Лунный "Оболонь", часть 3
Часть 1: https://pikabu.ru/story/lunnyiy_obolon_chast_1_6572705
Часть 2: https://pikabu.ru/story/lunnyiy_obolon_chast_2_6572714
Парень был явно чересчур суеверный, объяснять такому, что порчу скорее наведут за то, что высадил посередь дороги, бесполезно, и Вохинский, хмыкнув и пожав плечами, вышел из машины. От денег Витек, молча мотая головой, отказался. Из-под днища машины выползли и раскорячились крылья, она взмыла вверх, ее габаритные огни метнулись над льющими на тротуары мягкий свет фонарями и исчезли в черном ночном небе.
Вохинский, прежде чем ловить другого извозчика, огляделся: неширокая пустынная улица, убегала в одну сторону прямой лентой, а с другой стороны, в нескольких шагах от него, сливалась с другой улицей, более широкой. На доме, перед которым стоял Вохинский, имелась небольшая табличка с названием - Приозерная. Ого! - вырвалось у Вохинского, - видно старому черту не терпится со мной встретиться, раз уж так все подстроил! Не может подождать до завтра! Пусть у него рог отпадет, если вон та улица не называется улицей Лайоша Гавро, и не ведет к самому черту!
Так оно и оказалось. Мало того, возле фонаря на пересечении улиц Вохинский увидел черного кота, который преспокойно сидел, вылизывая лапу с белой тапочкой, а при приближении детектива встал и, помахивая хвостом, направился, не спеша, в направлении того места, которое указал на карте маятник, то есть к межозерью. Теперь все стало ясно, так, по крайней мере, решил Вохинский; кот приставлен к нему в качестве провожатого, а на космодроме он появился лишь для того, чтобы здесь Вохинский не принял его за обычного бродягу. Можно было бы, назло черту, махнуть рукой любой машине, из тех, что призывно мигают габаритными огнями вверху, в десяти метрах над дорогой, и укатить в гостиницу, но Вохинский решил, раз уж так складывается, идти за котом и закончить дело сегодня же.
Когда кончились дома, свернули влево, на утоптанную в невысокой траве тропинку. Так, идем к озеру Вербному, - воспроизведя в голове карту района, определился Вохинский. Месяц, расплывшийся в дымке, едва светил, придорожные фонари вскоре остались далеко позади, и ориентироваться приходилось на горящие желтые глаза оборачивающегося иногда проводника. Вохинский шел за котом, выдерживая дистанцию шагов в двадцать. Темная стена впереди оказалась зарослью тростника, за которой открылась большая поляна, окруженная расплывчатыми силуэтами низкорослого кустарника и полого спускающаяся к темно-серой глади озера. Кот сидел на середине поляны и пялил глазища в сторону Вохинского, который не спешил выходить из тростника, предпочитая наблюдать за котом на расстоянии. Так продолжалось минут десять. Вохинский уже начал сомневаться, не ошибся ли он, приняв кота за провожатого, но тот вдруг, встав на задние лапы, издал протяжное мя-а-а-у-у и исчез. Не прыгнул в сторону, не убежал, а именно исчез, как будто его и не было. Впрочем, чего-нибудь подобного Вохинский как раз и ожидал, и если бы этого не произошло, он бы ушел и вернулся бы сюда завтра.
