Лунное безумие. Часть 3/3⁠⁠

Несколько следующих дней Максим чувствовал себя счастливым человеком. Теперь он просыпался не один и мог не беспокоиться о своих ночных похождениях. Две предыдущих девушки, живущих вместе с ним, сбежали, узнав о болезни. Начитались статей про то, что лунатики опасны, и не стали рисковать жизнями ради какой-то там любви. После их ухода Максим пытался сам обезопасить себя — ставил таз с водой возле кровати, запирал двери, окна, один раз даже привязал себя к кровати, но его бессознательное каждый раз успешно обходило все ловушки и отправляло тело на прогулку.

Вера же согласилась жить с ним, заранее зная о лунатизме. Она прекрасно понимала, что это такое — в одиночку справляться с кошмарами. Но и подумать не могла, что Максим подкинет ей новых поводов для расстройств сна. В одну из ночей он тихо поднялся с кровати и прошёл на кухню. Выполняя механические и отточенные движения, открыл шкаф и достал оттуда самый большой нож. Потом вернулся в спальню и, подойдя к кровати, медленно стянул с девушки одеяло. Приложил лезвие к руке Веры. На то место, где проходил шрам. А после резким движением дёрнул нож на себя. И только в этот момент девушка проснулась.

***

— Я, блин, буду вешать на тебя колокольчик! — кричала она на следующий день. — На работе решили, что я сама себя уже резать начала.

— Прости, — я тяжело вздохнул, — не стоило тебе оставаться у меня.

— Стоило, — улыбнулась Вера. — Просто из любого правила бывают исключения. Один раз не досмотрела и поплатилась за это, — она прижала ладонь к царапинам.

— Может, перевязать или помазать чем?

— Пройдёт, не переживай. Ничего страшного.

— Я ведь говорил, говорил… Я опасен, понимаешь? А ты зачем-то рискуешь собственным здоровьем ради меня.

— Но ведь ты однажды рискнул ради меня жизнью.

Мы резко замерли и уставились друг на друга. Вера испуганно смотрела на меня, поняв, что взболтнула лишнего. А я не знал, как реагировать. Нападать на неё с вопросами? Оставить всё как есть, дожидаясь того момента, когда я сам вспомню?

— Прости, — нарушила она повисшее между нами напряжение.

— Ты должна мне рассказать.

Но вера лишь помотала головой.

***

Снова серебряный кулончик, болтающийся перед глазами, счёт до десяти и погружение в глубины сознания. Так дальше продолжаться не может. Я должен найти ответы на свои вопросы. Должен.

— Встретишь меня? — ласковый голос в трубке. — Я должна приехать к двум часам.

— Конечно. Не хочу, чтобы ты ночью одна добиралась до дома.

— Спасибо, — девушка на том конце провода хихикнула. — Целую.

Вспышка.

Свет фонаря от приближающейся электрички быстро превратился во взрыв, всколыхнувший город. Столпы дыма в воздухе. Загоревшийся свет в окнах многоэтажек. Вереница звуков и криков, сливающаяся в белый шум.

Вспышка.

Я столбом стоял на мосту, не зная, что делать. Помню, как сорвался и побежал. Перемахнул через забор и по рельсам добежал до поезда. Слышал стоны, вопли и мольбы о помощи раздающиеся отовсюду.

Вспышка.

Электричка превратилась в груду металлолома. Я бродил среди трупов, надеясь, что Аня ещё жива. Все мои надежды обратились в прах, когда я увидел её обгоревшее мёртвое тело, лежащее неподалёку. Я упал на колени и зарыдал. Передо мной лежали останки человека, которого я любил больше жизни. Не было никаких сомнений, что это она. Её руки были раскинуты, и на одной из них, на остатке уцелевшей коже, были выбиты четыре буквы — «ярче». «Гори ярче» — парные татуировки, которые мы сделали себе в память о нашей любви. Теперь осталась только одна половина.

Вспышка.

Я слышал тихие стоны, раздающиеся совсем близко. Позади нас под грудой металлолома лежала девушка, пытаясь выбраться из завала. Из её рассеченной руки хлестала кровь.

