Микроволновка.⁠⁠

Накучерявил дома еды. У турков в магазинах потрясающая говядина продаётся. Прям эталонная какая-то. Как я не пытался пройти мимо - не получилось. Купил где-то 600 граммов этой вот филейки. Ну со спинки. Дома как хирург обложился ложками, вилками, ножами, сковородами и кастрюлями и начал ваять. Я не знаю как кто, а я на кухне ваяю. Я не следую никаким рецептам, я создаю шедевр. Получится он или нет, вопрос остаётся открытым до того как я закончу, но процесс высокохудожественный, однозначно. Помыл мяскО, полотенчиком просушил - сижу любуюсь. А сам думаю, чтобы из него такого сделать?! Какая бы красивая говядина не была, шаг вправо, шаг влево - подошва.

Наточил нож для пущей важности и приступил к нарезке. В этот раз решил вот такими столбиками порезать как на бефстроганов. Почти сантиметр толщиной и два три сантиметра высотой башенки. Умаялся заниматься художественной резнёй по говядине, но надо так надо. Чугуночку на газ, разогрел чтобы щёлкнула разок. Туда маслица плеснул, тоже нагрел до борзого возмущения. И туда эти столбики одним слоем загрузил. Я никогда не жарю мясо горами, ибо, очевидно, что одинаково их таким макаром не прожаришь. Мне до корочки надо, а она у хорошей говядины бурая получается, богатого такого оттенка. Но, не дай бог не пересушить, а то "обувь". И так две сковороды. Мяско как схватилось, я его в сотейник раз, со всеми соками что вытекли. Сливками это дело задобрил щедро, посолил, перцу туда чёрного смело, базиличку сухого и лаврушечки листик утопить. На минимальный огонь под крышку и нехай томится. Неча интеллигенцию тревожить.

Ну, коли мясо сегодня сурьёзное, не с пюрешкой же гороховой подавать. Нашкурил картошки. Блин, это пионерское детство... Я до сих пор картошку чищу так, как будто это последняя на планете. Сквозь очистки читать можно. Глазки все повыкавыривал - это уже говёность характера. Не успокоюсь пока картошка будет абсолютно слепая. И немая тоже. Бывает что и рты у неё. А пока чистишь, планы наполеоновские в голове так и крутятся. Так, мол, сделать, или так, обжарить, отварить, или потушить. С грибами или без, с овощами или так. Печёная картошка - наше всё, но долго. Нарезал кольцами и собрался варить. Да, есть у меня фишечка, не иначе, в роду интеллигенция была, а то и аристократия - я картошку варю в курином бульоне, когда он есть. А он был. Стоял себе в холодильнике после вчерашней курицы. Это тот случай, когда картошку надо класть в холодный бульон, чтобы она пропитаться успела. Варить-то не до конца. Столовую ложку соли туда - н-на! - и на огонь.

Вообще, хорошо чтобы еда на тарелке была разной толщины. Так она воспринимается лучше - не как нечто однородное. Но тут деваться было некуда. Картошка тоньше подгорит - толще не доделается. В общем, кольца тоже почти сантиметр.

Как бы это объяснить-то?! Надо как-то картошку сварить так, чтобы до готовности ещё оставалось минуты три четыре. Что-то вроде альденте - как сейчас модно называть промахи повара, не доготовившего до конца. Дело в том, что доходить она будет уже в сковороде. Так вот, картошка не доварилась, а значит пора. Резко сливаем воду и картошку на полотенце. Просушить чтоб лишний крахмал ушёл. Дальше куркума. Она при жарке быстро даст золотистый цвет - всё как мы любим. Ну и чем-то там она полезная, вроде. В общем, всю картошку надо окуркумить пальцами. Натереть практически. Разогреть масло на сковороде, на этот раз сливочное. Оно, сволочь, горит, но искусство требует жертв. Как масло занялось, картошку смело туда и ждём пока зарумянится до хруста. Она ведь у нас толстая, значит не сгорит. А корочка - это же самый кайф.