Вохинский сунул руку в карман куртки и сжал в ладони крестик, о котором пришла пора рассказать поподробнее. Это был не обычный нательный крест, точнее он вообще не был предназначен для того, чтобы его носили на шее. Он был вырезан из осиновой щепы, а привязанная к нему длинная льняная нитка, с вплетенными в нее волокнами листа чертополоха, заканчивалась затягивающейся петлей. Если сделать крестом знамение, то можно было увидеть черта, остававшегося без этого невидимым, а если накинуть петлю на рог черта, а еще лучше на хвост, то бес становился ручным и послушным, поскольку стоило за нитку хорошенько дернуть, черт навсегда лишался хвоста или рога. Откуда взялся этот крест, Вохинский точно не знал, но вот уже в течение шести, или семи поколений крест передавался в их роду от отца к сыну. Ребенком Вохинский слышал от своей бабушки, что очень давно, с чертом можно было справиться простым крестным знамением, если даже совершить его пустой рукой. Но черти, они как тараканы ко всему приспосабливаются, и пустое крестное знамение на них уже не действует, а вот осиновый крестик с такой ниткой пока еще лучшая на чертей управа. Использовался ли крест по назначению его предками, Вохинский тоже не знал, никто и никогда ему об этом не рассказывал, а сам он впервые им воспользовался, вспомнив случайно про услышанные от отца чудные свойства крестика, когда столкнулся со странными вещами в одном из своих расследований. С тех пор Вохинский не расставался с семейной реликвией и успешно раскрыл с ее помощью не одно дело, считающееся необъяснимым. Черти оказались не такими уж и страшными, а договориться с ними, затянув льняную петлю на бесовском хвосте, было куда проще, чем с людьми, и ни разу еще не было случая, чтобы кто-нибудь из чертей нарушил свое слово.
Немного помедлив, Вохинский вынул из кармана крест и перекрестил им поляну. Тотчас же окружающая картина резко изменилась и стала похожа на сценическую декорацию. В чистом ночном небе, подернутом до этого дымкой, вспыхнули яркие звезды. Большой месяц, словно пришпиленная булавкой к ткани плотная желтая картонка, висел вверху и ярко освещал поляну, отражаясь в черном зеркале озера. В середине поляны, сплошь заросшей темно-зеленым хвощем, стояла небольшая прямоугольная тумба, накрытая перевернутым блестящим глубоким тазом, а возле нее копошился маленький чертенок, у которого едва начали пробиваться рожки. Ни чертенок, ни тумба не отбрасывали на траву тень. Ну-ну, уже интересно, но где же старый черт?! - подумал Вохинский, по-прежнему не спеша выходить из заросли тростника. Однако старый черт не появлялся, и это несколько озадачивало. Чертенок, между тем, выдернул из-за тумбы ведро и вприпрыжку направился к озеру. Воспользовавшись ситуацией, Вохинский, пригнувшись, перебежал в центр поляны. То, что он принял за таз, оказалось крышкой, сдвинутой с небольшого, встроенного в тумбу котла, в котором что-то кипело и булькало. Увидев, что чертенок, согнувшись в бок под тяжестью полного ведра, возвращается, Вохинский присел за тумбу, и когда бесенок взобрался на нее, накинул ему на хвост петлю. Чертенок с перепуга взвизгнул, выронил ведро, потерял равновесие и, едва удерживаясь на краю котла и вращая ручонками над кипящим варевом, запищал:
- Помоги, держи меня! Я же сварюсь! А-я-яй! Я тебе тоже помогу! Деньги, золото, власть, все, что угодно! Руку подам, спину подставлю, все, что хочешь! Ай, ай: а-а-ай!
Чертенок уже падал в котел, когда Вохинский сдернул его с тумбы на землю.
- Что ж ты, свинья такая, специально, что ли, как кобель паршивый меня пометил! - воскликнул Вохинский, брезгливо смахивая с брюк капли вонючей жидкости, - или у тебя недержание с перепуга?!
- Это из котла брызнуло, - косясь на петлю на хвосте, всхлипывая и шмыгая розовым пятачком, ответил чертенок, - я не виноват.
- А это что такое? - Вохинский пнул по тумбе.
- Пивоварня.
- Что-о?!
- Минипивоварня фирмы Бирленд! - гордо, успокоившись и быстро придя в себя от испуга, сказал чертенок. - Я чуть не надорвался, пока ее сюда притащил! А ты кто такой, чего тебе от меня надо?! Что ты хочешь - денег?!