— Помогите, — хрипела она.

— Я вернусь, — сказал я Ане, — я должен помочь.

Сбросил несколько кусков железа сверху. Схватился за придавивший девушку кусок стены и, стараясь изо всех сил, приподнял его. Несколько секунд девушке хватило, чтобы выползти.

— Спасибо, — сказала она, отдышавшись, и схватившись за руку, — спасибо.

Я снял с себя футболку и перевязал ей руку чуть пониже плеча. Она робко обняла меня. Я успел только заметить, что её волосы покрашены в фиолетовый, как за спиной раздался ещё один взрыв и нас отбросило волной.

Вспышка.

***

Крыша стала нашим местом, куда можно приходить, пить вино, разговаривать о жизни. Хотя в этот раз разговор был не из лёгких. Потому что я вспомнил. Вспомнил взрыв поезда, спасение Веры, вспомнил Аню, которую мой мозг просто вычеркнул, будто её никогда и не было.

— Я нашла тебя в больнице после трагедии. И поняла, что ты ничего не помнишь. Решила, что как только тебя выпишут, обязательно приду, ещё раз поблагодарю за спасение. Но когда пришла снова, тебя уже выписали. И отказались давать адрес. Я потеряла тебя, — Вера опустила взгляд. — Но однажды увидела снова — ты выходил из кабинета психиатра.

Мы переглянулись. Возникшую паузу заполнял только ветер.

— Я ходила к нему же с ПТСР. Ты прошёл мимо и не узнал меня. Я проследила и узнала адрес. Но так и не решилась позвонить. По ночам, когда не могла спать из-за кошмаров, приходила к тебе во двор, смотрела в окна. Глупо, но… — она развела руками. — Мне повезло, что ты подошёл ко мне первый.

— И почему ты ничего не рассказала?

— В том поезде разбился мой брат. После его смерти я пыталась забыться, пила как чёрт и даже подумывала о суициде. Я знаю, что такое терять близкого человека. И никому не пожелаю пройти через это. Я никто, чтобы брать на себя такую ответственность, но решила, что тебе без воспоминаний о произошедшем будет проще.

Я вскочил на ноги и взъерошил волосы.

— Проще, блядь?!

Она подняла на меня взгляд и крикнула:

— Ну прости!

В мыслях я снова и снова возвращался к Ане. Вспоминал её тёплый взгляд, её объятия, наши путешествия и планы на будущее. А теперь ничего этого нет. Один грёбаный случай перевернул всё. Я потерял Аню, но спас из-под обломков эту девушку, которая теперь спасает меня от лунатизма. Теперь я понял, почему она так легко на это согласилась, и откуда взялись все эти разговоры о снах. Она чувствует вину.

Я подошёл к краю, поставил одну ногу на парапет и закурил. Вера поднялась и встала рядом. Посмотрев вниз, она сказала:

— Если ты что-то задумал, то не стоит.

Я усмехнулся.

— Не бойся, не спрыгну.

На горизонте небо уже стало светлым. Совсем скоро рассвет.

— Ты не права. Амнезия — не решение всех проблем. Человек жив, пока жива память о нём. А в моём случае я похоронил Аню дважды.

— Мне правда жаль, — Вера пожала плечами.

Пару минут мы стояли молча, любуясь рассветом.

— Если мы и правда в чьём-то сне, то я жду не дождусь, пока этот кто-то наконец проснётся.

— Это об этом ты до сих пор думаешь? — ухмыльнулась Вера.

— Да, — я посмотрел на неё. — А ещё я думаю, что нам нужно попытаться найти их.

— Кого?

— Унабомберов этих сраных.

— Что? Но как…

— Но прежде, — перебил её я, — я думаю, что нам нужно хорошенько выспаться.

Солнце уже вышло из-за горизонта, прогнав эту ночь вместе со всеми её секретами. Я щелчком выбросил бычок, развернулся и пошёл домой. Спать. Надеясь, что теперь, получив ответы на вопросы, я буду меньше разгуливать по ночам, пугая прохожих.

«Ты пойми: кто-то должен встречать рассвет,

Теперь представь: он придёт и никого нет».