Тем временем, в сотейнике сливки у краёв начали подгорать - верный знак, что мясу всё нужное уже отдано. Мясо в дуршлаг, чтобы всё с него стекло. А то что стекло уже через марлечку хорошенько прогнать. Это будет основой соуса к картошке. Вот эти сливки с мясными соками просеянные уже, снова в сотейник. Туда всё того же бульона куриного. В холодной воде развести муки - чайную ложечку, буквально, и тоже туда. Я люблю соусы вкусово насыщенные, поэтому щедро пряностей всяких. Стесняться не надо. У меня была кинза, петрушка, укроп и прованские травы сухие. Все перцы и чёрные и красные и паприку по-щепотке. Всё туда.

Тем временем картошка зарумянилась с обоих сторон и добрала готовности. Знаете, как когда картошечку вилочкой надламываешь, корочка твёрдая, а внутри нежная прям и пар оттуда. Да что я вам рассказываю. Знаете ж, наверняка. Ну и последний штрих - зеленушка. Я не люблю, когда зелень термически обработана. Нарубил свежей зелени, но не мелко, не в пыль. Так чтобы кусочки были. И с мясом это всё размешал тщательно.

Времени, два часа ночи. Ну куда жрать-то, когда вставать скоро на работу. Кощунство, конечно, но "жрать" и "спать" не я придумал. Придумал не я, а люблю я. Вот такой парадокс. Любовь ко сну в этот раз оказалась сильнее и я всё это дело уложил в пластиковую коробочку себе завтра на работу.

Бляха, как щас помню, мне всю ночь снились эротически-кулинарные сны. Ну как всю?! Четыре часа, которые мне осталось спать и снились. Проснулся с такой рожей - не приведи господь. Это комбинация из хронического недосыпа в купе с чудовищным голодом с утренним лицом творит чудеса. Мной детей пугать можно было. Вели бы себя как шёлковые до пенсии. Я вот это лицо помыл, причесал и понёс на работу. Лучше, вообще, не стало, только время зря потратил.

Сижу, работаю. Нормальные люди же о работе в это время думают. А причём тут я? Я о том, что у меня там в коробочке. А обед в 12:30. Эти голландцы издеваются просто. У меня организм так построен, что полдень - это край. Дальше ад начинается желудочный. Они ещё хихикают с моих звуков в животе. Это ж какие страдания, что желудок, не имея, вообще, никаких вокальных данных - поёт. Каким-то чудом я дожил.

Микроволновки три, а людей сильно больше. Стою в очереди, нервно настукивая пальцами похоронный марш.С каким же вожделением я уселся за стол. Открываю коробочку, а там какой-то слипшийся рис в оранжевой подливе и куриная нога. Я так провёл взглядом по обедающим коллегам-скотам как пескоструй по металлу. Смотрю сидит Рашид. Он из Индии. Я ещё никогда не видел такого счастливого грехопадения. У нас с ним коробочки - один в один. И нахваливает сидит, мол, жена баранину отлично приготовила в этот раз. А картошку, вообще, необычно сделала. Никогда раньше такого не было. А я брезгливый до ужаса. Плюс у индийцев одна рука для еды, а вторая для удобств. А вдруг левша?!

Во мне бурлило два сильных чувства. Одно очевидное - голод. Второе - месть. Как же мне хотелось ему сказать, когда он элегантно салфеткой вытирал рот, что он только что съел самую священную корову из всех существующих. Но, чёртова толерантность. Хотя, подумать о жизни его грешной я заставил. Подошёл и вернул ему его коробку с липким рисом и сказал ему что он съел мой обед. Мало того что ему было стыдно до красноушия, он подозревал что мой взгляд содержит чуть больше информации чем ему от меня досталось. Ну и пусть мучается теперь до конца жизни со свей женой, которая не умеет готовить.