- Другому предложишь! - усмехнулся Вохинский и чуть дернул за нитку, сбивая с чертенка гонор. - Уж кто-кто, а я-то знаю: как от черта придет - так нему и уйдет! Ты что, один пиво здесь варишь?
- Один, не видишь, что ли? Я, между прочим, по ускоренной технологии варю, с тростниковой соломой, на лучшем оборудовании, обеспечивающем качество:
- Значит, там пиво кипит? - прервал чертенка Вохинский и ткнул пальцем в тумбу.
- Сам ты, пиво! - обиженно процедил чертенок, - пиво не кипит, а бродит, а это сусло варится, уже почти готово. Чего тебе надо-то?! Отпусти хвост!
- Это то самое пойло, которым ты настоящее пиво "Оболонь" заменяешь? И зачем тебе это нужно? - разочарованно спросил Вохинский; он-то настроился на старого черта, а тут какой-то маленький бесенок, с которым и возиться-то стыдно.
Чертенок покосился красными мутными глазенками на Вохинского, мотнул головой и поджал губы.
- Не молчи, когда тебя взрослые спрашивают! - Вохинский дернул за нитку так, что чертенок пискнул от боли и робко огрызнулся:
- Ничего я не заменяю.
- Нет, ты мне все расскажешь! Ты у меня заговоришь! И не с такими щенками дела имел! - Вохинский намотал нитку на руку, и доморощенный пивовар вынужден был подойти к нему почти вплотную и чуть ли не уткнулся поросячьим пятаком ему в живот.
- Не для себя я, - прогнусавил чертенок, - что ты делаешь, больно же!
Чертенок не долго отпирался и, постоянно шмыгая рыльцем, рассказал Вохинскому все. Пиво бесовское дитя варило для своего престарелого деда. Сварив пойло, чертенок разливал его в фирменные бутылки из-под пива "Оболонь", которые находились в мешке, спрятанном в тростнике. Затем он пробирался на склад пивзавода, и при загрузке фуры, доставляющей пиво в космопорт, во время перекура грузчиков, заменял фирменное пиво в ящиках своим. Заводское пиво относил старому черту, забирал у него пустые бутылки, и повторял все сначала. Чертенок уверял, что относил бы дедушке и сваренное им самим пиво, но тот просил его делать именно так.
- У твоего деда губа не дура! - сказал Вохинский, выслушав чертенка.
- Что ты понимаешь! - с пренебрежением бросил тот. - Дедушке мое пиво нравится!
- А чего ж он тогда заставляет тебя заменять его на фирменное?! Просто так, лишь бы людям напакостить?
- Я не знаю.
- Где дед?
- Не скажу.
- Ты не только скажешь, - усмехнулся Вохинский, - ты меня сейчас к нему отвезешь! Если, конечно, не хочешь хвоста лишиться!
- Так не честно, - обиделся чертенок.
- Ты мне еще про честность здесь говорить будешь?! А ну, поехали!
- На Луну?
- Да хоть в пекло! - воскликнул Вохинский, и чуть отпустив нитку крестика, ухватился сзади за плечо чертенка, - жаль, что ростом ты еще мал, на спине твоей не усядешься, но я и так удержусь. Поехали!
Чертенок вздохнул, всхлипнул, напрягся, плавно поднялся над землей и, набирая скорость, понес Вохинского к месяцу. Не очень удобным оказалось путешествие: чертенок постоянно трусил ножками и бил копытцами седоку в живот, шерстка на плече бесенка была нежная и гладкая, отчего рука постоянно соскальзывала, как крепко не сжимал плечо чертенка Вохинский. В конце концов, пришлось сильно дернуть чертенка за хвост и тот, взвыв от боли, так разогнался, что на Луне оказались быстро, как будто перешли в соседнюю смежную комнату.
(продолжение следует)
©Николай Орехов
