поговорим о тактике применения мин – противопехотных, противотанковых, мин-фугасов и мин-ловушек.
Правда, международная конвенция, принятая 18 сентября 1997 года в Оттаве (Канада), запретила применение противопехотных мин. Однако жизнь сильнее любых бумажек. И в Чечне во время так называемой Антитеррористической операции 1999—2009 гг., и в нынешней войне на юго-востоке Украины по-прежнему широко используются противопехотные мины. Равно как и кассетные боеприпасы, тоже запрещенные международным соглашением.
Противопехотные и противотанковые мины – оружие в первую очередь оборонительное. Ими защищают свои огневые позиции, узлы связи, блок-посты, опорные пункты, полевые и стационарные базы снабжения, а также дороги и мосты, ведущие к этим объектам.
Практических вариантов применения мин в этих целях известно очень много, они заслуживают целой книги. Поэтому ограничусь несколькими примерами.
Афганские моджахеды обычно стремились не к повреждению советских танков, БМП и БТР, а к уничтожению их вместе с экипажами и десантом. С этой целью они закладывали под противотанковые мины заряд ВВ массой от 20 до 50 кг тротила (один-два стандартных ящика), что позволяло успешно решать поставленную задачу.
Они же закапывали мину в дорожную колею на глубину 70—80 см, вследствие чего она срабатывала лишь после нескольких проездов техники, одновременно исключалось обнаружение мины миноискателями.
Для вывода из строя катковых минных тралов моджахеды ставили последовательно две мины, соединенные детонирующим шнуром. При этом мина, ближняя по ходу движения катка, не имела взрывателя. Она взрывалась тогда, когда каток наезжал на дальнюю мину. В результате взрыв первой мины происходил под днищем гусеничной машины и либо уничтожал ее вместе с экипажем, либо полностью выводил из строя.
Иногда обходились без второй мины и детонирующего шнура. В мине заменяли механический взрыватель на электродетонатор, а дальше по дороге через 4—5 метров укладывали в колею простейший электрозамыкатель. Наезд катка на него вызывал взрыв мины под гусеничной машиной.
Еще один прием – соединение электрозамыкателя не с миной на дороге, а с мощным зарядом ВВ (100 кг и более), заложенным на откосе выше дороги. Взрыв такого заряда вызывал значительный оползень (обвал грунта), что приводило к гибели машины и ее экипажа. Понятно, что этот способ применялся только тогда, когда ему способствовал рельеф местности.
Из противопехотных мин сейчас широко применяются осколочные мины двух видов – типа советской ПОМЗ (противопехотная осколочная мина заграждения) и типа МОН (мина осколочная направленная). Различие между ними в том, что чугунные осколки ПОМЗ разлетаются во все стороны, а большинство стальных осколков МОН летит в одну сторону. Взрыватели у той и другой – натяжного действия. Но при наличии желания и времени их можно заменить принципиально иными, например, электрическими или радио.
Строго говоря, применение таких мин далеко не всегда целесообразно. С одной стороны, надо выбирать подходящее место для установки каждой мины и хорошо маскировать ее. С другой стороны – обнаружить растяжку (т.е. шнур или проволоку, соединенный с вытяжной чекой мины) при медленном движении и внимательном осмотре местности не составляет большого труда.
Выход – в применении вместо механических взрывателей каких-либо других, позволяющих оператору производить подрыв мины из замаскированного наблюдательного пункта, с большой дистанции. Но и это далеко не всегда возможно.
Серьезный барьер для применения электронных взрывателей и ловушек – минная неграмотность личного состава всех видов войск, за исключением саперов и разведывательно-диверсионных подразделений.
Кроме того, овчинка выделки не стоит. Даже мина МОН- 200, осколки которой – теоретически – сохраняют убойную силу на удалении до 200 метров от точки взрыва, способна вывести из строя лишь нескольких бойцов противника. Тем более что практически эти осколки уже и через 100 метров никого не убьют.
Эффективность взрывных (и невзрывных) заграждений можно значительно усилить путем применения мин-ловушек. Подорвавшись на одной-двух-трех таких ловушках, противник затратит много времени на их обезвреживание, а в ряде случаев вообще станет искать обходные пути.
К сожалению, на практике мины-ловушки в войсках Беларуси и других постсоветских стран используются редко. Это является следствием некомпетентности офицеров, старшин и солдат, которые не знают свойств и способов применения противопехотных мин и мин-ловушек, а тем более не имеют никакого представления об их изготовлении в полевых условиях.
В действиях наступательного характера (термин в данном случае условен) целесообразно применять управляемые мины-фугасы на транспортных коммуникациях с целью уничтожения техники и живой силы противника.
Затраты времени и сил на установку мин-фугасов превышают аналогичные затраты в случае стандартных мин-растяжек, но в пределах допустимых величин. Зато поражающий эффект может быть весьма значительным. Представьте себе, например, использование в качестве фугаса артиллерийского снаряда калибром 152 мм. Или минометной мины калибром 120 мм. Или осколочной авиабомбы массой 100 кг. Или 20-кг ящика тротила, усиленного пресловутыми «поражающими элементами» – гвоздями, болтами, камнями и прочим хламом. Тем более – двух ящиков.
Кроме того, взрывчатые вещества для снаряжения мин-фугасов без особых затруднений можно производить в кустарных условиях. В Чечне сепаратисты в качестве ВВ обычно использовали смеси на основе нитрата аммония (удобрения), а палестинские боевики делают ВВ на основе ацетона и уротропина.
Наиболее эффективный способ подрыва фугасов – дистанционный (электрическим способом или по радио). Но достаточно часто применяют более простые способы – с помощью натяжной лески, бечевки, тонкой проволоки. Они же и более надежные.
Наибольший поражающий эффект дают минные засады. Это когда колонна противника попадает в зону, где мины-фугасы размещены с обеих сторон дороги на протяжении 100—150 метров, а подрыв их производится одновременно.
Добавлю, что в условиях Беларуси, я имею в виду узкие лесные дороги, очень большую опасность для бронетехники и автомобильного транспорта противника представляет одна из самых современных противотанковых мин ТМРП-6. Она одновременно и противогусеничная, и противоднищевая.
Военнослужащих всех родов и видов сухопутных войск очень важно обучать правилам и приемам не только минирования, но и разминирования. Однако эта тема по своей сути является сугубо практической. Ее надо изучать не в аудиториях, и не по статьям или книгам, а исключительно на полигоне.
Максим Петров, Belarus Security Blog